Безотказный вариант… подойти к святилищу, заранее сложив руки, как бы молясь. Венок только обвил шею так, будто резко захотел придушить хозяйку — может, просто не нравился орхидеям Санктум и его служащая Милльфей. Если Милль недурна, от нее можно узнать многое, а за Кастардом пойти уже с морскими — да еще и надо выбрать нужных. Ведь далеко не все захотят допрашивать могущественного консула, именно поэтому Шура не решилась туда идти. Помимо, раз уж на ее тушку имеют виды, то собраться к потенциальному врагу — та еще глупость.

Стало известно, что парочка теневых сестер уже засела в тюрьме, да только выудить из них ничего. Они открывали рот только для того, чтобы что-то прошептать своим божествам. Мол, не покарайте…

Сейчас было позднее утро, через полчаса начнется полуденная месса или «солнцестояние Селестии», как написано на листочке, предлагающим ознакомиться с храмом поближе. Кто-то, особо усердный и верный традициям, занимал места на скамейках — пожилые люди граничили с какими-то радикалами, непонятно зачем пришедшими молиться.

Архитектура все-таки чудесная, и кто знает, что за Свет, который почитают местные жители?.. Почему-то вспоминается Лучезарность из «Полого рыцаря».Божество света из Hollow Knight Божество повыше Ведьм, вряд ли просто выдумка в этом сказочном мире? В общем, Ветрова решилась сама занять место, чуть отвлекаясь от своего задания — взглянуть в глаза Милль поближе. В прошлой жизни Саша немного знала французский, и потому прямой перевод имени заставлял задуматься — вспомним Чехова и его ружья.

— Святилище приветствует вас, — как же отличается мягкий голос проповедницы от загробного пения того ордена. Не фанатизм, что граничил с безумием, просто уверенность, даже если сама старейшина не особо уверовала, звучало это успокаивающе. — Давайте же в мире и упокоении вознесем благодарности и мольбы Селестии, помните, не раньте ближнего своего и будьте умеренны в желаниях!

И, наконец, поднявшись с колен, Александра поймала на себе взгляд Милльфей, глядящей, казалось бы, с добротой — а за нею замаячил Мадлен, тотчас затараторив подобно своим тетушкам.

— Госпожа Милльфей! — о господи, нет. — Думаю, вы не можете не знать Шуру Ветрову, ее как Свет хранит, — паладин дружелюбно улыбнулся, нависая над Сашей, пытавшейся слиться с церковными скамьями. — Позвольте мне рассказать побольше о ней! Александра, да хватит, поднимайся и сияй, не зря же тебя выбрали в хранители… Уверен, выдумки в твоих приключениях нету.

— Ну, — выдавила Шура, отползая вбок. — Я вроде бы хотела прийти к старейшине. А что… хотите услышать?

«А про черную сторону ничего не хочешь, Мадлен? Бедняга, как же искаженно ты видишь мир!»

— Милльфей, слушайте, эта Ветрова способна на немалое, раз сумела противостоять Энчантресс! Интересно, подобная Ведьмам против тех, кто их ненавидит… Александра, куда вы… уползаете? Я тоже готов рассказать о своих победах в районе Парфаэдии, ведь атаки приходились не только по королевствам Пяти!

«Да господи, заколебал!»

— Я бы не советовала так трясти подвигами, своими или чужими, — отмазалась девушка. — Иногда надо увидеть иную сторону, хотя всем тут больше нравятся блестящие победы.

— Ладно, ладно, — заторопилась преподобная мать. — Действительно, Мадлен-куки, гордыня грех, так что давайте оставим эти обсуждения и спросим, чего хотела Шура, — после этих слов паладин отошел в сторону, все еще рассуждая вслух.

И Ветрова выдохнула. С чего начать? С самых низов.

— Нижний Город. Вот что беспокоит меня, Старейшина Милльфей.

— Нижний город? — удивленно проговорила женщина в ответ, норовя заглянуть в глаза девушки. — Ради Света, и ты уже успела навестить это место?

— Да, — не теряя напора, продолжала Шура. — Скажем мягко, эта часть «сияющей Республики» меня пугает, пока я бродила по улочкам. Никого не волнует этот придаток, наоборот, бедных морских пытаются загнать еще глубже в грязь и позабыть о них.

