На улице слишком жарко… Влажный теплый морской бриз плавно развевает полупрозрачные невесомые оконные занавеси, не принося прохлады. Тонкие пальцы Юнги, сидящего в огромном кресле, - широкая исполинская спинка которого возвышается за ним, словно трон, - сильно сжимают ледяное темное стекло охлажденной бутылки пива, которую он только что открыл, но еще не успел выпить и глотка. Он хмурит брови, смотря куда-то сквозь пространство, уставившись беспокойным взглядом в одну точку и напряженно о чем-то думает, не замечая или не желая замечать остальных троих парней, что находятся вместе с ним в огромной светлой гостиной второго этажа.
В это же самое время Чонгук с кем-то увлеченно переписывается в одном из мессенджеров на своем смартфоне и сидит, откинувшись на мягкие диванные подушки, широко расставив ноги; Чимин ласково воркует что-то в телефон, прижав его правым плечом, мурлыча, словно кот и то и дело незаметно посмеиваясь, а Тэхен просто скучает и пьет шампанское, наливая себе уже третий бокал подряд, так и не найдя, за что бы еще можно было взяться.
На миг отвлекаясь от своих занятий, парни коротко переговариваются, но Юнги не участвует в их беседе, он будто бы смотрит сквозь них, все еще задумчиво крутя в руках открытую бутылку пива. Потом, спустя пару мгновений, отмирает, достает из кармана недавно убранный туда телефон, делает разблокировку экрана и открывает в галерее отправленные ему Чимином фотографии, внимательно рассматривая каждую из них. Он склоняет голову набок, снова чуть хмуря брови, и разглядывает белокурую девушку, что там запечатлена: ее кожа цвета топленого молока, не такая белая, как могла бы быть при ее европейском типаже, а слегка подзагоревшая, подрумяненная на солнце.
И Юнги все смотрит на нее, изучает, анализирует...
Ему на самом деле нравятся белокожие, не смуглые, без единого намека на загар, он любит, когда девушки следят за собой и своей кожей, и в их кругах, где он вертится с самого детства, за этим тщательно наблюдают косметологи и пластические хирурги, и все девочки там, как одна, словно Белоснежки, но эта… эта девушка другая, совсем не такая, как они. Ее распущенные длинные волосы вьются, спадая светлой волной на плечи и спину, стоптанные сандалии и старенькое заношенное платье-сарафан, выгоревшее настолько, что не понятно, какого цвета оно было изначально, слишком громко говорят о ее положении в обществе и достатке их семьи… Интересно, кто ее родители? Чем они занимаются? Кто она такая, и чем она живет? С ней может быть очень увлекательно, возможно, даже весело… Она не такая, как все. Такой у них еще не было, ведь одинаковых выбирать неинтересно…
Юнги вскидывает голову и устремляет взгляд на Чимина, набирая в грудь побольше воздуха, чтобы что-то сказать, но осекается и снова опускает взор на фотографии, перелистывая одну за другой. У Чимина явно есть талант выбирать девчонок, жилка какая-то, он всегда подкидывает что-то занимательное, необычное, новое…
Юнги смотрит фотографии дальше и сам не понимает, почему он так напряжен. Парень шумно выдыхает, отдуваясь, и криво усмехается своим же мыслям. Что его смущает, ведь они столько раз вот так просто спорили на девчонок, желая потешить собственное самолюбие и решали, кто первым переспит с той или иной жертвой…
Сколько девушек прошло через них? Сколько сломанных судеб есть на их совести? И не сосчитать. А для самих парней это всего лишь способ проверить свои возможности и силу своих чар, поразвлечься и разбавить «скучные» однообразные будни остротой ощущений. Ведь все их недавние, такие яркие увлечения и пристрастия уже потеряли свою актуальность, устарели или просто надоели. Становилось скучно при одной только мысли о том, что сегодня снова повторится то же самое, что было вчера, а потом опять и опять и опять... Деловые встречи, корпоративные вечеринки, удачные сделки и нерушимые связи их отцов, званые ужины, светские рауты, галстуки и костюмы от Диор... от всего начинало мутить, и хотелось блевать, стоило только подумать об этом.
