Даже самое незначительное событие способно изменить жизни многих людей.

Кто-то увидит знак судьбы в своих сновидениях, другой же задумается о правильности принятых решений из-за мимо пролегающей кошки или собаки. Третий просто осознает некую великую истину, пока будет занят домашними хлопотами.

Все индивидуально, совсем как отпечаток человеческого пальца.

«А есть люди, судьба которых — стать комедийным актёром для Небес!»

Молодая девушка уткнулась лицом в покрывало и кое-как подавляла свое неистовое желание отправиться к ближайшему божественному храму, чтобы, глядя на изваяние, прокричать во все горло:

«Всемогущий, вы и ваши приятели редкостные паршивцы!»

Однако страх быть схваченной группой служителей храма и понести наказание за нарушение общественного порядка оказался сильнее.

Спустя пару минут, разъярённая девушка перевернулась на спину и положила подушку себе под голову. Ее серые очи, которые порой казались голубыми из-за освещения, устремились в деревянный потолок.

«Ну почему именно я?!»

Разве стараний при жизни было недостаточно?.. Или же она попала сюда из-за того, что не смогла завершить начатое? А вдруг все вокруг — иллюзия, созданная умирающим мозгом?

Пытаясь понять, когда же она совершила роковую ошибку, «любимица судьбы» погрузилась в воспоминания.

***

Дун Хань* совсем недавно исполнилось двадцать три года. Она не смогла отметить День Рождения как следует из-за переезда, однако близкие друзья, поклонники прислали девушке немало подарков и на электронную почту, и на указанный в профиле адрес.

Огромное количество сообщений и посылок нисколько не удивляли, поскольку именинница прославилась не только в родном городе, но и на различных форумах. Вплоть до выпускного класса, Дун Хань состояла в школьном танцевальном коллективе, благодаря чему смогла отточить свои навыки до высокого уровня. Не профессионал, но и явно не любитель.

Руководство школы много раз отправляло ее с другими учащимися на конкурсы и городские мероприятия. С тех самых пор у девушки появилась своя первая фан-база.

Ей пророчили великое будущее в роли айдола или хореографа, однако все планы разрушила травма на одном из выступлений. Около года понадобилось для восстановления, из-за чего пришлось на какое-то время перевестись на домашнее обучение. К счастью, Дун Хань не впала в отчаяние, а потратила приобретенное свободное время на подготовку к экзаменам и развитие других талантов.

Она поступила в корейский университет на факультет экранных искусств. Бывшие преподаватели скептически отнеслись к ее выбору, правда большинство верило: Дун Хань свернет горы и в роли режиссера.

Иронично, но именно учеба в университете подтолкнула ее анализировать литературные произведения от корки до корки, а также участвовать в обсуждениях на различных форумах. Вскоре дотошную читательницу прозвали «Ежонком»: выглядит мило, только вот укусить способен сильно. Мало кто из оппонентов выдерживал перепалку с ней, если плохо разбирался в теме. К слову, Хань настолько понравилось это прозвище, что она сделала его названием основного аккаунта. Все дошло до того, что многие читательские платформы добавили отметку «одобрено Ежонком». Это значительно увеличило ее популярность не только в роли критика.

Долгое время жизнь Дун Хань шла своим чередом, пока она не наткнулась на произведение начинающей писательницы, скрывающейся под псевдонимом «Чжэнь Синь*». Девушка сразу поняла, что этот пользователь из Китая, совсем как и она. Правда их разделяли тысячи километров, поскольку Хань уехала учиться в Южную Корею.

Произведение, написанное ее землячкой, называлось «Восхождение девы Юйлань». Простенько и понятно.

Поскольку книжный критик уже утомился от многотомных романов с глубокой философской мыслью, сие творение оказалось спасательным кругом для утопающего.

Автор, ожидаемо, писал о жизни главной героини, пятнадцатилетней девочки *Янь Юйлань. Она являлась ученицей школы боевых искусств и была под попечением молодой наставницы, которую звали *Цин Сюмэй. Героиня, что неудивительно, сильно выделялась на фоне других: белые, словно усеянная снежинками паутина, волосы; светло-серые глаза и фарфоровая кожа. Она становилась любимым персонажем многих читателей из-за внешности.

