Улицы полны народу в это время. Они заполняют всё свободное пространство, гуляют, смеются, разговаривают. Еын давно не была окружена всем этим, не помнит даже, когда просто гуляла так свободно в последний раз. Сначала учёба в университете, потом стажировка, потом работа, а затем снова учёба за границей. За её четверть века девушка очень многое пропустила, пропустила этап студенческих вечеринок, но сейчас не жалеет даже. Ведь рядом с ней есть человек, которого она любит и который будет с ней всегда. Они гуляли редко, в основном сидели дома или тусили там же. Еын не хотела никуда выходить, а точнее у неё просто сил не было, чтобы куда-нибудь идти после учёбы ночью, когда утром вставать также рано и учиться. И так было по кругу. Девушка и не настаивала на свиданиях в полном его смысле, ведь Чонгук приходил не менее уставшим после работы. Они дополняли друг друга, поддерживали, проводили время только вдвоем. Только они и больше никто.

Еын помнит как впервые осталась у Чонгука с ночевкой. Тогда они смотрели фильмы, играли в видео-игры и ели чипсы. Для неё до сих пор это самое прекрасное воспоминание за все их шесть лет официальных отношений.

— О чём задумалась? — слышит девушка откуда-то рядом справа. Она оборачивается и встречается взглядом с Чонгуком. Он наклоняется и слегка касается её губ своими и подает сладкую вату.

— Не поздно для сладкого? — улыбается Еын, беря сладость в рот по-кусочкам.

— Какая разница, если ты всё равно слаще неё, да и потом дома попросишь сварить тебе мокачино? — мужчина берет её ладонь в свою, заставляя девушку подняться со скамейки, и они идут по оживленной улице.

— И то правда, — Еын не может сдержать смеха. Ей так не хватало простого общения, теплого, непринужденного. — Гуки, я скучала.

— Я тоже, — целует в щеку мужчина. — Что будешь делать с Сынхи?

— Начну с самого начала. Буду делать то, что делала до возвращения. Она боится себя и свои мысли. Понимаешь, она забыла последние месяцы, но тело и сознание помнят, и из-за этого у неё внутренний диссонанс. Мне надо устранить его, показать, что она может жить, невзирая на это.

— А это возможно? Жить, не помня часть своего прошлого?

— Она не помнит свои изменения, которые произошли. Мне кажется, что последние месяцы её потрясли гораздо больше, чем все предыдущие. Тогда Сынхи знала как с ними справиться, а сейчас… ну или когда события происходили в эти четыре месяца, она, скорее, находилась в шоке. Меняющаяся реальность её пугала, вот она и стерла воспоминания, чтобы не травмировать себя ещё сильнее. То, что она забыла, это чисто её творение. Но из-за того, что она изменилась, это никуда не ушло. Вот поэтому ей и страшно.

— Ты уверена, что сможешь ей помочь?

— Теперь да. Чонгук, ей смог помочь Тэхён, потому что был рядом, доказал, что жизнь может стать лучше, если подправить некоторые переменные. Но сейчас его помощь будет не так велика. Он не сможет справиться с её диссонансом в голове: Сынхи не знает кто она, что чувствует, о чём думает, чего хочет. Это сложная вещь, которую я изучала. Я учила всё это ради Сынхи, чтобы помочь ей. И теперь я уверена, что могу это сделать.

— Ты прекрасна, хотя ситуация очень странная, — хмыкает Чонгук, обнимая свою девушку, и вновь целует её.

— Надеюсь, что всё образуется как можно скорее, — шепчет Еын, утыкаясь в грудь Чона. Скучала по его объятиям, по его рукам. — Хочу домой.

— Мы же только вышли!

— Всё равно. Хочу домой, лежать с тобой и обнимать тебя, — бурчит девушка. Ей действительно больше ничего не надо: главное, чтобы Чонгук находился рядом, она его обнимала, и они смотрели какой-нибудь фильм. Все эти тусовки не для неё. Ей не хватает домашнего уюта и тепла, которое Еын может получить только от Чона.

***

Как и сказала Еын, она начала всё с самого начала. Господин О был не против возобновления сеансов. Мужчина понимал, что его дочери нужна была помощь. И Чан Еын могла предоставить её. Психолог приходила каждый день в больницу, сидела с Сынхи. Они начали с самого начала, с того, что школьница должна была всё рассказать: свое прошлое до того момента, которое помнит. Сынхи боялась, это видела и Еын, но психолог стояла на своём. Она знала, что неделю назад школьница преодолела себя, поэтому и в этот раз преодолеет. У Чан не было сомнений, как было месяц назад. Тогда она шла наугад, пробиралась через темный лес, но у неё получилось. Только из-за этого опыта девушка и начала с этого же способа. Хотя в этот раз Еын тяжело, потому что Сынхи боится себя. Несколько дней психолог боролась именно с этим страхом, чтобы школьница преодолела себя же и приняла новую реальность. Ведь ничего ужасного не произошло, просто незначительное колебание волн в системе, они не так страшны, как кажется Сынхи.

