Чили, поднимая маленькое облачко пыли, нарезала круги вокруг собственной тележки.
— Существует вариант вернуть вас на старое место, и пускай всем надерут уши, — рассудила она. — Только это никому не нравится.
— Не будем ходить вокруг да около, прямая дорога в сердце Долины, вот что надо, — поправил девушку Визард. — Поэтому вперёд и без оглядки, Вайлдберри пускай подавится.
Шура довольно ухмыльнулась. Вещи складывались именно так, как необходимо ей.
С подобной дрим-тим легко свернуть горы. Быть может, ей тоже начать вести себя по-детски? Если рамки игры до сих пор держатся, коли они ещё не свергнуты Энчантресс.
Горы свернулись и без участия команды. От многолетнего жара они раскрошилось и усохли — их удерживали вместе, казалось, только хилые корни кустарников, выросшие на камнях. Воздух напоминал первозданную печку по температуре и сухости, даже по запаху, напоминавшему подгоревшую корицу.
Александре никогда не хотелось быть человеком, что сломал вселенную. Но что, если это единственный выход? Свернув целый том сюжета в неразборчивый узел, она экономила время в своей собственной жизни. Да плевать, как стал выглядеть стандартный день попаданки!
Может, ей даже наплевать на чувства НПС! Не древний, тогда иди ты мимо, и не мешай творить веселый беспредел. Ее ждали места все более опасные, включающие в себя Бист-Ист. Пьюр Ваниллу слушать необязательно, поговорить с ним, получить право на действие — и пускай все сгорит в синем пламени. Шура… или Шалфей — помнила об судьбе одного героя по имени Фродо, что никогда не получил счастливого конца. Кольцо сожрало его разум. Если ее тоже скушают — в прямом или переносном смысле, она хотя бы порадоваться перед смертью хочет.
Интересно, проклятие разложения… оно может затихнуть и переключиться на душу вместо тела в долгосрочной перспективе? И можно ли обратить процесс вспять, путем искупления?
Ветрова мило улыбнулась, решив припрятать секретики души на потом, и переключилась на природу, всегда находившую, чем очаровать.
В узких расщелинах обитали чешуйчатые ребята, смахивающие на обычных ящерок пыльно-красной расцветки. В пещеры их некогда загнали виверны да драконы, особо храбрые из их рода еще ютились на холмах, охраняя одну ржавую монету или остатки каравана, потерявшегося в песке.
Кости драконьих собратьев белели, почти не тронутые временем, сваленные в кучи. Над одним из остовов все кружила одна синяя муха, словно насекомое могло помнить, что когда-то здесь было чем перекусить.
На горизонте, как башня Саурона, дымилась гора, заполнив воздух горьким дымом. Вулканы Долины многочисленны, и чем ближе к трону Красного, тем они веселее — коптящие, плюющиеся всей таблицей Менделеева, изредка — лавой.
—Туда-туда? — спародировала мультик Ветрова, затем указав на дорогу назад. — Или сюда-сюда? Ещё не поздно передумать, а то выглядит устрашающе.
— Помни, мы храним королеву, — загробным голосом произнес Визард. — Давай, расхлебывай кашу, а мы на подхвате будем махать помпонами.
— Чудесно. Чур, я главный герой! — воскликнула Александра и вприпрыжку направилась вперед, перескочив через булыжник, вставший на пути.
В подсознании ей все чаще являлся голос, что призывал ее восстать и активно действовать. Полузабытый ТБД, не имевший больше власти над этой отдельной вселенной, не мог остановить беспредел Чародейки и Саши — пока наконец не исчезнет последний пиксель диалогового окна.
И пускай жара отступит перед ее целями.
***
— Вы, смертные, интересные существа, — заговорил Питайя. — Многие из нас не нисходят для того, чтобы понять ваши мотивы… а некоторые из вас достойней высших существ.
Он не мог видеть неясное близкое будущее, которое так и норовило закончиться его смертью. Впрочем, у него вызывал восхищение неубиваемый дух Тарт Татен и Холлиберри. Он сдался, приготовившись ко всему.
— Вас признано считать грязным, недостойным жалости родом, коий слишком уязвим. Мы так в этом убедились, что даже не пытались передумать. Если день приготовил мне безвременную гибель, Холли, то явятся трое оставшихся. Надеюсь, их будет легче уговорить, нежели… нежели меня.
