31 декабря 1971
Все дни перед Новым годом Сириус не выходил из комнаты за исключением еды и того рождественского приема. Каникулы выдались просто отвратительным. Родители встретили его на перроне молчанием. Зато когда они оказались дома, за обедом во время разговора они стали страшно злиться. Они зажглись, как спички.
- Нашёл друзей в школе? – спросил тогда отец. Регулус, сидевший рядом с братом, мельком глянул на него, кажется, пытаясь послать какой-то сигнал. Но Сириус не распознал его.
- Да, - осторожно проговорил мальчик, не смотря на отца.
- Да, - эхом протянул Орион. Этот его тихий протяжный голос был порой страшнее криков матери. Мужчина постучал по столу пальцами и откинулся на спинку стула. Сириус не поднимал взгляд на него. Однако он чувствовал, как отец сверлит его своим ледяным прицелом. – Скажи мне, Сириус Орион Блэк III, почему мы должны выслушивать речи о том, что мы неспособны воспитать сына? Ответь, я с твоей матерью плохие родители?
- Нет, - тут же проговорил Сириус. Он продолжал буравить взглядом тарелку. Мальчик крепко сжал мантию. Да так, что сквозь шелк его ногти оставили на ладони глубокие рытвины.
- Тогда почему ты общаешься с предателями крови, полукровками, грязнокровками, – Сириус поднял на отца испуганный взгляд, но тут же опустил голову. – Эйвери передал отцу эту информацию, а тот нам. – Сириус сжал мантию ещё сильнее. Его отец, не сводя глаз со старшего сына, обратился к младшему. – Регулус, с кем он был, когда ты его встретил?
Сириус слегка взглянул на брата. Тот съежился.
- Ни с кем. Он был один, - почти спокойно сказал он, смотря на отца. Однако Сириус заметил нотки страха в его голосе. Вероятно, это заметил и отец. Он сверкнул на младшего сына подозрительным взглядом, как бы говоря, что если он узнает правду, Регулусу конец. Но вслух ничего не сказал.
- Ты опозорил наш род. Нашу семью. Ты единственный за несколько сотен лет не поступил на факультет величайшего волшебника всех времен. Но это не самое главное. С кем ты общаешься? С грязью. Ты – наследник дома Блэк. А ведешь себя, как дрянь из невесть какой семьи, как ничтожество. Что люди подумают? Знаешь, какого это, когда тебя называют недееспособным родителем, а ты даже возразить не можешь. Ведь они правы. Ты – эгоист, Сириус. Если я узнаю, что ты продолжаешь водиться с этими, я собственнолично выжгу тебя с семейного древа, лишу наследства и вышвырну из дома. Будешь на коленях ползать, милостыню у своих никчемных дружков выпрашивать.
Сириус был разбит. Слова отца впивались в сердце, словно пытаясь вырезать на нем метку, печать, сковывающую всё его счастье и радость, убивающую в нем человека и превращающую в фарфоровую куклу, обязанную всю жизнь быть хладнокровным, безэмоциональным образом. Слова отца рикошетили от стен и топором вырезались в его сознании. Дрянь, ничтожество, эгоист. Сириусу хотелось плакать. Но и это было запрещено. Это лишь усугубит ситуацию.
- Я надеюсь, мы поняли друг друга? – ледяным тоном проговорил отец.
Мальчик, бледный от испуга, еле заметно кивнул.
- Не слышу.
- Да, отец, - проговорил мальчик, замирая сердцем. Он все ещё сжимал в руках мантию и смотрел вниз. Он напоминал загнанного щенка в окружении гиен, планирующих себе хороший ужин.
- Ты же понимаешь, что без наказания ты не остаёшься? – спросил отец, продолжив еду.
Мальчик в глубине души это понимал. Однако наивно надеялся, что отделается лишь выговором. Сириус встал из-за стола и подошёл к дивану. Он оглянулся на стол.
Отец равнодушно продолжал прием пищи. Он отрезал себе кусок стейка и положил в рот. У Сириуса же в горле стоял ком. Он перевел взгляд на мать. Она даже не удостоила сына взглядом с их встречи. Сейчас она спокойно пила эльфийское вино из кубка. Регулус же сидел как на иголках. Он весь напрягся и опустил взгляд.
Сириус снял мантию. Затем он стал дрожащими пальцами расстегивать рубашку.