Если Еын помогает с прошлым, то Тэхён — с настоящим. Он приходит каждый день и проводит с Сынхи время. Психолог и не против, ведь знает, что парень поможет. Он был с ней, когда нужен был как никто другой. Чан Еын верит Чонгуку, а Чонгук верит Ким Тэхёну. Иначе бы девушка сомневалась. Наверное. Психологу даже кажется, что их помощь Сынхи схожа с графиками синусоида и косинусоида, которые сталкиваются в одной точке, а потом продолжают своё движение, пока снова не сталкиваются. Так и их помощь. Просто Чан Еын прорабатывает прошлое девушки, а Тэхён — настоящее, но всё равно у них есть точки соприкосновения. Но так лучше, думает психолог, ведь и косинус, и синус окружают ось икс, чем и является Сынхи в этой системе. Они окружают её с двух сторон, сталкиваются в одной точке, в общей проблеме или в одной теме и идут дальше.

Так продолжается полторы недели: Еын приходила каждый день, даже в выходные, Тэхён писал Сынхи каждый день, даже когда приходил. Но парень пропустил всего несколько дней, и то из-за тренировок, но он писал ей даже тогда. О тренировках девушка узнала, когда Ким не пришел в первый раз и написал сообщение. Сынхи была удивлена, ведь не знала, что Тэхён баскетболист, как и его друзья с Юнги и Чонгуком. Девушка переставала бояться своего прошлого, начинала стараться жить с потерянными воспоминаниями, не думать о них, просто использовать их как очередное негативное событие в своей жизни. Даже смирилась и отпустила смерть Санни, перестала её винить. Даже судебное разбирательство и камеры с моста показали, что падение в реку спровоцировала рыжеволосая девушка, но никак не О Сынхи. Брюнетка смогла выдохнуть в тот момент. Хоть в чем-то она была уверена.

Её выписывают в пятницу днём. Сынхи ждала этого момента, ведь лежать одной в палате ей ужасно осточертело. Несмотря даже на постоянные визиты Еын-онни и Тэхёна, девушке нечего было там делать. Она хотела домой, соскучилась по дому, по папе. Ей хотелось просто посмотреть телевизор как в новогоднюю ночь, посмотреть клипы Dreamcatcher и послушать их песни.

Тэхён помогал ей с выпиской, как и господин О. Они были рядом с ней. Сынхи наконец могла дышать, а не задыхаться. Жить, а не существовать. Конечно, были вещи, которые до сих пор её беспокоили, но их осталось не так много, как было раньше. Девушка видит и чувствует разницу между собой несколько месяцев назад и собой сейчас. Хотя с этом промежутке было что-то ещё, что изменилось, но Сынхи не ответит, что было тогда. Всё ещё не помнит. Но уже как-то плевать на стёртые воспоминания. Рядом с ней люди, которые не бросят, не оставят её на произвол судьбы, которая уже успела помотать её по многим потайным улочкам. Она будет жить ради них, ради счастливых моментов в своей жизни, держаться за эти переменные. Девушка решила для себя это, ведь не хочет умирать, она хочет жить, увидеть, что встретит её на дальнейшем пути.

Сынхи смотрит на Тэхёна, стоящего у стены на кухне, прислонившись. Она улыбается и шепчет:

— Спасибо.

— За что?

— За всё. Ты меня не бросил, — Сынхи рада, она счастлива впервые за долгое время. Сейчас ей даже не хочется разбираться из-за кого именно, главное то, что у неё больше нет суицидальных мыслей. Она преодолела это, сломала себя и построила себя заново. Но может девушка сделала это и раньше, но она не помнит. Однако результат ей вполне нравится.

— Знаешь, я начал слушать Dreamcatcher, — говорит Тэхён. — У них вчера вышел новый альбом.

— Альбом? — девушка морщится, пытается вспомнить слышала ли она об этой новости, но в голове пустота.

— Ты ждала его, хотела посмотреть клип и послушать новые песни. Только это было до происшествия.

— Хм… Надо посмотреть, я думаю.

— Да.

Неловкое молчание воссоздается между ними, пока господин О не спускается с лестницы.

— Что? — спрашивает мужчина, смотря на подростков, которые молчат и отводят взгляд друг от друга.

— Думаю, мне пора, — говорит Тэхён, кланяясь. — Сынхи, я тебе ещё напишу. И не забудь послушать новые песни. Они хорошие.

«Возможно это так, но я не помню, чтобы слушала их песни. Только клипы смотрела», — думает девушка, но всё же кивает.

Всё-таки она много пропустила, и это будет ощущаться очень сильно. Особенно с Тэхёном. Сынхи знает его только полторы недели, а он — почти два с половиной месяца.

Девушка поджимает губы и поднимается в комнату. Ей есть, что наверстать. Она включается компьютер и заходит на ютуб. Dreamcatcher. Сынхи собирается посмотреть их новый клип, старые клипы и послушать все вышедшие песни. Она включает видео, именуемое «YOU AND I» и пропадает. Сначала от нового образа Ким Минджи: черные волосы, постриженные пряди волос у лица; потом от её голоса, а дальше от остальных девушек в клипе, от костюмов, танца. Старые фотографии, отсылки к прошлым видео, мистика, паук, темный дух, гонящийся за Джию. Сынхи поражена, она не замечает, как подходит конец клипа, как смотрит на потемневший экран и не в силах сделать что-либо. Она не ожидала, что это видео её поразит настолько сильно. Но большее девушку удивили слова: «я буду рядом, держи меня за руку, темные времена прошли, одиночество тоже». Сынхи бы заплакала, но слез нет, она просто шокирована тем, как же текст песни идеально ложится на её жизнь, словно Тэхён и хотел это сказать. Что он будет всегда рядом, что будет держать её за руку, что время одиночества прошло.