Питахайя отвернулся от остальных и ускорил шаг.
— Когда до моих ушей дошли новости, что мы были лишь чьей-то выдумкой, я чуть не сошел с ума от злости. Злился, негодовал, поклялся насадить на кол человека, который посмел говорить такое о наших судьбах. У нас появился новый «бог», ничто не сделавший для своего успеха!..
— А о чувствах божества никто и не подумал, — заметила Тарт Татен.
Белобрысый готовился примириться с навязанной соседкой. Еще бы с полчасика, он нашел бы в ее словах проблески острого ума, до этого закрывая глаза. Охотница на драконов, достойная соперница, битва будет легендарной и далее в таком духе…
Пыльная дорога способствовала дружбе. Команда сделалась подобно перекати-полю, несущемуся вперед благодаря ветру, и унесла с собой Маргарина, впервые получившего сделать шанс что-то особенное.
В этот день в его буйной голове мелькали разные мысли, даже о том, что стоило присоединиться к восстанию, возглавляемому королевствами Пяти. Чудесная перспектива, пускай бесплотная мечта!.. Надежду о геройстве Роял не оставлял никогда. Пускай его все пинают, да посмеются вволю — жребий уж брошен. Пожалуй, после всего этого надо поговорить с Пинки… с Холлиберри.
Он нагадил по самое не хочу, косвенно поспособствовал уничтожению Драконьего города — или спас кучу наивных ребят, которые бы в противном случае просто погибли? Количеством крылатого самозванца не возьмешь.
Становилось все душнее, перед глазами встала красноватая пленка. Сбившись в единую массу с остальными, королева оглядывала гору, перед которой они оказались. Сформированная по прихоти Питайи, частично разрушенная по воле новейшего хозяина.
Когда перед глазами предстал собственно вулкан, его обладатель выполз из тени, до этого неслышимый — покорно дожидался.
Грохот пронесся над Долиной, словно дракон утверждал свое превосходство. Питайя сжался, нешуточно испугавшись за тех, кто поднялся на его защиту. Дракону хотелось бы все толковать исключительно выгодой, мол, смертные спасают его ради того, чтобы не появился еще один мощный противник. Будь он жалкой букашкой, интересно, набралась бы половина нынешнего сбора?
Это получается полтора человека, если половина из Татен, Маргарина и Холлиберри… Дурацкая шутка выходит. Причем — от кого остались только ноги?
Впрочем, Тарт Татен торопилась занять роль «полземлекопа», поскольку не интересовалась ничем, кроме победы. Отмыть позор любой ценой было в ее интересах, ноги понесли ее прямо вперед, к намеченному врагу. Готовясь наставить пушку прямо в морду дракону, женщина пропустила мимо ушей вопль Питайи, затем — возглас Холлиберри, затем — визг Маргарина.
— Татен, а ну остановись! Тебя же там зашибет, дуреха, — чертыхнулся Питайя, не догнав, что не обладали сверхъестественным чутьем смертные. — Татен, прошу! Там, там оползень!
Еще немного, и фигура этой бравой охотницы скрылась из виду в дымке, а за ней рванул Питахайя, почуявший чью-то неудачную судьбу. Роял Маргарин снялся с места, подстегиваемый ажитацией остальных, последовав за неугомонным.
Залп дракона развергся над неудачниками, вызвав обвал прямо на головы тех, кто слишком торопился. Хрясь — один булыжник, бах — и древнюю королеву бы размазало в месиво, если бы не щит. Питайя, успевавший разворачиваться, протянул руку вперед и ухватил Татен — то ли за шевелюру, то ли за воротник.
Не пытаясь прятаться, он не отдавал себе отчета — ни сверхъестественной скорости, ни подозрительного огня в глазах. Разве что не взлетел.
Занятно, что сие действо не вызвало активного возмущения — дракон не видел, что было с ней за несколько мгновений до недоспасения. Всем пришлось переметнуться под укрытие цитадели Красного дракона, хотя изнутри тьма тоже протягивала пальцы.
Замороженного от ужаса Маргарина на виверне унесло чуть в сторону, дабы порождению было за чем погнаться, покуда остальные пытались поймать глоток воздуха. Повезло, что существо видело смертных как мух — коли не жужжат, пускай убираются прочь. Может, древнюю и почуял, может, нет.