Как бы он не храбрился всё это время в Хогвартсе, он боялся. Боялся возвращаться домой. Ему было невыносимо трудно думать, обо всём этом. Но сейчас к нему пришла мысль о том, что наконец-то длительное ожидание закончится. Он потерпит и всё. Ведь родителям рано или поздно придется смириться с этим, и они привыкнут. А потом всё станет как раньше. Это именно так. Ведь по-другому просто не может быть.
Расстегнув последнюю пуговицу, мальчик снял рубашку, кинул её на диван и сел на колени лицом к подлокотнику.
Отец наказывал исключительно такими экзекуциями. Мать делала по-другому. Она была импульсивна и била сразу на месте. Кричала и била. Отец же был хладнокровен во всех ситуациях. Он заставлял чувствовать себя слабым. Показывал свою власть таким способом. А сыновья не могли сопротивляться. Они самолично шли на плаху и собственноручно надевали петлю себе на шею.
Орион Блэк запил стейк огневиски и встал из-за стола. Стук его шагов раздавался у Сириуса эхом в голове. Казалось, что сейчас в мире существует лишь он. Однако вскоре звук исчез. Звенящая тишина какое-то время озаряла комнату. Тень мужской фигуры упала на диван.
Мальчик закрыл глаза. Как раз в этот момент на его спину лег первый удар плети, созданной привычным заклятием флагелло. Сириус дернулся и поджал губы. Второй удар был сильнее. Мальчик прогнул спину и схватился за диван.
Он попытался не думать о том, что сейчас происходит. Нужно только отвлечься, не думать. Он попытался вспомнить шутки Джеймса, сарказм Эмили, добродушного Питера и скромного Римуса. Однако все время возвращался к мыслям о своем положении.
Новая боль пронзила спину. Вероятно, с сегодняшнего дня у него останется в разы больше шрамов, чем с других. Мальчик больше не смог сдерживать слезы. Они полились по его щекам, словно ключ били из его глаз. Боль стекла по его лицу и капала на пол.
Сириусу в голову врезалась мысль о том, что он сейчас, действительно, выглядит ничтожным. А может быть отец прав? Сириус ничтожен. Кто он? Просто выродок. Ошибка родителей.
Очередная боль пронзила спину. Его никогда не били так сильно как сейчас. Неужто это действительно так важно? Этот грёбанный факультет. Сириус бросил заплаканный взгляд на герб своей семьи на кольце. «Toujours Pur» - гласила надпись. Чистота навеки. Ради чего? Чем они от нас отличаются? Маглы и маглорожденные. Почему чистокровные считают их прокаженными? Разве это стоит того? До того, как Сириус оказался в школе, он думал, что они другие. Но увидев маглорожденных, познакомившись с ними, мальчик осознал, что они ничем не отличаются от чистокровных. Теперь в его голове были огромные противоречия. Он не знал, чему верить: словам семьи или собственным глазам.
Сириус сбился со счета после пятнадцатого удара. Он крепко сжимал диван. Только благодаря этому он ещё не лежал на полу. Все его брюки были в крови. Он боялся представить, как сейчас выглядела его спина.
Мальчик корчился от боли и захлебывался слезами. Отец же не останавливался. Он продолжал наносить удары на беспомощного ребенка, с каждым разом увеличивая их силу.
Тут Сириус услышал звук отодвинувшегося стула. После этого в комнате раздались размеренные грациозные шаги. Сириус сразу узнал их. Это была мать.
- Позволь мне закончить, - сказала она едким голосом. Удары на мгновение прекратились. Вероятно, отец уступил место, потому что в тишине, нарушаемой лишь рыданиями мальчика, раздались шаги – отец вновь сел за стол.
Спину Сириуса покрыл очередной удар, менее сильный, но пришедшийся поверх другой крупной раны. Мальчик пытался сдержать крик, но не смог. Он упал на пол в лужу его собственной крови и больше не смог подняться. Уже на лежачего него посыпались новые плети. Он перестал о чем-либо думать. Он не помнил долго ли его била мать. Однако закончилось это ледяным женским голосом:
- Иди, приводи себя в порядок. Чтобы на Рождественском приеме здоровый был.
