Разработкой этого плана занимался по большей части Хитоши, позволяя ребятам внести свою лепту и дать несколько ценных советов. Он не претендовал на идеальность, так что не мог гарантировать успех их миссии. Однако со стороны всё выглядело достойно.

Во-первых, они учитывали то, что стали желаемой целью для Стикса, который наверняка намеренно выйдет из своего убежища, чтобы разыскать их. Во-вторых, выбранное местоположение было самым удачным, ведь в прошлый раз неподалёку они обнаружили труп женщины, а Кацуки и Изуку повстречали сразу двух вампиров в ста метрах от национального парка Ара, что находился прямо в противоположной стороне.

Они разделились, чтобы по возможности быстро среагировать, если вдруг вампир решит пройти через них и, возможно, пожелает перекусить одинокой жертвой. Существовала вероятность, что кровопийцы не клюнут на их уловку, но придут сюда поохотиться. Хитоши на самом деле плевать на цель их прибытия или же увенчается ли план успехом — он попросту хотел охотиться и заявить о себе.

Особенно тому парню, который нагло высмеял его и околдовал. Те действия показали их различия, были способом проучить наглого встречного. Хитоши не мог забыть то ощущение потери в пространстве, возникшую внутри панику; он чувствовал себя беспомощным и слабым. Он ненавидел такое состояние и хотел отомстить. Как бы он ни пытался — никак не мог выбросить произошедшее из головы.

Так что, если говорить на чистоту, всего его мысли заполонило тем незнакомцем, тогда как все остальные думали о Стиксах. Весьма легкомысленно, учитывая, ради чего все здесь собрались, но это последнее, что его беспокоило.

Хитоши половину ночи и весь день размышлял, являлся ли тот парень человеком? Быть может, он чародей? Но в таком случае ему не было особой нужды приходить к Мэй и уж тем более гипнотизировать охотника. Обычно колдуны предпочитали мирные взаимоотношения со всеми видами существ, это выгодная для них позиция. Так что Хитоши склонялся к мысли, что тот являлся ничем иным, как нечистью. Учитывая отсутствие реакции от защитных татуировок, с большей вероятностью, перед ним предстал демон. И весьма искусный, судя по всему.

А главное, бесстрашный.

Для Хитоши не столь важно, с кем именно ему придётся столкнуться. Ему была любопытна сама идея сражения с нечистью, проверка своих сил. И в случае победы над противником он упивался властью над ним. А кто клюнет на их ловушку — древний, зрелый или новообращённый вампир, — дело второстепенное. Он желал расправы над всеми.

Татуировка совиных глаз на груди отдавала тепло и дарила ему способность к острому слуху и улучшенному зрению одновременно. Она уступала огнёвке Изуку и давала меньший обзор и освещение, нежели тату кошачьих глаз у Кацуки, но зато у Хитоши имелось сразу два обострённых чувства вместо одного усиленного. Правда, днём его родное зрение оставляло желать лучшего; чары и здесь могли прийти ему на помощь, однако их использование выматывало его.

Хитоши огляделся, слыша шелест редких листьев на деревьях, и выдохнул облако пара. У него замёрз нос и кончики пальцев на руках. На улице сильно похолодало, можно даже сказать, подморозило. В идеале стоило одеться потеплее, иначе он рисковал проиграть бой, даже его не начав, но он не взял с собой дополнительной одежды. Очако постоянно носила термокостюм, а ещё она прихватывала одноразовые грелки для рук и ног, ещё несколько из них она заблаговременно крепила себе под одежду. Таким образом она идеально сохраняла тепло, и Хитоши всерьёз подумывал пойти к ней. Мысленно он уже представил, как согреется его тело, когда он прикрепит несколько пакетиков под одежду.

Хитоши уже начал печатать сообщение напарнице, собираясь поинтересоваться, остались ли у неё грелки, как его телефон завибрировал. На экране высветилось имя дяди, и это являлось весьма дурным знаком. Тот никогда не названивал просто так.

Если он вернулся домой и не обнаружил там племянника, то наверняка догадался, где тот мог находиться, а главное, с кем. Их своевольность могла привести к тому, что штаб прикроют и всех развернут обратно в Тосиму, по крайней мере, до тех пор, пока не явится подкрепление. Если оно вообще явится. Охотники дохли как мухи: как бы они ни старались, им никогда не сравниться в силе с опытным вампиром.

Желающих вступить в ряды охотников, впрочем-то, тоже набиралось немало. Почти все желали отмщения за своих родных и близких.

Если они пострадают, то Айзава их явно не похвалит. Хитоши не хотелось возвращаться в прошлый штаб и работать с теми, кто там остался, чтобы контролировать ситуацию в районе. Возможно, ему придётся стать охотником-одиночкой, но тогда он будет вынужден где-то искать деньги на жизнь. Штаб получал финансирование от некоторых богатых спонсоров, и пусть всё происходило неофициально, благодаря этому охотники получали выплаты за свою службу. Не самые щедрые, но достаточные для повседневной жизни.

Экран погас, Шота больше не пытался связаться с ним, так что Хитоши убрал телефон в карман, уже позабыв, что хотел написать Очако. Он отвлёкся на мелькнувший силуэт за воротами парка и оцепенел. Это был некто, облачённый в мантию, явно напоминающий того парня, что он встретил возле дома колдуньи. Его светящиеся янтарные глаза так сильно впечатались в его памяти, что накануне он засыпал, думая только о них. И если это действительно он, то Хитоши собирался поймать его.

Даже если придётся пожертвовать их общим делом.

Во всяком случае он не оставлял Очако одну — здесь оставался Бакуго, которому он доверял. Охотник он талантливый и сильный, а уж втроём они тем более завалят кого бы то ни было. Хитоши написал ему короткое сообщение, прежде чем сорваться с места и выбежать за территорию парка. Нужная фигура отчётливо виднелась впереди, метрах в тридцати от него. Та двигалась с человеческой скоростью и никак не реагировала на то, что Хитоши приближался. Татуировка перьев на его голени позволяла ему быть быстрым и бесшумным.

Хотя если предположения Хитоши о сущности этого парня правдивы, то никакая магия не позволит скрыться от него. Но ему и не хотелось прятаться — наоборот, он собирался заявить о себе тотчас же.

Телефон в его кармане вибрировал, но он не считал нужным смотреть, кто звонит. Сейчас он сконцентрировался на охоте; его не интересовали вопли Бакуго или расспросы дяди о его местонахождении. На данный момент его волновало только то демоническое отродье, которое свернуло в узкий переулок, словно бы приглашая уединиться.

И Хитоши незамедлительно принял это предложение. Он влетел в проём на полной скорости, его даже чуть занесло от собственной прыти. В проулке было настолько темно, что даже чары не справлялись и не улучшали видимость. Однако это не помешало Хитоши молниеносно среагировать на нападение и в момент увернуться от удара. Взмах чужой руки был столь резким и мощным, что послышался рассекающий воздух звук.

Опасно. Сердце Хитоши забилось о рёбра, отдаваясь пульсацией в шее и груди. Если бы удар достиг цели, то охотник как минимум потерял бы сознание. Он попытался контратаковать, но парень в мантии ловко избежал этого, увеличивая дистанцию. Хитоши бездумно прыгнул вперёд, и противник отзеркалил его действие. И всё бы хорошо, если бы он неожиданно не запнулся, когда послышался чей-то визг.