Запыхавшись, Питахайя метнулся вбок, снова, чтобы предоставить остальным взгляд на охотницу. Татен же, безусловно, больше путь продолжать не могла. Увы, тут роль сыграла не железная хватка Питайи.
— Оставайся здесь, и жди. Дальше — только мы двое, как будто это контракт, — заверил Питайя. — Слышь, сиди на месте!
— Драконья гадость, вот кто ты, — отозвалась Тарт. — Я все поняла, но у меня… нету желания продолжать старую вражду против всего рода. Нету сил…
И замолчала.
***
Напевая себе под нос всплывшую песенку про опричников, лупивших по боярам топорами, Шура выставила руки вперед. Мол, веночек, помогай карабкаться. Она от души развлекалась, и хорошо было лазать по горам с такой помощью — даже песчинки в глаз не упадет, их отмахнет ветвь!
По пути на тот свет отправилась парочка невезучих монстров, получивших со всех сторон от Визарда — притворявшегося, что он тут самый главный волшебник. Во время пребывания с Мун мальчик подтянул навыки — а подруга готова была поделиться профессиональными секретами.
Радости и живости человека никто не разделил, печенья крошились от ветра, а она… воссияла, в самом деле, и вызвалась быть той, кто двинет лыжи «навстречу смерти», вызвав удивленное эге от Чили Пеппер. Перехватить королеву, выдержать лавину возможных обвинений и наконец сдать долой это дело о красном драконе.
Визард и Чили, приткнувшись в расщелину, наблюдали снизу — их лица быстро превратились в две бледные монетки, неважные для того, кто смотрел наверх. Вот придет Холлиберри, а тут гость из-за обрыва восстает, подобно зомби…
Девушка забросила руку вперед, песок расцарапал ладонь — а Хэйрон подтянул ее повыше, при участии остальных перекинув ее через край. Ветрова торопливо откатилась от обрыва, успев выговорить спасибо.
До чего же полезный цветочек! Прямо расцеловать можно.
Скоро станет не до смеха, когда дракон соберется пролетать над местом, где скрючило Шуру — но к тому времени она уже перебежит, как таракан, под укрытие одной скалы. Венок унюхал присутствие других людей, никого не видать — что означает, гору выбрали правильную, а сторону — нет.
Боевой клич Холли разнесся, все хорошо… пока.
Такого ледяного спокойствия Ветрова еще не чувствовала никогда. Из глубины несся монотонный грохот, прерываемый на проскальзывающие слова на Драгонтонге.
«TILTHEND BREADK AHN NMOC»
Не поняв значения, Ветрова потянулась на зов. Отряхнув шорты, давясь от сухости во рту и в легких, попаданка взглянула на вход — повременила и тут же заспешила вперед. Получив привычку двигаться тенью, девушка все же не питала иллюзий, что останется незамеченной.
Вот и жуть подъехала. В свободное время Сашка обязательно переведет надпись, а пока встанет на ноги. Перегнать главных? Вперед, вперед! Тараканы в башке одобрительно завопили всем хором, и Шура наконец отбросила мечты о том, что она будет вписываться в окружение.
— А как гости с похмелья домой пошли, они терем этот за собой сожгли, — бодро нашептывала Александра, не найдя лучшего утешения. — Жги, жги, жги!.. А это кому? Питайе, что ли? Говори, да приговаривай! Топорами приколачивай!
Коридор, душный, без намека на кислород, тянулся бесконечной мутной чередой. Но все пути вели в центр, прямо к трону, где некогда восседал Питайя.
Про трон, правда, Александра никак не знала — пока он не возник пред нею. Жуткий голос, будто пробившийся через ядро земли, нес в себе смысл, что могли разобрать только мудрейшие.
Каждый человек заключал в себе одно слово… Слов четыре. Где же пятое?
«TILTHEND BREADK AHN NMOC»
Девушка знатно прифигела от собственного знания, свалившегося ей с потолка. Пустая догадка, хотя они бывают так метки. Теперь она в центре зала, пред нею — искореженный, покрывшийся крупными трещинами неуклюжий каменный престол.
Кто-то вбил в спинку черно-красный камень, изнутри разорванный некой дрянью, запачкавшей некогда чистый кристалл. Впрочем, даже в «чистых местах» он казался кровавым. Если Питахайя без конца ныл про некий контракт, не он ли это?