Она смотрит видео уже десятый раз, но ей не надоедает. Девушка не может остановиться, потому что ей хочется слушать эту песню вечность, она идеальная, лучше всего, что она слышала когда-либо. Сынхи даже до альбома ещё не дошла, но ей это пока не так важно. Она утонула в новом клипе любимой и единственной группы. Никогда бы девушка не подумала, что кофе и рисование приведут её туда, где она сейчас находится.

Мистика, не иначе. Или случайность.

***

Субботнее утро. Сынхи вперые просыпается без чувства собственного ничтожества в душе, без желания умереть. Кажется, что это было так давно в последний раз. Хотя в действительности так и было. Девушке не хочется вставать с кровати. Она смотрит на белый потолок и видит, что чего-то не хватает. Не хватает цвета. Он бесцветный, как и её жизнь «до». Сейчас же её жизнь начинает играться разными красками, вот только какими она ещё не знает. Но, Сынхи думает, что скоро поймет. По крайней мере, надеется на это. Слышит уведомление и тянется за телефоном.

«Доброе утро. Как тебе клип?»

Сынхи улыбается. Не может сдержать улыбку.

—

«И тебе доброе. Я поражена, если честно. И, да, одиночество действительно закончилось».

—

«Я рад это слышать. В понедельник придёшь в школу?»

—

«Да».

—

«Хорошо. И у нас будет тренировка, придёшь? Хотя тебя и так Сынён с Юджин потащат».

—

«С удовольствием».

—

«Прекрасно».

Сынхи снова улыбается, а на душе так тепло становится от слов Тэхёна. Это чувство распространяется по всему телу и давит легкость. Впервые. Но девушка не пугается, она наоборот счастлива, что чувствует что-то теплое, счастливое, а не депрессивное. Ей хватило этого на годы вперед. Не надо больше. Спасибо.

Сынхи вспоминает маму, которая готовила ей горячий шоколад чуть ли не каждое субботнее утро. Она так и не научилась его готовить. Продолжается смотреть в потолок, но хотеть горячий шоколад. Думает, что время пришло. Думает, что пора попробовать его сварить и научиться.

Шоколад, молоко, специи. Девушка помнит в теории, как готовила горячий шоколад мама, но ни разу не готовила его самостоятельно и не видела ингредиентов. Она боится, что не получится, как у госпожи О, но Сынхи поняла простую вещь за последние несколько дней: если не попробовать, то никогда не узнаешь, что может быть. Теперь она будет двигаться вперед, не оглядываться назад на свое темное прошлое. Девушка находит вышедший альбом Dreamcatcher, включает его и начинает готовить. Её отец уже на работе даже в субботу. Он позволяет себе отдохнуть только в воскресенье. Девушке больно смотреть на папу, когда тот приходит уставшим в субботу вечером, но мужчина продолжает работать. Только она не знает, что это такой способ справиться с болью и не думать о ней.

Песня сменяется песней, девушка медленно размешивает будущий напиток ложкой и внимательно слушает текст. Ей кажется, что каждая песня пропитана болью, в каждой песне она другая, но всё равно она есть. В каждой из этих строк Сынхи находит себя, свое состояние, свою жизнь. Только в одной песне боли очень мало, практически нет, но в ней и по своему существу не должно быть — ведь настроение музыки не предусматривает её.

Спаси, пока мир слышит мое дыхание: я не могу сбежать.* — Ее мольба о помощи.

Ты проснулся, но для меня начался другой, полный боли полночный сон.* — Появление Тэхёна в её жизни. Сынхи уверена как никогда.

Просто забери отсюда, я не могу убежать.*— Её крик, обращенный к Тэхёну.

Приди и спаси меня! * — Крик, когда Сынхи готова была перевестись в другую школу.

Со временем на другой стороне моих воспоминаний, ты увидишь новую меня.** — Её изменения, попытка избавиться от суицидальных мыслей.

Я забуду это всё, как дурной сон.* — Обещание, что она не будет причинять себе вред.

Эй, забери всё, от чего я пряталась.* — Обещание, что она будет жить.

Возьми меня за руку и веди, ты не единственная причина, почему я здесь.* — Напоминание Тэхёну, что она жива благодаря ему, но есть ещё ряд причин, почему она здесь: Сынён, Юджин, Намджун, Хосок, отец, Еын-онни, Юнги.

Сынхи чуть не пропускает момент закипания, пока слушает песни и слова. Они проносятся в голове, напоминают о прошлом, но не делают больно, а просто показывают, что одной она бы не справилась, что кто-то должен быть рядом, кто-то, кому можно доверять, кто-то, кто возьмет за руку и поведет за собой. Сынхи видит во всех этих строках Тэхёна, которому она поверила тогда и сейчас. И правильно сделала, как видит девушка. Без него бы, она бы уже точно умерла. И благодаря ему Сынхи хочет жить. И поэтому наливает впервые приготовленный шоколад в кружку и посыпает его сверху корицей. Запах чудесный. Аккуратно отпивает, садясь на стул. Вкус восхитительный, только всё равно чего-то не хватает. Но только не понятно, чего именно.

