- Ион, Серёга, я вам такое приказать не могу, но по-человечески прошу. Доктор сказал, что я вообще непонятно как ещё жив при таком отравлении. Что-то он там интересное нашёл в моей тыкве. Сходите, ещё постригут на халяву. - Влад провёл рукой по коротким колким волосам.
- Да не вопрос. - пожал плечами Рокотов. - Делов-то. Не мешки ворочать.
- Можно, чего бы и не сходить. - лейтенант вообще был сама флегма. - Только упреждаю, Влад. Скорее всего сейчас до тебя на усей пердуле скачет пристав.
- Да? Ну пусть скачет, Ион. Что я - пристава не видал? Об чём кашлять его благородие будет?
- Он чихать будет, будто я злодияка какой и меня в цугу надо.
- А что ты наарбайтил-то, Иоша? - Влад опёрся на стол локтями.
- Как что, мой друже и командире, сами повелеть изволили исполнить обещаное. Вот я и исполнил.
- Мама... Смойся до лепильника и нюха из-под каталы не кажи, пока шалый не свалит.
- Есть. Пошли, Серж. О, здравия желаем, ваше высокоблагородие! Вовремя вы, скоро тут цельный тиятр будет.
- Опять на простом языке шифруетесь. - Евгений бросил на стол перчатки. - Как нога?
- Тянет, но жить можно.
- Доктора мне возбудил, он мессенджи шлёт по своей части.
- О чём?
- О великой находке, которую надо срочно в клинику.
- Некосян что-то нашёл у меня в черепе и был жутко удивлён.
- Клад ты мой золотой. О чём вы, атаман, с этими двумя бандитами толковали?
- Уговаривал их сходить на КТ. Серёга тут девять лет, Ион восемь. У обоих превышение нахождения в зоне плохой бионики, а они живы.
- Да. Живы. Но наверняка отравлены. Как все эти Мальчики, Зеленовы и прочие тут живут?
- Вот это действительно загадка, Жень. Некосян заподозрил мутацию.
- Тут надо серьёзные исследования. А спеца по бионике ты казнил.
- Нужна мне вообще вся эта научная шобла на хвосте, как зонтик щуке. Хочешь исследовать - собирайся и вперёд. Сам. А не заезжай под руку с гадюкой.
- Ты мне хвостиком не верти. Рассказывай, что случилось, почему пристава ожидать следует?
- Ружбайка Мокроуса.
- Которая у тебя стоит?
- Нет, которую этот кретин опять купил. Моим лавочница вчера нажаловалась. Мокроус снимает соседний с ними дом и совершенно затеррил... то есть запугал их семью.
- И что?
- Ну... ночью я очухался после операции. При мне сидел Ион. Доложил. Я ему сказал съездить и... ну...
- Ну-у-у? - вытянул шею колонель.
- Блин, я всего лишь хотел, чтобы Ион взял пару ребят и изъял ружьё, которое таким людям, как Мокрый, и видеть нельзя!
- А как сказал?
- Исполни обещаное. - сквозь зубы выдал Влад и уставился в потолок.
Евгений подпёр щеку рукой.
- А что он обещал?
- Да в задницу ему новое ружьё засунуть Ион обещал! Но не всерьёз же.
- Эх, плюну на всё, пойду в драгуны служить, Влад. Я так давно не веселился. Давай карту посмотрим твою, пока пристав там - на чём скачет?
- Пердуля, это извини уж, и задница, и кишечные газы. Скакать на усей пердуле - очень спешить.
- Уффф! Кашлять - это разговаривать. Чихать?
- Орать или клеветать.
- Колоссально! Словарь издам Славяно-Народный. Примат-доцентом стану. Злодияка... злодей, преступник... Цуга?
- Тюрьма или гаупвахта.
- На-арбайтил, вероятно, от германского арбайт - работа. Сиречь - сделал. Лепильник?
- Больница во всех видах. Лепель - санитар или фельдшер. Но, заметь, никогда не врач. Врач всегда уважительно - доктор.
- Учёность в народе всё же почетна. Ну и катала - каталка?
- Машина, чаще грузовая.
- С ума сойти! О, кажется скакун прискакал, судя по шуму внизу.
- Жень, будь ласков, подай кителёк, а то непристойно аж целого лейтенанта полиции в рубахе встречать.
