День в Англии никогда не был мирным для детей — улицы в принципе всегда были опасны для ребят любых возрастов. Уилбуру всегда говорили чтобы он не был один, когда гулял на улице, чтобы его не похитили или не навредили. Это правило было глубоко выгравировано в его разуме, и он продолжал ему следовать в любой момент времени.

Даже когда у него появился младший брат, напоминающий солнце своими яркими волосами и который так трогательно держался за палец Уила, когда тот брал младенца на руки. Томми был довольно громким, но очаровательным ребёнком, маленьким лучиком света в жизни и Уилбур клялся родителям, что он никогда не бросит своего брата, что бы не произошло.

Поэтому, зажавшись в подвале с младенцем на руках, когда он слышал крики их родителей сверху и видел протекающие сквозь щели в полу алые капли, он мог только прижать Томми ближе к себе и молиться, чтобы он не проснулся и не начал плакать. Он мог тихо шептать молитвы срывающимся от слёз голосом, умоляя что угодно — бога, мироздание или же самого себя — чтобы это было просто кошмаром. Уилбуру было всего восемь, как он сможет справиться с ребёнком, сам ещё не став взрослым?

Капля крови, просочившаяся через половицы сверху, упала ему за шиворот. Он крепко зажмурился, отчаянно вцепившись в Томми и подавляя всхлипы.

***

Уилбур медленно поднялся на кровати, потирая глаза. Это воспоминание отпечаталось кошмаром в его душе так ярко, что не покидает его уже семь лет, заставляя подниматься посреди ночи с опухшими от слёз глазами и сухостью во рту. В свои пятнадцать он уже чувствовал себя на все тридцать, морально полностью истощённый кошмарами и отвратительной жизнью в приюте святой Алиссы, в который его с младенцем на руках привели полицейские. Он тогда отказывался отдавать Томми, даже если тот уже проснулся и начал плакать в испачканной кровью пелёнке.

Он кинул взгляд в сторону кровати брата — тот мирно спал, прижав к себе небольшой кусок одеяла. Игрушку Тома недавно разорвали дети и Уилбур действительно хотел зашить её, но ему не дали иголок, а ошмётки от игрушки просто выбросили. Томми тоже плохо засыпал в этом месте, постоянно ворочаясь во сне. Он не помнил родителей, но по поведению Уилбура понимал, что это не их дом. Потому что Уилбур даже спустя столько лет не смирился с произошедшим.

После небольшой заминки и спустя пару минут, он уже стоял у окна, вертя в руках сигарету — отстойная привычка, подобранная у более старших воспитанников приюта. Это почти не приносило спокойствия, да и от запаха никотина его тошнило, но иногда, ночью, он мог воспользоваться этим успокоительным, не имея альтернатив и чувствуя, что все его нервы сыпятся на осколки. Хотя он так её и не закурил, уйдя в свои мысли.

Он слышал, что Томми хотят забрать. Бойкий и милый ребёнок определённо приглянулся бы многим, но Уилбур не шёл к нему комплектом — никто его так и не рассматривал. А он не мог отпустить Томми одного, даже в приёмную семью. Что, если они будут плохо с ним обращаться? Или издеваться над ним? Или вообще избавятся, когда не смогут больше выносить? К тому же, он не мог нарушить обещание родителям.

Уилбур кинул взгляд под свою кровать, где лежала старая сумка с небольшим количеством вещей, что он собирал, затем в окно, где были залитые луной мощённые улочки Англии. Решаться было страшно, но лучше сделать это сейчас, чем не сделать вовсе. К тому же, он помнил что у них должны быть какие-то родственники или друзья семьи — они смогут пару лет подержать их у себя, пока Уилбур не станет совершеннолетним, верно? Всего пару лет…

-Томми. — Уил позвал младшего брата, немного потеребив его плечо. Мальчик издал лишь недовольный мык, отворачиваясь от него и пытаясь спрятаться под тонкое одеяло. -Том. Проснись. — младший вновь промычал что-то недовольное, но всё-таки приоткрыл глаза, почти обиженно щурясь на прерывание его сна. Хотя, увидев серьёзное лицо Уилбура, он тут же смог осознать что что-то не так и довольно быстро проснуться. -Нам пора.