Но однажды все изменилось. Ее звали Исыль. Она была первой, с нее все началось...
Это был новый способ проверить себя, новый способ получить удовольствие, ни с чем не сравнимое удовольствие, когда ты понимаешь, что играешь с чьей-то судьбой, и в твоих руках находится чье-то горящее и пылающее сердце, а возможно и вся жизнь.
Это была новая возможность пойти дальше и узнать, где твой край, твоя точка, твоя стоп-линия? Или ее вовсе не существует? Какое твое стоп-слово? «Красный», «оранжевый», «желтый»? Что ты видишь и что ты чувствуешь в эти минуты? Ничего? Просто очередное развлечение, игра на выживание, кто морально сильнее, кто слабее, а кто и вовсе не владеет собой?
Все они, эти девчонки, эти несчастные влюбленные идиотки, буквально умирали в их руках, сгорали, разваливались морально и физически, отдавая себя до самого дна. А когда пари было выиграно кем-то из парней, все заканчивалось… Потерянная девственность, разбитое сердце, разрушенная судьба, отобранная жизнь…
все это было не со мной...
А после... они исчезали, словно пепел, разносимый по ветру, растворялись, как дым, словно их никогда и не было...
***
[pov Элиза]
Большой обеденный перерыв в нашем учебном заведении начинается после двенадцати, и у нас есть целых полтора часа свободного времени, чтобы провести их с пользой для себя. Сначала мы обедаем, - обычно это какой-нибудь суп на выбор: кимчи чиге, рамен или куксу, немного риса, кимбап и рыба, - после чего всегда идем на свежий воздух во внутренний двор, чтобы немного прогуляться перед второй насыщенной половиной учебного дня.
Быстро поев, я подхватываю свою сумку с конспектами, старенький телефон и иду в палисадник, чтобы кое-что переписать из тетради Миён, которую я одолжила у нее перед обедом, в полном одиночестве. Сбежав по лестнице со второго этажа, я юркаю за дверь, что ведет на улицу. На мне клетчатая серо-синяя юбка чуть выше колена, белая рубашка и синий пиджак — наша школьная форма, все ученицы одеваются здесь во время уроков именно так и никак иначе, ведь это принято во всех школах Кореи, что в старших, что в младших. Мой жакет расстегнут, но это не помогает в полуденную жару, и я быстро снимаю его, перекинув через плечо. Сажусь за один из свободных столов, что в тени раскидистого вяза, расстегиваю две верхние пуговицы рубашки и раскладываю свои вещи. Но не успеваю я даже взять в руки карандаш, чтобы приступить к заданию, как мой телефон начинает вибрировать и мигать, оповещая меня о том, что мне пришло какое-то сообщение.
Интересно, от кого оно? С девочками я только что виделась, так что это точно не мои одноклассницы. Брат мне почти никогда не пишет, ведь должно произойти что-то из ряда вон выходящее, чтобы я могла дождаться от него хоть пары слов в свой адрес. Возможно, это мама? Я взволнованно хмурюсь. А вдруг дядюшка Кван рассказал ей, что я не поехала с ним до места назначения и села в машину к незнакомому человеку вчера по пути в школу, и она намерена сделать мне строгий выговор? Но нет, это на самом деле на нее не похоже, она бы скорее позвонила мне и наорала, чем просто что-то писать.
Как вдруг мое сердце сжимается, потому что я невольно вспоминаю своего вчерашнего знакомого. Чимин… Он брал у меня телефон, возможно, это он, но… вряд ли… Это точно не он. Я могу лишь мечтать о таком. Этот парень слишком хорош для меня. Да и... зачем ему это? Наверняка, у такого, как он полным полно девушек...
Но я все равно почему-то краснею при мысли о нем. Я вспоминаю его нежный мягкий голос... и эти глаза... он так смотрел на меня... так странно смотрел...
