Прежде чем начать эту историю и пояснить, какого хрена я оказалась в этом странном месте, еще более странной компании и собираюсь сделать самую безрассудную хуйню в моей жизни, мне нужно задать вопрос. Вы когда-нибудь умирали? Сейчас наверняка понабегут дединсайды с криками в духе «Я уже давно мертв внутри, жизнь - тлен», но я немного про другую смерть. Более… физическую.

Чувствовали вы, как сознание медленно затуманивается, а мир, такой привычный и родной все отдаляется и отдаляется? Ощущали ли леденящие объятия пустоты, несущие с собой сначала адскую агонию, выворачивающую душу наизнанку, а затем благословенный покой?

Не думаю, что таких много. Поэтому задам еще один вопрос. Кто-нибудь из вас разговаривал со смертью?

Не со своим убийцей, а буквально – со смертью. С предвечной госпожой, мрачным жнецом, правительницей Хельхейма, Шинигами, Анубисом и далее по списку. Мне вот однажды довелось. При этом умереть мне довелось аж восемь раз. И не спешите сдавать меня на руки санитарам, я абсолютно серьезно! С такими вещами не шутят. И скажу вам честно, Смерть довольно милая.

Но, думаю, мне стоит начать с начала, верно? А началось все со спасения кошечки.

День был на редкость дождливый и унылый. С неба лило уже неделю без перерывов и все жители старенькой общаги с нетерпением ждали, когда погода, наконец, выдохнется. Кирпичное здание, знавшее еще товарища Сталина, все испещренное трещинами, мужественно сдерживало натиск стихии в меру своих невеликих сил. Однако от окон все равно шел сквозняк, а с потолка капало, причем в самых неожиданных местах.

Поправив тазик под очередным желтым пятном на потолке, я убедилась, что ничего не перельется, пока буду на парах. В жизни на последнем этаже, под самой крышей, много минусов, но самый насущный, окромя извечных подъемов, как на вершину Олимпа - это вечные течи. Стоит зарядить хотя-бы маленькому дождику, как все, пиши-пропало. Выносите вещи, господа, и зовите Ноя – у нас Великий, мать его, потоп!

Устало шмыгнула носом и поплотнее закуталась в шарф. Холодно однако!

Ну, хоть по ночам никто сверху не топает. Правда, это частенько компенсируется характерными охами и ахами из соседних комнат, но что поделать? Любви подвластны все, а кто неподвластен, тот нагло врет. И мечтает о толстых стенах. С шумоподавлением. И теплоизоляцией.

Обычное общажное бытие.

Еще раз окинув взглядом комнату, остановилась на каждой кастрюле, миске, тазике и прочей таре, стоявшей под протечками и убедилась, что за время моего отсутствия ничего не переполнится. Снова заливать соседей снизу не хотелось. Там жили программисты, а они ребята суровые. И за очередной внеплановый душ могут устроить мне темную. Как, впрочем, и половина общаги, которой они поставляют интернет.

Натянув на голову капюшон толстовки, морально приготовилась вымокнуть до нитки. Как вчера. И позавчера. И еще неделю назад. Горло уже начинало побаливать, а щеки гореть, недвусмысленно намекая о надвигающийся простуде. На душе было также уныло, как и за окном. Идти никуда не хотелось от слова совсем. Хотелось под одеялко. С кружечкой чая и очередной книжкой. Или поиграть во что-нибудь на ноуте. Сериал на крайняк глянуть. Только подумайте, столько замечательных занятий! Но диплом сам себя не защитит, так что, пускай на улице хоть ураган будет – идти в колледж все равно придется.

Прихватив из холодильника пакетик кошачьего корма, закрыла дверь на ключ и прошла вглубь коридора – к лестнице. Студентов не наблюдалось. Большинство сейчас либо отсыпаются, либо уже мерзнут на остановке. Ну, тут выбор не особо велик – в здании ненамного теплее, чем на улице и почти также сыро. Начало лета выдалось на редкость промозглым. Что тут творится зимой и вспоминать не хочется.

Единственным живым человеком, попавшим в поле зрения, оказалась баба Зина, наша вахтерша. Все жильцы ее искренне ненавидят, ибо женщина она суровая, прошедшая советскую школу, и карающая нарушителей порядка с такой необузданной мощью, что не у каждого бога имеется. А студенты народ такой – их хлебом не корми, дай комендантский час нарушить. Бывали случаи, когда подвыпившая компания, пришедшая после десяти вечера, оставалась ночевать на улице, ибо баба Зина бдит. Даже мне несколько раз попадало от нее.