-За нами кто-то пришёл? — сонно протянул Том, потирая глаза, чтобы убрать дрёму. Он не понимал почему так темно и почему Уилбур шепчет, хотя обычно он не держал голос таким тихим. -Сколько времени? — невольно тон голоса тоже упал, подстраиваясь под речь его собеседника.

-Никто не пришёл. — мотнул головой Уилбур, помогая Томми сесть и посмотреть на него. -Но нам нужно идти. Сейчас.

Том мог доверять своему брату на все сто процентов, веря, что тот не сделает ничего плохого, но… это казалось чертовски странным даже для него. Уил не из тех, кто делает спонтанные решения и не учитывает риски. Что-то действительно произошло?

-Мне кажется… Уилбур, что случилось? — он смотрел, как старший брат достаёт из-под кровати мешок, как кладёт туда некоторые вещи Томми и как, завязывая его, воровато осматривается. А затем, идя к окну, открывает его нараспашку. -Уил, что ты-

-Послушай, я объясню всё позже. Те люди, что хотят забрать тебя- они плохие люди. — Уилбур стал торопливо говорить, побуждая младшего встать и подойти ближе, чтобы понять, что он вообще говорит. -Они очень плохие люди. Верь мне. — его глаза за стёклами очков лихорадочно мерцали, и младший мало что мог противопоставить, когда единственный близкий ему человек взывал к его доверию. Наверное, решил Томми, Уилбур действительно знает, о чём говорит. Поэтому он просто кивнул, решая довериться внезапному плану.

Уилбур перегнулся через подоконник, смотря вниз. Второй этаж, не слишком далеко. Он не в первый раз будет спрыгивать с этой высоты. Тома же надо будет подстраховать.

Дав знак Томми подождать, Уилбур залез на окно полностью, и, выдохнув, оттолкнулся, с глухим стуком приземлившись в кучу листвы, лежащую ещё с утра. Осень имела свои преимущества, как ему казалось. Быстро поднявшись, он отряхнулся и, подождав пока Томми появится в окне, поднял обе руки и сделал жест, показывающий ему прыгать.

Сам Томми же вцепился в раму, чувствуя, как немного подкашиваются ноги. С окна он ещё не прыгал. Было страшно, его чувство самосохранения почти кричало ему слезть с подоконника и просто лечь спать обратно, но он не мог. Он не мог оставить старшего брата, верно? Он его поймает, он никогда ему не врал. Всё будет нормально. Крепко сжав глаза, он сделал несколько быстрых шагов вперёд, вскрикнув, когда поверхность под ногами кончилась и он полетел вниз.

Воздух успел просвистеть в ушах совсем немного, когда он почувствовал на себе руки и Уилбур, поймавший младшего брата, с тихим кряхтением упал обратно в листву.

Они оба были на земле. Выйти не составляло труда — Уил знал все лазейки. И вот так они покинули приют, прежде чем кто-либо из воспитателей успел заметить.

***

Они нашли приют в небольшом ветхом доме на окраине улицы. Это было не лучшим местом, особенно на зиму, поэтому Уилбур уже думал, как решить эту проблему, пока он пытался вспомнить хоть один адрес из прошлого. Он мог ходить и подрабатывать, да и деньги пока у них были с тех, что он успел наворовать в приюте, но этого не хватит надолго. Томми ребёнок, ему нужна была нормальная одежда, и тепло, и нормальное питание — Уилбур даже не думал о себе в тот момент, хотя сам очень боялся болеть — ему нужно было сделать что-то, чтобы у его младшего брата не развилось никакой болезни.

Ситуация была неприятная и он же их в неё и загнал.

В доме были одеяла, поэтому он смог уложить Томми спать дальше, а сам, сжав губы, смотрел на тёмные окна домов и всё больше думал о том, чтобы промышлять либо мелкой работой, либо воровством, когда деньги кончатся. С тяжёлой душой он лёг спать тут же, у окна, устроив себе небольшое спальное место из досок и мешка с одеждой.

Следующие несколько дней прошли вполне тихо — хоть Уилбур и вздрагивал от каждого шороха и нервно озирался по сторонам, когда они с Томми ходили за едой и одеждой, а Томми, хоть иногда и звучал как-то обиженно, не показывал явного недовольства их новым положением. Хотя Уилбур не думал что Томми понимает эту ситуацию так, как понимает её он — всё-таки его младший брат был буквально ребёнком, дети смотрят на мир совсем иначе.