К приему он не поправился. Глубокие раны, то есть почти все, которые он получил в первый день каникул, не переставали кровоточить, как бы Сириус не пытался их перетянуть бинтами. Целителя ему, конечно, никто выдавать не собирался. Стоять ему было трудно. В комнате он только лежал. Даже домашние задания он выполнял на кровати.
В общем-то всё, что он делал, заключалось во сне и домашке. Он уже написал огромные диссертации по истории магии, ЗОТИ и трансфигурации и даже успел их дополнить и переписать заново. Оставались ещё зельеварение, заклинания, астрономия и травология. Но времени у него было вагон.
Порой он лежал, смотря в окно. Они жили далеко от людей, особенно маглов, в горах. Сквозь стекло Сириус видел их снежные шапки. Они устилали верхушки гор, и Сириус порой представлял, что и его когда-нибудь так укроет снег, и родители не найдут его замерзший труп. Тогда они поймут, что неправильно относились к сыну. Тогда они его полюбят и будут вспоминать.
Единственное, что порадовало Сириуса – это был подарок Питера на Рождество. Подарки Джеймса, Римуса и Эмили родители сожгли. Сириус даже не знал, что там было. Поттер, Люпин и Миллс отправили подарок совами, которые, конечно, принесли посылку через окно кухни и были уничтожены разъяренной матерью. Питер же умудрился прислать подарок через камин, стоящий в комнате у Сириуса. Там была коробка с пирожными и открыткой. Из записки Сириус узнал, что эти сладости Питер приготовил сам, а прислать посылку через дымоходную сеть было его личной идеей, потому что он понимал, что миссис и мистер Блэк не будут рады такому. Он совой отправил посылку домой из Финляндии, а через камин доставить подарок другу поручил своему домовому эльфу.
На прием мать принесла ему водонепроницаемую мантию, чтобы кровь не была видна гостям. Там он просто стоял в стороне и мечтал провалиться сквозь землю. Стоять было трудно, но сидеть было бы грубейшим неуважением к старшим, особенно в его положении.
Этот прием был семейным. На нем были одни Блэки. Каждый одарил его презрительным взглядом. А его дед Поллукс, отец матери, нарочито громко сочувствовал Ориону насчет неудачи в лице старшего сына. Исключением были лишь Андромеда, которая подошла к мальчику, искренне за него переживая, и Нарцисса с дядей Альфардом, занявшими нейтральную сторону.
Сейчас мальчик спал на животе, как уже привык.
Его разбудил стук в дверь. Мальчик подскочил с кровати и открыл её. Это оказался Регулус.
- Можно зайти? – спросил он у брата. Тот лишь кивнул и отошел. Он был рад брату, который не общался с ним с той самой встречи на перроне. Сириус прошёл обратно к кровати и лег на неё. Регулус сел рядом. Он какое-то время просто молча сидел рядом, а потом спросил:
- Раны ещё кровоточат?
Сириус помотал головой. Нет, они уже не покрывались алой жижей. Зато продолжали болеть. Уже больше недели прошло, но боль не прекращалась. Она стала меньше, но не ушла полностью. А может она просто стала привычной.
- И как там, в школе? – спросил Регулус, посмотрев на брата.
- Замечательно, - ответил Сириус, слегка улыбнувшись. – В следующем году сам убедишься.
Регулус вдруг погрустнел. Он стал теребить фамильное кольцо на пальце. Помолчав какое-то время, он сказал:
- Родители думают отправить меня в Дурмстранг, чтобы я не проводил много времени с тобой. Боятся, что ты привлечешь меня к своим друзьям.
Сириус закатил глаза. Ну, конечно. Регулус же может нахвататься от старшего брата чего-нибудь. Его нужно защитить от этого плохого влияния.
- Они хорошие? – вдруг спросил Регулус, не смотря на брата. – Твои друзья?
Сириус удивился такому вопросу, вспомнив, как брат отнесся к ним на платформе 9¾. Он посмотрел на Регулуса. Его частые кудри спадали ему на лицо, и мальчик не мог увидеть глаза брата. Эти волосы достались ему от матери. Отец говорил, что с ними нужно будет что-то делать. Ведь в аристократах главное – внешний вид и первое впечатление, производимое на людей. А волосы Регулуса порой напоминали одуванчик.
Сириус сел, сложив ноги по-турецки.