— Ужасно! — голос был не наигран, Милль прижала обе руки к груди. — Сказать бы честно, я сама ходила навещать обездоленных по своему долгу… Как же я рада, что ты, Александра, оказалась не из черствых людей. Как встретили тебя там, все равно рынки опасное место…

— Да ничего особенного, продали тарелку кальмаров по скидке, но не в этом дело. Вчера ночью, когда я решила устроить себе прогулку и пытаться докопаться до сути своего дела, то стала свидетельницей некой мессы в честь Ведьм. Вы же не создателей проповедуете?

— Так хочешь узнать ответ на это именно у меня? — замешкалась Милль, недоуменно посмотрев на Шуру. — Да, город захлестывает протест и в тяжелые времена обращаются ко странным силам. Будто бы Создатели и их «судный день» посадит республиканцев на место угнетаемых, я сама часто слышала эти проповеди и пыталась вразумить оставшихся… Меня, как и странный орден, не особо хотят слушать. Я республиканка и этим все сказано, они уже давно не верят нам. Знаешь, что касается расследования? Знаешь ли ты, насколько орден похож на старую организацию Святой Вилки?

— Конечно, — с готовностью ответила Шура. — У меня была даже отдельная история про монахиню Пастри.

— О Свет! — выдохнула Милль. — Я… тогда ничем не смогу помочь. Служащие ордена настолько скрытны, что даже захваченных невозможно допросить, они молчат и перед лицом смерти, настолько сильно верят в свою Ведьму. Все, как на подбор, девушки, чаще молодые и с глазами, что видели многое… Но у меня есть еще один совет. Ко мне приходила моя старая знакомая Финансье и призналась, что хотела бы расследовать это дело, потому что власти крайне халатны. Не потому ли, что кому-то это выгодно? В нашей стране грехов ничто не свершается просто так. Может, присоединишься к ней… какая бледность в лице. Что-то беспокоит тебя — хочешь ли исповедоваться? Или просто поговорить по душам?

Паладин непосредственно связана с одним неприятным юношей.

— Это звучит страшно, но беспокоит меня Клоттед Крим, подающий надежды молодой консул. Сам по себе он неплох, но я видела его вчера, когда он буквально одним криком остановил пение. Еще немного, и я бы узнала имя той, ради которой служит секта. Но моя вера в него пошатнулась не после этого случая, а после того, когда он испугался моих вопросов. Конечно, можно предположить, что он шел за мной со страшным усердием, но легче от этого не станет. Связался ли юноша с орденом, или кто-то повелел консулу достать побольше информации обо мне — я не сама по себе интересна, интересны мои мозги. «Знания о будущем»! Увы, их не осталось, но мало кого это остановит, они думают, что я волшебная палочка и с моей помощью соулджемы окажутся у них в кармане.

— Они воистину не знают, с чем связались, эти вместилища души не сложишь в комод, как побрякушки, — вздохнула Милльфей, норовя погладить Шуру по голове. — Несчастное существо! Ты отважилась обсуждать нашего будущего старейшину, но могу ли я тебя винить? Нет. Мы не должны судить о окружающих по их происхождению и по наличию сахара внутри. Будь осторожна, в… ведь здесь далеко не так безопасно. И если Кастарды замешаны в этом деле… Не скрыться их врагам. Не уходи далеко от своих знакомых, советую держаться поближе к Финансье, а я буду молить Свет о твоем спасении.

На этой ноте Милльфей следовала таинственно развернуться и уйти медленным шагом от попаданки, но вместо этого та кивнула и посмотрела сочувственно.

— И хоть я уверена, что другой мир просто так не одолеть, будь осторожна. Никто не должен страдать из-за ужимок консулов!

А теперь надлежало уйти самой Александре. Не приди она в собор, у нее были бы свободные полчаса, но она бы никогда не догадалась присоединиться к кому-то в схожем расследовании.

До сих пор телохранительница Клоттеда Финансье оставалась в тени и почти не разговаривала — этикет служащих не позволял чесать языком, а сейчас она стояла молча. Видимо, тоже пришла молиться… Блин. Вот почему Милль заговорила о ней, да потому что она сзади стояла, аки привидение.

— Вот как, — ойкнула Шура, понимая, что Финн запросто могла прослушать весь их разговор, но Милль это не смутило.

— Вот как? — откликнулась паладин. — Хоть я не и спрашивала позволения Клоттед Крима и остальных хранителей, не могу оставаться в стороне. Надеюсь, Ветрова, вы не вините меня за самовольство и за то, что я смела слышать ваш разговор. Вы имеете право осуждать дом Кастардов, если это касалось вашей безопасности. Возможно, вы считаете, что я дам знать обо всем старейшине, но… не буду этого делать по понятным причинам. Благодаря вам стало ясно больше, один из виноватых повел себя рискованно и почти выдал себя.