— Мряо-о-о!!! — завопило животное, на которое наступили.

— Вот чёрт! — рассеянно донеслось от незнакомца, посмотревшего себе под ноги. Оттуда выскочил взъерошенный бродячий кот, грозно рыча. Он зашипел и сбежал от этой двоицы подальше.

Этой заминки хватило, чтобы его пригвоздили к стене, но действовали мягче, чем предполагалось. Хитоши засомневался, что перед ним нечисть, потому что парень оказался неуклюжим, так что он не стал бросаться на него с кинжалом, хоть и сохранял бдительность и был готов схватиться за оружие в любой момент. Он придерживал пойманного парня за плечо, чуть возвышаясь над ним, потому что тот оказался ниже него ростом.

Дыхание Хитоши участилось от бега, он успел разогреться за эти пару минут погони. Их осветило лунным светом, так что их чары сработали одновременно. Но если у Хитоши глаза подсвечивались самую малость, то у этого парня они сияли как два маленьких прожектора.

— Ох, да я просчитался? — игриво донеслось от незнакомца, а на его губах растянулась улыбка. — А ты способнее, чем казалось, хвалю. Ах, чёртовы кошки вечно мешаются под ногами, но поздравляю, ты меня поймал, — проворчал он, вздохнув. Хитоши старался не смотреть ему в глаза, чтобы его сознание не оказалось под ударом вновь. Мало приятного находиться в бесконечной петле с одной-единственной мыслью, закончится ли это когда-нибудь или магия истощит его до смерти. — Хах, ты так забавно отводишь взгляд вниз. Я не стану тебя гипнотизировать, ты же победил.

— С чего мне тебе верить? В прошлый раз ты это сделал безо всякой причины, — огрызнулся Хитоши, всё так же не доверяя чужим словам. — Сейчас же ты это сделаешь, чтобы спастись.

— Ты так думаешь? Может, я просто хотел, чтобы ты меня поймал? — Он звучал так уверенно, что Хитоши бесило, что это могло быть правдой. Получается, что с ним играли в кошки-мышки, и кошкой мог быть далеко не он. — Ты так торопился и бежал за мной прямо из парка, словно котёнок, заметивший мотылька.

— Что это значит? — недовольно прошипел Хитоши. — Кто ты такой?

— Хм-м, Денки? — пожал он плечами, после чего его ощутимо встряхнули. — Не понравился ответ?

— Как ты меня загипнотизировал? — продолжил допрос охотник.

— Глазами, — на его губах застыла ухмылка, когда он увидел, как уже чужие глаза наливаются злостью, интригой, азартом. Теперь Хитоши не мог сопротивляться и всё же поднял взгляд выше.

И, ох, да, глазами.

В них находилась целая вселенная, словно бы маленькие мерцающие частицы бесконечно перемещались там, внутри. Хитоши не мог отвести взгляда. Это зрелище… завораживало его настолько, что ему было плевать, как сильно он прильнул к чужому телу, чтобы вглядеться получше. Теперь, когда он стоял так близко, то видел, что в этих радужках действительно скрывалась магия.

— Ты гипнотизируешь меня.

— Нет, я этого не делаю, — легко ответил парень, не сдерживая довольной улыбки. С такой реакцией ему приходилось встречаться раньше, так что он уже наперёд понимал, что она может означать.

Им явно любовались.

А ещё Денки очень понравилось дразнить Хитоши, так что он не сдержал лёгкий смешок, прежде чем сказать:

— Ах, ты так крепко прижимаешься ко мне, что я почти чувствую твоё возбужденное состояние. Кайфуешь, котёнок?

Котёнок?

Это напрочь выбило охотника из колеи. Он глупо моргнул, прежде чем взять себя в руки, и мигом отстранился. Хитоши не церемонился, так что использовал тело Денки как опору, когда оттолкнулся от него, из-за чего тот по инерции стукнулся головой о стену и недовольно прошипел. Кажется, он не торопился сбегать и сопротивляться.

— Не неси бред. — Да, он действительно был взбудоражен, но это не выглядело так, как описал этот парень. — Хватит увиливать от ответов. Твои глаза светятся и днём, и ночью. Ты скрываешь своё тело мантией, но на тебе точно есть чары. Я видел их, когда ты выходил от колдуньи. У оборотней и вампиров их не бывает, к тому же, будь ты кровососом, то не разгуливал бы по улице средь бела дня. Думаю, я знаю, кто ты.

— О, — Денки произнёс короткий звук и снял капюшон, открывая своё лицо охотнику. Хотел дать разглядеть себя получше? Хоть Хитоши частично его и видел, но сейчас лишний раз убедился, что этот парень весьма молод и привлекателен. Таких обычно принято встречать в клубах, а не в тёмном переулке. А ещё он красиво улыбался, Хитоши внезапно почувствовал тёплое покалывание в груди и участившееся сердцебиение. Этот парень снова что-то сделал с ним?

Внезапно Денки прыснул в кулак, заставив собеседника раздражённо нахмуриться.

— Ну давай, скажи же, кто я.

Охотник смотрел напряжённо, как будто сверялся со своими наблюдениями. Его бесило, что в мыслях он постоянно называл этого парня красивым вместо клейма «богомерзкая тварь». Денки точно в его вкусе, и это предательски отражалось в его любопытных глазах, которые он отвёл, чтобы перестать залипать на его лице. Хитоши всё ещё убеждал себя, что его снова загипнотизировали. Денки видел осторожность в этом парне и отсутствие какого-либо страха. Было бы занятно посмотреть на него во время охоты на вампиров. Хитоши оказался одним из немногих, кто по итогу осмелился смотреть ему в глаза.

— Смелее. Скажи это громко.

— Демон.

Хитоши прочистил горло, разозлившись на себя, потому что его голос прозвучал ужасно неуверенно, но, кажется, Денки совсем не заметил этого. Он так заливисто и звонко рассмеялся, что ему хотелось врезать. Похоже, он не думал, что мог привлечь к себе слишком много внимания со стороны, когда вёл себя так неосторожно?

— Что смешного?

— Ах, мне кажется, или мы повторили диалог из «Сумерек»? Как там было? «Ты невероятно быстр и силён, у тебя бледная ледяная кожа, твои глаза меняют цвет, и иногда ты говоришь так, будто ты из другого времени. Ты никогда не пьёшь и не ешь, ты избегаешь солнца. Я знаю, кто ты». «Скажи это. Громче», — он снова захохотал, веселясь. — Ты даже не заметил?

Хитоши смотрел недоверчиво, как будто не мог понять, что происходит. Нет, правда, какого чёрта? Что с этим парнем вообще не так? Почему он вдруг начал цитировать дешёвую франшизу о вампирах, да ещё и наизусть, как будто смотрел её каждый день?

— Я не смотрю такое дерьмо, — зло ответил Хитоши, но не мог не отметить, что не испытывал испепеляющей ненависти к этому парню, хотя по его соображениям он относился к тем ублюдкам, подлежащим уничтожению.