Становой пристав сельской полиции лейтенант Лебедников был мужчиной основательным. Спокойная размеренная жизнь в Камострове, где он уже десять лет являл собой государственную власть, нарастила лейтенанту пузо, с которым он боролся физическими упражнениями и регулярным постом - одну неделю в месяц на овощах и наливке. Никакого мяса и пива! Борьба шла с переменным успехом, но некий паритет пока сохранялся. Кроме того, Лебедников от природы был весьма силён и вынослив. Это помогало в разгоне пьяных драк и удерживало на расстоянии от Камострова всякую попрошайную шваль.
В подчинении у лейтенанта состояло одиннадцать стражников и урядник сержант Романов. Пятеро стражников и сержант жили в Камострове, а остальные - по одному в деревнях или на своих же хуторах, куда урядник и пристав приезжали только с проверкой или на особые случаи, по рапорту подчинённого.
Самой горькой занозой в седалище пристава сидел поп Ларион. Прежний батюшка был себе и был. Молитовки бормотал, грехи отпускал, венчал, крестил, отпевал да так тихонечко и помер года два назад, сокрушаясь, что не доживёт до весны. Молодой долгогривый Ларион первым делом поднял таксу на все обряды, вывел за штат бессменного звонаря Лёву Бондаря и поставил вместо колоколов динамики.
В Камострове заворчали, что церковь без колоколов не церковь и пожаловались архиерею. Ларион выехал в Клесвицкую епархию по вызову преосвященного и жалобщики - в том числе и урядник Володя - радостно потёрли руки. Но попяра вернулся вполне себе довольным жизнью при двух вагонах монастырского пива и на следующий день остолбеневшие камостровцы узрели на храмине объявление - "Торговля разными пивами монастырского происхождения. С 9-00 до 19-00 с перерывом на службы и обряды".
Мало того, что своим чёртовым пивом Ларион подорвал наливочную коммерцию самого Лебедникова, а точнее Лебедихи. (Самому приставу торговать не положено, а жене можно. ) Так ведь ещё поп вздумал вербовать себе агентов из прихожан по линии духовно-морального надзора!
Евгений же свет Олегович образцом ДМК не являлся ни с какого бока. Во-первых, он считал традиционный пост слишком долгим, во-вторых, иногда захаживал к весёлой девке Марьяне на Овражной, 8. У Марьяши жило несколько искусных племянниц и двоюродных сестёр, а дом 8 был известен по всей округе, как весьма достойное заведение. В-третьих, приставу постоянно звонил брат Авдей и долго тряс за уши - что это за хрень такая? Аколиты на измене, поп их пугает. Ты власть или пёсья писька?! Убирай отсюда этого молодого да раннего как хочешь.
Но убрать сукина сына не выходило. Знакомые в полицейском управлении сообщили, что Ларион - духовное чадо кого-то из церковного начальства и славен своим умением выжать всё из самого безденежного прихода.
Да ещё и с Мокроусовым поп спелся!
Лебедников был местным и земляков гнобить не любил, разве что для острастки. А это чучело? Заносчивый, наглый, дерганый. Он жил в Камострове примерно столько, сколько и Ларион. Разговаривал же так, словно только что из Рамидии на роскошной аэрояхте прибыл, а ему дорожку не постелили.
Дело своё он, впрочем, делал, не особо недовешивая сдаваемую хуторянами добычу - хватило одной тёмной в тихом переулке. Зато сукин сын выписал себе отличное ной-рурское двуствольное ружьецо "Лейне Машинфабрик" калибра восемь миллиметров и начал как бы невзначай прицеливаться по соседскому двору. Лебедников по просьбе лавочника, чьим соседом и являлся Мокроусов, сделал тому замечание, но агент попросту притих на несколько дней, а субботу застрелил куру соседей и нахально заявил, что случился самоспуск. Небрежно кинув на карточку перепуганой Гале рубль, Мокроусов отправился на озера, откуда вернулся с фингалом и немедля помчался в участок. Оказалось, что агент обстрелял хутор безобидного бобыля Бродникова. "А пусть богопротивного зверя зубастого не разводит". Бродников позвонил - кому? Правильно, драгунам, которые отвечали за порядок вне населённых пунктов в приграничной полосе.