- Доброе утро, баба Зина! – Громко поздоровалась я, приветливо кивая головой престарелой леди. – Ножки больше не мерзнут? – Соседки по комнате не раз называли меня ведьмой. Не только за рыже-веснушчатый скин, но и за то, что я единственная умудрилась подобрать ключик к душе этой пожилой мегеры.

Если конкретно – связала ей пару шалей и носки. И нет, это не взяточничество! Это – забота о ближнем!

Сидящая в кресле старушка встрепенулась, отрываясь от просмотра России-1, и внимательно оглядывая меня с ног до головы. Массивные очки с толстенными линзами делали ее глаза непропорционально большими, что резко контрастировало с презрительно поджатыми губами. Создавалось ощущение, что женщина собиралась плюнуть в собеседника, но сдерживалась, пуча глаза от натуги. Однако, стоило вахтерше разглядеть меня получше, как на старческом лице заиграла искренняя улыбка.

- Сашенька! – Приветливо протянула бабушка, перестав смотреть на меня, как на врага народа. – Куда ужо ты в такую погоду? – В скрипучем, как старые половицы, голосе, послышался укор. - Не болела давно али здоровье лишнее?

Занятно то, что приди я после десяти вечера, хоть в дождь, хоть в метель – меня бы и на порог не пустили. И плевать старухе было-бы и на мое здоровье, и на то, сколько я потом провалялась бы в бреду с температурой. Наша лютая вахтерша любила только тех, кто соблюдает комендантский час и не забывает пропуска. Следовательно – ее искренней привязанности и теплоты не добился никто. Даже со мной она сменила гнев на милость лишь после того, как я ей носки притащила.

Короче говоря, старуха не любили все и вполне заслуженно.

- Ну, так диплом сам себя не защитит, баб Зин. Тут я человек подневольный, сами понимаете. – Трагично развожу руками и достаю из кармана пропуск. Помятая пластиковая карточка, заслуживающая жалости и почетных похорон, как ветерану труда, перекочевала в сморщенные руки старой перечницы. Та ее осмотрела, придирчиво щуря глаза и пожевывая губами, после чего вернула.

- Дак ты ужо у нас выпускница оказывается? – Эмоционально стукнув ладонью по подлокотнику, воскликнула баба Зина, после чего хитро сощурилась. – Ну и шо, девонька, женишка-то себе нашла? А то кто тебя кормить-то будет после выпуска?

- Сама как-нибудь. – Хорошее настроение, и без того не шибко сильное, стремительно увяло. С личной жизнью не клеилось от слова совсем, что несколько коробило. Разговаривать на эту тему не хотелось ни с кем. Особенно с нашей вахтершей, искренне считающей, что на физмат мы все поступили только чтобы женихов себе отыскать. Ага. Аж двадцать раз. – Еще будет время.

- Ну, ты смотри-то, не сильно затягивай с этим делом. А то так и помрешь в одиночестве старой девой со своими котами. – Хмыкнув каким-то свои мыслям, вахтерша махнула мне рукой, вернувшись к просмотру новостей. – Ой иди ужо, не мозоль глаза. Опоздунов в ваших коледжах не любят.

Согласно кивнув, пулей выскочила из общежития наружу, облегченно выдохнув. Быть милой с теми, кто тебе не нравится сложно, но лучше уж сохранять хорошие отношения, чем враждовать. От ругани мороки еще больше. Лицемерно? Возможно. Зато мне живется чуть-чуть попроще, чем остальным.

Нет, я правда стараюсь войти в положение человека, поставить себя на его место, искренне понять, почему он поступает так или иначе. Наша вахтерша, например, очень одинокая. На старости лет у нее не осталось ни детей, ни внуков. Мужа тоже схоронила пару лет назад. Вот и гавкает на всех и каждого, выплескивая злобу. Однако есть одно такое значительное «но». Как бы не было самому тебе хреново, это не повод обращаться с окружающими, как с говном. Глядишь, если бы баба Зина была добрей, то студенты бы ей помогали. То чаю приносили, то дверь придерживали, то болтали иногда. Мелочь, а приятно, да. Но старушка не желала быть доброй ни с кем, постоянно ворчала и придиралась, заслужив прозвище Мегера.