Фотографирует напиток и отправляет Тэхёну в какао.

«Я приготовила его впервые».

—

«И как? Вкусно?»

—

«Да».

Сынхи улыбается снова, продолжая пить горячий шоколад.

***

Тэхён перехватывает мяч у парня из другой команды, ведёт его и бросает в корзину. Он снова забил гол для своей команды, хотя это всего-лишь тренировка. Парень поворачивает голову в сторону трибун и видит три женские фигуры в школьной форме. Он рад, что Сынхи вернулась в школу, что пришла на тренировку, что не отталкивает, что становится всё ближе и улыбается. Тэхён счастлив, поэтому продолжает тренировку в приподнятом состоянии. Пот уже стекает на глаза, но парню плевать, он наконец счастлив оказаться на поле, не чувствовать вину, играть и ощущать приятную усталость в ногах и мышцах.

И снова команда Тэхёна побеждает, отчего некоторые парни в шутку возмущаются мол Киму даже незачем тренироваться, он и так превосходно играет. Парень смеётся, но уходит тут же, как только Сынхи с подругами спускаются с трибун.

— Не знала, что ты так хорошо играешь, — говорит девушка, улыбаясь и подавая бутылку воды.

— Это всё благодаря Юнги-хёну, который нас тренировал. Тогда-то мы и познакомились, — отвечает Тэхён, не сдерживая улыбку.

Теперь он наконец может сказать, что видит улыбающиеся глаза Сынхи, которые мечтал увидеть так долго.

— Мне плевать, я всё равно остаюсь при своем мнении! — слышат Сынхи с Тэхёном возмущенный голос Сынён. Они оборачиваются на голос с видят, как девушка спорит с Хосоком.

— Что происходит? — спрашивает Ким у Намджуна, который стоит с Юджин, смотря на происходящее.

— Сынён снова начала свою непробиваемую шутку про пидоров, — отвечает блондин.

— А Хосок не выдержал и возмущается теперь, — таким же отрешенно-уставшим голосом отвечает Чхве.

— Он уже долго держался, Юджин.

— Что за шутка про пидоров? — спрашивает Сынхи, вопросительно смотря на друзей. Кажется, она снова что-то пропустила.

— Ну… — тянет Тэ, поглядывая на ссорившуюся парочку. — Типа все баскетболисты пидоры.

— Но ведь это правда! — кричит Чан, поглядывая на друзей. — Ладно, ладно, Тэхён с Намджуном не в счет, но все остальные — пидоры!

— Не приписывай меня сюда, Чан, — повышает голос Хосок.

— Почему это? Давай, скажи мне, почему я должна думать обратное, а?

— Сейчас начнется, — устало говорит Намджун, потирая переносицу.

— Что начнется? — спрашивает Сынхи.

— Вы, ребятки, пока разбирались между собой, произошло много чего, — усмехается Намджун, смотря на кричащих друзей. — Подождите немного и сами всё поймете.

— Не буду я говорить! — Хосок чуть ли не вырывает волосы, когда зарывается в них руками. Все присутствующие вместе с тренером косятся на них, но не предпринимают попыток остановить их или успокоить.

— Да почему, Хосок, блин!

— Потому что ты мне нравишься. Вот почему. Довольна?!

Сынён за секунду замолкает и только и может, что хлопать глазами от услышанного.

— Что? — голос обрывается, отчего кажется, что Чан шепчет.

— Ты мне нравишься, Сынён. И уже давно. Извини, — отвечает Хосок и уходит.

Девушка остается одна, смотрит в след уходящему парню, а после бежит за ним, крича: «постой, Хосок, блять!»

— Ну наконец-то, — облегченно выдыхает Юджин. — Что? — спрашивает она, видя недоумевающие лица Тэхёна и Сынхи.

— Они… нравятся друг другу? — неуверенно говорит Сынхи.

— Да. Причем Сынён Хосоку чуть ли не с первого года обучения в старшей школе. А Хосок Сынён с того, как появилась шутка про пидоров, — также усмехается Намджун. — Пойдемте в кофейню, кажется, эти двое ещё долго будут выяснять отношения. Их можно не ждать.

Сынхи кивает, а после когда они вчетвером идут в кофейню, то переплетает свои пальцы с пальцами Тэхёна. А девушка вроде как и не против этого, как и сам парень…

***

Сынхи не остановилась. Она продолжила учиться готовить горячий шоколад. Девушка читала в интернете разные рецепты, добавляла различные специи, пыталась найти то, что отличало мамин горячий шоколад от всего, что она пробовала. Но всё было похоже только отдаленно, ничто не совпадало. Сынхи упорно старалась найти этот недостающий компонент, в этом даже ее папа не мог помочь: он просто не знал, что было в напитке госпожи О.