- Они прекрасные, - сказал он. Вспоминая, как они все вместе ходили на отработки, как смеялись на уроках у профессора Флитвика и профессора Биннса, как получали выговоры у МакКошки, как они прозвали своего декана, увидев, как она превращается в кота. – А что? Они же тебе, кажется, не понравились.
- Тебе бы тоже следовало так к ним отнестись. Вот этого всего избежал бы, - все так же крутя перстень, проговорил мальчик.
Сириус тяжело вздохнул. Вот в этом и была проблема Регулуса. Притворство перед всем миром. Вранье во имя чести семьи. Однако Сириус видел, что его брат не принимает идею с чистотой крови. Но он все равно продолжал упорно стоять на постаменте, на который возвела его семья. Хотя надо признать, что за все эти годы, в отличие от брата, он научился врать, как никто иной, даже смотря в глаза людям.
Вдруг Сириус усмехнулся, вспомнив их встречу на перроне и взгляд брата на Миллс.
- Ты что там на девчонку пялился?
- Я не пялился! – резко поднял голову Регулус и посмотрел на брата испуганными глазами. Сириуса это только рассмешило. Он заливался смехом и повторял: «Пялился! Пялился! Пялился!». Регулус схватил подушку брата и кинул её в него. Сириуса посетил новый всплеск смеха. Младший брат же сидел как на углях. Он нахмурился и слегка толкнул Сириуса, который в свою очередь продолжал задыхаться от смеха. Наконец, он утих. Мальчик свесил ноги с кровати, подсев к брату. Он пихнул его ногой и, немного помолчав, грустно сказал:
- И не мечтай о ней. Она маглорожденная.
- Я не...
- Не пялился, - закончил за него Сириус, улыбаясь, и посмотрел на брата.
Регулус молчал какое-то время. Он сжал перстень и, Сириус был готов поспорить, с ненавистью посмотрел на него.
- Мама сказала, чтобы ты одевался и спускался вниз. Уже Лестрейнджи приехали. Сейчас и остальные подъезжать будут, - сказал он, вставая. – Буду ждать тебя внизу.
После этого он вышел из комнаты.
На самом деле Регулус изменился. Сириус не знал, что с ним случилось. Это произошло за четыре месяца отсутствия брата? Или раньше? Мать брала младшего сына на приемы к какому-то своему старому знакомому. Но в конце лета он пришёл оттуда какой-то не такой. Что-то произошло, но Регулус так и не сказал брату, как бы тот его не пытал.
Сириус надел новую парадную мантию, посмотрелся в зеркало и поправил волосы. Он выдохнул и вышел из комнаты. Спустившись по лестнице, он обнаружил брата, разговаривающего с Нарциссой. Девушка подняла взгляд на Сириуса, кивнула ему и ушла в зал.
- Пойдем? – спросил Регулус его, кивая туда, куда ушла сестра. Сириус пожал плечами, и они проследовали вперёд.
В зале было ослепительно ярко. Он был огромен. Украшен был даже лучше чем на семейный прием. Ёлка возвышалась над всеми, и свечи на ней горели танцующим пламенем. Оказывается уже прибыли многие. Дядя Сигнус общался с мистером Лестрейнджем. Рядом с ними стояли Белла и Рудольфус – будущие супруги. Тут же были и Нотт, и Паркинсон, и Розье. Эйвери ещё не приехали. Сириус был готов выгрызть глотку Логану, которого по праву можно было считать причиной его боли.
Вскоре заиграл полонез. Сириус не стал танцевать. Приказа не было. Да и вряд ли сейчас кто-то бы захотел это делать с ним. А вот Регулуса заставили. Он тяжело вздохнул и направился к Лилибет Гринграсс. Они взялись под руки и закружились в изящном танце.
Сириус остался стоять в стороне, наблюдая за аристократами в зале, сливающимися в единый организм. Его дыхание пугало, ужасало. Мальчику казалось, что это существо вот-вот набросится на него и проглотит, не подавившись.
Внезапно он услышал обрывки разговора, долетавшие откуда-то неподалёку. Он прислушался.
- Кажется, вашему внуку недавно исполнился год, - говорил какой-то твердый голос.
- У меня нет внука, - тут же предотвратил дальнейшие слова другой голос. – Как и нет дочери. Молли Пруэтт умерла для нашей семьи. А Молли Уизли – совершенно незнакомый нам человек. Такой же предатель крови, как и другие Уизли. Как и Уильям Уизли – лишь отпрыск этой грязной семейки, ко мне не имеющий никакого отношения.