Александра так и стояла перед ним, протянув не ладонь — а так, пару пальцев. Периодически земля тряслась, и с каждым мигом слова набирали силу. Прямо перед этой древней реликвией Шурка собралась ждать, развернувшись, как эдакий грозный призрак, тем более что слышались активные шаги.
— Там кто-то есть, найду и прикончу на месте! Уверен, прихвостень Дарк Энчантресс разводит адское пламя, достойное самих Ведьм, прямо в моем до…
— Шура! — выкрик древней был наполнен некой злостной, колючей крошкой, будто гравия подмешали. — Какого дьявола ты снова здесь?!
— Питахайя вас предает! — заорала в ответ Ветрова, топнув ногой. Как она желала заполучить высокий рост, чтобы глядеть на всех сверху вниз! — Соулджем, он его отнимет!.. Я не могла…
Я искала упоения в бездне мрачной на краю, как говорится. Тайно желала встречи с другим.
Читая в глазах разочарование, Александра задумалась об симпатии других «персонажей» по отношению к ней… и откуда росли мотивы поведения. Ну, ее жалеют как главного героя, это понятно.
А вот сочувствие от Энчантресс — штука ценная, Шурка не до конца понимала, что именно тогда побудило ее сбежать. Да, она боялась до смерти, понимала неправильность направления действий, но… кто знает… быть может, из Чародейки вышла бы нихреновая союзница по свержению богов мира сего. Как, после победы над «всемирным злом», население будет противостоять самим Ведьмам?!
Зная корысть любой корпорации, сюжет не закончится никогда! Она, Александра, перервет его одной голой рукой, как провод, обрушив на свою голову мощнейший заряд электрического тока. Стихнет трескотня маленьких молний, и она — с обожженными руками, будет торжествовать после всей боли, которую ей причинили.
Но… Конечно, злодейка покруче ноющего Ваниллы, но мы же не предатели, хи-хи-ха-ха. Серьезно! Ветрова ничего такого не сделает, когда соулджем королевы может оказаться в чужих лапах.
***
— Предает? — поинтересовался Питайя, изогнув бровь. — Предаю? Я не отрицаю милой догадки нашей Александры, но учти, Холлиберри-куки… Скоро мой трон рухнет благодаря усилиям Поклявшегося, и тогда конец вашим маленьким друзьяшкам, которые собрались в кучку перед подножием горы.
— Да чем ты таким поклялся? — дернула плечом Холлиберри. — Хватит ломать комедию!
— Некогда я обменял пять историй о героях взамен на пять слов Драгонтонга, — огрызнулся тот в ответ. — Заняли скуку мою, да пообещали, что при помощи этого на свет будет произведено идеальное существо.
Шурино возмущение пошло на дно, как камешек в колодце. Между драконом и древней королевой пребывала дружба, и разломать ее было невозможно даже самыми темными мотивами одной из сторон. Александре просто не верили, не слушали — и до смерти надоело, что саспенс снова обрывался. До тошноты хотелось перемен, нового! Конец — или победа на другой стороне.
— Лили, — кивнула Холли с некой серьезностью в голосе.
Ах да, как же мы обойдемся без Чародейки! И тут она лезет не в свое дело, сидеть бы ей в Бист-Исте да вечно скалиться, никогда не приступая к действию. Замечательно как, ждешь себе, пока соберется наконец компания королей и королев, да приколотит ее топорами.
— Пять слов на языке, при помощи которого мы некогда творили бесчинства. Мы завяжем с этим светопредставлением, — настойчиво предложил Питайя. — Когда исчезнет соулджем, одна из историй — за ним.
— Уже не хватает одной, ведь Вайт Лили ныне мертва, — возразила Холли и чуть не поперхнулась от собственных слов. — Кристалл разбит, а вместе с ним и своеобразная клятва.
От этого Питахайя пришел в неописуемый восторг. Он и думать забыл про окружающих, его глаза загорелись и он растянул улыбку до ушей. Его тень резко выросла, являя собой могущество.
— Тогда нам ничто не помешает уничтожить один из очагов заговора, которые создала Чародейка, дорогуша Холли! Меня обманули, спрятали оружие в моем собственном доме… Да еще и посадили на цепь песика, который не смел отправиться в королевство ягод. Хоть ты и «опытный злодей», но все-таки прокололась — не успела пару часиков до моей собственной смерти.