Дун Хань это действительно огорчало: многие комментаторы обращали внимание не на редкие литературные обороты или слог писателя, а на поверхностное описание. Помнится, кто-то даже просил более подробного описания одеяний Янь Юйлань, хотя глава была посвящена путешествию героини в снежной долине.

Пока юные читатели восхищались стойкости духа и упорству ведущего персонажа истории, Ежонок прониклась иным персонажем.

Почему большинство обделяет вниманием очаровательную, словно заря в погожий летний день, Цин Сюмэй?

Да, у нее карие очи, простые коричневые пряди, отсутствует «аура притягательности» главной героини, однако она очень хорошо прописана! Слова и поступки наставницы всегда обоснованы, не вызывают недоумения или стыда. Кроме того, Цин Сюмэй отличалась от привычного образа «учителя протагониста» тем, что всегда старалась подбирать слова при разговоре с учениками и не применяла телесных наказаний.

Чжэнь Синь ещё в первых главах детально описала внешность героев. Дун Хань порадовало, что неизвестная использовала ассоциации и более точные названия, а не просто «красный, жёлтый, зелёный», как бывает у неопытного писаки.

Все эти уточнения помогли Ежонку нарисовать точные иллюстрации к сие произведению. Первой, кого она изобразила, стала молодая наставница. Никто даже и не догадывался, с какой нежностью и трепетом рисовался ее портрет. Однако большого ажиотажа творение не получило, хотя его признали красивым и максимально приближенным к задумке писательницы.

Ситуация изменилась после написания портрета Янь Юйлань. Положительные отзывы, тысячи благодарностей от таких же фанатов и… предложение от издательства проиллюстрировать первый печатный том «Восхождение девы Юйлань!»

Дун Хань на всю жизнь запомнила то письмо. Спустя год на прилавках книжных магазинов появилась книга пока что в мягком переплете. Не станем лукавить: многих покупателей цепляли именно иллюстрации, а потом лишь сама история. Самые смелые даже писали издательству, что хотели бы прочитать комикс по данному произведению. Тот, кто этот комикс обязан отрисовать, очевиднее некуда.

Прошел ещё один год. Дун Хань получила диплом, отпраздновала выпускной и вернулась в Китай. Около полугода назад было объявлено, что Чжэнь Синь почти закончила написание второго тома, посему Ежонок очень ждала черновой вариант от издательства, чтобы вновь проиллюстрировать любимую историю. По иронии судьбы, его доставили ей в День Рождения. Хотя ей хотелось сразу ознакомиться с продолжением, пришлось отложить материал почти на неделю. Это помогло нервным клеткам и психике продержаться ещё несколько дней.

Чему быть, того не миновать.

Дочитав полученный материал, Хань почувствовала прилив неистового гнева.

«Императрица Юйлань смогла поквитаться со своим заклятым врагом. Теперь Цин Сюмэй сгинет в небытие, как и ее грешное тело. Справедливый конец для мерзкой злодейки!»

Отбросив листки в сторону, мисс Дун возмущённо закричала:

«Чжэнь Синь, что это ещё за сюжетные повороты?!»

Ладно, она была в состоянии принять факт того, что Янь Юйлань вышла замуж за императора и родила от него сына, что она разорвала отношения учителя и ученика с Цин Сюмэй… Но обвинения в адрес своего любимого персонажа стерпеть вряд ли кто-то сможет.

Вытерев слезы гнева и обиды, Хань решила перечитать первый том и найти предпосылки к такому странному развитию событий. Она всю ночь не спала, пока проводила анализ и делала различные пометки. Вывод оказался неутешительным: автор создал огромную сюжетную дыру, которая сравнима по размерам с Марианской впадиной. Первый том закончился на том, что Янь Юйлань отправилась на свое первое личное задание. Второй начался с ее возвращения в школу. Первые главы читались легко, а потом… Ученица будто назло наставнице вела себя отвратно. Сперва стала пропускать собрания старших учащихся, потом позволила себе распускать не особо лестные слухи о Цин Сюмэй. Ситуация накалилась докрасна, словно железо в печи. По итогу, дабы сохранить в школе видимую идиллию, молодая учительница добровольно подала в отставку. Она планировала поселиться в деревушке, однако главная героиня была иного мнения. Как только беловолосая красавица взошла на престол, она попросила мужа взять Цин Сюмэй наложницей низшего ранга. Желание последней, естественно, не учитывалось.

