5 октября 1971
- Да успокойся! – толкнула Сириуса сонная Эмили.
- Не могу!
Как тут можно успокоиться, когда сейчас придут слизеринцы на завтрак? Сириус уж очень хотел увидеть реакцию парней. Он даже разбудил всех раньше подъёма, что удивительно для него, и потащил в Большой зал в семь утра, хотя завтрак только в восемь.
Эмили осталась ночевать у мальчиков. Во-первых, она не хотела идти к себе из-за бесячих соседок, а во-вторых, боялась их разбудить, потому что у Эванс «уж очень чуткий сон». Эмили рассказала, что однажды ночью просто повернулась на другой бок, а она резко проснулась и испуганным голосом сказала: «Кто здесь?». Сириус уступил ей свою кровать, а сам лёг с Поттером вальтом. Правда, сейчас она, кажется, жалела, что не пошла спать к себе.
- Спокойно спала бы сейчас, но нет! – бормотала она, лёжа на столе.
- Да ладно тебе, - сказал уже бодрый Джеймс. – Кстати, что вы думаете, насчёт того кабинета, что мы вчера нашли?
- Что значит «мы»? – повернул голову набок из лежачего положения на столе Римус.
- Ну, в смысле ты, - ничуть не смутился Джеймс.
- А что про него думать? – подключился Блэк. Кабинет как кабинет. Этот замок утыкан заброшенными помещениями. Всех и за всю жизнь не найдешь. Что теперь про каждое из них размышлять? У них ведь есть тема поинтереснее.
- Про те записи! – Джеймс выглядел крайне возбужденным. И что ему так приглянулось там?
- Какие? – скучающе протянул Сириус.
- Слушай, Блэк, складывается такое впечатление, что это не ты нас поднял, а я. Не тупи. Там что-то писалось про мёртвую девочку и Секретную комнату.
- Тайную, - тут же поправила Миллс.
- Ага, - поддакнул Джеймс и тут же переключился на свою тему. – Так что?
- Я слышал, что на третьем этаже в туалете для девочек обитает девочка-призрак, которую убили в Хогвартсе. Может это она? – почесал голову Сириус, надеясь, что друг перестанет отвлекаться от ожидания их творения.
- Надо будет проверить, - задумался Джеймс.
- Да бросьте, - протянула Эмили. – Зачем вам это? Это дело 28-ми летней давности.
- А тебе не интересно? –пихнул её Джеймс, за что получил от неё дружескую затрещину.
- Вы если уж разговариваете, то можно чуть тише? – проворчал Питер, который всё это время спал и которого разбудил диалог.
- Всё же нужно проверить, - прошептал Джеймс. Эмили лишь закатила глаза на это. Сириус её поддержал.
Вскоре в зал начали заходить первые люди, не считая пятерых гриффиндорцев. Из слизеринцев пока были только девчонки. «Ну и где они?» - ёрзал Блэк.
Однако, на радость Сириусу, спустя пару минут зашла группа четверокурсников-слизеринцев в одних носках. Все взоры мигом устремились к ним. Сириус уже беззвучно заливался смехом, а Джеймс, Эмили, Римус и Питер просто сидели и улыбались, как дураки.
Ещё некоторое время погодя начали входить другие слизеринцы, и смеялись уже не только пятеро первокурсников. Сириус, у которого уже живот от смеха начал болеть, упал со скамьи спиной вниз и всё равно продолжал хохотать.
Никто ничего не понимал. Все смеялись и переговаривались, не понимая, что задумали слизеринцы.
Тут зашёл Снейп и его компашка. Недовольные, как будто их заставляли отмывать котлы всю ночь. К ним тут же подбежала рыжая и начала разговаривать со Снейпом. Было видно, что ни Эйвери, ни Мальсибер особо не были рады маглорождённой рядом с ними, но они всеми силами пытались показать обратное.
Тут к столу Слизерина подошёл их декан – Слизнорт. И стал разбираться. До гриффиндорцев доходили лишь обрывки фраз.
- Мерлинова борода! Кто это мог сделать? Обокрасть дом Салазара Слизерина!
- Профессор, я не знаю кто, но мы обязаны найти его и наказать по полной строгости.
К столу Гриффиндора, наконец, подошла Лили. Она выглядела задумчивой и немного расстроенной.
- Вы представляете, кто-то украл у мальчиков со Слизерина всю обувь!
- Кто же это мог быть? – драматично сказал Блэк, выдавая себя. Мальчик совершенно не думал о последствиях. Но он и не хотел задумываться о чем-то. Может так он сможет избежать мыслей о семье? В голове он устроил снежную бурю, и теперь она устилала все мысли о доме, закапывала их поглубже, чтобы не видеть.