С одеждой была неприятная ситуация — они не могли себе её позволить, а той, что они взяли, будет недостаточно. Однако Уилбур определённо мог её украсть, попросив Томми отвлечь прачек.

Это казалось очень неправильным с моральной точки зрения, да и использовать брата как отвлекающий манёвр было совестно, но какой был выбор? Никакая другая идея не приходила в голову, а делать что-то нужно было.

-Томми. — он взял брата за плечо, пока Томми с интересом рассматривал улицу. Тот тут же обернулся к нему, заинтересованно хмыкнув. -Можешь поговорить с вон той женщиной о чём-нибудь? Например… как пройти на Кендру-стрит? — он попросил, говоря первое попавшееся в памяти название улицы. -И… сделай вид что не видишь меня, хорошо?

Немного взволнованно кивнув от возможности какого-то приключения, Томми поспешил к женщине, к которой его отправили, пока Уилбур тихо подошёл сзади и быстро взял из кучи белья несколько тряпок, не особо разбирая что именно забрал, пока женщина, вытирая мокрые руки об фартук, объясняла мальчику куда идти. Запихав всё в мешок, он отошёл ближе к выходу и сделал вид, что только что зашёл в прачечную. -Томми!

-О, твой брат? — женщина улыбнулась, когда названный мальчик обернулся на зов, и мягко потрепала его по волосам, когда тот бодро кивнул. -Ты запомнил дорогу, малыш?

-Да, мэм! — бойко ответил Том, кивая. -Спасибо!

-У вас милый брат, сэр. — она сказала Уилбуру, когда Томми, подбежав к нему, вцепился в его руку. -Будьте осторожны на улицах. Сейчас много беспризорников, не ходите слишком долго без родителей.

-Конечно, мэм. — он вежливо кивнул, выдерживая вежливый тон и поправляя очки. -Хорошего вам дня. Нам пора.

Оба мальчика вскоре покинули прачечную, а Уилбур почувствовал, как его начала немного грызть совесть. Он просто надеялся что женщина не сильно пострадает от их выходки.

-А мы пойдём на эту улицу? — через несколько минут спросил Томми, заметив, как немного успокоился его старший брат, когда они покинули улицу с прачечной. Он определённо не понимал что сделал Уилбур, потому что тот никогда не учил его воровству, хотя осознавал что Уил не просто так нервничает.

-…Возможно когда-нибудь позже. — Уилбур не смог сказать, что это улица, на которой раньше был их дом. Возможно, когда-нибудь они его посетят. Но он не мог обещать этого. Хотя он и хотел, и боялся вернуться туда, где всё началось. -Мы сходим туда позже, как сможем.

***

Еду, как источник пропитания, было несложно добыть — достаточно было купить хлеба и одну бутылку воды. Они не могли покупать слишком многого, а воду можно было восполнять в кранах на улице, если не потерять бутылку. Благо, Томми не капризничал, когда Уилбур протянул ему хлеб, а спокойно взял и принялся неторопливо есть — в приюте иногда приходилось питаться только хлебом, когда готовая еда была вовсе невыносимой. Некоторые даже ели мел или грифели, потому что еды толком не хватало на всех сирот.

-Пить хочешь?

-Нет, всё нормально. — Том отрицательно мотнул головой, отряхивая руки от крошек. -Город намного красивее, чем то, что было видно из окна дома. И люди куда приятнее, да? — это не было особым вопросом, но старший всё равно кивнул, чтобы поддержать идеи Томми. -А какой была мама?

Уилбур почти споткнулся. Обычно Томми не спрашивал о родителях, да и тема была слишком внезапной — он не был уверен что готов говорить об этом. Нет, он вовсе не лишал младшего брата информации о родителях, он не мог этого сделать. Просто сам разговор о них будил не только воспоминания о детстве, большинство из которых были покрыты туманом, но и то, каким Уилбур запомнил родителей — а точнее их тела, что он видел в кошмарах каждый раз. Это был тот неисчезающий образ, от которого он не мог избавиться.