Императору не понравилась эта «посредственная женщина», посему он никогда не пытался препятствовать своей драгоценной жене в развлечениях. Пусть хоть раскалённую кочергу к лицу Сюмэй приложит или отрежет все пальцы на ногах и руках.

Да, причина гибели в конце не описывалась, однако девушке явно пришлось несладко. Но за какие злодеяния ей выпала столь тяжёлая доля? Нигде и никогда не поднимался вопрос о двуличии Сюмэй. Даже видимого расследования ее «преступлений» не проводилось. Беспочвенные обвинения привели к потере работы и уважения.

«Я не позволю сырой версии второго тома выйти в печать!»

Дун Хань, не раскрывая сюжет продолжения, написала гневный пост в своем блоге и попросила неравнодушных фанатов совместными усилиями достучаться до автора и издательства. Хорошая репутация сыграла ей на руку: уже в течение недели читательские платформы присоединились к движению.

Айко: «Исправьте ошибки во втором томе! (⁠´⁠-⁠﹏⁠-⁠`⁠；⁠)»

Рири: «Ежонок, присоединяюсь! Второй том на доработку! (⁠ ⁠╹⁠▽⁠╹⁠ ⁠)»

Почи: «Лучше подожду ещё год, чем разочаруюсь в любимой истории (⁠｡⁠•́⁠︿⁠•̀⁠｡⁠)…»

Куронеко: «Автор, пожалуйста, услышь фанатов (⁠╥⁠﹏⁠╥⁠)»

Но это было ещё половина несчастий.

Вскоре Дун Хань была вынуждена обратиться к врачу. Ее беспокоили кошмары и сонный паралич.

Иллюстратору снились подробные сцены издевательств Янь Юйлань над Цин Сюмэй, которые автор не описала в черновике. Вырванные ногти, сломанная рука, лицо в синяках… Она часто пыталась спрятаться под кроватью, в шкафу или на дереве. Словно уличный котёнок, ожидающий очередного пинка прохожего.

Ухудшение здоровья подтолкнуло Ежонка на мысли отказаться от дальнейшей работы с «Восхождение девы Юйлань». Как бы сильно она ни любила эту историю, самочувствие и психика дороже.

Родители, искренне беспокоясь о дочери, купили ей и ее подруге билеты в ботанический сад. Они надеялись, что Хань позабудет там о навалившихся проблемах и немного расслабится.

Воодушевленные подруги направились на экскурсию с фотоаппаратом, где запечатлели лучшие моменты дня.

Последняя фотография была сделана около сливы, чьи ветви заполонили маленькие белые цветы. Дун Хань, спустя несколько секунд, потеряет сознание и больше не проснется.

Призрачный образ Цин Сюмэй, как ей показалось, просил о помощи.

***

— Янь Юйлань! — послышался юношеский голос снаружи, — Твоя очередь мыть посуду!

Ворча и негодуя, девушка поднялась, поправила постель и вышла на улицу.

Воспитанница приюта почти месяц лежала с высокой температурой. Лекарь делал неутешительные прогнозы, однако был рад, когда Юйлань начала выздоравливать.

Частичная потеря памяти — не самое страшное из зол в его понимании.

Дун Хань вздохнула с облегчением, когда осознала, что ее «странное» поведение никого не смущает.

Правда осознание двух факторов выбивало из колеи. Во-первых, она не ведала, как долго пробудет в этом мире. Во-вторых… ей предстояло пройти испытание, прежде чем получить звание ученицы Цин Сюмэй!

…а ведь в начальных главах первого тома говорилось, что Янь Юйлань является старшей ученицей уже около полугода!

— Какого черта?! — возмущалась девушка протирая очередную тарелку, — За какие заслуги?

Белая прядка волос выбилась из пучка и мягко коснулась лица.

— …я обязательно перекрашу эти седые волосы в черный, — терпение Хань испарялось быстрее росы под палящим солнцем.

Она ненавидела Янь Юйлань после всех тех ночных кошмаров. И ей не хотелось быть копией этой неблагодарной девчонки.

— Моя «Янь Юйлань» будет лучше предыдущей, — клялась сама себе девушка, — Она никогда не осмелится причинить боль человеку, который искренне заботится о ней!

Протерев глаза влажной рукой, Дун Хань прошептала:

«Цин Сюмэй, я не позволю опорочить твое светлое имя!»