— Пф, ну ты и старомодный! Что и следовало ожидать от засланного охотничка, — пожал он плечами. — Ну и зря. Такой прекрасный фильм о любви, преданности. А волки там, к слову, реалистичные, знаешь? Ты когда-нибудь видел оборотней, или тебя натаскали только на вампиров? А то скоро повтор в кинотеатре запустят, сводить тебя, котёнок? Сядем на последний ряд, и я прошепчу тебе на ушко, что в этом фильме правда, а что — ложь. Я много чего знаю, — как-то таинственно донеслось от него, пока он приблизился почти вплотную, заставив собеседника неуверенно подобраться и отступить назад. Хитоши вскинул руки, защищаясь, когда его лопатки соприкоснулись с твёрдой поверхностью. И всё же этот переулок слишком узкий.

— Придурок, что ты делаешь? — наконец спросил Хитоши, хмурясь всё сильнее. Меж его бровей залегла морщинка, которую тут же хотелось разгладить. Он вроде бы и выше Денки, но в нынешний момент чисто на энергетическом фоне казалось совершенно иначе.

— Ты же запал на меня. Я в твоём вкусе, котёнок?

— Умом тронулся? Отойди.

Их разговор зашёл абсолютно не в то русло, на которое рассчитывал Хитоши. Неужели он как-то неоднозначно посмотрел, что выдало его желание? Раньше бы он только порадовался этому, потому что смог бы миновать фазу нудного знакомства с очередной пассией, тогда как его интересовал бы лишь быстрый перепих с ней.

Его сердце билось достаточно быстро, так что, если бы Денки был вампиром, то непременно бы услышал это. Между их телами сохранялась дистанция, да и Денки не позволял себе ничего лишнего. Хитоши стыдливо поймал себя на мысли, что это его огорчало. О чём он вообще думал?

— Демонов не убить серебряным кинжалом, на них не подействуют обычные чары, так зачем бы тебе рисковать? Чтобы просто спросить, какого я происхождения? Не думаю, что ты настолько глупый охотник. Я позволил тебе настигнуть меня, даже создал провокацию, но ты не стал биться со мной, прижался, как какой-то извращенец, и пялился в моё лицо. Или ты из тех, кто давит ужа, посматривая порнушку с липовыми вампирами?

Это прозвучало насмешливо, но одновременно с этим Хитоши почувствовал стыд и смущение, потому что это действительно со стороны выглядело так. Однако он не показал своих чувств и ощутимо оттолкнул от себя столь откровенного наглеца.

— Я быстрее вскроюсь, чем буду заниматься чем-то подобным, — яро, но тихо процедил он. — Потому что у меня иные мотивы, и если ты действительно демон, то я больше не буду сдерживаться, — это прозвучало грозно, особенно опасно выглядело то, как он всё же достал свой клинок, блеснувший при свете луны, и намеревался напасть.

— Хм, хочешь утащить в ваш штаб, изучить, а после использовать? — догадался он. — Но я не демон, так что не ломай голову, глупый охотник. Я убил достаточно времени на тебя, мне пора идти, — сказал он, но Хитоши преградил ему путь, — что такое? Хочешь прощальный поцелуй? Тебе пора отдохнуть. Спи, Хитоши.

Он знал его имя? Но откуда? Неужели он следил за ними с момента их встречи?

Денки фыркнул с толикой насмешки. В его глазах отражались снисхождение и власть, тогда как в ответ глядели растерянно и неверяще. Хитоши не ожидал, что их встреча закончится именно так.

«Снова?! Я снова попался?!» — с досадой вопило его подсознание.

Сначала о землю звякнуло холодное оружие парня, а затем рухнул он сам. Денки не ловил его и не придерживал, потому что на самом деле ему не было до него дела. Возможно, он самую малость заинтересовался, но связываться с этим пришибленным охотником ему не хотелось из соображений собственной безопасности.

В такой холод человеческое тело, вероятно, погибнет от переохлаждения, так что Денки чуть поборолся с собой, прежде чем развернуться и подойти к Хитоши. Он схватил его за ворот одежды и небрежно вытянул на тротуар. Затем он опустился прямо перед телом и достал из кармана маркер. Он начертил несколько рунических знаков на ладони охотника, а затем прошептал слова заклинания.

Когда Денки уходил, издалека его осветили фары машины, остановившейся возле Хитоши.

***

«У меня дела, я ухожу», — гласило только что присланное сообщение от Хитоши.

«Какого хуя?», — написал Кацуки в ответ, только вот ему не торопились разъяснять причины. Так же как и отвечать на его звонки. Он не звонил больше двух раз, потому что и без того понятно, что его будут игнорировать и дальше. Кацуки пообещал сам себе, что так разукрасит этого урода, что тот станет пострашнее любой твари в ночи.

— Ублюдок, — зло выплюнул Кацуки и огляделся. Никаких знаков, подаваемых друзьями, не было, стояла тишина. И это даже немного напрягало, потому что прошло предостаточно времени, чтобы вампиры вышли на пропитание. Теперь он не видел смысла в их построении, ведь одна из сторон более не контролировалась.

Кацуки шагнул вперёд, намереваясь дойти до Очако и там же продумать их дальнейшие действия. Для этого он набрал номер Деку, чтобы он тоже подходил к точке сбора. Возможно, им придётся перенести всю операцию на завтрашнюю ночь, и это бесило. Вся эта тягомотина выматывала нервы, прежде всего, Изуку и Очако. Они более покладистые, когда дело казалось послушания старшим, так что сначала охотники внимали словам Айзавы, а затем подчинялись друзьям от безысходности.

Прошёл уже седьмой гудок, а Изуку всё не отвечал. Такого никогда не происходило — он всегда старался быть чутким и внимательным партнёром и делал всё, чтобы о нём не переживали. Его слух позволил бы ему расслышать вибрацию телефона, даже если бы тот лежал в тридцати метрах от него. Так почему же ответа всё не было?

Кацуки занервничал, так что ускорил шаг, как будто через пару метров мог увидеть друга, но их разделяло приличное расстояние. Изуку должен патрулировать у моста за поворотом — отсюда его скрывали деревья и здание кафе. Днём здесь часто многолюдно: многие наслаждались природой, покупали себе горячий или холодный кофе, в зависимости от погодных условий, а также могли подкрепиться уличными закусками. Во время фестивалей обычно открывались палатки с различным стрит-фудом, так что это стало достаточно популярным местом для прогулок. В ночное время суток, конечно, сюда не совались из-за плохого освещения. Администрация города намеренно не улучшала условия пребывания в парке, чтобы хотя бы так обезопасить людей, которые и сами могли стать закуской для вампиров.

Кацуки чертыхнулся и набрал номер вновь. Длинные гудки нервировали, а редкие помехи обнадёживали, что вот-вот ему ответят. Этого не происходило. Кацуки был столь распалён, что пролетел мимо скамейки.

Пустой скамейки.

У него внутри всё неприятно скрутило и упало куда-то в ноги, когда он осознал, что Очако здесь нет. Девушка должна была сидеть на этом месте и привлекать к себе внимание, а после от неё требовалось подать сигнал, если появится вампир. Но ни крови, ни ловушки, ни самой охотницы тут нет. Кацуки закусил губу и медленно выдохнул, когда его чары внезапно потеплели, его кинжал также отозвался слабой вибрацией. Они посылали ему сигналы, что вампир где-то поблизости.