Девушка в очередной раз начала вспоминать, что могла бы положить мама в напиток, чтобы получилось то единственное, что всё еще напоминает ее. В их холодильнике всегда были апельсины и много перца чили. Только после смерти госпожи О, Сынхи с отцом перестали покупать эти два ингредиента. Девушка медленно встает, думает, а после идет в магазин. Она просто должна повторить этот напиток. По крайней мере, испытать судьбу и в этот раз. Она должна.

Сынхи варит горячий шоколад, медленно размешивая его. Она добавляет два новых ингредиента и также медленно размешивает. Выливая горячий шоколад в кружку, девушка боится попробовать напиток. Впервые за столько дней. Девушка собирается с духом и попробует его. И тут же ей кажется, что ловит флэшбэк тех забытых дней, когда ее мама была еще жива. Сынхи вспоминает, как утром чувствовала этот родной пряный запах. Тогда она была счастлива, для нее горячий шоколад был всем. Пока мама не умерла. Только потом девушка нашла себе замену в виде кофе. Но даже кофе не мог заменить горячий шоколад. И вот только сейчас Сынхи смогла воссоздать тот напиток, о котором мечтала столь долго. Полтора года прошло с того момента. И именно тогда, как она избавилась от депрессии, от желания покончить с собой. Девушка счастлива.

Она фотографирует напиток и по привычке отправляет его Тэхёну. Она не может понять, зачем это делает. Может, затем, чтобы он знал, что с ней всё хорошо, что она не душит себя ужасными мыслями, что что-то делает для себя. Девушка не знает ответ на этот вопрос, но всё равно отправляет фотографию парню с подписью: «я нашла мамин рецепт».

Тэхён отвечает практически сразу, словно он и не отходил от телефона. Только вот девушка не помнит, что причина-то в том, что Ким не хочет повторения истории со шрамами на руках девушки.

«Я рад, что ты смогла найти нужный рецепт. Знаешь, а почему бы тебе не завести аккакунт в инстаграмме, чтобы туда выкладывать фотографии и рисунки Джию? У тебя же отлично выходит рисовать и фотографировать».

—

«Я не хочу выставлять свою жизнь на всеобщее обозрение. Никогда не думала об этом».

—

«Ты же можешь не выставлять ее, а просто выкладывать фотографии. Вести аккаунт, посвященный твоим рисункам и всему подобному».

—

«Я подумаю».

И Сынхи действительно подумала. Она медленно пила горячий шоколад на кухне, слушала альбом Dreamcatcher и думала о словах Тэхёна. У нее действительно много рисунков, которые хранятся в блокнотах, несколько фотографий, которые ей хотелось бы выложить куда-нибудь, только вот твиттер закрыт, и она им не пользуется, а в других соц-сетях девушка не сидит полтора года. Полтора года, а кажется, что вечность — целая жизнь.

Сынхи в тот же вечер скачивает инстаграм и создает аккаунт. Выкладывает несколько фотографий своих рисунков. Тэхён пишет, что она молодец, а девушка снова улыбается. Она пытается выйти из своей скорлупы, в которую заключила сама себя полтора года назад. Но сейчас Сынхи почти вышла, избавилась благодаря Еын-онни и Тэхёну от своих загонов и того, что было в ее голове. Сейчас ей лучше, но надо открыться миру, показать, что она жива, что ее не сломили. Она будет выкладывать фотографии, свои рисунки, смотреть работы других художников и развиваться в этом направлении.

Девушка чувствует изменения, которые произошли с ней, она видит их. Она совсем уже не та Сынхи, которая была полтора года назад, не та Сынхи в начала года — она уже новая Сынхи, которая переборола свои страхи, себя, в первую очередь, научилась жить с прошлым, не оглядываться назад, видеть в прошлом только опыт, уроки, но никак не отрицательные эмоции.

Прошла неделя, как девушка снова ходит в школу, как возобновилась забытая традиция с банановым молоком с Тэхёном. Сынхи сначала чувствовала себя неловко, но потом ей даже начало приносить это удовольствие — сидеть на скамейке, положив голову на плечо парню, и пить напиток. Они разговаривали обо всем, парень рассказывал о последних двух месяцах жизни Сынхи. А девушка слушала. Для нее это было то, что она не вспомнит никогда, ведь сны с воспоминаниями больше не снятся. Но она не переживает, ей и не нужно вспоминать их, Сынхи вполне хорошо справляется и без них. Они ей не нужны. Девушка сказала бы, что так легче, потому что не помнит часть испытанной боли.

Со временем на другой стороне моих воспоминаний, ты увидишь новую меня.**

Всплывают в голове слова из Scar, когда Сынхи думает о Тэхёне и своих забытых воспоминаниях. Ей уже становится как-то всё равно на этот факт. Единственное, что точно знает девушка: парень ее не бросит, он всегда будет рядом. И Сынхи от этого осознания тепло на душе, ведь сама не хочет уходить от него. Ей хорошо с ним, кажется, словно ее окутывает что-то мягкое, теплое. Ей хочется иногда раствориться в его объятиях или не отстранятся после них. Девушка не может решить, но смысл всё равно один и тот же: она хочет быть рядом с Тэхёном постоянно. Эти мысли испугали бы девушку еще несколько месяцев назад, но сейчас она думает, что это нормально, хоть и немного странно. Ей просто хорошо, так почему она должна избавляться от этого «хорошего»?