Примчалось два капральства на двух "кайманах" во главе с самим Стаховым, каковой и лишил сквернавца ружья, попутно нанеся "урон чести и достоинству представителя компании "Асфарм". Как рассказывал помирающему от смеха приставу принимавший заявление урядник, драгуны не стали особо разбираться в количестве противника, а с ходу открыли бешеный веерный огонь из станкового гаусса и заставили охотника нырнуть в грязь. Из грязи его вытащили за шиворот, дали по морде и отобрали ружьё. Впрочем, обещали вернуть "как только соберёшься валить отсюда к дьяволу". К тому же на подходе к лежбищу рыскающий на курсе - обычное явление на винтоходах - "кайм" зацепил симпатичный вездеходик Мокроусова и "теперича, ваше благородие, там вся левая сторона больше на аккордеон дяди Лёни похожа".
Заявление Лебедников спустил в уборную, заявив, что его власть кончается на границе деревень и посёлков, а в поле - господа драгуны. Ежели угодно - пожалуйте в каторжный поселок, там и штаб бригады. "Вот только... - Добавил он как бы в сторону. - Штаб там, а Стахов, Гранин и Лашевский тут. И на озерцах всякое бывает".
Мокроусов внял и затих. Но натура взяла своё и при очередной поездке в региональную штаб-квартиру агент купил новое ружьё - попроще, но тоже дорогое. Поскольку новым вездеходом он тогда ещё не обзавёлся, путешествовал борец с богопротивным зверьём на поезде. Соседом по купе оказался незнакомый драгунский лейтенант, которому агент решил похвастать охотничьими подвигами и поделиться мнением насчет низкой духовной ответственности сельского населения. А также высказал мнение, что драгуны должны сплотиться с "Асфармом" и епархией в борьбе за соблюдение МДК. Уж "Асфарм" своих благодетелей не забудет, будьте уверены!
О дальнейшем приставу поведал кондуктор Наловлев, покупавший у Лебедихи её наливки. По словам кондуктора, в вагоне лейтенант вел себя пристойно, всего лишь процедив сквозь зубы с террианским растягом: "Су-у-ударь, дра-а-гу-у-унский о-о-офице-э-эр са-ам зна-а-ает в чи-иём его до-о-олг."
На станции Николаево-Пассажирская стоянка поезда составляла двадцать две минуты из-за пропуска встречного по длинной однопутной эстакаде над Соромской трясиной. Лейтенант вышел к вендинг-стойке купить фасованый табак и знаменитую по всей округе "николашку" - травяную настойку, очень, между прочим, полезную для сердца. Градусов в ней мало, но ценителей не переводится.
Поселок Николаево находится в полуверсте от станции и вытянут чуть наискось от линии. Был тихий летний вечер, душновато. Уже темнело, в поселке зажгли фонари. Неожиданно над платформой грянул выстрел и поднявший голову лейтенант - а также кондуктора и начальник станции, болтавшие о всяком-разном на платформе в голове состава - узрели господина агента с перекошеным багровым лицом. Мокроусов, перезаряжая ружье, орал что не дозволено жечь энергию на улицах, когда её для коммерции мало.
Драгун сунул покупки в карман форменных джинсов, ловко подпрыгнул и выдернул из рук сумасброда ружьё. Первым делом он щёлкнул экстрактором и выбросил патроны. Мокроусов кинулся по коридору к дверям, но лейтенанту вполне хватило пол-минуты. Следующим движением, держа оружие за ствол, офицер от души хряпнул замком по столбу с табличкой станции, а затем запустил ружьё в полёт - до маленького болотца за платформой и третьим запасным путём. Ему даже какая-то дамочка "Браво" крикнула. Начальник станции вышел из ступора, вызвал охрану и Мокроусову пришлось задержаться в Николаево на несколько часов. Но до того он успел доскакать до лейтенанта и меж ними состоялся такой диалог:
- Вы... вы... вы за это ответите! Я представитель корпорации "Асфарм"!
- Су-у-ударь, я в о-о-отве-е-ете ра-а-азве что пред Го-о-оспо-одом и мо-оим ко-ома-андиром.
- И кто твой командир, наглец?!
Безо всякого акцента лейтенант рявкнул:
- Ротмистр Стахов, свинья ты мокроусая!
Таким образом он сразу показал, что знает кто перед ним и что тот тоже знает кто такой Стахов.