Нееееет... Хмыкаю своим глупым мыслям и прикладываю ладонь к горящей от смущения щеке, после чего беру телефон и открываю пришедшее сообщение… Номер не скрыт, но он мне незнаком… Очень странно, кто бы это мог быть?
«Привет, красавица, увидел твои фото, и сразу влюбился… Как думаешь, такое бывает?» — читаю я и еще несколько секунд ошарашенно смотрю на светящийся экран телефона, ничего не понимая.
Что? Я морщу лоб и хмурюсь…
Может, ошиблись? Что за бред?
После этого еще несколько мгновений я просто пялюсь на текст, перечитывая его и не зная, как реагировать… Может, это и правда не мне? Но тут же следом приходит еще одна смс. Я тут же читаю ее, моментально открыв:
«Ты веришь в судьбу, красавица? Может, это она и есть? Может быть, мы созданы друг для друга?»
Моя челюсть падает куда-то под стол, прошибает землю, три раза делает кругосветное путешествие и приземляется где-то в Уругвае…
Это что, шутка какая-то?
Вжав голову в плечи, я испуганно озираюсь по сторонам. Меня снимают скрытой камерой? Это пранк? Розыгрыш? Кто-то решил очень неудачно поиздеваться надо мной? Что за ерунда? Зачем это делать? Кому это нужно?
Мои щеки моментально краснеют от волнения и негодования. Я шокированно моргаю, все еще ничего не понимая, и чувствую, что начинаю злиться.
В ту же секунду мой старенький телефон вновь вибрирует в моих руках, и от испуга я дергаюсь, чуть не выронив его. Громко сглатываю и открываю пришедшее сообщение, уже третье за последние пару минут:
«Что скажешь, красавица?» — написано там.
Прочистив горло, я еще раз перечитываю все послания подряд, тщательно рассматривая каждую букву, может быть я что-то не так поняла? Да нет… Вроде бы все верно…
«Не молчи,» — снова приходит следом, и я быстро набираю:
«Кто это?»
«Один несчастный влюбленный,» — приходит ответ, и я пишу:
«Кто вы? Как ваше имя?»
«Скажу, если согласишься со мной встретиться,» — пишут мне, а я отвечаю:
« Может, хватит так шутить? Я вас не знаю…»
«Ты разбиваешь мне сердце, красавица… Я не шучу. Что я должен сделать, чтобы ты мне поверила? Как я могу это заслужить?»
Он сумасшедший? Проносится в моей голове резонный вопрос. Что это за чушь?
«Откуда вы меня знаете?» — спрашиваю я зачем-то в ответ, не понимая того, что погружаюсь в такую волнующую беседу, сама не замечая, что меня несет течением куда-то на самое дно.
Я могла бы перестать отвечать, заблокировать этого нахала или и вовсе выключить телефон, но я на крючке... Круговорот, сотканный из ласковых слов, моего любопытства и взлетевшего до небес самолюбия, с которым я не могу бороться, моментально засасывает. Мое внимание захвачено, а интерес зашкаливает, выплескивается за рамки. Мне не отвязаться, ведь так мне пишут впервые, и я не знаю, кто это, и эта тайна будоражит мое подсознание, несмотря на то, что в глубине души я пытаюсь негодовать, но это раздражение все глубже прячется где-то на задворках…
Я жду ответа на мой вопрос. Мой интерес растет с каждой следующей секундой ожидания. Меня затягивает все больше, и мне уже плевать на конспекты и уроки, я потеряла счет времени, и совсем забыла, что опаздываю в класс. И когда новое сообщение приходит, мои руки немного дрожат от волнения. Я читаю:
«Я же сказал, что увидел твои фото у своего друга,» — отвечают мне, и я вновь спрашиваю:
«У какого друга? Кто он?»
«Это секрет», — приходит сообщение, в конце которого стоит подмигивающий смайлик.
Это больше похоже на развод, ведь после этого мое любопытство разгорается еще сильнее, и, если сперва мой таинственный собеседник заваливал сообщениями меня, то настало время, и теперь это делаю я. Он добился чего хотел, ведь мое внимание полностью захвачено этим загадочным незнакомцем.