***

Сынхи открывает глаза и снова смотрит на свой белый потолок. Она все также хочет его перекрасить, только не знает, в какой цвет, но сейчас всё поменялось: девушка знает. Только один цвет она видит на своем белом потолке. Тот, что вселяет радость, безмятежность, спокойствие. Сынхи хочет, чтобы ее потолок, на который она будет смотреть каждое утро, каждый день, был того цвета, который ей не надоест, на который она будет смотреть, наслаждаться и успокаиваться. Розовый. Только его она видит на своем потолке. И больше ничего.

Изменения.

Снова в ее жизни пошли изменения, только на этот раз в лучшую сторону. Девушка не против их, она их хочет. Она хочет, чтобы окружающий ее мир олицетворял ее внутреннее состояние. А сейчас Сынхи хорошо, даже очень, она бы так сказала. Снова утро, которое начинается с прослушивания альбома Dreamcatcher. Девушка не может перестать его слушать, кажется, что она прослушала его раз сто, но ей не надоело до сих пор. В каждой песне она видит частичку себя, свое прошлое и просто поддерживающие слова, надежда на лучшее.

Снова эти слова: «Ты увидишь новую меня»*. Сынхи думает о них, знает, что ее изменения еще не закончились, только не может пока понять, чего именно она хочет. Девушка забивает на них, пока не начинает собираться в школу, и не стоять около зеркала, и не смотреть на свое отражение, на свои темные волосы. Что-то здесь не так.

— Но что? — шепчет девушка, продолжая расчесывать волосы.

Она проводит по ним рукой, пропускает меж пальцев, зачесывает назад, убирает челку. Слишком темные. Мысль проносится слишком быстро, что могла бы затеряться среди остальных, если бы девушка не зацепилась за нее. Перекрасить волосы. Да, это именно то, чего ей не хватает, то, что ей хочется. Ей хочется что-нибудь посветлее ее темных волос, ей даже всё равно, что челка останется. Она привыкла к ней, пусть пока будет так. Но вот цвет, она хочет что-то не такое темное, как сейчас. Что-то каштановое, светло-каштановое или шоколадное.

Сынхи только об этом и думает весь учебный день, даже рассказывает подругам о своей идее. Сынён только поддерживает ее, говорит, что это прекрасная идея, ведь сама когда-то ходила с бордовыми волосами. А Юджин просто говорит, что изменение ее цвета будет идти через обесцвечивание, и это довольно больно.

— Насколько? — спрашивает Сынхи.

— Эм… я не знаю, прости, — мнется мышонок. — Мне было больно, когда я перекрашивалась в светло-каштановый, поэтому потом и вернула черный. Просто… в твоем случае…

— Юджин! — возмущенно кричит и бьет по руку Сынён Юджин.

— Ну прости, Сынён, — делает извиняющее личико девушка. — Ну, а если серьезно, то я правда не знаю, насколько больно. У каждого же разный болевой порог.

— Но я всё равно перекрашусь, — говорит Сынхи, откусывая булочку с ягодной начинкой.

— Что у тебя с Тэхёном? — спрашивает Сынён.

— Ничего, мы друзья.

— Друзья? — Чан скептически смотрит на девушку.

— Да. А у тебя что с Хосоком? Вы встречаетесь? — отвечает тем же Сынхи, отчего Сынён начинает смущаться и отводить взгляд. Это впервые на памяти брюнетки, когда Чан краснеет.

— Да, — тихо отвечает девушка, а после смеются они все.

Сынхи как и хотела после уроков идет в салон и перекашивает волосы. Она знала, что ей придется обесцвечивать волосы, но по сравнению с испытанной болью, это — ничего, так, покалывание. Она спокойно сидит и ждет, когда ее темный цвет осветлится на тон или два, а потом когда ей покрасят волосы в выбранный шоколадный цвет. Только результат ее немного удивляет: на нее смотрит совсем другая девушка со светло-шоколадными волосами. Сынхи бы описала этот цвет как кофе с молоком. Девушка улыбается и наконец может сказать, что ее изменения прекрасно прошли. Теперь она счастлива, теперь она чувствует себя отлично, хочет жить.

Девушка идет домой по темной улице, вокруг нее разные люди, которые тоже вышли гулять в прекрасную теплую погоду. Сынхи теперь не прячет лицо за челкой, она смотрит вперед, смотрит в ответ на разглядывающих ее людей. Уголки ее губ приподняты, глаза светятся. Она наконец живет. Ей нравится это чувство и состояние.

Проходит мимо кофейни и видит через стёкла Юнги, готовящего очередной напиток. Сынхи не удерживается и входит внутрь, чтобы заказать что-нибудь.

— Здравствуйте, чего жела… — Юнги поднимает взгляд и удивленно смотрит на девушку. — О Сынхи?

— Да, — улыбается девушка. — Можно мне…

— Капучино?

— Мока.

— Решила изменить свой внешний вид? — усмехается бариста, принимая заказ, но не отходит и продолжает разговор со своей сестренкой.

— Да. Темные волосы сейчас не для меня.

— Понимаю, — кивает бариста, вспоминая себя. — Как дела с Тэхёном? Не достает?