Кацуки сжал в ладони кинжал и убрал телефон от уха, чтобы гудки и голос автоответчика не мешали ему прислушиваться к округе. Его тело мигом стало напряжённым, как натянутая тетива лука. Казалось, он мог «выстрелить» в любой момент, если кровопийца решит появиться прямо перед ним.

Тишина.

Раздражающая тишина давила на него. Ему всё казалось, что вампир наблюдал за ним с расстояния, но не приближался, как будто игрался. Возможно, тот успел расправиться и с Хитоши, и с Очако, и взялся за Деку. От этих мыслей по телу пробежали мурашки. Он не мог прямо сейчас бежать на поиски Очако, исчезнувшей так внезапно. Ему нужно срочно проверить Изуку. Кацуки шагнул вперёд и услышал приближающийся стук каблуков о поверхность асфальта. Тот звучал так ярко, отражался эхом в ушах, словно он позаимствовал у Деку огнёвку.

Шаги выбегающей из-за поворота женщины были тяжёлыми, вымученными, словно она пробежала марафон в несколько километров. Её дыхание тоже дало осечку: она запыхалась настолько, что решила остановиться у очередного фонаря, после чего обернулась, словно проверяя, не шёл ли кто позади неё. Кацуки тоже взглянул в ту сторону, но никого не увидел. Он сорвался с места и целенаправленно побежал к напуганной девушке, думая, что та подверглась нападению, но каким-то образом уцелела и смогла скрыться. Возможно, она была не одна.

Кацуки добежал до поворота и перешёл на медленный, даже заторможенный шаг. Он нервно облизал губы, когда к нему пришло понимание, что эта дорожка как раз вела к патрулируемой зоне Изуку. И если там осталась тварь, которая напала на эту женщину, то, вероятно, Деку отвлёк её на себя, оставаясь с ней один на один.

Только не это.

Но он ведь подал бы в таком случае сигнал, верно? Почему не было огня сигнальной ракеты?! Кацуки пытался унять внутреннюю панику, ему хотелось проигнорировать стоящую здесь девушку и мигом направиться туда, но внутренне он очень желал услышать опровержение. Например, что девушка торопилась на автобус или испугалась какого-нибудь бродячего пса.

— Эй, ты! — Девушка вскрикнула от страха и подняла голову, всё еще никак не придя в себя от бега. Она совсем не услышала, как к ней приблизились, и это её жуть как напугало. — Тебя кто-то преследует?

Та раскрыла рот и посмотрела на него широко распахнутыми глазами, как будто перед ней возник монстр. Кацуки бы подумал, что она до чёртиков испугалась его, но совсем скоро к ней пришло осознание, что перед ней стоял не вампир.

— В-вы… охотник? — одними губами пробормотала она, разглядывая незнакомца как некую диковинку.

Его глаза подсвечивались, а ещё у него на поясе покоился оружейный ремень. Сам он был достаточно легко одет, видимо, чтобы не терять маневренность во время боя. Девушка видела, что в чехле отсутствовал нож, однако одна рука парня была заведена за спину. Кацуки намеренно спрятал оружие, чтобы не напугать девушку, словно некий серийник. В такой ситуации убирать кинжал противопоказано — чары всё не смолкали, а значит, вампир до сих пор где-то рядом. Он боялся, что не успеет в таком случае отразить атаку, если тот вдруг нападёт.

Незнакомка несколько раз моргнула и охнула, что-то представив. Её глаза предательски намокли. Она на самом деле впервые видела охотников на вампиров, но, несмотря на собственную симпатию к кровопийцам, она не желала смерти их палачам и очень испугалась за того, кто остался позади. А здесь прибежал ещё один, такой молодой.

— Скорее убегай, иначе тебя тоже убьют! Тот парень, наверное, уже мёртв. Поторопись, иначе вампир тебя почувствует! — Она смело подошла к парню и схватила его за локоть, потянув в сторону. — Там ремонтируют стену, есть проход. Если выйдешь там, то сможешь спрятаться в круглосуточном магазине. Меня он не станет трогать, а вот тебя…

— Хули ты несёшь? — пробасил Кацуки низким голосом. Девушка мало того что знала об опасности, так и вела себя столь расслабленно, будучи уверенной, что ей не грозит опасность. Но с чего бы? — Ты кто такая?

Глаза Кацуки стали такими страшными, что дама мигом выпустила его из рук и отошла, поджав губы. Видя, что она не собиралась ему отвечать, он больше не собирался тратить на неё время. Был бы здесь кто-то ещё, он бы…

— Кац! — Кацуки обернулся и увидел Очако, выбегающую со стороны противоположной развилки. Там было темно, никто адекватный туда даже не сунется.

— Ты где шароёбилась?! Хер ли ушла со своей точки?! — рявкнул он, заставив охотницу замедлиться. Её взгляд сменился на изумлённый она сжала губы в узкую полоску, думая разозлиться и вспылить, но переборола себя и сдержалась.

— Я сидела там, где мы и обговаривались. Хитоши проводил меня, прежде чем уйти, — она обернулась, указывая. Сейчас она совершенно не понимала, в чём её обвиняли, ведь она и так переборола себя, когда согласилась выполнять роль приманки. Голос Очако стал жёстче. — Моя подвеска совсем немного потеплела, я думала позвонить Тоши и сказать, что наша цель, возможно, поблизости, но потом я услышала шаги и увидела вас. Почему ты здесь? Кто это?

Она взглянула на девушку, уже успевшую выровнять дыхание после спешного бега. Та промолчала и взглянула на Кацуки, как будто именно ему предстояло отвечать. Вообще сегодня ей открылась весьма интересная картина. К такому трудно быть готовой морально.

— Тц, — ему некогда здесь спорить. — Твой лохматый дружок свинтил. Чокнутый ублюдок, я ему всё ебало разукрашу, будет ходить нарядным до самого Рождества. Допроси эту девку и не отпускай без разрешения.

— Вы не можете задержать меня и допрашивать только потому, что я знаю о вампирах, — бесстрашно протестовала незнакомка. — Я опаздываю на работу, а вам советую сбежать, пока целы.

Кацуки фыркнул и проигнорировал её. После слов девушки в его груди поселилась разрушающая душу тревога: в мыслях постоянно всплывали страшные фрагменты, в которых он вот-вот обнаруживает своего друга мёртвым. Кацуки посмотрел на Очако, чтобы удостовериться, что его услышали, так что та ему кивнула. Этого было достаточно. Парень сорвался с места, убегая туда, где должен патрулировать Изуку.

— Останови его! — приказала она Очако, но та никак не отреагировала. — Сумасшедший, не беги туда! — крикнула ему вдогонку девушка, но охотница её приструнила. Из её уст прозвучал тяжёлый выдох. Она нервно покусывала губы, думая о том, что по её вине погиб тот охотник, теперь же ей не удалось предостеречь другого. — Будь умнее — спасайся, пока есть возможность.