Что посеешь, то и пожнешь, как говорится.

Оказавшись на крыльце, с наслаждением делаю глубокий вдох, окунаясь в запах дождя, листвы и мокрого асфальта. Губы сами собой растянулись в счастливую улыбку, и я, прикрыв глаза, и шумно выдохнула. Вообще, мне больше по душе солнышко, но конкретно в этом регионе оно какое-то совсем безжалостное. Нужно наслаждаться, пока есть возможность. Скоро сезон дождей закончится, и начнется такая жара, что ад курортом покажется.

О ногу ласково потерлись, оставив после себя холод и ощущение мокрой ткани. Снизу прозвучал воистину громогласный мяв, полный возмущения. С улыбкой опустившись на корточки, ласково почесала здорового рыжего кота за ушком, получая в ответ довольное мурчание. На душе стало куда теплее, несмотря на дождь и промозглый ветер. Люблю кошек. Гордые и своенравные создания, любящие комфорт и тепло. Да, баба Зина была не так уж и не права насчет котов.

- Что, малыш, скучал без меня? – В ответ настойчиво что-то промурчали, будто кот действительно понимал человеческую речь. Рыжик еще раз настойчиво мяукнул, после чего боднул мордочкой раскрытую ладонь, с удовольствием об нее потираясь. Так, хватит. Еще немного и я составлю компанию многочисленным лужам на асфальте, в итоге так никуда и не сходив. А у меня защита диплома сегодня и неявка будет приравнена к смертному греху, учитывая, сколько сил я вложила в учебу. Окончив сеанс поглаживаний, достала из кармана пакетик корма и вывалила содержимое в баночку из под майонеза, заслужив еще один одобрительный мяв. – Ничего, скоро и тебе хозяина подыщем. Кажется, Леха с четвертого этажа квартиру собрался покупать и как раз ищет сожителя. Пойдешь к нему? – Снова потрепала кота за ухом и с, легким сожалением встала, продолжив путь к автобусной остановке.

Рыжик – не первый кот, которого я пристраиваю в хорошие руки. И уж точно не последний. С самого детства я испытываю непреодолимую любовь к кошачьему народу. Причем настолько, что стоит представителю кисулькиных хотя-бы просто попасть в мое поле зрения, как я сразу же превращаюсь в розовый слайм. Но с собственными питомцами дело не задалось. Сначала мама не разрешала – живя в однушке и перебиваясь чем придется, не до домашних животных. А когда осталась одна, не позволяли условия проживания. Одно из главных правил общаги – никаких домашних животных. Увы.

Можно было-бы купить дом после получения работы, но мне, если честно, не очень хочется. Не то что бы мне нравилось жить в общежитии, но было что-то в покупке своего жилья… угнетающее. Не хочется быть привязанной к одному месту. Можно, конечно, взять дом на колесах и ездить по стране, а то и по миру. Но врятли пушистому другу понравится такой образ жизни. Кошки они вроде территориальные животные и постоянные переезды для них дикий стресс.

Поймав себя на нехороших мыслях, чертыхнулась. Подумать только, еще диплом не защитила, а уже о доме мечтаю! Сначала надо отучиться, потом работу найти, и уже тогда о жилплощади задумываться!

Нда, ни кола, ни двора. Впрочем, никто не мешает помечтать. Иду-то на красный диплом, да еще и факультет – великий и ужасный физмат. Неплохо для студентки, совмещающей работу и учебу, да? Я по праву могу собой гордиться. Да, я – молодец!

Силой воли вернув себе хороший настрой, улыбнулась. Да, вот так. Все у меня будет хорошо! Я со всем справлюсь, не будь я Александра Крылова!

Дождь лил не переставая, вся черная толстовка уже вымокла, холодные капли стекали по лицу, щекоча нос, а в кроссовках хлюпала вода. Но я продолжала идти вперед, рассекая лицом стену дождя, подгоняемая верой в лучшее. Уже совсем скоро годы учебного ада закончатся и я смогу вздохнуть с облегчением. Зарплаты баристы вполне хватит на существование, пока не найду работу по специальности. А там глядишь, и с туманным будущим что-то решиться!