— Нет, всё хорошо, — Сынхи улыбается. Она не помнит, чтобы вообще разговаривала с ним вот так свободно. — А у тебя как?

— Всё также. Работаю и всё.

— И всё? — удивляется девушка. Она не может поверить, чтобы у бариста не было никаких дел после работы.

— Да. Я один, что мне еще делать? — пожимает плечами парень. — Мока, говоришь?

И он отворачивается, принимаясь готовить напиток, который потом подносит Сынхи. Девушка расплачивается, благодарит и уходит, заметив грустную улыбку бариста. Она уже собирается уйти, но не может удержаться, чтобы не сказать:

— Юнги-оппа, всё наладится. Я верю в это. Ты же верил, что у меня всё наладится.

— Спасибо, Сынхи, — кивает бариста, слегка улыбаясь.

Юнги смотрит ей в след и тяжело вздыхает. Он был прав, когда решил помочь ей. Хоть он ничего особенного не делал, помочь Сынхи смог. По-своему, конечно, но смог. Смог убедить ее перевестись в школу Тэхёна, довериться ему, не раз лично варил ей кофе, давал свою одежду, писал на салфетках послания, подбадривал ее. Юнги тоже внес свой вклад в помощь, только мало, кто заметил это. Но он рад, что смог помочь хоть незначительными вещами. Ведь Ханыль-то помочь не смог и не успел…

***

Сынхи приходит домой и не может удержаться, чтобы не сделать свою первую нормальную селку. С новым цветом волос, с полным лицом. Девушка отправляет ее Тэхёну, и ее же после выкладывает в инстаграмм. Она не хотела показывать свою личную жизнь, но кажется, уже начала. Но ей уже всё равно, она будет просто жить и делать, то что хочет. Теперь у нее свои правила игры.

«Вау. Ты покрасилась? Тебе идет».

—

«Спасибо, Тэ~».

—

«Не хочешь завтра погулять после школы?»

—

«С удовольствием».

Девушка снова не может удержаться от улыбки, которая расползается на ее лице, словно улыбка Чеширского кота. Сынхи счастлива быть рядом с Тэхёном, разговаривать с ним, жить. Теперь ее ничего не тревожит.

Время тянулось бесконечно долго, но девушка выдержала. Она смогла. Ради Тэхёна. Чтобы пойти после всех занятий гулять. Они шли медленно по аллее и разговаривали. Они держались за руки и смеялись. Сынхи было очень хорошо, а Тэхён был счастлив, что девушка улыбается, смеется, что на ее лице больше нет следов депрессии и апатичного настроения. Они присаживаются на скамейку и продолжают разговор, сидя.

— Как себя чувствуешь? — спрашивает парень, смотря в глаза девушки.

— Хорошо, даже отлично, — отвечает Сынхи, смотря в ответ и немного тая от орехового цвета глаз Кима.

— Отлично? То есть ты больше не хочешь умереть?

— Забавно, но нет, — девушка смеется, не сводя глаз с парня. — Я счастлива.

— Прекрасно.

Не может отвести взгляда от девушки. Она его притягивает, заставляет сердце биться чаще, улыбаться чуть ли не всё время. Тэхён знает, что влюблен и уже давно.

— Будешь со мной встречаться? — неожиданно даже для себя спрашивает Ким.

— Да, — также быстро отвечает девушка.

— Что?

— Что? — а после оба смеются и наконец прерывают свою игру в гляделки. Но стоит им поднять глаза друг на друга, как Тэхён начинает медленно наклоняться, и касается губ девушки своими. Нежно, осторожно, боясь спугнуть. Сынхи не против, она сама слегка придвигается, осторожно отвечает на легкий поцелуй Кима. Она на седьмом небе от счастья и наконец может сказать, что чувствовала всё это время по отношению к Тэхёну: он ей нравился еще до потери памяти. Парень слегка увеличивает напор, словно целует в последний раз, но старается не давить, хотя Сынхи чуть не задыхается от собственных чувств.

— Тэхён, я, кажется, поняла, зачем я пошла на Мапо, — мягко отстраняясь, шепчет девушка, смотря парню в глаза.

— Зачем?

— Я точно не уверена, но думаю, чтобы отпустить своё прошлое, распрощаться с мыслями о смерти и ответить тебе положительно.

— Ты уверена?

— Хоть я и отличаюсь от той Сынхи, но всё же я и есть она, Тэхён. Так что, да, я уверена, — девушка улыбается, касается его губами и отодвигается. — Я думаю, что я влюбилась в тебя еще тогда.

Парень обнимает девушку и шепчет: «я тебя больше не отпущу. Никогда. Держи меня всегда за руку».

— Обязательно.

***

Юнги протирает барную стойку, когда к нему подходит Чонгук и говорит, что тот может быть свободен пораньше. Но Мин не хочет уходить, ведь что ему делать одному дома всё это время? Он один до сих пор, даже собаки или кошки не завел.

— Юнги, я понимаю, что ты до сих пор страдаешь…

— Я не страдаю, Чонгук, — останавливается бариста с тряпкой в руке, смотрит на хёна. — Просто я не вижу смысла идти домой тогда, когда там ничего нет, кроме мебели. Я не могу даже заставить себя смотреть фильмы или сериалы. Работа — единственное, что у меня осталось.