- Ты и Поттер причастны к этому?! – тут же догадалась Эванс, складывая руки на груди.
- Нет. Что ты! Как мы можем? – наиграно ответил Джеймс. И завалился на стол от смеха. Сириус тоже не отставал от него. У него уже болел живот от смеха, но он не мог остановиться.
- Я расскажу об этом профессор МакГонагалл! – тихо сказала Эванс, что никак не совмещалось с её словами.
- Только попробуй, - своим ледяным взглядом посмотрела на Эванс Эмили.
- И ты туда же? – она воззрилась на девочку каким-то даже обиженными глазами, будто Эмили предала её.
- Да брось Лили, - внезапно сказала Мэри, - они это заслужили.
- Неправда! – тут же вскричала Лили, подбоченившись. Теперь она напоминала разгневанную курицу. От этой мысли Сириус ещё сильнее развеселился. Он прыснул в кулак под её строгим взглядом.
- Лили, не рассказывай. Они всё равно рано или поздно узнают чьих это рук дело, - попыталась успокоить подругу Марлин.
Рыжая отвернулась и, задрав голову, вышла из Большого зала. Она была довольно милой, но такой занозой. Ей всегда нужно было за всем следить. Она вся такая правильная и так далее. Сириусу она на самом деле тоже не особо нравилась. Хотя Эмили, наверное, испытывала большую неприязнь к ней.
После завтрака они отправились на уроки. А во время перерыва между третьим занятием и обедом Джеймс и Сириус потащили всех в женский туалет на третьем этаже узнать про убитую девочку. Блэк, когда он вдоволь насмотрелся на слизеринцев, тоже стала интересна та смерть.
- Мерлин! И сдалась вам эта девочка, - Эмили отпиралась всеми силами. «И почему она такая упрямая», - подумал Сириус и хлопнул рукой по лицу. Она сказал:
- Эмили, вот если бы тебя убили, и ты стала призраком...
- Я бы не стала призраком, - тут же прервала его девочка, при этом выполняя вращения корпуса. Сириус зло зыркнул. на Эмили:
- Допустим, что ты стала призраком!
- Допустим, что я стала призраком, - спокойно повторила за ним девочка, улыбнувшись и посмотрев на него.
- Так вот ты бы не хотела, чтобы тебя навещали? – Сириус скрестил руки на груди и наклонился к ней.
- Нет. Я бы хотела, чтобы всякие назойливые мальчишки оставили меня в покое, - убирая его голову от себя, проговорила девочка. Сириус махнул на неё рукой и потащил дальше.
Когда они вошли в туалет, Сириус и Джеймс тут же начали оглядываться и выискивать глазами призрака.
- Как там её звали? – спросил Сириус шёпотом, но в итоге сам вспомнил. – Миртл.
- Миртл! – крикнули Сириус и Джеймс.
На их призыв из одной кабинки вылетела девочка-призрак. И, кажется, она была не очень довольна тем, что её зовут.
- Что вы тут разорались! И вообще! Это туалет для девочек. Что вы тут забыли?
- Он же заброшен. Сюда никто не приходит, - почесав голову, сказал Джеймс.
- А, - протянула девочка. – Никто не приходит! Потому что никто не хочет общаться со мной, - и девочка громко зарыдала.
У гриффиндорцев аж заложило уши от её криков. Они зажали их и просто стояли, пока плач немного не утих.
- Мы пришли поговорить с тобой, - осторожно попытался успокоить девочку Питер, а глаза его ходили туда-сюда в попытке за что-то зацепиться.
- Вы? Со мной? Это зачем? – шмыгнула носом девочка.
- Ну, нам просто стало интересно, почему все так плохо говорят о тебе, - сказал Сириус и его тут же толкнул Римус. Мальчик тут же умолк, словно в голове стоп-кран нажали. Но он ни капли не смутился. Лишь стал придумывать новый способ разговорить девочку.
- Мы считаем, что тебя нечестно обзывают, и все они просто недостойны общения с тобой, а ты очень хороший человек, - постарался загладить ситуацию Питер.
Миртл уже окончательно успокоилась и подлетела к гриффиндорцам, внимательно изучая их. Она размышляла, говорят они правду или нет.
- Расскажи о себе, - сказал Джеймс, опершись на стену. Сириус решил последовать его примеру.
- А что рассказать? – тут же засмущалась девочка. Если бы она не была призраком, то скорее всего сейчас была краснее помидора.
- Когда ты поступила в Хогвартс, как это было, о своём факультете.