Как просто на самом деле завладеть внимаем юной неискушенной девушки, ласковые слова, тайные признания - и все, она твоя, делай, что хочешь...
На самом деле, да, мне это льстит. Льстит в той самой мере, когда ты начинаешь понимать и осознавать свою привлекательность для противоположного пола. Когда ты понимаешь, что нравишься им. Что ты другая. И их взгляды с жадностью провожают тебя до тех самых пор, пока ты не скроешься из вида. Я понимаю, что здесь в Корее я как инопланетянка со своими белокурыми волосами и медовой кожей, и каждому из них хочется обладать мной в той или иной степени. Это подогревает их азарт... Но надеяться на брак с кем-то из них сложно, ведь редко кто женится не на своих... Поэтому просто приходится довольствоваться, чем есть.
«Назовите хотя бы ваше имя, пожалуйста», — в следующий миг прошу я, и мне снова приходит ответ:
«Скажи свое - получишь мое,» — вот так просто он заставляет полыхать бушующий пожар моей заинтересованности, конечно, я вновь ведусь, принимая предложенные им правила его игры, и беззастенчиво и бесхитростно пишу:
РЕКЛАМА
«Элиза. Меня зовут Элиза», — и тут же без промедления получаю новую смс:
«Можно мне тебе позвонить, Элиза? Ты занята? Хочу услышать твой голос, » — настаивает мой новый знакомый. Он ставит вопрос так, что возразить у меня почти нет возможности.
Да, на самом деле, я занята и очень занята, урок начнется через пару минут, а мне еще нужно переписать кое-что для занятий, и вообще в учебное время мы не можем сильно отвлекаться, но я, охваченная жаром неизвестности, плюнув на все, отвечаю:
«Нет, не занята, можете позвонить».
Проходит несколько мгновений, и мое сердце учащенно колотится, когда я в ожидании смотрю на экран телефона, но звонка все нет.
- Давай... - нервно притопывая, сквозь зубы почти молю я.
И вот еще через он начинает истошно вибрировать, отображая тот самый незнакомый номер, с которого мне приходили эти будоражащие кровь сообщения. Я поднимаю трубку, шумно выдыхая:
— Алло… — почти шепчу я, хоть и знаю, что рядом никого нет и меня никто не слышит, но страх быть подслушанной все же присутствует, и меня это немного пугает: я не хочу получить выговор от директрисы во второй учебный день.
— Здравствуй, Элиза, — отвечают мне с того конца провода, голос приятный, бархатистый, с медовыми нотками… и интонация такая необычная, томная, кажется, голос как будто поставлен, и со мной в эту секунду говорит какой-то театральный актер... Стоит только прикрыть глаза и увидишь стоп-кадр из дорамы...
— Кто вы, пожалуйста, скажите, — умоляю я, едва ли не хныча в телефон. Мои щеки яро пылают, а сердце бешено колотится в груди. У меня почти не осталось времени, скоро начнется урок, но узнать, кто же это безумно хочется.
— Тот, кто влюблен в тебя с первого взгляда, — романтично тянет мой собеседник, и мне кажется, что где-то на фоне его голоса слышится какая-то возня и сдавленные смешки, но я отгоняю от себя эти мысли, смаргивая, не обращаю на это никакого внимания, потому что скорее всего мне показалось, и добавляю:
— Вы сказали, что назовете ваше имя, в обмен на мое… Я свое назвала, — но парень на том конце провода прерывает меня и говорит:
— Нет, красавица, так не пойдет, что мне с того, что скажу тебе, как меня зовут? Что это решит? Вот встретишься со мной, тогда и поговорим… — я молчу, закрывая глаза, и шумно дышу, а он продолжает. — Приедешь ко мне? Я скину адрес… — что?! Он сошел с ума?
О, Боже... Он наверное не знает, что я учусь в закрытой школе... Что будет, если я скажу правду? Он потеряет интерес? Я для него слишком маленькая? Но я ведь почти совершеннолетняя... И я до сих пор не знаю, кто он и сколько ему лет.