Дошла до проезжей части и огляделась. Сама дорога больше напоминала полноводную реку с редкими островками лежачих полицейских. И, хотя сама глубина была небольшой, по щиколотку, ноги все равно придется промочить. Здраво рассудив, что мокрее мне уже не стать, а время и так потрачено на разговор с вахтершей и наглаживание кота, я решила пойти напрямик, когда вдруг услышала звонкий всплеск.

Можно было-бы подумать, что в воду упала ветка или шишка – ветер-то неслабый, но что-то заставило меня остановиться и оглядеться. Вдоль тротуара были заросли деревьев, они стояли как исполины, аркой закрывая дорогу и почти соединяясь на ее середине. Многие ветви были обрезаны, чтобы не мешать движению транспорта.

Насторожившись, я застыла, внимательно осматривая дорогу и вслушиваясь. Наконец, среди шума дождя и завывания промозглого ветра, у меня получилось различить тоненькое жалостливое мяуканье. Повернувшись к источнику звука, я вгляделась и, наконец, смогла увидеть его. Мокрый котенок, настолько серый, что его шерстка сливается по цвету с асфальтом, стоял посреди текущей воды и отчаянно мяукал.

Кажется, у меня сердце сжалось от этого вида. Один, посреди холодной воды. Бедолага.

- И как же ты там оказался? – Вопрос был риторическим, над дорогой нависала здоровенная ветвь тополя. Скорее всего, котенок залез на дерево, а слезть не смог – классическая ситуация. И если бы не ветер, он бы рано или поздно спустился сам. Однако, на одном из сильных порывов, бедолага просто упал с ветки прямиком на проезжую часть. Как бы не сломал себе ничего – высота-то немаленькая.

Ну, я все равно собиралась идти напрямик, так что, не мешкая ни секунды, я ступила в холодную воду. Ноги сразу же замерзли, а носки и кроссовки неприятно прилипли к стопам. Фу, блять, как противно-то, господи боже! Поежившись от неприятных ощущений, сделала глубокий вдох. С меня уже текло в три ручья, так что хуже определенно не стало, но и лучше – тоже.

Ладно, в колледже отогреюсь. Наверное. Отопления-то нет, лето на дворе!

Но, прежде чем я успела сделать хоть шаг, послышался рев мотора и шум разрезающих воду колес. На дорогу, и без того мокрую из-за дождя, вылетел красный жигуль, на бешеной скорости рассекая воду. Тело среагировало само, в крови вскипел адреналин. Сорвавшись с места, я в три прыжка преодолела расстояние и схватила котенка. Пальцы увязли в мокрой шерсти, я почувствовала, как малыш дрожит и, мысленно извинившись перед ним, аккуратно перекинула на тротуар.

Это произошло быстро. Я уже сделала шаг, чтобы уйти из-под удара, как почувствовала резкую вспышку ослепительной боли. А за ней пустота. Темная и блаженная, заполненная лишь белым туманом и запахом цветов.

Я очутилась в нигде. Бесконечное темное пространство, в котором не было ничего и никого. Ни света, ни тьмы, ни холода, ни тепла. Все, что я чувствовала – это цветочный аромат, смешанный с запахом скошенной травы. Он кружил голову, туманил сознания и путал мысли, то погружая в сон, то вытаскивая из него.

Осознание накрыло внезапно. Захлестнула, как огромная волна, сбила с ног и похоронила под толщей воды, сдавливающей со всех сторон и не дающей пошевелиться.

Я мертва.

Вдох-выдох. Нет. Нет-нет-нет... это неправда! Не может такого быть, чтобы я вот так глупо померла под колесами старого жигуля! Это просто сон. Мне это кажется! Сейчас я проснусь и окажусь в своей постели! Да, я ведь еще даже на пары не пошла!

Дыхание сперло. Обхватив себя руками, я задрожала, будто от холода и с силой зажмурилась. Но, стоило мне открыть глаза, как на смену панике пришло отчаяние. Пространство осталось неизменным. Бесконечной чернотой с клубящимся вокруг туманом.

И это все? Это… финал? Вот так просто и так глупо? Я-же… я-же столько всего не успела… получается, все было зря? Я…

Ноги подкосились, я рухнула на колени, пряча лицо в ладонях. По лицу текли горькие слезы. Они обжигали кожу на щеках, затекали в рот, скатывались по носу. Грудь словно тисками сдавили, никак не получалось сделать полноценный вдох – выходили лишь сиплые всхлипы и приглушенные завывания.