Вдруг внимание Сириуса привлекло новое открытие дверей зала – это прибыли новые гости – двое мужчин. Они и раньше приходили на приемы. Но не часто. Один был с бездонными синими глазами, которые в первую очередь бросались во внимание каждого, с кем он встречался. Его шелковистые черные локоны, уложенные в великолепную укладку, были даже красивее, чем у Блэков. Мужчина всегда производил на Сириуса пугающее впечатление. От него исходила какая-то гнетущая опасная аура. Другой был с такими же длинными, как у Сириуса, волосами. Но они были кудрявыми, из-за чего больше напоминали шевелюру Регулуса. Его зеленые острые глаза осмотрели зал и выцепили из толпы Вальбургу.
Мать разговаривала с дядей Альфардом. Однако она тут же почувствовала на себе цепкий взгляд. Она обернулась и увидела новоприбывших. Простившись с братом, она подошла к мужу. Орион, кажется, хотел было отмахнуться от неё, оправдываясь разговором с Лестрейнджем. Но Рубен взглянул на новых гостей и кивнул им. Зеленоглазый кивнул в ответ. Второй же мужчина лишь взглянул на него остекленевшим взглядом, проигнорировав его.
Отец с матерью подошли к новоприбывшим.
- Приветствую, господа - с ледяным гостеприимством сказал отец, протянув руку синеглазому. Тот какое-то время молча стоял, не видя его. Тогда второй гость положил руку ему на плечо, пытаясь привести в чувства. Мужчина повернул голову на, вероятно, друга и только теперь увидел Ориона, протягивающего ему руку. Он оглядел отца Сириуса с ног до головы, вызывая у него раздражение, которое он все же сумел поглотить, и в итоге некрепко пожал руку Блэку. Отец уже начал убирать руку, однако тут же вспомнил второго гостя и протянул её ему. Зеленоглазый слегка пожал её и тут же убрал руку.
Сириус всем нутром чувствовал напряжение, повисшее в части комнаты, где стояли два гостя и его родители. Сам он был неподалеку, поэтому мог прочитать каждую эмоцию, отражающуюся на лице взрослых.
Тут взор того самого мужчины со стеклянным взглядом упал на Сириуса. Мальчик слегка сжался. Он хотел было быстро уйти в другую сторону зала, однако отец его окликнул. Сириус, опустив голову, подошёл к нему.
- Это ведь ваш старший? – спросил заинтересовавшийся им гость.
- Всё верно. Сириус, - представил мальчика отец. – Хоть и поступил на Гриффиндор...
- Это не имеет значения, - перебил Ориона синеглазый мужчина. Отец Сириуса напрягся, превратившись в натянутую струну. – Это ваш ребенок. То, кем он станет, в ваших руках. Цените, что он у вас есть.
Отец сощурил глаза. Он явно был крайне раздражен происходящим. Между гостями и родителями была тонкая грань, не позволяющая эмоциям выплеснуться наружу и затопить противостоящих. Однако Сириусу казалось, что эта грань с каждой секундой становится все тоньше и тоньше. Второй гость тоже был не очень доброжелательно настроен по отношению к отцу. Но его сейчас больше заботило положение друга, чем собственные чувства.
Вскоре музыка закончилась и сменилась на другую. Это новый танец заместил полонез. Сириус посмотрел на Регулуса. Тот поцеловал руку своей партнерше и отошёл от неё. Только тогда он заметил взгляд брата и увидел новых гостей. Он тут же напрягся, но все же решил подойти к ним.
- Добрый вечер, - сказал он мужчинам, слегка поклонившись.
Внимание гостей мигом переключилось на младшего сына хозяев дома.
- Здравствуй, Регулус, - проговорил зеленоглазый. – Как дела?
Мальчик опустил взгляд. Он промямлил что-то вроде: «Нормально». Между Блэками и гостями повисла долгая пауза.
Сириусу было тяжело стоять там. Он не понимал, ни что происходит, ни то, как ему себя вести. У него уже давно закрались подозрения, что приемы, на которые ходила мать с братом, устраивались как раз этими мужчинами. А после такого обращения одного из них к Регулусу они ещё больше укоренились в сознании мальчика.