Шуру будто подняла невидимая рука и вышвырнула за пределы истории.
— Давай-ка сожжем мой трон, подруга! И посмотрим, сможет ли Энчантресс дальше сохранять силу Тилзэнд…
Питайя, видимо, по приколу собрался совершить самоубийство, или вынес в своем сердце некий план, что проскальзывал мимо ушей фанатов, не удостоенных продленного хронометража. Обрушив свою цитадель, настоящий хозяин бы прикончил омерзительную имитацию. Неважно, если он сам вдруг исчезнет, главное — на свете больше не будет пародии.
Еще три дракона живут на свете, в самом деле, будто они не почтят товарища — кто знает, и согласятся на условия древних без выкрутасов. «Ананас, например, который при желании может горы свернуть, Личи — эта уж больно агрессивная, но тоже сойдет…»
Древняя королева готова была разрыдаться, когда до нее доперло, что за фокусы выкидывал Красно-зеленый дракон, она молила его остаться, практически вкладывала ему в руки собственный соулджем, лишь бы дружочек не ушиб крылышки.
Но пришлось повиноваться судьбе и решительной рукой дернуть попаданку за воротник так, что он больно врезался в шею. Голова закружилась от недостатка кислорода, а когда Питахайя вознес клинок над печатью контракта, Александра поклялась бы — она слышала пронзительный, но низкий крик, обрушивший ее в небытие вслед за несбывшейся мечтой Вайт Лили.
Холли поспешила на выход, мысли разбежались в двух направлениях — вторым из них являлось растущее беспокойство. Сам факт о контракте, что продал душу заключившего Энчантресс, натолкнул на размышления. Не может быть, чтобы Ветрова в свое время не заключила такой же поневоле, когда ее нашли в Академии благодаря стараниям Помегранат.
На чем он был заключен и как его стрясти? У королей украли эту душу, превратили в гадость, а настоящий человек где-то спал в незримой могиле. Сгнил, как и любое тело, или был нетленен, как призрак Белой Лилии. Где вся шутливость, готовность усердно трудиться и желание помочь любимому миру в войне против хаоса… Холлиберри плакать хотелось, а разве поплачешь, пока несешься к выходу?
Шура закашлялась, как только оказалась под открытым небом. Ее, казалось, сейчас вырвет из-за плохого качества воздуха и общей утомленности. Как-никак, бежала через всю Долину.
— Там внизу Визард и нашедшаяся Чили Пеппер, — ненароком указала Александра.
Поглядите — вот Роял Маргарин вьется над тенями, Тарт Татен смотрит усталыми глазами из укрытия, прикрывая рукавом другую пострадавшую, а вот — королева поднимает знаменитый щит. Это больше не развлекало исстрадавшейся девочкиной души, ее взгляд отворотился в сторону и обрел бессмысленное выражение.
Подобный несокрушимой силе природы, Питахайя выбрался из-под руин, чтобы первым ринуться в эпицентр противостояния против Лжекрасного дракона, вызвав одобрительные вопли остальных. Он окончательно решил, что теперь будущее за смертными, и он сделает все возможное, чтобы они и дальше продолжали спокойно жить.
Когда-нибудь его время закончится, а до тех пор он искал способы доказать свою состоятельность. Отчего бы не помочь Холлиберри?
Все, все закончилось. Татен, спокойно, мы живем и мы в порядке. Нет больше на свете этого драконьего плана, Город бы вздохнул с облегчением.
***
Ветрову на секунду как вниз головой повесили — чтобы поставить на ноги тверже обычного. На руках ее собеседницы свернулся бело-розовый комочек, который она тактично отбросила — он запищал раздражающим голосом, как навязанный «миленький» персонаж, и убрался во тьму.
Ноющей болью отозвался застарелый шрам на спине, царапины на руках, некогда практически сгнившая нога. А в груди поселился паук, стянувший своими сетями легкие.
— Вставай, Сальвия. Доброе утро, — прохладный, размеренный голос и дуновение ветерка. Как в академии Блуберри, Лили пыталась пробудить доверенное ей существо.
— Восстань, — эта фраза перекликнулась с тем властным окриком, которым Чародейка поднимала на ноги Александру на пути в Замок вне Времени.