- Ой. В Хогвартс я поступила в 1939. Я маглорождённая и для меня всё было в новинку, - уселась на дверь одной из кабинок Миртл и стала болтать ногой. – Я поступила на Когтевран. Некоторые, в основном слизеринцы, смеялись надо мной из-за того, что я из семьи маглов, обзывали меня, - слёзы уже начинали искриться в глазах девочки.
- Ничего не изменилась. Вот Эмили тоже маглорождённая. И ей тоже достаётся. Эти слизеринцы когда-нибудь получат по заслугам, я обещаю, - попытался предотвратить новую истерику Сириус.
- А кто посмел тебя убить? – осторожно решил спросить Джеймс.
- Я не знаю... Однажды меня стали обзывать, и я побежала сюда. Я плакала в этой кабинке, - указала Миртл на кабинку, на двери которой сейчас сидела. – Потом я услышала странные голоса. Они разговаривали на выдуманном языке. Я только поняла, что это были мальчишки. Я открыла дверь, чтобы прогнать их, и всё. Я умерла.
- Это как? – не понял Питер. Собственно, как и все остальные.
- Не знаю. Я помню только большущий глаз, смотревший на меня, - девочка развела руки, чтобы показать глаз величиной с крышку от огромного казана.
- А что было до этого? Какие-то предпосылки были? – пытался разобраться Сириус.
Девочка задумалась и стала вспоминать.
- Что-то было. На стенах красной краской что-то писали по ночам. Что-то по типу «Наследник в школе», «Тайная комната открыта». Но это просто проказы детей, наверное.
Все шестеро, присутствующие в комнате, задумались. Тишину лишь нарушал сломанный кран, из которого каплями стекала вода.
- Слушайте, время уже час, - сказала Эмили, которой явно не нравилось пребывание в компании девочки-призрака, - пойдёмте на обед.
- Да, пойдёмте. До встречи, Миртл! – сказал Джеймс, махнув ей рукой на прощание. Девочка слетела с двери и подлетела к посетителям её местожительства.
- Приходите ещё. Особенно ты, - она остановилась в нескольких дюймах от лица Блэка. – Я тебе всегда буду рада!
Сириус аж подпрыгнул, когда она оказалась у его лица. Он медленно отпрянул и покивал. Благо Миртл не решила его нагонять. Когда гриффиндорцы вышли из туалета, они направились на обед.
- У тебя появилась поклонница, Блэк? – рассмеялся Джеймс, толкая Сириуса. Тот пихнул его в ответ.
- Завидуй молча! – со своим аристократичным акцентом сказал Сириус.
- И что думаете насчёт всего этого? – спросил Римус.
- Странное дело, - сказал Джеймс, прерываясь от толканий с Сириусом. – Я маме написал письмо, спросил про Тайную комнату и что было в Хогвартсе в 1943. Они с папой как раз на учились в это время в Хогвартсе. Может она что-то расскажет.
***
Сегодня был объявлен день самоуправления. А так как его дорогая сестрица – Нарцисса – была старостой, Сириусу пришлось целый час терпеть её взгляд на себе. Его сестра преподавала заклинания, поэтому сегодня он каждую минуту смотрел на часы в ожидании конца этой пытки. А обычно мальчик всегда с удовольствием сидел на уроках у Флитвика.
После всех уроков и ужина они отправились в комнату мальчиков. Как только они уселись, в окно постучалась сова. Джеймс открыл окно, снял посылку с протянутой лапки птицы, достал из своей полки немного еды для неё и накормил. Сова, благодарно ухнув, села на письменный стол.
Джеймс открыл посылку и кинул всем по упаковке желатиновых червячков. Затем он открыл письмо и стал читать.
- Ну что там? Нам же интересно, - скулил Сириус, развалившись на кровати Джеймса.
- Очень, - саркастично протянула Эмили, за что получила удар подушкой.
- Мама написала, что особо это не разглашали, поэтому знают они мало. По легенде Тайная комната – это комната, которую в тайне создал Салазар Слизерин. Он ведь считал, что маглорождённые не должны учиться здесь, но не найдя сторонников ушёл из Хогвартса, предварительно создав эту комнату и заселив её страшным чудовищем. По преданиям её мог открыть только прямой потомок Салазара Слизерина. И когда он откроет её и выпустит создание, обитающее там, оно уничтожит всех маглорождённых. Так вот в 1943 начались странные вещи. Кто-то на стенах писал угрожающие надписи. Кто-то считал, что они были начертаны кровью, а кто-то – красной краской. Суть одна. Они были. Все преподаватели были встревожены. В конце учебного года, в июне, была убита третьекурсница-маглорождённая. Школу хотели закрыть. Однако вскоре нашли виновника этого преступления. Им оказался третьекурсник-гриффиндорец. Он особо ни с кем не общался. Постоянно занимался чем-то своим. Мама написала, что Дамблдор, в то время преподававший трансфигурацию, скептически относился к этому и считал, что третьекурсника обвинили не разобравшись. Однако после того, как мальчика выгнали из школы нападения и угрозы исчезли. Что думаете?
