Эдгар с большим интересом смотрел на своего возлюбленного, что с хорошим аппетитом поедал сегодняшний обед. И хотя он удивлялся тому, как в столь малом желудке помещается столько еды, вместе с тем он чувствовал и большую гордость за него. Конфетами попросту невозможно насытится — писатель не любил сладости (но не в те моменты, когда много раз целовал его в губы, все усыпанные в сахаре).

Сам он ел несколько медленно, как всегда раздумывая о многом. Порой его мысли улетали слишком далеко, из-за чего он терял ориентир в них. Но, мельком смотря на него, вновь находил новую точку опоры в мыслях. В этот раз он раздумывал о том, что рис с карри определённо сегодня вышел вкусным. И хотя детектив несколько кривился, из-за явного презрения к острой еде, всё же с удовольствием поедал, не оставляя ни крошки.

Это была уже третья порция.

Детектив с знанием дела сказал ему, не стесняясь говорить с набитым ртом:

— Вот такой рис с карри я люблю, в меру острое.

Писатель усмехнулся, как будто это что-то сродни анекдоту. Иногда тот противоречил даже собственным вкусам, поедая солёные чипсы на ночь глядя, или когда съедал острую закуску, лишь бы чем-нибудь себя занять. Порой это походило на что-то абсурдное. Но вслух он об этом не сказал. Вместо этого, достав из ящичка салфетку, он вытер ей его лицо. Хотя будь его воля, он бы так всё и оставил. Это личико, испачканное соусом и рисинками, было слишком очаровательным.

Рампо обидчиво пыхтел, и всё же покорно сидел на месте. В его глазах играли искорки. Он хотел как-нибудь ему за это отомстить. По-доброму. Потом, конечно же. Впрочем... пока что он изловчился, перегнувшись через стол, чмокнуть его в щеку. Писатель ласково хихикнул, но потом фыркнул.

Теперь его щека в соусе. До чего же хитрый детектив, который стал преступником.