- Давайте я провожу вас к другим гостям, - первой прервала тишину мать.
- Спасибо, - сказал мужчина с зелеными глазами.
После этого гости прошли вслед за Вальбургой. Регулус пошёл вместе с ними. Отец проводил их подозрительным взглядом и тоже ушёл в другую сторону, оставив Сириуса одного. Мальчик же, немного постояв в попытке осмыслить всё, отошёл в сторону.
Тут к Сириусу подошла Беллатриса со своей надменной ухмылкой. Во время рождественского приема она не стала к нему подходить, а лишь с презрением смотрела на него. Сейчас же она решила сделать это.
- Ну что, братец? Какого это быть ошибкой семьи? – проговорила она своим сладострастным голосом с ленцой.
- А какого быть той, кого продали Лестрейнджам? – попытался защититься мальчик. Звонкий смех пронзил его барабанные перепонки. Она поцокала языком и убрала прядь волос Сириуса за его ухо. Мальчик тут же отклонился от неё.
- Расскажешь о своих друзьях? – прошипела она.
- Иди ты к бесу, - нахмурился Сириус и скрестил руки на груди. Он отвернулся и посмотрел в сторону Рега. Брат молча стоял рядом с матерью и теми двумя мужчинами. Взрослые о чем-то тихо переговаривались, а он просто стоял рядом и, кажется, о чем-то задумался.
- Значит, всё-таки, есть грязнокровки? – не отставала Белла, словно назойливая муха. – Слышала от мальчишки Эйвери, что ты не прочь водиться с ними.
Сириус решил не обращать на неё внимания – вдруг отвяжется. Но она и не планировала доставлять такое счастье брату.
- Скоро сольешься с этой грязью, коли будешь якшаться с ней. Неужели ты, наследник дома Блэк, хочешь стать ничтожеством?
Сириус сжал кулаки. Вены пульсировали. Он с каждой секундой раздражался все больше и больше.
-О! Я, кажется, поняла, - девушка все продолжала язвительно улыбаться. – Ты решил освободить место брату. Я всегда говорила, Регулус выдался лучше тебя. К сожалению, не всем везет. Вот и у твоих родителей первый блин комом. Зато какой второй!
Терпение мальчика лопнуло. Он больше не мог выносить этот грязный поток издевательств. Что-то внутри мальчика нажало спусковой крючок.
- Закрой рот! – крикнул Сириус слишком громко, привлекая внимание всего зала. Взгляды всех были направлены на брата с сестрой. Мальчик оглядел всех этих лживых, корыстных богачей развернулся и вышел из зала, хлопнув роскошно украшенной дверью. И пусть ему за это достанется. Сейчас он об этом не думал.
Не помня себя от злости, он дошёл до своей комнаты, зашёл внутрь и кинулся на кровать, не снимая обувь. Он стал бить кулаком подушку, пытаясь хоть как-то выплеснуть агрессию, так глубоко сидевшую внутри. Однако злость вскоре медленно стала перерастать в боль. Удары становились все медленнее и медленнее. А через несколько секунд мальчик уже лежал в обнимку с избитой. Из глаз вновь полились предательские слезы. Какой раз за эти каникулы? Сириус ненавидел себя за это. Он считал себя плаксой, тряпкой. Но как бы он не пытался сдерживать слезы, он все равно начинал плакать.
И почему он только чувствует себя таким слабым рядом с роднёй? Разве семья не должна делать тебя сильнее? Но Сириус ощущал только беспомощность рядом со своей. А самое обидное было то, что Беллатриса говорила правду, то, что ещё давным-давно сидело в мыслях мальчика. Он всегда понимал, что Регулус гораздо больше подходит на роль наследника дома Блэк. И родители это понимали. Сейчас его факультет только подтвердил эти мысли, а Беллатриса вскрыла их наружу. И почему это так? Почему Регулус такой? Почему сам Сириус не может быть таким?
Мальчик не переставал плакать. Слезы катились по щекам. А лунный свет просачивался сквозь окно, падая на мальчика и озаряя его маленькую фигурку, сейчас больше напоминавшую крохотный трупик. А где-то там на небе сейчас светила самая яркая звезда – Сириус. Неподалеку расположилась звезда Регулус. Счастливы ли они там? Сириус не знал ответа. Но ему хотелось, чтобы хотя бы там это было так.