— Какое уж там самовольство, не думайте, — просто ответила девушка, прикидывая, как должны были вышколить Финансье, что бы с ней, простой девчонкой, начали говорить на вы. — Напротив, правильно бы было меня подслушивать — кто знает, какие разговоры я веду с преподобными матерями? Может, указания даю про орден, чтобы сматывался. Что же насчет дела с сектой? Пригодится ли немного о пении по ночам?

В этот момент Шуре пришлось оставить хранителей, увы, не продвигавшихся далее… И паладин отнеслась к делу серьезно. Самое главное — что она не поторопилась поскакать к хозяевам, донося на окаянную Александру, посмевшую уличить в чем-то будущего наследника.

***

О-о, смерть. О-о-о, смерть…

Согласитесь, это звучит как хор сектантов, но эти затравленные звуки издавала не монахиня — Эспрессо сидел практически носом в своих расчетах и почти плакал от досады. Через несколько часов истечет срок аренды.

Аренды не лаборатории, всегда можно взять в долг или новую присмотреть… Не дорогой аппаратуры, которую можно и самому конструировать. Аренды самих реликвий, не пожелавших, чтобы их вообще касались простые смертные. Не в передаче энергии было дело, а что-то пряталось в них самих… Кофе не спасет.

Ученый не спал несколько дней, что было естественно для кофейного племени — только сейчас и он выглядел настолько сонно, что готов был свернуться в одном из разбитых сосудов, да так и заснуть. Что скажут сами древние?

Раз он не пришел к результату, то его старания все примут за пустую ужимку… Не в научном позоре дело, Эссо переживал и не такое. Но какими глазами будут смотреть короли, легко представляя, что вся эта клоунада могла быть подставой. Унесут, значит, их соулджемы старейшины к себе, прикидываясь, что забрали реликвии просто для исследования. Кто финансировал исследования и всю эту поездку? Консулы!

И все, Чародейка хохочет так, что штукатурка падает с потолка. Стыд и срам Кремовой Республике!

Этот Дарк Какао придушит его, как чуть не сделал с молодым консулом, Холлиберри вздохнет, а Пьюр Ванилла промямлит что-нибудь жалостливое в его сторону. Кто захочет иметь дело с их городом?!

Казалось, со злости Эспрессо последует шутливому совету Вайлдберри и обольет соулджемы дешевым кофе. Никакой кофеин не поможет его расплавленным мозгам, так зачем тратить оставшиеся часы на покупку и бросаться монетами?

Эти ладони уже не могут удерживать перо, даже нажимать кнопки — они в ожогах, царапинах, оставленных кристаллами. Но он, скорее всего, обольется «Чудо-мукой» и заново примется за работу… бесполезный эксперимент.

Схватившись за последний стаканчик, дрожащими пальцами ученый его поднимает перед собой. Гамлет с черепом на новый лад, только в вытянутых руках бумажная емкость дрожит и покачивается.

— Никчемная рожа! — возопил Эссо, входя в роль трагического актера. Скажем честно, это с ним происходило редко, а манера происходила от Мадлена. — Ч-черт! — а тут уже вой был неподдельным.

Стакан выскользнул из дрожащих пальцев, так и застыв на цыпочках, ученый раскрыл рот. Очередной по счету образец лежал бракованный, залитый кофе… Ну не насмешка ли от судьбы? Торопливо всунув руки в защитные перчатки, Эссо протянул руку, чтобы выбросить еще один кусок сахара. Он в любом случае ничего не успеет, так что можно в горе заснуть на столе.

Взял.

Дрожащие ли руки, или дрожал сам образец? До Эспрессо не сразу дошло, что эта идеально круглая сфера, приобретшая приятный кофейный цвет, не торопилась рассыпаться в его руках. И что же? Образец раскалился, но не торопился повести себя подобно предыдущим. Бухнувшись на колени и рвано втянув в себя воздух, Эссо держал испорченный кусочек и понимал, что с этим что-то не так.

«Он не сопротивляется физическому контакту.»

Парень протянул руку за стаканчиком, дрожащей рукой занес его над образцом, резко перевернув. Он трясется, но уже не от страха и предстоящих разговоров с консулами, а оттого, что магическая конфета срезонировала.

Эксперимент успешен.

