— Мимолетный мир – это сон. Ночные сны – вот реальность.

Эти слова были идеальным ответом на то, что детектив не хотел идти спать один. Эдгар легонько поцеловал своего парня в лоб, прежде чем вернуть свое внимание обратно к блокноту. Его ручка на полной скорости шарила по странице, когда он почувствовал, как нежные пальцы прошлись по его талии, выводя случайные фразы на его коже. Пальцы, всё ещё испачканные красной краской детектива, решившего нынче что-то порисовать.

— Что ты пишешь на мне сейчас, Рампо? — он говорил тихо, но по-прежнему не отрывал глаз от бумаги.

Рампо тихо вздохнул, он чувствовал себя невероятно гордым и сильным, поскольку изо всех сил старался не заснуть. В то же время он не мог не выразить свою любовь к нему по-своему. Коснувшись пальцами его талии, почти до щекотки, он написал на ней свои самые сокровенные слова. И хотя он мог бы оставить это для него как тайну, он решил не мучить его. Он томно чмокнул его в щеку, тихо хихикая и говоря ему:

— Просто слова моей любви к тебе.

— Ах, я так и думал. — он опустил взгляд на свою кожу, заинтригованный словами, написанными на ней. Иероглиф, сложившийся в единое «любовь». Улыбка появлялась на его губах, когда он читал каждое отдельное слово. Он почувствовал, как его парень легонько чмокнул его в щеку, что было слишком мило для него, чтобы не рассмеяться. это заставило его поднять ручку и написать что-то на коже своего парня.

«Я люблю тебя больше». Слова, написанные на родном английском языке, но хорошо известные для детектива.

Рампо пристально вгляделся в слова, написанные на его коже. Со стороны это выглядело как чистое ребячество, но он так не думал. Он слегка улыбнулся. Уткнувшись лицом в грудь своего парня, он тихо пробормотал:

— Но я люблю тебя больше. Это же элементарно.

Звук ручки, выводящей слова на коже детектива, продолжался. Он чувственно прошептал ему в ответ:

— Я не согласен. Ты слишком дорог мне. Я люблю тебя так же сильно, как небо любит солнце; без него оно умрет. Я люблю тебя так же сильно, как ветер любит дуть осенью и приносить с собой прекрасную смену листьев. Я люблю тебя больше, чем самого себя. — он еще раз поцеловал его в лоб.

Впоследствии они оба усмехнулись, зная, что маленькая битва за то, кто кого больше любит, была постоянным спором между ними. Обнако это не означало, что ни один из них не имел этого в виду, когда произносил эти слова. Всё еще царапая кожу своего парня, его ручка ходила взад-вперед между талией и шеей, как будто он не мог выбрать, на какой части тела Рампо писать.

Эдгар видел в нём неописуемое в словах произведение искусства, и хотя он осознавал, насколько глупо он себя вёл, он хотел записать свою любовь к нему. И потому он выводил на его коже, нежно-нежно, лишь бы не поранить, слова нежности. Рампо и не возражал, даже если выглядел он нынче странно. Всё же каждое слово, что он вычитывал, отпечатывалось куда глубже, чем просто его кожа. Нет, прямиком в его усталое сердце.