- Элиза?.. - слышу я низкое урчание его голоса на том провода и испуганно бубню, решив все же сказать ему все, как есть:
— О, нет, что вы... нет... я не могу, простите, господин, я всего лишь учусь в школе, живу в пансионате, нам нельзя просто так уходить отсюда, такие правила, простите, господин, простите, нас могут наказать… — бормочу я, постоянно извиняясь за то, в чем совсем не виновата, но парень меня перебивает:
— За что ты извиняешься? — говорит он, явно усмехаясь, а я и сама не знаю... Я ведь привыкла вечно пресмыкаться и за что-то просить прощения, просто так, даже если в этом нет и толики моей вины. Он добавляет:
— Называй адрес, я сам приеду. Просто скажи когда?
- Нет... - бурчу я что-то невнятное. - Нельзя...
- Что? - переспрашивает он. - Нельзя? Как это нельзя? - он как будто так искренне удивлен, что меня это немного смущает, и я начинаю оправдываться:
- Меня не выпустят... И накажут за то, что я ушла без разрешения... - мямлю я то, что приходит мне в голову, но меня тут же перебивают:
- Если тебя не выпустят, тогда я тебя украду, - самоуверенно говорит он, и я охаю.
После чего вновь прикрываю глаза, тяжело выдыхая, и понимаю, что не могу ему отказать, мое любопытство и интерес раскалены до предела, я ничего не могу с собой поделать, и говорю ему улицу и номер дома, но в то же время я до жути боюсь этих новых знакомств, тем более с молодыми людьми, таких странных знакомств, необычных, и мне страшно представить, что у него в голове, но у меня никогда такого не было. Не было ничего подобного, я никогда ни с кем не знакомилась, не общалась и не встречалась… Ни с кем никогда не гуляла и не оставалась наедине. Тем более никто никогда вот так не звонил мне, не признавался в чувствах и не был так любезен… Меня это пугает, заводит и будоражит.
Что скажут окружающие? Что скажут мои одноклассницы, когда узнают?
Здесь в Корее на самом деле это не принято, молодые люди не часто бывают так настойчивы, скорее застенчивы и серьезны, даже отчасти холодны. Это присуще почти всем, и даже первые свидания порой назначаются родителями пар, для того, чтобы подтолкнуть молодых людей к действию. Но поведение этого парня, его слова, голос, заставляют меня буквально попасться на эти дурацкие уловки. Да, я понимаю, что веду себя глупо, понимаю, что могу послать его ко всем чертям, но мне всего семнадцать… И голова уже идет кругом, сердце колотится, а ладони холодеют…
Мои мысли несутся куда-то вдаль, когда я вновь слышу этот бархатный голос:
— Когда мне приехать, Элиза? Можно сегодня? Я до завтра не доживу без тебя... Очень хочу тебя увидеть... — настойчиво говорит он, пытаясь манипулировать, и я отзываюсь:
- Скажите мне, - прошу я. - Где... у кого вы видели мои фотографии? Прошу вас...
- Ну, нет, это тайна. Я скажу тебе все при встрече, только при встрече, красавица... - он легко выкручивается и добавляет. - Так можно приехать?
— Да, можно, можно и сегодня. Сегодня в семь. Я постараюсь ненадолго уйти. Я найду предлог. И попрошу Субин меня прикрыть или это будет Тэхва...
Снова на том конце провода мне как будто бы слышится какое-то движение, но я хочу думать, что мне это просто кажется, и парень довольно мягко, но строго и серьезно произносит:
— Мне плевать, кто это будет, главное, сделай это для меня, - потом он чуть смягчается, добавляя. - Кроме того, что ты красавица, ты еще, оказывается, и умница, Элиза, послушная умница, — он вздыхает и продолжает. — Ровно в семь я буду ждать тебя у ворот твоей школы, смотри, не опаздывай, я этого не люблю.
— Хорошо, я не опоздаю, — покорно произношу я, и парень говорит:
— Тогда до вечера, — я мычу что-то невнятное в ответ, а он тут же добавляет. — Ах, да, Элиза, зови меня Ви, — и кладет трубку.