***

Смутные, смутные настали времена.

Шура с трудом раскрывает глаза и вздыхает, глядя на облачка за окном. Кровать, как заметил Кранчи, просто ненормально мягкая и оттого «белые кости» начинали ныть. Честное слово, лучше уж поваляться в кресле… Оторвав себя от подушки, Александра еще раз вздохнула, выглядывая за окно. Не с кем поговорить ранним утром, три растения-дурака все еще спят, одна она на ногах. Кажется, привычка соскакивать ни свет ни заря, чтобы продолжить путь, отпечаталась в ее сознании навеки.

На этом дне должна была завершиться ее миленькая поездочка в Кремовую Республику, затем Ветрову должны препроводить обратно к Пятерке и убедиться, что соулджемы не спер пилот по дороге.

Саша насвистывала какую-то полузабытую тему из Покемонов, отбивая ритм на подоконнике. Полезно так приводить мысли в порядок, а дальше уже можно лениво потянуться за водой и узнать, что произошло за последнюю ночь. Дарк Чоко ее чуть не съел за позавчерашние похождения. А потому пришлось ночевать у Мадленов, пускай их наследник трещал как сорока, а тетушки не отставали от него. Что-то не особо девушке понравилось их дружное семейство, хотя она честно старалась не быть предвзятой. И тут либо характер ее нелегкий, либо что-то в корне не так с сияющим паладином.

Великое время перемен! Распри и беспорядки в Республике способны ее сожрать, даже Чародейка со своими легионами не угонится. Есть ли консулы, что спокойно берут взятки и трясутся при одной новости, что их могут раскрыть? Хоть пиши гоголевского «Ревизора» с поправкой на печенье.

И вот уже ставшая знакомой лестница, Сашку ждет милая болтовня с одной из теть…

— Великая новость! — не стесняясь, завопила самая кокетливая, размахивая свежей газетой в воздухе. Ярко-синий халат был накинут прямо поверх ночнушки, прическа чуть ли не по ветру развевалась — да, Мадлен тут немало унаследовал, тетушки эпичнее некуда.

— Ты посмотри, что уже настрочили писаки за ночь, этот ваш Эспрессо таки докопался до сути!

— Да неужто? — вклинилась Шура. — Он изобрел адронный коллайдер или его университет взлетел на воздух? — что-то спокойно она относилась к громким новостям, тут создавали много шума из ничего.

— Общество ученых Тауматургии представляют новшество… — затараторила вторая тетя, водя носом по странице. — Магическую конфету. Проще говоря, соулджемы в вашем кармане… О Свет, ничего получше не придумали?.. Слава нашей Республике, я не зря говорила, что у нас лучшие ученые в мире!

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Ветрова внезапно почувствовала нечто нехорошее, словно прикидывая, куда пойдет это знание — что такого сделал ученый за ночь?

«А ловко ты это придумал, я даже сначала не поняла. Молодец!»

Страшно подумать, что напишут журналисты. Многим, даже проверенным изданиям свойственно преувеличивать правду и додумывать материал. А это сулит огромную волну! Волну недовольства консерваторов, волну радости всевозможных сектантов и даже Энчу не упустят — соулджемы в кармане, иди и закажи. Останется только вопрошать Эспрессо, что за чудо он создал.

Шура очень сердито давилась завтраком, пока думала, куда ей двинуть в первую очередь — очевидно, лаборатория. Наверняка ученый с триумфом понес свое изобретение старейшинам, что сулит разговоры с Клоттедом и много бесполезной болтовни. Мол, грядет новая эра, и под шумок что-нибудь да случится.

Действительно, все было далеко не так спокойно. Сам молодой консул, Клоттед, сейчас стоял перед захлопнутыми дверями зала и ему оставалось только догадываться, что произойдет. Триумф, торжественное возвращение хранителей на родину? Да шиш вам.

— Я горжусь тобой, сын! — как он ждал этих простых слов, наконец получил сполна — рано утром консул сразу схватился за своих рассыльных и быстренько вытряс из них все, что надо. — Великий наследник Дома Кастардов!

Но эта похвала теперь звучит для него упреком. Он ступил не туда и буквально сел в лужу на глазах Александры — теперь эта немного взбалмошная девушка разнесет весть по всему городу, и ему не только от отца прилетит, так он и репутацию свою загубит…

«О чем я думаю?»

За зелеными шторами и такими же зелеными стенами, за несколькими десятками дверей сидел его отец. Он был как лицо Республики, и, конечно, не упустил бы шанса увековечить имя своего города — такие, как он, готовы пойти на многое.