- Бред какой-то, - немного подумав, сказал Сириус. – Если предположить, что этот гриффиндорец стоял за всем этим, то причём тут Тайная комната? Ведь её могут открыть только наследники Слизерина. Не думаю, что такие учились бы на Гриффиндоре.
Остальные скептически посмотрели на Сириуса. Но мальчик был непреклонен. Ведь это как минимум дань памяти дорогому предку.
- Сириус же тоже учится на Гриффиндоре несмотря на то, что вся его семья на Слизерине, - задумался Римус.
Наступила гробовая тишина. Каждый думал об этой девочке, мальчике-третьекурснике, Тайной комнате. Всё это было очень странно.
Да, Сириус учился на Гриффиндоре. Но это же другое. Или нет? Как сильно отличается благородный род Блэков и род Салазара Слизерина? Наверное, Слизерины такие же чистокровные идиоты, как и они – Блэки. А может, есть парочка белых ворон в семье основателя факультета.
Размышляя об этом, Сириус опять вернулся к размышлениям о своей семье. Как он приедет домой на зимние каникулы? Как его там примут? А ещё ведь они будут устраивать приёмы. Опять придут все священные семьи и будут шептаться, обсуждая его. А родители потом начнут осуждать его, стесняться собственного сына.
А что Регулус? Успеют ему промыть мозги, пока Сириуса нет рядом? В следующем году он поступит в Хогвартс. «Лишь бы не на Слизерин», - молился мальчик. Так Сириус точно потеряет его. Хотя какова вероятность того, что он поступит не на тот факультет?
- Знаете что, друзья? – вдруг сказал Джеймс. – Что-то мне подсказывает, что этот замок далеко не прост. Мы обязаны его изучить! И нашей целью будет поиск той самой Тайной комнаты.
Сириусу идея понравилась. Он был только за. Что угодно, лишь бы не думать о семье. Однако остальные смотрели на Джеймса, как на умалишённого. Высказала общее недовольство Эмили.
- То есть мы, зная о том, что когда в прошлый раз находили Тайную комнату, умер человек, пойдем и откроем эту комнату заново?
- Да брось. Мы же не будем её открывать! – сказал Джеймс. – Мы просто посмотрим на неё и все. Но сейчас предлагаю подумать о другом.
- О чём же? – спросил Питер, кажется, все ещё не отошедший от новости, что Поттер собрался искать эту страшную комнату.
- О том, как мы будем себя называть! – встретив непонимающие взгляды, Джеймс вспрыгнул на кровать, прочистил горло и торжественным голосом продолжил. – Дама и господа! Видели, как эти слизеринцы опозорились? Я считаю, что нам ни в коем случае нельзя прекращать свою деятельность! Поэтому нам нужно название. Ваши предложения?
- Идиоты, - пробубнила под нос Эмили, в которую тут же полетела подушка. – Эй!
- Ангелы мщения, - предложил Сириус, гордо подбоченившись и выпячивая грудь, словно полководец на какой-то картине. По комнате прошла волна смеха. Сириус же обиженно посмотрел на всех, сложив руки на груди.
- Как-то слишком пафосно, - сказал Питер, садясь на свою кровать и вытаскивая из сумки учебник и тетрадь. Собирался делать домашку. Сириус закатил глаза.
- Ну и придумывайте сами.
- Может лисы. Или еноты?
Непонимающие взгляды тут же метнулись к Римусу, предложившего эту странную идею.
- Что? Змеи боятся лис и енотов, - все они снова засмеялись. Даже Римус.
-Уже лучше, - как дирижёр, управляющий всем эти сборищем, сказал Джеймс.
- В смысле лучше? – нахохлился Блэк, готовый к шуточной драке с другом.
- Может быть великолепная пятёрка?..
Тут раздался резкий стук в дверь. Кто-то, похоже, очень хотел попасть в комнату. Сириус напрягся. Сердце перевернулось. Дома так часто стучался отец, когда был чем-то недоволен, но и не сильно разозлен. В последнем случае он заходил без стука. Только по таким разным мелким действиям Сириус мог понять настрой отца, так как ни его лицо, ни его голос никогда не выдавали эмоций.
Но когда дверь открылась, на пороге не было отца. Зато в комнату вошёл запыхавшийся Лонгботтом.
- Миллс! Тебя все ищут!
- Меня? – поднялась девочка. – Зачем?