— Не стоит влезать в наши дела и указывать нам, что мы должны делать, — пресекла она чужие попытки внести смуту. — Я провожу тебя к выходу, а ты расскажи что знаешь, — заключила Очако, а в ответ ей смиренно пожали плечами. Они двинулись к воротам, решив для начала представиться.

Если охотники не желали её слушать, то больше она никак не могла им помочь. Человек вроде неё беспомощен в противостоянии вампиров и охотников, поэтому всё, что ей оставалось, это подчиниться воле Шото и прийти к нему на встречу завтрашней ночью.

Кацуки бежал так, словно за ним следовал локомотив, готовый вот-вот передавить его вдоль и поперёк. Расстояние вроде небольшое, но казалось, он бежал туда целую вечность. Он потерял над собой контроль, и все его чувства слишком обострились, татуировки тоже плохо слушались. Лёгкие горели, а ещё Кацуки не удавалось контролировать свой шаг. Если раньше его поступь ощущалась легко и невесомо, то сейчас шарканье и топот заполонили всю округу. Изуку отругал бы его за излишний шум, ведь у него был такой чувствительный слух.

Дыхание Кацуки срывалось, появилась одышка. Давненько он не ослабевал столь сильно, но его состояние обуславливалось подступающей паникой и чётким ощущением близости вампира. Чары горели так, словно тот стоял прямо за его спиной, но в поле его зрения по-прежнему никого не наблюдалось.

Только не Деку, только не Деку! — вопило подсознание Кацуки, когда он шумно перепрыгнул почти все ступени, ведущие с мостика вниз. Его приземление было таким громким, что услышал бы любой вампир. И Кацуки ожидал этого — он даже хотел подобного исхода, ведь в таком случае он сможет отвадить его от друга, если они действительно сражались где-то поблизости.

Охотник ненамеренно разглядывал землю с редкой травой, которую покрывал лёгкий иней, будто ожидал увидеть тело. Пусто. Он не видел никого. Снова стояла эта звенящая тишина, которую нарушало гулкое биение его сердца.

— Чёрт, чёрт! Деку! — крикнул он, зная, что Изуку сможет его услышать, а после развернулся и замер.

Если он выживет, то эту ночь не забудет никогда.

Слёзы мгновенно застыли на его глазах, когда он увидел их прямо у стены того самого мостика, который он преодолел в долю секунды и совершенно не заметил, что скрывалось внизу. Там стоял вампир, и он питался его лучшим другом. Они стояли в тени, почти полностью скрытые от поступающего света фонаря, но татуировка кошачьих глаз без труда помогала Кацуки видеть любые затемнённые места.

Изуку смотрел на него застывшим взглядом, он был зачарован и ничего не предпринимал. Такой хрупкий и беззащитный в руках этого монстра, не испытывающего и капли сострадания ко всем жертвам, которыми питался. Изуку слишком молод, чтобы умереть вот так. На его щеках блестели подсыхающие дорожки от слёз. Он плакал. Плакал перед этой мразью, когда понял, что сопротивление бесполезно. От этой мысли всё внутри Кацуки забурлило яростью. Ему хотелось уничтожить эту тварь, уничтожить всех кровососов на планете.

— Отпусти его, сука! Сдохни! — пронзительно выпалил он, срываясь с места с кинжалом в руках. Если ему суждено будет погибнуть здесь, то лучше он это сделает вместе с Изуку. Он не станет убегать, отдавая его на растерзание. Он вырвет его из лап вампира и сделает всё, что нужно, лишь бы спасти.

Однако ему не дали подобраться ближе десяти метров. Перед ним появился тот самый вампир, для которого изначально и устраивалось всё это шоу. Кацуки узнал его по голосу и одежде, как будто их и не разделяли прошедшие сутки. Для него они зачаровали кровь и установили ловушку, для него был продуман весь этот чёртов план, для него трусливая Очако стала приманкой, и для него Кацуки вынудил Изуку быть здесь.

Он винил себя. Абсолютно всё пошло по пизде из-за его необоснованного эгоизма.

Кацуки замахнулся и нанёс настолько мощный удар, что, когда его руку настигло встречным взмахом, по ощущениям это походило на перелом. Как будто он со всей дури вмазался в стену.

— Ах, блять! — неконтролируемо выдохнул он от боли и чуть согнулся, глядя враждебно на Стикса перед собой. Ему пришлось перехватить кинжал в другую руку, но он сомневался, что в принципе что-то сможет предпринять. Его чары выпустили мощный залп, но из-за ушиба он даже не смог понять, насколько интенсивно выпустил импульс, хотя, судя по реакции вампира, различий с прошлого раза он не почувствовал.

— Ты свободен, уходи, — произнёс он спокойно, а Кацуки оскалился. — Сделка заключена. Сегодня умрёт только он.

— Сделка?..

Внезапно он осознал, что Деку, этот чёртов идиот, снова сделал то, что от него не требовали, и взял на себя слишком многое. Он что, принёс себя в жертву, чтобы спасти остальных?!

Кацуки почувствовал ком в горле, его глаза мигом затопило влагой во второй раз. Он судорожно пытался придумать, что мог бы предпринять, но в голове было пусто. Отчаяние пропитывало его всё сильнее — наверняка вампиры это хорошо ощущали. Его не стихающие мысли наперебой трезвонили об Изуку, о лучшем друге, умирающем в эту самую секунду в нескольких метрах от него.

А что же Кацуки? Кто он против этих двух? Жалкий слабак, следующая жертва?

— Я предупреждал, — снисходительно проговорил вампир и обернулся к создателю. На самом деле мало приятного наблюдать за тем, как ломаются люди, но он их предупредил. Они не послушались, значит, настало время расплаты. Изуку сильно ослаб от потери крови, и ноги больше не удерживали его. Шото подхватил его за талию, не прерываясь. — Я ведь говорил: «возвращайтесь туда, откуда пришли». У вас ещё есть шанс спастись. Завтра умрёт следующий из вас…

Кацуки смотрел на то, как всё тело Изуку и его голова безвольно повисли в руках вампира. Его глаза были полуприкрыты — возможно, действие зачарования уже прошло, только вот у парня всё равно не осталось сил, чтобы сопротивляться.

Бакуго вздрогнул всем телом, когда услышал короткий сдавленный звук от Изуку, как будто он пытался сглотнуть, но у него ничего не вышло. Думая о том, что его организм пытался сопротивляться, находясь на грани жизни и смерти, Кацуки почувствовал внезапную тошноту, желудок скрутило в тугой узел. Он сам словно был зачарован и опьянён, только вот далеко не в приятном смысле этого слова. Голова кружилась так, что ему пришлось рухнуть от бессилия на землю. Выглядело так, что он стоял на коленях перед Стиксами, но это последнее, что волновало его. Пускай. Он готов унижаться, ползать здесь и пресмыкаться, если это поможет вырвать Изуку из-под их кровожадных клыков.

Не стало ли слишком поздно? Он ведь не опоздал? Деку ещё жив, верно?

Его язык заплетался, когда он снова заговорил, хотя от него уже никто этого не ждал. Он выглядел как тот, кто был сломлен смертью напарника и остался здесь, вероятно, чтобы забрать его тело.