- Только купи ещё ружьё, псих недоношеный. Слово террианца - я его тебе по самый приклад в задницу засуну!
Тогда Лебедников тоже смеялся и поведал о проишествии Марьяне, а уж от неё узнала вся округа и некоторое время недовольные расчётом хуторяне грозили агенту:
- Смотри, Слав Георгичу и Ион Василь-чу пожалуюсь.
Мокроусов нервно вздрагивал.
И вот теперь эта мокрица чуть ли не обнимается с попом, а тот взялся вразумлять селян на богоугодный труд в карман "Асфарма" вообще и Мокроусова в частности. Короче, проблема и заноза спелись. Лавочник держал нейтралитет:
- Ну его, Олегыч, башка у его бултышная, что взъегорит, то и арбай. Как бы петуха не пустил.
Начальник станции Петров с попом вообще рассорился после того, как однажды вроде как забыл поставить вагон на башмаки в ожидании разгрузки и тот скатился в тупик. Стальному тупику и вагону столкновение не повредило, а вот "монастырское" здорово из-под двери хлестало. И ничего Петрову не было. Вагон был церковный и за операции с ним после отцепа от состава отвечал владелец вагона, а не дорога. Привезли, поставили на запасной путь - дальше твоё дело. Только отстегивать не забывай за каждый день занятия пути.
Лавочник, говорят, Петрову ручку жал и братом называл. А так они, вроде бы, в одном полку когда-то служили.
Но вот сегодня утром... Это выходило за всякие рамки. Понятно, что Мокроус изрядная дрянь, понятно что очередное ружьё в его руках - беда. Но вот откуда она придёт - никто не ждал и предполагать не мог.
Пристав в сопровождении капрала поднялся на второй этаж форта, отметив про себя, что вонь мокрой одёжи дело понятное, а порядочек всё-таки армейский и вполне себе. Лебедников приосанился и шагнул через порог в крошечный кабинет.
Твою мать.
Даже не так.
Мать твою через колено, пень, забор, вперехлёст и навыворот.
Стахова он уже встречал и квадратной фигуре в сером с белыми петлицами кителе не удивился. Но вот боком к столу, постукивая пальцами по столешнице, сидел в вольной позе и внимательно рассматривал полиции лейтенанта худощавый блондин лет тридцати в синем мундире с серебряной отделкой.
"Легион??? Целый колонель??? Отчего же не одна сука не брякнула???"
- Лейтенант от полиции, становой пристав Лебедников. - произнёс Стахов тоном "ну вот ты, скотина, и попалась." - Евгений Олегович. - Ладонь в сторону офицера легиона - Командир 11й колонны Легиона, легион-колонель князь Градский, Евгений Рудольфович.
- Проходите, тёзка, присаживайтесь. - медовым голосом пропел колонель и у бедного Евгения Олеговича вылетела из головы заготовленая речь.
- Итак, в чём цель визита, господин пристав? Столько лет не вспоминали про нашу юдоль печальную, а тут раз - и приехали.
- Видите ли, господин ротмистр. Тут вот какое дело. Я в вашу... так сказать, землю... никогда не посягал.
- Ну и я в поселковые дела, Евгений Олегович, не лезу. Мое дело - граница и помощь хуторянам.
- Как же тогда объяснить небывалое злодеяние имевшеё место быть сегодня. предположительно в четыре или пять часов утра?
- Помилуйте-с, Евгений Олегович, вы господина ротмистра обвиняете? - тонкая рука подвинула приставу красивый узорчатый портсигар.
"Ничего себе элретки, с зелёным мундштуком. Господи, да как же это поприличней объяснить-то? Князь, да ещё колонель. Колонель, да ещё князь. И как прошла целая колонна и ни одна скотина не чухнулась?"
- Упаси бог господина Владислав Георгича обвинять. - выписывал противоторпедный маневр пристав. - А только похищение людей дело-то совсем дурное. Тем более на моей земле.
- Поясните, пожалуйста. И угощайтесь, прошу вас. - промурлыкал синий колонель.
- Покорно благодарю, ваше высокоблагородие, я трубочку предпочитаю. Духовитости больше. А дело, значит, было так...