-Мама? — он переспросил, чувствуя, как запершило горло. Он постарался держаться спокойно, лишь легко улыбнувшись, не желая беспокоить брата. -Она была… ну, доброй. Она заботилась о нас и очень любила. И тебя, и меня, и папу. — он говорил, чуть сильнее сжав руку Тома. Тот же, не став на это указывать, внимательно слушал. Уилбур всё-таки редко говорил о том, что было до того, как они попали в приют.

-А она… — Томми немного замолчал, голубые глаза пробежали по улицам, резко зацепившись за яркую афишу рядом. -О, выставка. Она любила выставки? — это был странный вопрос, но он хотел узнать любую информацию — какую мог, пока Уилбур говорил об этом.

Выставки. Их мать несомненно любила выставки — она сама была творцом. В доме были картины — иногда они рисовали вместе, пускай Уил часто просто портил картину своими неуклюжими детскими решениями. Однако, даже такую испорченную картину мама всегда дорисовывала, сохраняя то, что он сделал. Она умела делать красивые вещи даже из самых неудачных решений.

-Да… она любила выставки. Наверное, там даже может быть её картина или две. — он пробормотал, задумчиво смотря на афишу, пока глаза младшего из братьев почти загорелись от волнения. Он почти ничего не знал о своей семье — но не винил в этом Уилбура. Не мог, когда видел что это определённо тяжёлая тема.

-О, а мы можем туда сходить? Пожалуйста? — от этой просьбы Уилбур заколебался, поправляя сползающие очки и изучая афишу, пытаясь найти цены на билеты и оценить, как сильно это может на них повлиять. Однако… цены не было. Вход был свободным — кажется, по случаю юбилея галереи. Это было необычайно везучим стечением обстоятельств, что, разумеется, играло им на руку.

-А знаешь что? Да, давай сходим.

***

С собственными вещами туда не пускали, а если и да, то охрана проверяла все вещи, чего нельзя было допустить, учитывая что они совсем недавно украли одежду — поэтому Уилбур заранее спрятал в одном из уголков мешок, прикрыв его несколькими кирпичами, чтобы никто не нашёл. Запомнив место, они пошли ближе к двери, и Томми взволнованно подпрыгивал, интересуясь посмотреть на то, что, по словам его старшего брата, нравилось их родителям.

Главный вход был украшен: над входом висела большая гирлянда из цветов и лент, по бокам, привязанные к перилам и прикреплённые к земле у входа, разноцветными пятнами качались воздушные шарики, с которыми игрались дети и некоторые взрослые, кто хотел подыграть своим чадам. Двери музея были нараспашку открыты, пропуская посетителей, хоть на входе и стояла охрана, следящая за порядком.

Уилбур немного заволновался — ему не особо хотелось идти сюда, особенно когда он осознавал их ситуацию, но он не мог отказать тем сияющим глазам своего младшего брата. Возможно, выставка покажется ему скучной и он больше сюда никогда не захочет — это они узнают позже. А сейчас нужно просто быть спокойным и не дать Томми убежать слишком далеко…

Томми же был отвлечён шарами на входе, редко видя такие яркие цвета в их сером городке. Воздушные шары редко появлялись в приютах и на улицах, поэтому он не мог проигнорировать такую редкую вещь, имея возможность хоть немного её изучить и пощупать, чтобы узнать как это ощущается. Возможно, им удастся забрать один домой?

Взяв брошюру у кассира, Уилбур ровно на секунду обернулся, чтобы позвать Томми — и в его спину на большой скорости кто-то врезался, заставив парня с тихим вскриком потерять равновесие и упасть на бок, с дороги. Очки, и так довольно хлипкие, полетели с его носа, упав куда-то на дорогу. Зрение сразу потеряло чёткость, а уши заполонила болтовня окружающих, увидевших ситуацию с нарушением общественного порядка.

-С дороги. — только и рыкнул нарушитель спокойствия, сам потеряв равновесие на секунду. Он был физически крепче щуплого подростка, потому устоял, но потерял время — охрана заметила ситуацию и направилась за ним, а из музея были слышны крики работников о воре. Ругнувшись, он побежал дальше, не смотря под ноги. Послышался тихий треск тонкого металла.