- Тебя вызывает профессор МакГонагалл и, кажется, она очень сердита, - нахмурился Фрэнк.
Первокурсники переглянулись. Они все понимали, по какому поводу её вызывают. Неужели Эванс всё же рассказала? Но почему тогда не вызывают и их?
Девочка пошла за Фрэнком, а мальчишки, недолго думая, отправились вслед за ними.
- Куда это вы собрались? – хотел было задержать их староста.
- А нам тоже надо к ней, - сказал Джеймс.
Фрэнк пожал плечами и пошёл дальше, больше ничего не говоря. А на Сириуса с грохотом обрушились мысли. Что с ними теперь будет? Их исключат? Это ведь всего лишь небольшая шалость. Если обувь не нашли, то они скажут, где она и всё. Будет несправедливо их исключать! Ведь это слизеринцы начали. «Лишь бы родителям не сообщили» - подумал Сириус над своим поступком слишком поздно. Во-первых, он не поступил на правильный факультет. Так ещё и издевается над элитой.
Так, вся процессия, наконец, добрела до кабинета профессор МакГонагалл. Фрэнк вежливо постучал в дверь.
- Войдите, - сказал строгий голос.
Зайдя в кабинет, все увидели профессора МакГонагалл, сидящую за своим столом и профессора Слизнорта, расположившегося в кресле у окна.
Профессор МакГонагалл была ведьмой где-то тридцати-сорока лет. Она была слишком строгой и серьёзной, по мнению Сириуса. По крайней мере, для своих-то лет. Выглядела она молодо, однако строгие черты её характера отражались и на лице. Все в Хогвартсе боялись её, как огня. Сириус про себя продолжал молиться о том, чтобы она не доложила родителям.
- Мистер Лонгботтом, вы можете идти, - после этих слов парень вышел из кабинета. Сириусу показалось, что когда он выходил, он бросил сочувственный взгляд на первокурсников.
- Мистер Поттер, Блэк, Люпин, Петтигрю, что вы тут делаете? – задала она вопрос своим ледяным голосом.
Мальчики опустили глаза в пол. Кажется, профессор МакГонагалл всё поняла. Она встала из-за стола и вышла к детям. Профессор прошлась взад-вперёд перед ними, создавая очень плохое предчувствие.
Сириус еле заметно задрожал. В горле стоял ком, а все тело заржавело. Он вновь сжал кольцо.
Слизнорт – добродушный старичок – всё ещё сидел в кресле, смотря на первокурсников, и, кажется, тоже слегка побаивался женщину, несмотря на то, что был гораздо старше её.
- Все вы знаете о том, что сегодня произошло с мальчиками со Слизерина, - начала она говорить, скрестив руки за спиной и глядя в окно, где уже стемнело, и начинался дождь. – Мне поступило сообщение о том, что за всем этим стоит мисс Миллс. Это правда?
Джеймс уже открыл было рот, чтобы возразить, как профессор МакГонагалл махнула рукой, повелевая молчать. Она в отражение окна смотрела на всех пятерых и выжидала ответ Эмили.
- Кто вам сообщил об этом? – скрипя зубами, спросила девочка. Кажется, в голове она уже представила, как душит доносчика.
- Я, кажется, задала вопрос. Будьте добры ответить.
Было видно, сколько Эмили стоило усилий не закатить глаза на это, не разозлиться, не прорычать что-то обидное. Она долгое время просто молчала. Затем, выдохнув, тихо произнесла:
- Да, правда.
- Нет! Это не так! – тут же вступился Джеймс, больше не смогший себя сдерживать. – Это моя вина.
- С чего это? Это моя идея была, - сказал Блэк, выдыхая слова. Он не хотел получить от семьи, но не мог просто скинуть всю вину с себя на других.
- Я тоже виноват, - тихо отозвался Римус.
- Мы все приложили руку. А Эмили меньше всех. Она вообще не хотела в этом участвовать! - закончил Питер.
МакГонагалл ещё крепче сжала руки и повернулась к ним.
- Минус 60 очков с Гриффиндора с каждого. Это просто возмутительно! Как можно так безалаберно относиться ко всему? Я работаю здесь уже 15 лет и ни разу не встречала таких детей! Какое право вы имели так поступать?
- А какое право они имеют дразнить маглорождённых? – перебил её тираду Джеймс.
- Если вы сталкиваетесь с таким, вы должны сообщить учителю об этом! – строго сказала МакГонагалл. Слизнорт, до этого молчавший, почесал голову и сказал:
- Некоторые мои ученики, и правда, могут себе такое позволить. Приношу извинения за них. Я с ними об этом поговорю.