Это все. Все! Я – на конечной! Я все запорола! Ни диплома, ни работы, ни дома, ни гребаного кота! Ничего из этого уже не будет! Ничего.

СУКА, МЕНЯ ВЕДЬ ДАЖЕ ПОХОРОНИТЬ НЕКОМУ.

Столько всего не успела... Я и не жила-то толком. Не видя ничего кроме учебы и работы, пахала как проклятая, чтобы что? Стать лучшей студенткой на курсе? Ну, стала. Да только кроме этого и вспомнить-то нечего. Я не гуляла по улице с друзьями – господи, у меня-то и друзей нет! Не встревала в неприятности, я не делала ничего, что не касалось бы учебы! С тех пор как мать схоронила, так и повелось.

Пожалуй, единственные яркие воспоминания были о ней – теплой и ласковой. Но и они поблекли со временем, смешавшись с серой действительностью.

Единственной отрадой были истории. В любом формате. Игры, книги, сериалы – все, что только можно! Настоящий мир казался таким блеклым и скучным, но оказалось, что блеклой и скучной была моя собственная жизнь. Жаль только, что осознание пришло только сейчас.

Мне было настолько больно и паршиво на душе, что не хотелось шевелиться. Рыдания душили, а сверху придавливало ощущение безысходности. Ничего не исправишь и не переиграешь, остается лишь смириться с произошедшим и раствориться в белом тумане, клубящимся вокруг.

Я умерла. Твою мать, я м е р т в а.

Слезы кончились, плач затих. Я так и продолжала сидеть на коленях, опустив руки и склонив голову, наблюдая за туманом. В голове не было ни единой мысли, чувства исчезли, будто перегорели.

Прикосновение я почувствовала не сразу. Лишь когда холодная рука ласково провела по моим волосам, нежно перебирая их, словно гладя, я, наконец, подняла голову.

Она была босая, в простом белом платье, кажется льняном. Длинные пушистые волосы светлой гривой ниспадали на плечи, укрывая чуть золотистую кожу хозяйки. А на макушке венок из маргариток. От маленькой хрупкой фигурки веяло холодом и покоем, будто утренним полевым ветром. В одной руке она держала серого котенка, а второй нежно гладила меня по голове, словно матушка свое дитя. И от этих прикосновений внутри будто распускались цветы, душа успокаивалась, но не как раньше – погружаясь в безразличие, а по-другому. Я будто проснулась после долгого чудесного сна, но не до конца, в глазах еще осталась сонливость.

- Полагаю, ты уже догадалась, что произошло? – Наконец, она отняла свою руку, но ощущения не исчезли. Наоборот, сознанию вернулась ясность, а чувства, до того холодные и мертвые, снова начали разгораться в груди.

Спокойный тихий голос, от которого веет умиротворением и покоем, но вместе с тем свободой и приливом сил. Не догадаться, кто стоит передо мною, поглаживая млеющего от ласки котенка, было сложно.

- Да, госпожа Марена. – Уважительно киваю, не отрывая взгляда от небесно-голубых глаз стоящей напротив Смерти. Она ностальгически улыбается и слегка склоняет голову на бок, рассматривая меня как интересную диковинку. Несмотря на исходящий от фигурки холод, взгляд голубых глаз оставался теплым и по-родительски ласковым.

- Можно и так. – Благосклонно кивнула Смерть. – Только без «госпожи». Я никому не госпожа. Я просто беру за руку. – Голубые глаза прищурились, в них появилась лукавая хитринка. – Впрочем, - меня оглядели с головы до пят, будто оценивая. Я зарделась, только сейчас осознав, что сижу перед предвечной совершенно голая. Впрочем, кажется, это ее не смущает, – у меня есть к тебе предложение.

Предложение? От самой Смерти? Я заинтригованно приподняла бровь, с любопытством глядя на стоящую напротив фигуру. Котенок на руках завозился и сладко зевнул, не переставая мурлыкать.

- Какое, Марена? – Подавив желание погладить пушистика, сжала руки в кулаки. Негоже так вести себя перед Смертью. Как ребенок, ей-богу! Мы тут о деле говорим, а я о котиках думаю! Соберись!