Кастард рассчитывал на скорое получение своих конфет и финансирование производства, а пока он просто собирается отдать приказ об оцеплении университета. Будто думал, что хранители под покровом ночи посягнут на сокровища, которые им и вверили. Боюсь, главного старейшину слабо беспокоили призраки троих героев — ничто, старая бабушкина сказка, что они сделают-то? Их ванильный предводитель просто как размазня, насколько он понял из рассказов сына. Время Пятерых давно утекло, настал век магических технологий, которыми так известна Кремовая Республика! Крим подозревал, зачем главному консулу понадобится удержать у себя реликвии, и потому опасался… Нет, не традиционное покорение мира, но царство, где из девятерых консулов останется только один — денежный спрут, который подгребет под себя Республику и просто впечатает ее имя в летописи!

Сегодня должны состояться переговоры с тройкой, посланной от королей. «Тоже мне!»

Лакеи Кастарда единолично считали, что прислали совершенно неадекватных представителей, что доказывает некомпетентность древних. Могли и сами приехать, но тогда планы старейшины полетели бы в тартарары.

Издавна существуют приемы, как умилостивить послов, их хозяин знает наперечет, кого как подкупать и уговаривать, своими умениями он и добился таких постов…

Клоттед Крим сжался, мысленно представив себе масштабы отцовских мечтаний. Старый дурак, не выезжающий за пределы города, видел бы ты клинок и щит из легенд… Видел бы настоящую мощь Энчантресс, против которой их оружие — ничто. Выглянув из-за шторки, мальчик вырос и уже не мог слепо верить тому, чему его учили… Но вместо рыданий за углом юноша натянул улыбку до ушей, поправил костюм, привычно окликнул Финансье и отправился швыряться речами со старейшинами.

«Это же прекрасно!» — голосят люди, пускай не очень честно. — «Чародейке нас не сразить!»

«Фи, этот бред принесет выгоду лишь дому Кастард!» — Клоттед мысленно поставил на фон любого старейшину и получил отличный результат. — «Будто эти чудо-конфеты уйдут за пределы Лицея и особых персон.»Щеки Клоттед Крима — два эдаких спелых помидора. Его редко так трясло перед собраниями, но сейчас-то он не планировал прогибаться под Девятерых… Кажется, пора прекращать бегать на задних лапках. Старейшины, едва услыша слова юноши, казалось, готовы были выпрыгнуть из кресел — изобретение приняли с рукоплесканием, и, казалось, муторная работа подошла к концу.

Но, к сожалению, оставалось еще слишком много дыр, и одну из главных проблем на собрании подняла Ойстер. Еще долго ее поступок перетирали в Домах, «ибо она посмела бросить тень на репутацию консулов», то есть заподозрить их в связи с орденом. Странная организация, работающая на чистом энтузиазме, не торопилась сдавать позиции и продолжала выскакивать из углов.

Финансье пока предпочитала работать одна, но что важно — Шурин случай с рынком и пением оказался чуть не ключевым для нее. Вскоре они должны заскочить к Милльфей в Святилище, и не только молиться — что-то важное должна сказать старейшина. Далеко не всем суждено докопаться до всего, что она знает, а если старая знакомая-паладин рядом, то можно и больше рассказывать.

Еще одна дыра в идеальном плане — неизвестно, почему именно эспрессо стало основой хваленого оружия. Ответ даже слишком простой, нельзя было создать универсальную «конфету», как ее прозвали. Здесь ученый столкнулся с рядом загвоздок прямо на Сашиных глазах.

Магические мини-соулджемы унаследовали такую же упрямость и не желали признавать никого, кроме своих хозяев — в данном случае это был Эссо. Пускай он буквально облил образец какой-то шнягой, но реакция прошла и теперь ученый мог спокойно распоряжаться куда более сильной магией. Учитывая его неприязнь к белой магии и приемам, конфета даст просто огромный бонус… Но…

Добровольцы с радостными лицами, прибывшие к нему, через пятнадцать минут выглядели так, будто их глаза сейчас выпадут — слишком плохо им стало. Ветрова, которой все равно в добровольцах не побывать, успела вознести хвалу небесам, глядя, что произошло с учеными помельче.

— Черт побери, все такое горькое! Кажется, я не смогу спать целый месяц, меня прямо-таки распирает от кофеина! — нервно расхохотался подопытный и врезался в стену.