- Что вы сделали с их обувью? Завтра налетят совы с возмущёнными родителями. Вот что я им отвечу? – спросила МакГонагалл, вновь сев за стол и взявшись одной рукой за голову.
- А вы её так и не нашли? – удивился Сириус, который твердил, что прятать надо лучше. Они описали, где находится обувь, и стали ждать своего приговора.
- Была бы я директором, я бы выгнала вас к чертям из Хогвартса и дело с концом.
- Так нас не исключат? – поднял голову Питер, вероятно, не меньше Сириуса переживающий за это. Профессор МакГонагалл вздохнула и сказала:
- Нет. Профессор Дамблдор решил на первый раз простить вас.
Облегчение вмиг нахлынуло на Сириуса, словно нежно погладившая волна. Тем временем МакГонагалл продолжила:
- Но я очень огорчена вашим поведением. Особенно вами, мистер Люпин.
Мальчик ещё сильнее втянул в шею опущенную голову. Римус был, наверное, самым прилежным учеником в Хогвартсе на параллели в глазах учителей, не считая Эванс. Было понятно, что они никогда бы не поверили в то, что Люпин к этому причастен.
- Вы получаете 2 месяца отработки.
- Сколько?! – воскликнул Сириус, уже забыв о том, что минуту назад думал, что их исключат, и получил толчок от Джеймса.
- Какой проступок, такое и наказание, - ответила МакГонагалл. – Вы совершили воровство, что не терпится в нашей школе. Вам будет даваться новая работа каждый день. После ужина вы приходите ко мне, и я даю вам задание. Также вашим родителям придут совы с оповещением о вашем поступке.
Сириус тут же поник. Эмили едва заметно усмехнулась. Никто этого не заметил кроме Сириуса, стоявшего возле неё. Конечно, ей легко. Ей ничего за это не будет. А что с ним сделают родители, это можно только предполагать.
Мальчик заметил, что и Питер стоял ни живой, ни мёртвый. Он ведь рассказывал, что у него родители тоже те ещё чистокровные придурки. Лучше чем у Сириуса, но всё равно. Они также считают Слизерин величайшим факультетом.
- Профессор МакГонагалл, - обратился Джеймс, - сообщайте моим родителям. Но, пожалуйста, не говорите об этом родителям Сириуса и Питера. Вы же прекрасно понимаете, что им грозит.
- Профессор, я согласен с мистером Поттером, - тоже вступился Слизнорт. – Давайте на первый раз простим им эту маленькую шалость. Я думаю, отработок будет достаточно. Давайте не будем разглашать об этом ни в Хогвартсе, ни за его пределами.
- Что ж, - немного погодя сказала профессор, - если профессор Слизнорт так считает, то на первый раз простим. Но! Если ещё раз повторится что-то подобное!
- Спасибо! – хором сказали Питер и Сириус.
- Вы можете идти, - махнула она первокурсникам, и они почти радостные пошли к выходу. Однако МакГонагалл их остановила. – Мисс Миллс, вас я попрошу остаться. Профессор Слизнорт, позволите поговорить наедине?
- Конечно-конечно. Я как раз собирался идти.
Мальчики сочувственно посмотрели на девочку, но всё же вышли с профессором Слизнорт вышли, оставляя их одних.
- Если вы вдруг увидите, что кто-то из моих учеников кого-то обижает, то лучше сообщайте мне. Или хотя бы не так жестоко. В общем лучше сообщайте мне, - махнул Слизнорт и пошёл к себе.
А мальчики остались ждать Эмили. Они стояли возле кабинета, облокотившись кто о стену, кто о перила лестницы. А Сириус вообще сел на ступеньку, что поднималась от кабинета.
- Всё-таки Слизнорт классный старик, - сказал Сириус.
- Да. Если бы не он нам бы влетело, - выдохнул Питер.
- А так отделались лишь отработками. Я считаю, это нам повезло, - стал рассуждать Поттер, уже улыбаясь.
- А ещё у нашего факультета теперь нет ни одного балла, - сетовал Римус. – Сколько у нас было? 264?
Все замолчали, скорбя по своим, честно заработанным баллам. Всё же, наверное, неплохо придумали с этими баллами. Азарт-то разгорается. Обидно, когда ты делал всю домашку и отвечал на уроках ради этих баллов, а их потом сняли. Интересно, что с ними сделают остальные гриффиндорцы, когда узнают?
- Кто-нибудь знает, - после длительного молчания сказал Питер, - нам теперь баллы от 0 будут начисляться или от -36?
Мальчишки переглянулись и только пожали плечами на это. Тут уже вышла Эмили. Она казалась невероятно раздражённой. Кажется, её ещё отдельно отчитывали. Но почему так? МакГонагалл, как заметил Сириус, вообще особо тёплых чувств к Эмили не испытывала.