— Почему ты не…

— Здравствуйте, чего желаете? — прерывает Чона Юнги, смотря на нового клиента. Перед ним стоит девушка с красивой, но необычной внешностью. Она жестом говорит «секундочку» и продолжает говорить по телефону.

— …Ты знаешь, что сказал всеми известный мыслитель? Он сказал, что добро приедается к людям, так что закрой свой рот и иди работать. Я не собираюсь всё время быть доброй, особенно, когда вы сами совершаете ошибки. Всё, иди скажи остальным, чтобы вы тут же приступали. Мне плевать, что вы не будете спать, мне главное, чтобы вы выполнили всё в срок.

Девушка отключает звонок и смотрит на бариста с розовыми волосами. Она переводит взгляд на руки, на которых видны многочисленные татуировки. В ее глазах читается восхищение, удивление, граничащее восторгом. Девушка облизывает губы, смотря на руки.

— Макиавелли?

— Да. А вы читали его? — наконец отрывается от созерцания рук бариста, отвечает девушка, смущенно улыбаясь, но смотря на парня.

— Был период, когда читал, — ухмыляется Юнги, разглядывая девушку с черными длинными волосами, в кожаной куртке, черных брюках и красными губами. Он восхищен.

— Что ж, интересно. Не каждый день можно встретить человека, который читал Макиавелли, — улыбка так и не сходит с лица девушки, которая уже смотрит меню. — Можно мне фраппучино?

— Конечно, а можно узнать, как вас зовут? — Юнги облокачивается о барную стойку, полностью игнорируя недоуменный взгляд Чонгука, и смотрит на девушку.

— Только если вы скажете свое, мистер бариста, — незнакомка принимает условия игры бариста. Тень ухмылки и озорства в глазах выдают ее, но она и не скрывается.

— Мин Юнги.

— Шоннасон Саджакуль, но можно проще — Сон.

— Красивое имя, Сон. Ваш кофе будет готов как можно скорее.

— Благодарю, — девушка кивает, а после уходит, проводя по губам языком, но уже специально.

— Что еще за Макиавелли, Юнги?! — шипит Чонгук, чтобы рядом сидящие посетители не услышали.

— Итальянский мыслитель и классный исторический чувак, — отвечает Юнги, принимаясь готовить фрапучино, хотя готовит его крайне редко.

— Она тебя зацепила?

— Очень. Не часто встретишь такую девушку. В ней как будто есть что-то от Ханыль, но это что-то скрытое, оно внутри, и она не показывает его.

— Вы были больны на голову, могу заметить, — Чонгук все еще в шоке от своего тонсена. — Вы же мечтали перекрасить волосы после окончания школы.

— Ага.

— Вы были бесбашенными!

— Ага.

— И ты любишь Ханыль.

— Люблю. Но знаешь, я не хочу упускать интересную мне девушку. Впервые после Ханыль, прошу заметить. И не ты ли случайно толкал меня на знакомства всё это время? — Юнги поворачивается к Чону и выжидающе смотрит на того.

— Блять, Юнги, делай что хочешь. Только не проебись, пожалуйста.

— Не проебусь, — кивает Мин, возвращаясь к работе.

Зачесывает покрашенные в розовый волосы и продолжает работать над напитком. Перекрасился он потому, что наконец решил отпустить Ханыль, перестать сожалеть, винить себя. Этим все равно не вернуть ее к жизни. Юнги хочет попробовать заново начать жить. И стоило ему это сделать, как лилии на ключицах начали заживать и перестать кровоточить. А эта девушка, Сон, действительно его заинтересовала. Ни одна за столько лет не привлекала его, а тут неизвестная особа в черной кожанке, цитирующая Макиавелли. Сейчас парень даже думает, что кофейня действительно какое-то место для свиданий, встреч и магнит для образования новых парочек. Мин усмехается со своих мыслей, но заканчивает украшать напиток. Ставит стакан на поднос, пишет на салфетке свой номер телефона, пожелание и сам лично относит Сон ее заказанный фрапучино. Кажется, будто этот напиток станет их напитком. Но Юнги даже не против, ему нравится фрапучино, тем более готовит его редко. Будет повод практиковать.

Бариста улыбается девушке, ставит напиток, подает салфетки и желает приятного времяпровождения.

— А вам приятной работы, мистер Мин Юнги, — говорит девушка, смотря на парня, закусывая нижнюю губу. — У вас до скольки смена?

— Меня как раз хотели отпустить, когда вы сделали заказ.

— Отлично, — улыбается девушка. — Проводите меня до офиса и заодно поговорим о Макиавелли?

— Я не против.

Юнги кланяется и уходит, улыбаясь. Давно он не был так воодушевлен и счастлив. Кажется, что всё наконец налаживается. Даже в его паршивой жизни.

Она под дождем.

Ты хочешь ранить себя, я останусь с тобой.

Ты хочешь заставить себя пережить эту боль.

Было бы лучше, чтобы тебя удержали, а не цепляться самой.

Мы под дождем.

Под проливным дождем

Я собираю рассыпавшуюся тебя,

Чтобы я смог увидеть, насколько ты прекрасна.

Мы под дождем.