— Пожалуйста… Не убивайте… У него было столько планов. Это… Это я заставил его прийти сюда, заберите меня, мою жизнь. Отпустите его, — ни один мускул не дрогнул на телах вампиров. Они попросту проигнорировали охотника. — Блять… Хватит! Прекрати пить его кровь, ты, ебаный ненасытный ублюдок, и посмотри на меня!

И тогда Шото действительно отстранился. Теперь, когда он не придерживал Изуку, тот рухнул и повис на его руке, словно тряпочка на бельевой верёвке. По его шее и щеке стекала тонкая струйка крови из открытых дырочек от прокола. Кацуки боролся с желанием обессиленно разрыдаться прямо здесь, на земле. У него на глазах убивали его друга, а он ничего не мог сделать.

Возможно, если получится уговорить этого Стикса, то он готов отдать свою жизнь взамен жизни Изуку, но вопреки его желанию Шото отстранился не для диалога с ним. Он в принципе даже не удостоил его взглядом, сразу же посмотрев на своё дитя, оказавшееся рядом в мгновение ока.

— Поешь, Эйджи. Пусть остаётся и смотрит, а затем расскажет всем остальным, как этот юноша стал назиданием для своих друзей.

Эйджи вздохнул и согласно кивнул. Так по-человечески и с горечью, что Кацуки обратил бы на это внимание, если бы не его состояние в общем. Стикс схватил Изуку за одежду, небрежно перетягивая его ближе к себе. Парень в его руках прохрипел, но не приходил в сознание. Этот звук отразился эхом в голове Кацуки, обнадёживая и придавая сил.

Если эти ублюдки не собирались идти с ним на контакт, то ему придётся добиться их расположения насильно. Кацуки с силой сжал зубы, из-за чего послышался их скрежет друг о друга. Лучше он сдохнет здесь вместе с Деку, чем вот так позорно отдаст его на растерзание, развалившись на тротуаре. Он заставил себя вновь подняться на ноги. В его глазах отражалась решимость и ненависть. Он нацелился на того, кому было суждено добить Изуку, так что бросился прямиком к нему.

От вида, как Эйджи слизывал неровную дорожку крови с лица Деку, он почувствовал омерзение. Хотелось поскорее избавиться от Стикса, однако ему вновь преградили путь. Теперь же это сделал сам создатель. Он наконец одарил своим вниманием строптивого охотника, но лишь для того, чтобы не позволить тому помешать трапезе своего обращённого.

Сразу же в этот момент его взгляд сменился на изумлённый, хотя, казалось, ничто не могло сбить его с толку. Один его жест заставил вампира позади остановиться в нескольких сантиметрах от шеи Изуку. Кацуки тоже замедлил шаг. Возможно, они готовы предложить ему другие условия?

— Что? — нетерпеливо выдохнул Эйджи.

— Прости, Эйджиро. Потерпи немного, — его голос прозвучал чуть напряжённо, но при этом он показался Кацуки таким мягким. Возможно, потому, что тот общался не с человеком. — Забери его и отойди подальше. Не добивай без сигнала.

— Хм… — вампир, стоявший позади, выше и чуть массивнее Шото. Казалось, он мог просто послать всё и всех и ослушаться, но на деле он попросту заинтересовался. Его создатель был не из тех, чьё мнение скакало как кабина на американских горках. Так почему он сейчас остановился, стоило ему увидеть этого охотника? Они встречались раньше? Нет, это почти невозможно. — Как скажешь, Шото.

Эйджиро перехватил Изуку иначе. Одна рука поддерживала его спину, а другой он обхватил его коленями. Если бы не ситуация, можно было бы шутить, что Деку стал сраной принцессой в руках завидного принца. Кацуки сейчас не мог адекватно думать на эту тему, но эти два Стикса действительно выглядели как те, кто мог бы красоваться на обложках журнала.

— Постой! — запротестовал Кацуки, но не успел и глазом моргнуть, как вампир исчез, забирая с собой и его друга. — Куда?!

Он поднял голову вверх, лишь бы разглядеть направление, в котором они скрылись, но почти сразу ему пришлось отвлечься на вампира, что остался с ним. Его аура пугала, чары Кацуки перегрелись, но он не отключал их. Ему хотелось шибануть по этому Стиксу таким сильным импульсом, что это поставит его на колени. Он не собирался вести здесь переговоры. Если эти дебилы настолько тупы, что решили разделиться, то Кацуки воспользуется этим.

Он мигом преодолел жалкие несколько метров между ними и нанёс удар правой рукой, в которой не осталось оружия. Она до сих пор болела после того столкновения с Эйджиро, так что нужна была для вспышки энергии. Та мощным потоком прошлась по его собственному телу и взорвалась в области запястья, когда то оказалось перехвачено. Шото поморщился, как будто ему это принесло дискомфорт, и Кацуки собирался вонзить кинжал в его сердце. Однако его левую руку также заблокировали.

— Сволочь… — начал говорить Кацуки, тогда как вампир внезапно двинулся ближе к нему и схватил его за куртку в области пояса. Затем мир в его глазах завращался, а сам он вскоре столкнулся с ледяной землёй, но не так сильно, как мог бы. Из его лёгких не выбило дыхания, а его голова не звенела от грубого столкновения. Значит, этот Стикс его скорее уложил, нежели перебросил через себя.

Кацуки прорычал, когда увидел, как вампир навис над ним, расставив колени по обе стороны от его туловища, почти усаживаясь на живот. Ненароком он взглянул в его глаза, но те отражали спокойствие, возможно, немного раздражения. Сжатый кулак охотника разжался, как будто некий механизм, когда Шото отогнул сначала мизинец, а затем и все остальные пальцы. Это заставило парня под ним недовольно прошипеть.

Кинжал оказался отброшен на несколько десятков метров куда-то за спину вампира.

— Чего тебе надо? — процедил сквозь сжатые губы Кацуки, глядя ненавистно, но в то же время со страхом в глазах. Его чары бились и бились, но это не приносило никакого эффекта, кроме бесконечного изматывания его энергии. Он утихомирил татуировку солнца, а ещё вокруг стало на порядок темнее. Глаза больше не подсвечивались, являя ночь такой, какая она есть. — Нахера вы забрали его?

— Ты попросил выслушать тебя, — мягко произнёс вампир, глядя сверху вниз. Он был неподвижен, неотрывно смотрел на лицо парня под собой, как будто что-то выискивая в нём. Кацуки судорожно сглотнул и вздрогнул, когда по его щеке ласково провели костяшками пальцев. Он изумлённо покосился на чужую руку и попытался выбраться, но на его туловище сели всем весом.

— Какого хуя?

Что этот вампир-извращенец вообще себе позволял? Он же не собирался изнасиловать его?

— Говори что хотел.

Кацуки снова посмотрел в чужие глаза, отмечая, что те были разными по цвету. Это легко заметить даже в темноте. И он сделал это намеренно, чтобы понять, собирались ли его очаровывать. Да, он сильно рисковал, но ему также необходимо придумать, как теперь избавиться от Стикса и найти Изуку.

