Юнги был рад покинуть свою часть. Теперь он наконец свободен, однако память последних лет останется навечно в его голове. Это сложно будет забыть, но сейчас у Мина стоит вопрос поважнее: куда ему собственно идти, ведь у него нет дома, а возвращаться на родину он не хочет, да и вряд ли когда-нибудь вернется. Ему там делать нечего. Мин хотел было пойти искать съемную комнату, но к нему подошел парень с его роты. Хороший человек, с которым они, бывало, по несколько часов разговаривали до утра, стоя на карауле. Даниэль. Фамилию Мин так и не запомнил, хотя она и не нужна была в их общении.

Парни медленно шли по городу, все выходя за пределы его центра, но еще оставаясь в самом Лондоне. Даниэль знал, что Юнги некуда идти, знал историю его жизни, которую Мин рассказал когда-то, не хотя. Русоволосый, останавливаясь около своего дома, предлагает Юнги жить с ним и его семьей, но только на том условии, что шатен будет помогать, хотя в этом сомнений даже и не было. Мин никогда бы не стал нахлебником, поэтому на это предложение моментально соглашается.

Мать Даниэля — прекрасная низенькая женщина, которая принимает парня как своего второго сына, в ответ же Юнги помогает днем по хозяйству: работает в огороде, убирается в доме. Так идут дни, а Мин все пытается найти хоть какую-нибудь работу в городе, чтобы можно было заработать на одежду, а потом на съемную комнату. А пока все это время шатен ходит в старой одежде Даниэля, которая мала русоволосому, а во время прогулок по городу — в военной форме, которую уже можно было выкинуть на свалку.

Спустя неделю поисков, Юнги находит место, где он бы смог работать, продолжая помогать матери Даниэля, чей сын работает в поле, и которого не застать весь день дома. Это место находится в одном из не богатом, но и не бедном районе. Обычный ночной паб, куда приходят люди повеселиться, послушать музыку и выпить пива. Мина взяли как бармена до самого закрытия заведения в четыре или пять утра. Юнги не против такого графика, ему даже так легче будет. Ну как легче, день будет свободен, а спать придется только пару часов. Но даже на такое парень соглашается, ведь платят довольно прилично для ночного бармена в пабе.

Молли Дайтон — так зовут мать Даниэля, не выступает против такой должности Юнги, даже порадовалась, когда парень рассказал об этом на ужине. Его же друг был счастлив, что Мин нашел себе работу и сможет построить свою жизнь. Юнги же мог только молчать и улыбаться, потому что впервые за последние пару лет видел, что кто-то рад за него, хоть и в таком банальном вопросе. За эту неделю он действительно начал чувствовать себя живым человеком, свободным и способным жить, а не просто выживать, боясь, что в любой момент его могут убить на поле сражения. Ведь теперь есть возможность уйти от своего прошлого, хотя Мин понимает, что сделать это будет пока трудно.

***

Утро встречает Юнги не так радужно, как хотелось бы; но зато есть кое-что, не портящее настроение: проезжающий мимо поезд. Ведь железная дорога находится не так далеко от района, где они живут. Колеса грохочут по рельсам, слышится протяжный гудок, а Юнги на это только улыбается. Он любил, любит и будет любить поезда. В них есть свой шарм, теплота и умиротворение. Именно звук проезжающего поезда не может стать причиной ненависти к этому миру, потому что это то, что одновременно будит и расслабляет. Слышать рокот поезда ранним утром — великолепно.

Юнги был бы рад еще поспать, но ему лучше подниматься. Ведь кому приносит пользы длительный сон? Никому. От этого можно же только умереть, да и состояние после него так себе.

День приподносится парню яркими, но холодными красками. Сейчас время, когда еще можно насладиться последним месяцем хорошей погоды. А дальше начнутся дожди и холода. Даниэль предлагает отдать свою старую одежду Юнги насовсем, но парень отказывается, говоря, что сам накопит, а если вообще никак, то все-таки попросит. Мин не хочет брать чужие вещи из принципа, он стремится сам на них заработать. Так честнее лично для себя, и так закалится еще больше стойкий характер Юнги.

***

День сменяется вечером, вечер сменяется ночью, и Юнги уходит на работу. Ночь сменяется утром, утро — днем, и так по круговой. Время идет, Мин получает свои заслуженные деньги и чаевые от пьяных людей, копит в первую очередь на одежду, которой все еще не было. Ему повезло, что в пабе выдавали рабочую форму. Юнги тогда даже не хотел знать, откуда деньги в таком маленьком ночном «клубе» на одежду бармену и музыкальной группе, но шатен даже не стал интересоваться этим. Жизнь научила, что лучше иногда не задавать лишних вопросов.

***

Конец октября. Холодный период с вечными дождями. Юнги уже купил себе пару недорогих вещей на рынке, но он продолжает работать, копя достаточную сумму для съема комнаты. Он понимает, что своим присутствием тяготит Молли и Даниэля Дайтон. Как никак близится первая послевоенная зима, которая обещает быть тяжелой.

Юнги снова в пабе. Самый разгар вечера, люди слушают джазовую музыку, попивая пиво, ликер, сидр или виски, хотя на счет последнего, всего единицы. В таком заведении, особенно в 1945, вряд ли можно было бы найти хороший виски. Слишком дорогое удовольствие. Мин протирает стаканы тряпочкой, чтобы они были безо всяких разводов. Пока народ не делает заказы, можно отдыхать таким образом. Юнги не обращает внимание ни на кого. Уже три часа ночи, а ноги ноют, голова практически не соображает. Он слышит обращение к себе и просто принимает заказ, не вникая, кто это, даже не разглядывая. Парень слышит свое имя несколько раз, но только через пару минут, когда пиво налито в кружку, он понимает, от кого исходят эти звуки. Знакомая светловолосая голова и знакомая речь.

— Хей, Мин Юнги, ты меня слышишь? Тебе бы отдохнуть денек и отоспаться, — говорит голос, а парень пытается понять, кто это, и где он видел этого парня, пока не замечает ямочки на щеках. Только у одного человека, которого он знает, они на лице. Ким Намджун.

— Слышу. Заработался, устал и не услышал, — говорит Юнги, пытаясь сделать тон пободрее, хотя, выходит немного не так, как ожидалось. — Ты разве не уехал в Корею, как хотел?

Не стоило задавать этот вопрос. Лицо Намджуна мигом поменялось на какое-то страдальчески-отчужденное, но потом оно вновь принимает нормальный и веселый вид, хотя в глазах осталось раннее изменение, которое Юнги на сонную и уставшую голову не может понять.

— Нет, как видишь. У тебя как дела, друг мой?

— Как видишь, работаю, — в тон парню отвечает Юнги и принимает новые заказы, улыбаясь посетителям и ведя с ними короткие диалоги. Намджун смотрит на это и радуется, что хоть у кого-то все хорошо, а не идет по пизде.