— Простите, Александра, — пробухтел Эссо, глядя, как его помощники валяются по углам. — Дело, как мы заметили, строго индивидуально, но невозможно для целого полка подобрать буквально кусочек души… У меня дело заключалось в дешевом кофе, чего не скажешь про других.

— Славно, — тихо ответила Ветрова. — А после того, как я принесу этим несчастным какие-нибудь плюшки против бессонницы, обговорим это дело.

— Конечно! В аптеке снотворного накупи, напьемся и умрем. — откликнулся кофейный. Ну и юмор у него, нигде такого не показали. — К слову, мне также интересна твоя природа и то, как ты будешь резонировать с такой магией… Возможно, в тебе тоже может быть что-то, так что продолжим исследования — и если дашь согласие, то эксперименты проведут уже над тобой.

— Заметано… Я не против, — неожиданно для себя ответила Шура. — Был у меня случай, когда два приема от меня и Чародейки наложились и дали нечто третье, никому не подвластное, так что можно и узнать насчет конфет. Найди где-нибудь шалфей, или я отрежу кусочек от Хэйрона, если он не перестанет колупать мои волосы… Поделишься побегом?

Орхидея недовольно завизжала.

Вот и все. День начался ярко, но быстро схлопнулся — Александра чуть не завыла, им предстояло еще очень долго сидеть в поместье Мадленов. Ученые просили продолжений исследования, одним кофейным ученым и его изобретением Чародейку не покоробишь, Шура согласилась с этим, но уже начинала выходить из себя.

Нежданный сюрприз от поместья Кастардов — точнее, это разглагольствования обоих главарей, которые старались убедить их не бунтовать и еще посидеть в ожидании. Нужную букву подставьте сами. О, дипломатия, дипломатия… За лучиком надежды снова беспросветная скука, вплоть до политической ругани, а Кранчи Чип не собирался с этим мириться. Если Вайлдберри прикроет глаза и кивнет, то он будет ворчать весь путь обратно и вновь направится на рынок, бессильный докопаться до сути. Но все равно продолжит подозревать каждого встречного!

Сияющее здание Университета теперь смотрелось неприступно, теперь, после успеха, консулы берут дело в свои руки. Девушка хотела обговорить все с Эспрессо еще раз со стаканчиком кофе, раз уж он перестал играть в ледяную статую — но возле высоких дверей маячили новые, незнакомые лица.

У всех, как на подбор, желтые или посветлей кудри, одинаковые голубые глаза и фуражки под самый нос — солдаты-кастарды, которым было наплевать, кто хочет пройти. Никогда не открывают, если говорить простым языком, ловко это глава дома придумал. Но если с Дарк Какао у нее был козырь в виде Аффогато, во-первых, Аффо упокоился, а во-вторых, тут она никому не выгодна.

Все решалось с неимоверной скоростью, Шура еще не знала, что Ойстер и Клоттед успели заключить договор о массовом производстве «конфет» поменьше калибром — обдумав дело, юноша решил, что со своими средствами налепит подобного из жемчуга к страшному неудовольствию Эспрессо. Щелк, раз…

И остался ученый безработным. Мол, не хочешь лепить орудия убийства из жемчуга — пошел ты. Докопаться до сути? Прости, не сейчас!

И Эссо было невдомек, что Клоттед тоже пошел не туда. Не во имя отца он бросился к его противнице из морских, взамен на жемчужины он пообещал целый Морской Легион, который будет повиноваться именно ей, а не ему. Женщина посмеялась, но глаза смотрели заинтересованно — почему бы и не согласиться? Она из купеческого дома и сила ей не помешает, что-то против республиканских паладинов, которые умели только вертеть плащами.

— Слушай, молодец, — хихикнула Александра и развернулась в сторону Нижнего города. Найти бы хотя бы завалящего почтальона и кинуть весточку Ванилле, вряд ли он в курсе насчет всех событий, что разворачивались в Республике. Легко догадаться, почему дело началось с оцепления «хранилища» и почему именно Кастард.

А пока, пока — придется пойти на страшную вещь. Соулджемы под предлогом безопасности заперли в Институте, и не стоило недооценивать, на что мог пойти Эспрессо. Придется пренебречь советом Дарк Чоко и убежать куда подальше, залечь на дно… Эй, кофейный, помощь требуется?.. Он вполне может согласиться, а Шура словно начинала войну против консулов и их заморочек. Переверните верхушку Республики! Все равно, на какую авантюру она пошла.