Марена, похоже, заметила мои действия, и вновь тепло улыбнулась, выпустив котенка из рук. Радостный серый комочек меха счастливо мрявкнул и посеменил ко мне, перебирая тоненькими лапками. Прижавшись к колену, малыш потерся об нее теплым боком и замурчал. Глядя на него, Смерть тихо рассмеялась и одобрительно кивнула. Я, не веря, протянула руку к пушистому комку меха и аккуратно провела по нему ладошкой. Малыш довольно мяукнул и запрыгнул мне на колени, уютно на них устроившись и позволяя себя наглаживать. Сама не заметила, как на лицо наползла довольная улыбка. А может посмертие это не так уж и плохо. Если тут есть котята, то, пожалуй, я не сильно буду скучать по земной жизни.

- Ты хочешь жить? – Совершенно внезапный вопрос выбил меня из колеи и был больше похож на несмешную шутку. Но Смерть была абсолютно серьезна, на красивом лице не осталось и тени улыбки.

Хочу ли я жить? Черт возьми, конечно, хочу! Кто-бы на моем месте ответил иначе? Снова ощутить жар солнечных лучей, прохладу утреннего ветра, вдохнуть сырость после дождя, ощутить тепло объятий! Несмотря на то, что моя жизнь была пресной и скучной, жить мне нравилось! Пускай, я только сейчас это и осознала.

- Да, Марена. – Утвердительно киваю. Врать нет никакого смысла, Смерть видит меня насквозь. Да и к тому-же, не просто же так она этот вопрос задала? – Я должна что-то отдать в ответ, верно?

Очень надеюсь, что это будет не чья-то жизнь, иначе я сама себя не прощу. И, пускай, на душе было слегка тревожно, но кто-бы не волновался на моем месте? Второй шанс. Нет, эту возможность я не упущу. Смерть лишь хмыкнула, кивнув каким-то своим мыслям и снова улыбнулась. Ее взгляд значительно потеплел, в нем снова появилась родительская нежность. Котенок на моих коленях довольно мяукнул, подставляя под почесывания животик.

Хм, если глаза меня не обманывают – это тот самый котенок, которого я спасла из-под колес.

- Почти. – Голос Марены выражал довольство и легкую хитринку. Тревога внутри усилилась, но я упорно продолжала ее давить. – Тебе просто нужно будет кое-что подправить. Мир расползается по швам, грядет новое сопряжение сфер. – Смерть прикрыла глаза и удрученно покачала головой. – Боюсь, еще одного катаклизма Неверленд не переживет.

- Неверленд? – Знакомое название горькой пленкой осело на языке. В воспоминаниях всплыл ведьмак Геральт и чародейка Йенифер. Где-то на периферии промелькнула Цири и, почему-то Роше. – Но, я думала…

- Что это всего лишь история из книг? – Довольно хихикая, Смерть подошла поближе, смотря мне прямо в глаза. И от ее пристального холодного взгляда мне стало не по себе. Марена смотрела прямо в душу, вытаскивая наружу все содержимое, перемешивая, просматривая и возвращая обратно. Моргнув, Смерть сбросила с меня холодящее оцепенение и доброжелательно улыбнулась. – Отчасти. Миров много и каждый описан, так или иначе. Где-то далеко есть история и про твою родину. – Красивое личико скривилось в разочарованной гримасе. – Довольно скучная, кстати. Впрочем, истории мира-библиотеки и не нужно быть интересной.

- Мира… библиотеки? – Недоуменно переспросила, заслужив лишь понимающий смешок. Ладно, я окончательно запуталась. Какие-то миры из историй, оказавшиеся реальными, сопряжение сфер, Неверленд, расползающийся по швам. Я только что умерла, в голове и без того каша! Сполна насладившись моим замешательством, Смерть пояснила:

- Кое-где меня называют леди Певерелл. – Ее губы растянулись в лукавой улыбке, а я, кажется, начала понимать, что Марена имела в виду. Гарри Поттера я тоже читала. Мир-библиотека. Хранилище историй о различных реальностях. Каждая книга, написанная здесь – отдельно существующий мир. Ошалеть. Это же… это настолько невообразимо, что аж голова кругом! – Но давай вернемся к нашему договору. – Тряхнув головой, избавилась от ненужных мыслей и сосредоточилась на разговоре. - Я смогу воскресить тебя в Неверленде. – Призывно разведя руки в стороны, Смерть продолжала оговаривать условия, а мое сердце, кажется, пропустило удар. - Ты проживешь полноценную жизнь, сохранив воспоминания и личность, и будешь вольна делать все, что душе угодно. А взамен тебе нужно предотвратить распад Неверленда во время следующего сопряжения сфер.