Томми, увидевший ситуацию, успел спасти очки Уилбура из-под ног бегущих людей, но ситуация уже была плачевной — одна из дужек помялась до того, что стала непригодной для ношения, а на одном из стёкол появилась трещина. Уилбур же поджимал губы и сжимал зубы, пытаясь не обращать внимание на порванные на коленях штаны и содранные об камни ладони и колени, и мог только мотать головой на беспокойные вопросы брата.

-Вы в порядке, сэр? — одна из работниц музея подошла ближе, заметив растерянного ребёнка, вертящегося вокруг подростка на земле. Томми, отреагировавший быстрее, поднял голову к женщине, быстро смекнув, что он может выпросить помощь.

-Он ранен, мисс! — он сказал, несильно сжимая в руках сломанные очки и пытаясь поднять Уила, который пытался встать сам, но лишь очень сдавленно кряхтел, стараясь не смотреть на свои ноги, хотя чувствуя, что рана там сильнее, чем он думал. -Помогите пожалуйста!

Женщина явно оценила ситуацию лучше, чем ребёнок и ошалевший от ситуации подросток, а потому позвала охранников, чтобы отвести обоих в пункт помощи в музее. Охрана помогла Уилбуру подняться и идти, пока Томми семенил рядом, тревожно щебеча о ситуации так, как могут дети.

***

Уилбур отказывался смотреть на свои раны всё то время, пока ему помогали обработать раны. Ситуация оказалась неприятнее, чем казалось на первый взгляд — его толкнули на острый щебень, который довольно сильно порезал ногу, от чего и было больно двигать коленкой. Однако пугали Уилбура не столько травмы, сколько кровь, что он явственно чувствовал, но отказывался видеть. У него определённо была боязнь крови с определённого момента жизни, доводящая его до панической атаки, чего он переживать сейчас явно не хотел.

-Вот… ну, вот так. — один из работников музея, который заведовал этим пунктом, закончил перевязывать раны и ободряюще похлопал по плечу осторожно приоткрывшего глаза и осматривающего свои руки и ноги Уила. -До свадьбы точно заживёт. Просто не перенапрягай рану и постарайся менять повязки хотя бы раз в день, тогда всё будет хорошо. Понял?

-…Да, сэр. — Уилбур кивнул, вздыхая и разминая руки и ноги, щурясь на ощущение боли. -Спасибо вам.

-Не благодари за мою работу, а то я могу её полюбить. — пошутил в ответ мужчина, складывая бинты в аптечку. -Тот блондинистый мальчик с тобой? Кажется, его совсем окружили мои коллеги. — Уилбур прислушался, услышав голос Томми за стеной и как его явно забалтывали женщины, проверяющие, цел ли он или ему тоже нужна помощь. -Посиди пока, я его позову. — убрав аптечку на полку, работник вышел из комнаты.

Томми прибежал спустя минуту, остановившись ровно перед стулом Уилбура. Наверное, он хотел прыгнуть на колени к брату, но вовремя осознал что сейчас этого делать не стоит. -Ты в порядке?

-Том, я переживал и худшее. — Уилбур постарался улыбнуться, но вышло немного кривовато. Сейчас он плохо мог подделать свою улыбку. -Всё нормально. Просто царапины. Скоро я точно буду как новенький.

-Ты так говорил когда тебе в прошлый раз сломали нос. — скептично ответил Томми, поднимая бровь. Не сдержавшись, Уил прыснул, прикрывая рот рукой.

-Но сейчас-то мой нос в порядке. — он пошутил, когда ему всё-таки удалось сделать вид, что всё хорошо и всё поправимо. Возможно всё будет поправимо. Они точно справятся вместе. И, прежде чем Том успел указать на абсолютно точно не целые колени, он продолжил. -Не нагнетай, Томми. Уже увидел что-нибудь интересное?

Уилбур осторожно полез в карман штанов, пока Томми стал рассказывать о тех картинах, что ему показали — ему даже дали несколько открыток с картинами из музея! — и пальцами смог нащупать острые края. На его душе стало немного спокойнее, пока он держал между пальцами островатый и прежде блестящий зелёными оттенками, но сейчас покрытый кровавыми разводами изумруд, выпавший из сумки того вора, что сбил его с ног, надеясь, что этот драгоценный камушек будет их с Томми билетом в более хорошую жизнь.