- Ну что там? – осторожно попытался выяснить он. Но девочка не хотела об этом говорить.
- Да ничего. Идёмте, а? – только и пробурчала она.
Они впятером молча пошли к гостиной Гриффиндора.
Сириус думал о том, как же всё-таки ему повезло, что об этом не будут разглашать. Однако он был готов собственными руками придушить того, кто сдал их.
- Как думаете, кто нас спалил? – нарушил всеобщее молчание Питер.
- Эванс, - утвердила Эмили. – Кто ещё?
- Но ведь если бы это была она, то нас бы позвали всех. Так? А тут явно это сделал тот, у кого зуб на Эмили, - оправдывал рыжую Поттер.
Девочка резко остановилась. Она, кажется, догадалась, кто стоял за этим. Она закрыла глаза и вздохнула. Сириус уже тоже, кажется, осознал, кто это был. Спустя какое-то время девочка тихо, как будто боялась спугнуть, произнесла, скрипя зубами:
- Мэри.
Мальчики переглянулись. У каждого вспыхнула в глазах искра осознания.
- Но ведь она сама отговаривала Лили, - больше как сожаление, нежели сомнение прозвучала фраза Римуса.
Дальше они пошли в абсолютном молчании. Каждый думал об этом происшествии.
На эту ночь Эмили опять осталась ночевать в комнате мальчиков. Никто не был против. Теперь Сириус полностью понимал её нежелание находиться там. Ей действительно не повезло с соседками. Мэри оказалась лицемерной. Эванс вся такая правильная, аж тошно. А Марлин наверное была не плохой. Но она увязалась за МакДональд.
***
6 октября 1971
На утро следующего дня нужно было просто видеть лица гриффиндорцев, узревших абсолютно пустую оценивающую ёмкость, в которой до этого утра было 264 рубина.
Были слышны хохоты со слизеринского стола. Теперь они лидировали. У них было 218 изумрудов. Догнать их казалось просто нереально.
Каждый гриффиндорец хотел узнать, кто так поступил с факультетом и надрать ему зад. В итоге все начали коситься на Джеймса, Сириуса и Эмили, которые в свою очередь старательно не обращали на них внимания.
На ужине они предполагали, какое задание даст им МакГонагалл. Однако их рассуждения прервала Мэри, подошедшая к ним. Весь день она странно себя вела. Сириусу даже показалось, что она сожалела о поступке.
- Привет. О чём говорите?
Все впятером обернулись на девчонку. Недалеко от неё стояла Марлин. Кажется, это именно она надоумила её подойти к ним. С МакКиннон стояла и рыжая, сложив руки на груди. А вот она, похоже, не одобряла того, что Мэри обратилась к ним.
МакДональд была в рубашке, галстуке Гриффиндора и чёрной юбке плиссе, заканчивающейся в сантиметрах 15 от колена. В ней не было того упрямства, что присутствовало в Миллс, гордости, что была у Эванс, спокойствия, что имела МакКиннон. Она была простой девчонкой со двора. Мэри, по мнению Сириуса, была резкой, громкой и глупой.
Она помялась немного, перебирая складки юбки, прежде чем выпалить в основном Джеймсу и Сириусу:
- Простите меня! Я не хотела подставлять вас и факультет!
- А меня то есть хотела, - под нос сказала Эмили.
Однако её все услышали. Мэри замолчала на какое-то время. И из этого молчания все поведали гораздо больше, чем из слов. Все всё поняли. Однако Мэри решила отнекиваться.
- Нет! Я такого не сказала. Я не подумала о последствиях, когда решила... Простите!
- Кто простит, а мы запомним, - сказал Сириус, вставая из-за стола и тем самым подавая знак всем.
Остальные последовали его примеру и, нарочито не обращая внимания ни на кого, вышли из зала. Они направились получать своё первое наказание.
Сириус шёл и гадал, что их ждёт сегодня. Однако спустя несколько мгновений невольно его мысли вернулись к своей семье. К Регулусу. Они уже довольно долгое время не переписывались. Что если брат больше не будет с ним общаться также как и раньше. Вдруг семья промыла ему мозги в его отсутствие?
Наконец, они дошли до кабинета профессора МакГонагалл. Джеймс выдохнул и постучался. За этим последовал стальной голос, отчеканивший:
- Войдите.
Гриффиндорцы переглянулись и тихо открыли дверь, войдя уже в знакомый кабинет. Они встали перед столом учителя, ожидая своё наказание. Сириус по своему обычаю сложил руки в карманы брюк и стал рассматривать стол профессора.