— Я просил не убивать его. Забери мою жизнь вместо его, если потребуется. А ещё я могу обещать, что сразу, как он оправится, мы уедем отсюда. Мы перестанем охотиться. Чёрт, я готов на что угодно, что тебя устроит, но лишь в обмен на его жизнь. Он мой напарник, но я главный в нашей паре, так что вынудил его пойти сегодня с нами. Он не хотел, но я не оставил ему выбора, — Кацуки всё продолжал говорить, словно пытаясь отвлечь вампира, одновременно с этим медленно доставал пузырёк с коллоидным серебром. Если он плеснёт этим в глаза Шото, то сможет освободиться. До кинжала бежать, вероятно, долго, но у него был припрятан маленький складной нож. Он почти никогда им не пользовался, потому что тот не имел даже серебряного напыления, но сейчас сойдёт что угодно.

— Не стоит делать то, что разозлит меня, — нахмурился Шото и залез в карман Кацуки, встречая своими ледяными пальцами чужие. Ему не составило труда отобрать склянку и убрать её в свой карман. — Я не попадаюсь дважды.

Судя по изменившемуся тону, он всё же разозлился.

Это не было равносильно той самой злостью, от которой подгибались колени, но Кацуки всё равно присмирел.

Он не знал, о каком конкретно сигнале говорили эти вампиры. Что если Эйджиро почувствует настрой своего создателя и завершит начатое? Изуку и так был ослабшим — вероятно, чтобы окончательно его осушить, не потребуется много времени. А Кацуки находился слишком далеко, чтобы хоть что-то предпринять.

Нет, не так. Даже если бы он стоял в одном метре, он всё равно бы ничего не смог сделать. Раньше всё шло идеально, они успешно охотились и убили не один десяток вампиров, но сейчас им встретились Стиксы, явно указывая на их место в пищевой цепи.

Кацуки мертвецки замёрз — сейчас по температуре тела он, вероятно, сравнялся с этим безжизненным существом. Снизу мокрая холодная земля, сверху — хладное тело вампира. Ещё немного, и у Кацуки наступит переохлаждение, он прямо-таки чувствовал это.

Охотник смотрел в сторону и ждал своей участи и в этот раз даже не вздрогнул, когда его лица вновь коснулись. Шото опустился к его шее, проводя по ней носом. Он прикрыл глаза и, кажется, вдохнул. Кацуки зажмурился от этого прикосновения. Возможно, прямо сейчас его плоть проткнут острые клыки, хотя он предпочёл бы быть зачарованным в этот момент. Ужасно находиться в сознании и понимать, что ты умираешь.

Значило ли это, что Шото попросту молчаливо принял его предложение спасти Изуку, но взамен забрать его? В глубине души он надеялся, что они смогут договориться на что-то иное. Ему не хотелось умирать, ему правда становилось страшно, но и терять Изуку он не хотел. Возможно, настал час расплаты за все вампирские жизни, которые он оборвал.

— Даже запах похож…

О чём это он? Похожий запах? На кого?

Кацуки распахнул глаза, когда в его волосы зарылись длинные пальцы, а шеи коснулись чужие губы. Его сердце гулко билось, разгоняя кровь, ему даже стало, кажется, чуточку теплее благодаря этому. Вампир слышал этот стук очень хорошо, а ещё отчётливо ощущал, как трясёт тело под ним.

— Как тебя зовут? — прошелестел голос Шото прямо над ухом Кацуки, после чего вампир выпрямился и обхватил пальцами подбородок парня, заставляя того посмотреть на себя.

— К-Кацуки, — его голос дрожал, сам он дрожал. Зубы застучали, стоило ему расслабить челюсть.

— Ты боишься?

— Я, блять, замёрз. Сейчас сдохну от холода! — выпалил Кацуки, огрызаясь. Он не боялся. Даже если и боялся, то не собирался говорить об этом своему мучителю.

— Ах, — понятливо выдохнул Шото, как будто забыл, что другие могут чувствовать холод. Его тело замерло, он неотрывно смотрел в лицо Кацуки, пока тот хмурился и злился, но в следующую секунду на его лице отразился шок. Там, где сидел вампир, становилось тепло, даже горячо. И это ощущение было таким, словно…

— Ты… — разгневанно начал Кацуки, — ты, блять, помочился на меня?!

Кацуки заёрзал, отметив, что своим вопросом вызвал изумление в лице напротив, а после прозвучал смешок. Вампир смеялся над ним! Это он так подтвердил чужие догадки или опроверг? Не мог же он в самом деле быть настолько отбитым, верно?

— Я поднял температуру своего тела, — ответил Шото спокойно, и в подтверждение этого из его рта повалил пар на каждое его слово. Кацуки слышал о том, что вампиры так умеют, но он не думал, что именно этот станет творить нечто подобное. Пытался продлить страдания своей жертвы? Подогревал кровь, чтоб стало повкуснее?

Какие только безумные умозаключения не приходили в голову Кацуки, но и они все испарились, когда Шото обхватил ладонями его лицо, согревая. Их глаза встретились. Шото глядел заинтересованно и так заботливо, на его губах всё ещё покоилась слабая улыбка, тогда как Кацуки ощущал себя странно. Его грели. Его грел вампир. И тот был настолько горячим, что впору сравнить его с радиатором.

— Теперь тебе лучше, Кацуки?

— Да я на седьмом небе от счастья, потому что ловлю кайф, когда меня тискает свихнувшийся вампир и валяет по ледяной земле, — едко огрызнулся он, но голос уже стал ровнее. Значит, действительно согревался. — Хватит твоих игр. Либо убивай, либо выдвигай требования. Мы тут уже вечность торчим, и если твой вампир уже прикончил Деку, клянусь, я…

— Он не ослушается меня, — сказал он, поднимаясь на ноги, и за один легкий рывок утянул Кацуки за собой, поставив его на ноги. — Я отпускаю тебя.

— Что? Вот так просто? Но… Деку…

— Он твой парень?

— Чё?

Такого вопроса он явно не ждал. А главное — стоило соврать или ответить правдиво? Плюсы и минусы были в обоих вариантах, но наверняка Стикс почувствует, что он пытается увиливать.

— Нет. Он мне как брат, он моя семья. Ты наверняка можешь понять, твой вампир ведь тоже твоя семья, — Кацуки потёр руки друг о друга, разогревая их.

— Да, он моё дорогое дитя. — Шото не отрицал этого и посмотрел вдаль. Возможно, там находился Эйджиро. — У тебя есть жена, муж или дети?

— Что за вопросы такие? — не выдержал он. — Может, мне заполнить анкету? Рост, вес, знак зодиака? Ты же просто хочешь убить весь мой семейный подряд? Ну так спешу тебя огорчить — ты опоздал, они уже мертвы. Отношений у меня тоже нет. Я охотник, мне некогда с кем-то встречаться.

Шото понимающе кивнул. Похоже, его обрадовал этот ответ. Он исчез и так же быстро появился вновь, заставив парня чуть отступить назад. Ему протянули его же кинжал, возвращая обратно. Рукоять не была серебряной, поэтому не причинила вампиру никакого вреда. Кацуки не стал пытаться строить из себя Рэмбо, поэтому смиренно принял вещь и поднял голову. Шото был повыше него на полголовы.