По словам пристава выходило, что в пять утра его поднял из постели стражник Нефёдов, бывший в ту ночь на дежурстве с урядником. Нефёдов объявил, что на Липовой улице происходят ужасные безобразия, урядник отправился туда и прибежал с раскровавленым лицом. Пока Володя промывал себе ссадины антисептиком, он отправил Нефёдова за тяжелой артиллерией, то есть мощным и боевитым приставом, полагая, что...
Пристав скоренько оделся и прошёл на Липовую, благо всего-то за угол свернуть. Но увидел лишь, как от дома стартовал раздолбаный бигфут типа "бегемот" с замазаными грязью номерами. "Бегемот" был фургончиком, так что ни водителя, ни груз пристав не увидел. Дом же принадлежал мещанину Коврову, который уже седьмой год как болтается на заработках невесть где, иногда позванивая брату, что живёт неподалёку. Брат и сдал дом господину Мокроусову по разрешению хозяина.
В доме обнаружился полнейший разгром, при том самому строению урон был нанесен минимальный - сорвана с петель входная дверь. Зато внутри не осталось ни одного предмета обстановки, который не был бы изломан или хотя бы опрокинут. В постель вылили все растворы и отжимы, которые Мокроусов принимал от хуторян. Мерное оборудование, похоже, топтали ногами. Посреди скукоженой пластиковой ванны обнаружилась гора пепла с обрывками документов, ноутбук разрубили топором крест-накрест. Сам арендатор бесследно исчез. Самое потрясающее обнаружилось в септике - Нефёдов обратил внимание на сдвинутый люк. Яму недавно выкачивал местный ассенизатор и на дне был лишь тонкий слой известной субстанции. Вот в нём и лежало новое ружьё господина Мокроусова, причем стволы прочнейшей "рубидской волнистой" стали были согнуты дугой.
Пока полицейские осматривали дом, вокруг собралась изрядная толпа, через которую пробрался злющий, как чёрт, урядник с синяками и ссадинами на лице. С ним пришли стражники Редьков и Палаткин. Пристав велел им осмотреть участок. Урядник доложил, что он только вошёл в дом, как ему набросили мешок, вывели пинками вон и столкнули в овражек за домом бабки Лизы, куда скидывают всякую хрень ненужную. Ему показалось, что люди - в доме было темно - в каких-то чудных шлемах и здоровых старых масках ночного видения.
Ровно в шесть часов - только обнаружили следы волочения и следы от чуней - сапог из шкурок - раздался глухой удар, от которого посыпались стекла в доме мещанина Коврова и в некоторых ближайших.
Стоящий за домом амбар, где Мокроусов паковал и хранил скупленые у селян лекарственные растения, разлетелся от не слишком мощного, но умело организованного взрыва. Травы и ягоды загорелись и полыхающие тюки разнесло в радиусе метров двадцати. Среди поселковых есть контуженые и попросту кому плохо с сердцем от испуга.
- Камостров урывает. - продолжал пристав. - Шутка ли - взрыв! Отродясь такого не было! Весь продол на измене, набренчали во все концы, шпунтели корявые. Шевалов из Клесвиц выехал, Орлов из Чернухи на полотянке скачет. А мне что арбайт, Влад Георгич? Ведь это же гундос до небес и шурфа до сняток! А булдухайка-то похоже, венькина, а он с Ионом вашим в корень чапится.
- Слух сюда. - сказал Стахов. - У булдухайки ведь вы крапицу не видали?
- Нет.
- Ну и о чём кашель, Евген Олегыч? Венькина-шменькина. Нет крапицы, нет трапицы, так?
- Оно так. - Неуверено кивнул пристав.
- Вот и бултыхни Орлову и прочим култаям. Мол сшунтили и ушли в незнамом векторе на чужую сторонку. Тут-де, твоего штемпапиру мало да и прохуры нет. Раньше же только булгачку держал?
- Булгачку. - светлел лицом пристав.
- Ну во-о-от. Пущай Орлов, он, байкарят, прохуреный в сотый левел нох, и тащит куфтырь. Натащит - фарт, не натащит - его же и накуфтырят. Тебе оно надо - с прапом прыгать?
- А ежели аськнут чего я в огородку сорвался?
- Тю! О злодияках месснуть, мабуть чё зыряли. Да, ежли какой булдырь станет чё про Иона трепать, так вложи, что он третий день в лазарете. Я ща и док про то накорябаю.