На нём лежали аккуратно сложенные кипы бумаг. Кажется, там были списки всех обучающихся. Неужели их заставят сортировать все эти бумаги? Однако профессор, вышедшая из-за стола, сказала:
- Сегодня, завтра и послезавтра вы будете мыть все кубки и медали в зале трофеев. Без магии.
Сириус не расстроился. Он уже смирился, что целых 2 месяца они будут отрабатывать свой проступок.
Профессор МакГонагалл провела их в зал трофеев. Мальчик не мог не восхититься его красоте. Повсюду стояли золотые кубки, висели грамоты и медали. И всё было подписано. «Вот бы и мне попасть в историю в этом зале» - замечтался Сириус.
- Можете приступать, - МакГонагалл наколдовала пять тазов с водой и пять тряпок. – Как только вы закончите с третью зала, вы можете отправляться в комнаты.
И она вышла из зала, предварительно закрыв дверь.
Первокурсники стали приниматься за работу. Сириус взял первый попавшийся кубок и начал отмывать его, присев на корточки перед ближайшим тазом.
Такая работа давалась ему с трудом. Дома обычно за любые проступки его не заставляли делать уборку. Эта работа принадлежала домовому эльфу. Если он что-то не так сказал, на него накладывали чары молчания на несколько дней – силенцио. Если что-то не так сделает на нем применяли флагелло – заклинание, ударяющее плетью. Собственно, Регулуса воспитывали также.
Какое-то время они молчали. Но через минут пятнадцать раздался голос Эмили. Сириус был довольно удивлён, что именно она первая начала разговор.
- Вы могли сделать вид, что виновата в этом только я.
- Что? – поднял голову Джеймс, оттиравший древнее пятно на кубке квиддича. Сириус тоже поднял голову, не понимая её.
- Вы могли бы сейчас спокойно отдыхать в комнате, подставить меня, но не стали делать этого, - протянула девочка. Сириус тоже думал об этом. Весь день эта мысль терзала его разум, но всё же он понял, что принял правильное решение. Ведь если бы он солгал, чувство вины стало разъедать мальчика изнутри, как какой-то яд.
Питер, уже сидевший на голом полу по-турецки, оглянулся и посмотрел на девочку, улыбнувшись.
- Да брось. Мы же не могли тебя бросить одну отдуваться за нас.
Римус выжал тряпку и сказал:
- Может, в приюте тебя и уверили в обратном, но друзья должны держаться вместе.
Сириус посмотрел на них всех и понял, что именно об этой силе говорила шляпа на распределении. Именно эту силу приобрёл он, поступив на Гриффиндор. Мальчик хмыкнул этой мысли. Он откинул волосы и довершил фразы остальных:
- За всё, что мы делаем, мы будем отвечать вместе.
Эмили посмотрела на них, затем опустила взгляд на кубок, который она держала в руках. В её глазах читалось, что она никогда не ждала такого отношения к себе от кого-либо.
- Спасибо, - проговорила она тихо, но эхо в комнате удвоило, утроило её голос. Это слово словно печатью осталось в сердце Сириуса. Он улыбнулся и продолжил оттирать грязь с кубка.
После мгновенной паузы Питер вспомнил кое-что и усмехнулся.
- Что ухмыляешься там? – засмеялся Сириус.
Питер обернулся на них, крутанувшись в своей турецкой позе, и хитро посмотрел на Джеймса.
- Помнишь, как нас с тобой твоя мама попросила убрать сорняки в вашем саду, а мы случайно перепутали их с ростками цветов?
Джеймс расхохотался, вероятно, вспомнив эти события. Римус, Эмили и Сириус переглянулись и тоже засмеялись.
- Серьёзно? – протянул Сириус, не понимая как их можно перепутать. Хотя сам он никогда не садом не занимался.
- Ага, - ответил Питер. – А помнишь, кем нас нарёк после этого твой отец?
Джеймс задумался, и тут к нему пришло озарение. Вероятно, он понял, к чему подводил его Питер. Остальные смотрели на парочку со смесью непонимания и любопытства.
Поттер тут же вскочил на ноги и, откашлявшись, самым торжественным тоном, что у него был, произнес:
- Дама и господа! Внимание! Предложение названия нашей группы, - он постучал указательными пальцами по коленам, отбивая барабанную дробь. – Мародёры! Как вам?
По залу прокатился громкий до неприличия хохот. Настолько смешон был его невинный и воодушевлённый тон на вопросе.
- Ну что вы! Вы совершенно не серьёзно подходите к делу! – скрестил руки на груди мальчик. – Итак, кто за это название?
Мальчики переглянулись и подняли руки, посмотрев на Эмили. Та покачала головой, улыбаясь, и тоже подняла руку.
- Единогласно!