Эдгар тепло улыбался Ранпо, наслаждающемуся кукурузными палочками, которые оставляли после себя тонкий слой сахара.

— Хорошо, что ты не спешишь их есть, в отличие от обычного.

Он дразнит и игриво толкает его локтем. В этот раз ему захотелось попробовать тоже подразнить его. Всё же не одному детективу доводить его до стеснительного писка и смущения на всё лицо.

— Если ты не сбавишь скорость, они могут добраться прямо до твоих бедер.

Рампо пожал плечами, он был слишком занят поеданием сладостей, чтобы обращать на это внимание. Кроме того, его было действительно трудно смутить. Поэтому он просто очаровательно улыбнулся ему, покрытый сахарной пудрой. В качестве небольшой мести он быстро чмокнул его в щеку, после чего тот снова продолжил наслаждаться пончиками.

Щеки писателя слегка порозовели от милой реакции Рампо. И всё же он решил не останавливаться.

— Хех, это именно то, куда идут пончики. — он смеется своей глупой шутке и всё ещё игриво пытается подтолкнуть его. — Хотя у тебя симпатичные бедра. — он подмигивает и смущенно прикусывает язык.

Рампо хитро прищурился, он чувствовал, что у него есть повод подразнить его. Он не мог не заметить румянец на щеках своего симпатичного парня. Это было слишком очевидно, как и то, что он хотел повеселиться за его счет. Хотя это звучало слишком громко. Хорошо провести время, вот лучшее слово. Он склонил голову набок, лукаво глядя на него, и намекнул ему:

— О, так это правда?

— Что? — спрашивает Эдгара с притворной невинностью, в то же время краснея еще сильнее. Он притворяется, что сосредоточен на наблюдении за тем, как тот ест сладости. Но на самом деле его взгляд скользит вниз, чтобы оценить ноги своего парня. Такие мягкие, тонкие, как у мальчишки, но слегка пухлые. Мысль о том, как он думает об этом, привела его в состояние смущения. — Э... н-ничего! — он запинается, не ожидая, что тот.сразу уловит его мысли.

Рампо тихо усмехнулся, он быстро выяснил его предпочтения и не подумал, что это плохо. Может быть, прямо сейчас он может расслабиться. Отложив пакет со сладостями в сторону, он решил приласкаться к нему. Он наклонился вперед и обнял его, уткнувшись лицом ему в грудь. Это было слишком очевидно, он почти чувствовал, как учащенно бьется сердце его парня. Он тихо прошептал:

— Ты такой милый, когда смущаешься. Предсказуемо, но мило.

Теплые объятия действовали так успокаивающе. Кажется, что разум писателя сейчас замедляется. Наконец-то можно расслабиться. Он краснеет еще больше от поддразнивания и крепче обнимает его. Однако он не расстроен. Их очаровательные подшучивания друг над другом — это то, что ему действительно нравится.

Он чмокает его в лоб, держа его за голову и пристально глядя на него. Внезапно в его голове, кажется, что-то щелкает. И он смотрит на своего парня с озорным блеском в глазах.

— Знаешь... Я бы, наверное, перестал так часто краснеть, если бы твои бедра не были такими чертовски милыми.

Тихий вздох срывается с его губ, когда Рампо обнимает его ещё сильнее, как будто в отместку за столь смущающий комплимент. По никогда не думал, что испытает это чувство с кем-то другим. Он всегда был один, но здесь, с Рампо, весь его мир кажется ярче. От этого чувства любви и сострадания у него кружится голова. Он крепко обнимает, чтобы у него не закружилась голова.

— Ты думаешь, я симпатичный? — он, похоже, удивлен замечанием Рампо. Хех, ты тоже симпатичный. Даже больше, чем я. — он шепчет в ответ.

Рампо утвердительно пробормотал, скрыв своё слегка красное лицо. Как минимум, он не думал, что комплимент его бёдрам вызовет столь странную реакцию. Но он не возражал против этого. В этот раз это была ничья в их негласном соревновании.