— У меня есть условия, — наконец проговорил он. — Оставайтесь в этом городе, но держитесь подальше от волков. Не пытайтесь наращивать здесь силу, я это сразу пойму. Мы ещё встретимся, Кацуки. Сейчас тебе пора возвращаться домой. Ваша охота на сегодня закончена. Твой друг скоро будет дома.

Вампир исчез, больше ничего не сказав. Что значит «скоро будет дома»? Они знали, где их дом? Какие вообще основания верить ему? Точно ли они вернут Изуку?

Но все эти вопросы остались без ответа, потому что Кацуки даже не дали возможность их озвучить. Он топтался на одном месте, думая, что к нему могут вернуться, но в итоге этого не происходило. Он поплёлся домой: весь продрогший и ослабший.

***

Эйджиро был древним вампиром, так что он не относился к тем слабым сосункам, которые не в состоянии держать себя в узде при виде крови. Он проголодался, как и всегда, так что те капли крови, что он слизал с лица Деку, раздразнили его аппетит, но не более того.

Если Шото скажет сохранить жизнь этому охотнику, то Эйджиро останется голодным, хотя дома на такой случай имелась кровь в пакетах для переливания. Она считалась менее вкусной и питательной — то же самое, что полуфабрикаты у людей — так что вампиры предпочитали охотиться. По крайней мере, питаться напрямую из человека.

Парень в руках Эйджиро был без сознания. Его потеря крови не смертельна, так что его организм уже изо всех сил боролся, пытаясь восстановить утраченное. Эйджиро слышал, как быстро колотится его сердце, перегоняя кровь. Шото не пытался сохранить ему жизнь, он в состоянии и в одиночку иссушить свою жертву до смерти, но он, вероятно, хотел устроить демонстрацию для второго охотника. Не так часто его создатель предпочитал делиться, учитывая, сколько лет назад он его обучил добывать себе пропитание самостоятельно.

Эйджиро взглянул на Деку, который сморщил лицо и тяжело вдохнул. Его голова была отброшена назад, из-за чего ему становилось сложно дышать, так что вампир перехватил его чуть иначе, позволяя выпрямить голову. Тело человека подрагивало, так что Эйджиро поразмышлял с несколько минут, прежде чем увеличить температуру своего тела. Ему не стоило привязываться к охотнику, даже если тот ему понравился, ведь в любой момент может явиться Шото и выдвинуть ему смертельный приговор.

Однако создатель задерживался. Это всерьёз подогревало любопытство Эйджиро. Он не допускал мысли, что тот мог пострадать, потому что за несколько столетий ему не нашлось равных по силе вампиров, даже если те также являлись Стиксами. Разве что его создатель. Эйджиро покрывался мурашками каждый раз, когда вспоминал о нём: пугающем, властном, беспощадном и с ужасающей аурой. Они пересекались не так часто, но эти встречи запомнились навсегда.

— К-Каччан… — слабо произнёс Деку, всё ещё не приходя в себя до конца. Эйджиро опустил взгляд, видя, как тот моргнул и посмотрел в ответ, но совершенно не различил лица перед собой.

На самом деле Изуку даже не задумывался о том, что происходит; что его держали на руках, а сам он пребывал весьма в плачевном положении. Словно рыба, выброшенная на берег, к которому приближался медведь. Звучало как неизбежная смерть.

Изуку поднял руку и коснулся сначала оголённой горячей шеи Эйджиро, а после поднял руку ещё выше. Его пальцы были холодными, так что он почти сразу одёрнул руку, как будто боялся, что другому будут неприятны эти касания.

— У тебя температура. Оденься, здесь холодно.

Его голос под конец затихал, а рука, подрагивая, опустилась ближе к губам. Изуку подул на неё, пытаясь согреться, но медленно проваливался в дрёму. Его поведение заставило Эйджиро умилиться. Уже во второй раз он не мог не восхититься самоотверженности этого парня. В первую встречу он жуть как испугался, но его взгляд оставался непоколебимым, не говоря уже о том, что он имел смелость взять контроль за ситуацией на себя. Сейчас же, даже будучи в предобморочном состоянии, он пытался заботиться о ком-то ещё.

Эйджиро вздохнул и сел на скамью, а ещё через пару минут смятённо отводил взгляд от появившегося перед ними Шото, как будто сделал что-то не то. Изуку полностью примостился на его коленях, так благодарно прижимаясь к горячему телу, словно был детёнышем коалы, залезшим на своего родителя. Его ранее ледяной нос потеплел. Им он уткнулся в открытую шею вампира, что отозвалось у того щекочущим ощущением внизу живота. Шея Эйджиро была чувствительной, особенно если учитывать тот факт, что именно человек имел с ним столь близкий контакт. Каждый его выдох отзывался умилительным мини-взрывом в его груди. Ох, эти мгновения проходили так чудесно…

До тех пор, пока не появился Шото. В его глазах не было осуждения, нет. Скорее, непонимание. Его брови чуть взметнулись вверх, когда он безмолвно спрашивал, что происходит.

— Только не говори, что ты притащишь его к нам домой, как было с Тецу, — проворчал Шото и подошёл ближе.

— Между прочим, по итогу чаще всего он спит с тобой, а не со мной, — насупленно ответил Эйджиро.

— Так тебе просто нужен кто-то, кто будет к тебе жаться, пока ты спишь? — Шото коротко засмеялся, а после опустил взгляд на того, кем так дорожил Кацуки, что готов был расстаться с собственной жизнью. — Отнеси охотника к нему домой.

— А тот парень? Я не чувствую на тебе его крови… — Эйджиро нахмурился. — Ты ведь не оставил его в живых?

— Оставил.

— На тебя не похоже, — хмыкнул Эйджиро и поднялся, ощутив, как его обхватили за шею, не собираясь расставаться с теплом. — Думаешь, они угомонятся?

— Мм, — Шото посмотрел вдаль, как будто бы там мог располагаться ответ. — Они не сунутся к волкам, к нам тоже не решатся, на остальных мне плевать. О них и основных положениях им, вероятно, разъяснит Каминари. — Эйджиро понятливо промычал и чуть развернулся, собираясь сорваться с места. — Его друг, Кацуки… Он напомнил мне мою первую любовь. Я не смог… не захотел его убивать.

Эйджиро даже застыл от такого заявления и мигом повернулся обратно. Это было два века назад, неужели внешность его возлюбленного так сильно отпечаталась в его памяти? Сам он забыл даже своих родителей, не говоря уже о товарищах и девушках.

— Того, про которого ты рассказывал? Кудо? — сразу же спросил он.

— Да. По поведению они и близко не стоят, но его запах и внешность заставили окунуться меня в те воспоминания.

— В-вот как, — немного растерялся Эйджиро, не зная, как себя теперь вести.

Шото много ему рассказывал о прошлом, ведь они были семьёй, и тогда у них с Кудо закончилось всё весьма трагично: болезненно и травмирующе для самого Шото.

— Так ты хочешь сблизиться с ним? У меня появится братик? — усмехнулся он, а Шото посмотрел на него тяжёлым взглядом, пристально и без тени улыбки. Он и сам не знал, чего хотел, но явно собирался встретиться снова.

— Пока не знаю. Верни этого охотника и возвращайся домой, скоро рассвет, — сказал он и исчез, уходя первым.