- Заманчиво. – Черт подери, это очень заманчиво! Мир Ведьмака, конечно, тот еще поехавший колхоз, но я по крайней мере буду жива! По-настоящему жива. И вольна делать все, что только в голову придет! Снова дышать, чувствовать, как ветер треплет волосы, а солнечные лучи ласкают кожу! Сердце гулко стучало в груди, предвкушая новую жизнь, и мне пришлось приложить усилия, чтобы сохранить хладнокровие. Такие решения не принимаются сгоряча. В голове зрел закономерный вопрос. – Но как я это сделаю? Я не чародейка, не Старшей крови, никакими особыми талантами не обладаю. Почему я?

- О, - мне кажется, или Марена смутилась? Бледные щеки покрыл нежно-розовый румянец, голубые очи застенчиво опустились вниз, - ты просто знаешь историю мира достаточно хорошо, чтобы не умереть в первые пятнадцать минут. – Торопливо излагая свои аргументы, Марена смущенно сцепила руки за спиной, и я окончательно удостоверилась, что предвечная госпожа… смущена, - А еще ты крайне вовремя попала под колеса, а ждать, пока погибнет кто-то более осведомленный, не было времени. – Речь становилась все быстрее и сбивчивой, пока Марена, не поймала себя на том, что оправдывается. Тут же вернув себе прежний потусторонний вид, она сложила руки перед собой и с милой улыбочкой закончила, - В общем, ты просто попалась под руку.

Я аж дар речи потеряла. Это мне, получается, повезло? Смерть под колесами машины вообще можно считать везением? Надо будет подумать об этом на досуге.

- Касаемо того, как спасти мир от уничтожения… - приложив палец к губам, Смерть глубоко о чем-то задумалась. – Тебе пригодится твое знание событий. Большего сказать не могу. Сделка? – Мне протянули хрупкую ладошку.

И это все? Ни информации, ни плана действий. Сходи, девонька, туда не знаю куда, сделай то, не знаю что. Мутное это дело, но… жить-то хочется. Прям очень хочется – до дрожи в коленках. С другой стороны, Смерть и так была достаточно терпеливой. Марена постаралась ответить на мои вопросы в меру своих сил, так что грех жаловаться. В конце концов, где наша не пропадала?

- Сделка. – Я уверенно пожала холодную ладонь, соглашаясь с условиями. Ну, лиха беда – начало, как говорится!

Пространство содрогнулось, туман, ранее послушно клубившийся у ног Марены, сгустился вокруг меня, становясь все плотнее и плотнее. Стало нечем дышать, легкие бед-то заполнились водой, грудную клетку сдавило.

Э-это нормально? Так и должно быть? Ей-богу, умирать было куда менее болезненно. Какого хрена я вообще чувствую боль, будучи мертвой?!

Тело сковал страх напополам с восторгом и предвкушением чуда. Я вдруг почувствовала себя легкой, словно перышко на ветру. Боязно, конечно, покидать родной мир и отправляться в совершенно другой, далекий и жестокий, но альтернатива куда хуже. Становиться единой с туманом не хотелось, что-то внутри отторгало саму возможность потеряться и раствориться в великом Ничто.

Все что угодно, кроме забвения.

- Ах да, вот еще что. – Голос Смерти доносился сразу отовсюду, растворяясь в пространстве и гудя в черепе. Я почувствовала, что парю. Ноги оторвались от земли, меня потянуло куда-то вверх, и только крепкая хватка Марены не давала мне улететь в неизвестность. Перепуганное сердечко быстро отстукивало в груди какой-то совершенно бешеный ритм, тело била крупная дрожь.– Твои пушистые друзья решили сделать тебе подарок. С того момента, как очнешься, у тебя будет ровно восемь возможностей избежать встречи со мной. – Хватка на руке усилилась, сквозь туман я внезапно смогла разглядеть костяную ладонь, обхватывающую мою. Белые фаланги без единого следа кожи и плоти твердо удерживали мою кисть, вызывая иррациональное чувство страха и панику. – Но на девятый раз, уж не обессудь. Я тебя заберу. – Только голос остался прежним, теплым и ласковым, чуть насмешливым. И все таким-же потусторонним. Костлявые пальцы разжались под ободряющий девичий смех, пространство вокруг закружилось и расплылось. Мое сознание погрузилось во тьму. – Удачи.