— Когда ты будешь готова закончить свое несчастное путешествие, которое не назвать маленьким? Я с нетерпением ожидаю нашей встречи — жаль, что тогда в Республике мне не удалось вырвать тебя из королевских лап.
— Помегранат, — этим словом пыталась возразить девушка. — Меня она в первый день сживет со свету.
— Гранат замолчит пред моей волей, — возразила Госпожа, повелевавшая своей слугой. — Как бы я не ценила Гранатик, она — фанатик, и ее разум лишь продолжение моего собственного. Другое дело ты, Ведьма.
— Предлагаешь забыть угрозы о смерти и сделаться подружками? — горько расхохоталась Ветрова. — Это ерунда полнейшая.
— А что я могу сделать, когда вижу собственное отражение? Разве не подтолкнуть к верной дорожке? Не забывай, я все еще монстр, что преследует выгоду. Приходи, и я расскажу тайну всего сюжета, после чего мы прикончим его во Вторую Ночь Ведьм, что состоится так скоро.
— Вот почему Пастри-орден так разбежался, — улыбнулась Шура. — Что же, поживем и увидим. Я вовсе не откажусь от скорейшего хэппи-энда!
— Гори все дьявольским огнем, за нами успех, — провозгласила Дарк Энчантресс и одарила попаданку такой улыбкой, что голливудские модели по очереди потеряли сознание.
— Верни Чиз в родное гнездышко по желанию, выковыряй ее из саркофага, где она застряла намертво. Я не хочу учинять хаос прямо под носом несчастного Ванилечки, он и того гляди душу Ведьмам отдаст.
Бывшая Лили взяла в руки драгоценный кристалл, поворачивала его под лучами и смотрела, как они преломляются. Когда засветят в глаз незадачливому геологу, а когда красота станет более явной.
Восстань, восстань — раздается эхо, и все нутро Шуры пережигает болью. Что она натворила, куда занесли ее быстрые ноги? Пьюр Ванилла, почему ты из идола стал жалким подобием себя, встанешь ли ты сам на ноги, сможешь ли поднять своих окружающих на борьбу?! Или ты позволишь ей, Ветровой, пасть обратно в то самое жалкое состояние слуги Энчантресс… неужто судьба, которую ей навязала жрица, никак не избегается?!
Это бред! Александра сама бы решила свою судьбу, но нету сил… так горько и скучно, так безнадежно. Только через зло, отрицание времени и естественного хода событий можно было застопорить механизм. Миллениал… что скажет на это Миллениал Трии, глядя на Хлебоземье?
Мог ли он дойти до сути, на чем Шура невольно заключила контракт со тьмой, и отменить его? Вернулась ли бы тогда тень былой девочки?
Сначала она хотела спасти тень Лилии, а теперь ей предстояло спасать саму себя, пока в подлунной стране не появилось два призрака против двух Чародеек, побольше и поменьше.
***
Пыль, забившаяся в старый плащ, ударила в нос и Ветрова от души чихнула. Накрыли рухлядью какой, называется. Ранена девушка не была, но как в смирительной рубашке, оставили ее лежать компаньоны.
Собственно, вот все и закончилось. Шура мысленно уперла руки в боки и оглядела очистившееся небо. Как оказалось, оно было вовсе не с такой желтизной, придававшей окружающей среде какой-то мексиканский фильтр.
Взгляд выловил Питайю, поддерживающего под руки Тарт Татен, которая в свою очередь очень уж заинтересовалась горизонтом. Они тихо обсуждали нечто между собой, видимо, как дойти до безопасного места с ней, временно потерявшей самостоятельность передвижения. Роял Маргарин — довольный донельзя, даже хвастаться забыл. Как и предсказывали, при помощи везения победа не заставила себя ждать.
Визард и Чили сидели поодаль, разглядывая своего нового лидера. Перечная ухмыльнулась.
— Ультанула? Что ты так смотришь, сама выражаешься похоже! — быстрый ум просек интонацию Ветровой и скопировал неродное выражение.
— Не туда причем, — с легким довольством выдохнула попаданка.
— Битва была фантастической, этот Питата устроил нам шоу с огнем и фейерверками, — продолжила Пеппер.
В небесах болтался ставший знакомым летучий корабль Республики, снижающийся кривой спиралью над головами ожидающих. Клоттеда команде не показали, некие слуги дома Кастард болтались на входе и размахивали руками. Похоже, что за Холлиберри была некоторого рода слежка, раз подкрепление практически не опоздало.
— Давайте на борт, — человек, болтающийся на ступенях, чуть ли не вываливающийся, вытянул руку вперед. За ним поражал присутствием Вайлдберри собственной персоной.
Небо Долины снова «открыто», а прохладный салон предлагает сервис первого класса. Ветрова поспешила обособить себя, забившись в угол, как таракан прячется от древнего тапка. Взбежав по трапу, без слов девушка укрылась в ситуации… на борту Республики нельзя устраивать разборки и лупить Александру Ветрову за ее отчаянные действия. Впрочем, в покое оставить ее никто не захотел.
— Александра, вас дожидаются в королевстве Ваниль. Вы не планировали аудиенции? — плоским, прохладным тоном уточнил служащий в фуражке. — Теперь у нас хорошее сообщение между странами, поэтому в любой момент мы можем оказать вам слугу…
— А вы не можете чуть дальше забрать, возле пустынных земель? — с надеждой уточнила Шура, не хотевшая никаких важных разговоров с Ваниллой. — Там имеется одно дело.
— Как изволите. Мы не распоряжаемся вашими действиями, хотя, будь я вами, удостоил бы древнего присутствием. Он ослаб, не скажу — умирает, но совершенно не тот.
Ветрова покачала головой.
— Вы конфликтуете с ним? — человек-фуражка даже не придал вопросительности своему голосу, будто утверждал очевидное.
— В некотором роде… да. Впрочем, я приняла решение заехать в Замок, после чего отправлюсь к Голден Чиз самостоятельно. Спасибо вам за предупреждение.
— Не подвергаю ваши слова осуждению, Александра Ветрова.
Ай, как не хотелось наживать республиканских врагов. Обернув тонкий плед «для галочки» вокруг плеч, Шура принялась разглядывать панораму за широкими окнами. Вайлдберри, должно быть, проклинает ее последними словами за очередную самоволку.
Ну ничего, ничего, ещё одна королева и в Бист-Ист. А почему бы не дать взятку, например, этому дядьке и пристроиться в багажный отсек экспедиции, когда дело наконец дойдет до финала?
Под ними потянулись равнодушные зеленые леса, что уже не могли похвастаться пышной растительностью. Тарт Татен внимательно следила за этим проявлением былой красоты мира — будто оттуда могло вылезти еще что-то, мешающее успешному завершению. Питайя тоже сунулся в иллюминатор — пожалел, что не отправился прямо так, рядом — в обретенном вновь обличье?
— Планируете становиться постоянным членом клуба «Прибейте Чародейку», — хмыкнула Татен. — Скажи мне кто несколько лет назад, что мы будем драться против трупа заодно с драконами, я бы покрутила пальцем у виска.
— У меня больше нету выбора, — картинно пожал плечами Питахайя. — Как бы то ни было, Энчантресс все еще держит меня на удочке. Чтобы до конца избавиться от ее выкрутасов, надо бы расплющить оставшиеся соулджемы… но по понятной причине я этого делать не буду.
Александра подтянула исцарапанные ноги под себя, оценивания полезность потенциальных компаньонов. Блэк Рейзин при всем усердии не отозвать от Пьюр Ваниллы, Креп слишком мелкий, Эспрессо тонет в кофе и новых проектах (уж не ядерную бомбу ли он хочет сбросить на Бист-Ист?), кто остался — Дарк Чоко?
А ведь «уже не проклятый» принц частенько захаживает в этот Замок, доставляя волю отца, намертво застрявшего в Цитадели. Нет, дед не взялся за старое, просто существовал риск, что кое-кто сразу усадит на северный престол наместника, пока король тер терки с друзьями.
Шура, сожалея о собственных обманах, развлекалась планированием веселья. Когда она прибудет на место, в первую очередь наткнется на Чоко и переговорит насчет грядущей поездки… затем берет и соглашается забрать с собой балбеса, наверняка поднявшего бы шум — как же так, куда это вы без меня!
Дарк Чоко не балбес, он великолепен. Ух, будет же веселушка — революцию разжигать! Да не человеческую, а птичью — в голове замелькали кадры, как бы сырные шарики с крылышками маршировали под Марсельзу.