Первые секунды после пробуждения Брианна жалела, что случившееся накануне — не сон. За дверью слышались голоса и торопливые шаги. Щёлкнул дверной замок, и в комнате снова показалась вчерашняя рабыня.

— Доброго утра, миледи, — проговорила она и раскрыла шторы на окнах; солнце только поднялось над лазурным горизонтом.

— Который час?

— Семь. Я помогу вам одеться.

Наверное, Стивен… Проклятье! Боннет, Боннет!.. Плевать — слава богу, мыслей никто не слышит.

Щёки налились пунцовым цветом при одном воспоминании вчерашнего вечера. Вернее, его окончания. Однако лучше не думать о том, что произошло. Зачем он велел разбудить её? Он всё-таки держал её как заложницу и пришёл черёд обмена? Или решил перевезти в другое место?

С повседневной одеждой служанка разобралась быстрее, нежели со вчерашним платьем. Хотя по сути Брианна справилась бы и сама.

Другая рабыня принесла в комнату поднос с чаем и фруктами, и оставила на столике возле дивана. Как только она исчезла, моментально появился Стивен и без лишних любезностей плюхнулся в кресло.

— Доброе утро, золотце.

— Доброе утро, — она натянула приветливую улыбку в то время как лицо вновь начало краснеть.

Он смерил пленницу оценивающим взглядом и щёлкнул пальцами служанке, указав на дверь. Та незамедлительно удалилась.

— Мы будем идеальной парой: ты прекрасна, я неотразим…

При дневном свете шрам на его скуле искажал мимику так, что все эмоции походили на ехидную ухмылку — хотелось пристрелить его за любую произнесённую фразу.

Однако Брианне хватило самообладания, чтобы оставить его остроумную шутку без ответа. Не дожидаясь приглашения, она села в кресло напротив и подвинула свою чашку с блюдечком.

— Могу я спросить, почему меня разбудили?

— Оу, в приличном обществе леди спят до обеда? — поинтересовался он, наливая ей чай со странным, но знакомым ароматом.

— Нет. Стивен… Я подумала, что было бы лучше, если бы я забрала Джемми одна, — начала Брианна, пользуясь хорошим расположением духа пирата, и тут же поймала на себе его вопросительный взгляд. — Понимаешь, моя семья — папа и… Роджер… Мне будет проще объяснить им всё…

— В этом нет необходимости, — перебил её Боннет; он отломил от зелёной лозы веточку и играючи закинул ягоду винограда в рот.

— Но забрать Джемми должна…

— Золотце, ты правда поверила, что я мечтаю осесть в кучке бычьего дерьма и целыми днями всю оставшуюся жизнь смотреть, как вокруг меня снуют нигеры, точно трюмные крысы? Go hIfreann leis an sonas seo (к чёрту это счастье, ирл.). За пару ходов с товаром через Атлантику на одном только «Анемоне» я сделаю годовой доход этих земляных червей. Я же говорил, дело не в деньгах — они у меня всегда есть, mo stór (дорогуша, ирл.), как помнишь.

От такого заявления стало не по себе. Тогда какого чёрта он хочет?

— Если бы я и заявил свои законные права отца и опекуна Джереми, в чём я ни на секунду не сомневаюсь, я бы не прожил в той сраной деревне и недели. Я же не идиот, золотце. Держу пари, я бы харкнуть не успел, как твой папаша или косматый муженёк прострелили мне башку. А если не они, то твоя мать наверняка добралась бы со своими зельями до чашки моего чая или стакана виски.

— Зачем тогда вся эта шумиха? — уже не скрывала раздражения Брианна.

— Ну… Если бы я просто приехал и забрал сына, за мной тут же во все стороны света началась бы погоня. И я сомневаюсь, что меня оставили бы в живых. Поэтому в тот раз я просто поболтал с ним и старой перечницей.

Брианна подскочила с места и выпалила:

— Это был ты! Ты дал ему монету!

— Ты только что догадалась? Я думал, ты сообразительнее. Но толку кричать сейчас? — невозмутимо спросил пират, демонстративно потягивая чай из фарфоровой чашки. — Разве я сделал ему плохо?

— Ты сделал плохо мне!

— Нет. Когда мужчина делает плохо женщине, она не рожает от него. И уж тем более не приходит к нему перед виселицей. Я же говорил: тебя тянет ко мне. Как и меня к тебе. Сядь. I swear ag an diabhal, tá tú unbearable (Клянусь дьяволом, ты невыносима, ирл.). Хватит мельтешить перед глазами, или я сверну тебе шею.

Меньше всего сейчас хотелось спорить и выводить из себя Боннета — он далеко не из числа тех, кто рассыпа́лся направо-налево пустыми угрозами. Взяв себя в руки, она присела на край кресла.

— Тебе не понять…

— Нет, я понимаю. Ты скажешь, что ребёнок не виноват в том, что я сделал с тобой. И дело не в Божьей милости. Поверь, я давно знаю женщин. И знаю, что есть много способов прервать нежеланное бремя. Тем более, когда твоя мать — Белая Дама.

Скрыть удивление от этой новости Брианне не удалось. Оставалось только гадать, откуда он мог узнать об этом.

— Да, я это знаю, милая. Как и то, откуда вы с ней пришли к нам.

— «К нам»?..

— Брось, ты же умница. Хотя, если честно, я поначалу не поверил что такое может быть. Оу, смотри, что у меня есть, — и достал из кармана камзола какой-то округлый серебристый предмет, напоминавший карманные часы.

Брианна осторожно взяла его в руки. На крышке выгравирована надпись «Николасу Спейси от капитана Гая Милуола, 1945 год». Но это не часы — анероидный барометр.

— Прочти надпись.

— «Николасу Спейси от сэра Милуола, 1945 год»…

— Занятная вещица, не так ли? А уж насколько полезная. Только там написано не «от сэра», а «от капитана». Капитана Гая Милуола, если точнее, — поправил её пират.

— Ты сказал… что не умеешь читать, — неуверенно припомнила Брианна, возвращая барометр на столик.

— Ты что, смеёшься надо мной? Как, по-твоему, я вёл бы дела и зарабатывал, если бы не умел? И потом, я такого не говорил.

В самом деле, надо же быть такой дурой: ведь он и вправду не говорил, что не умеет читать. Вот почему так удивлённо посмотрел на неё вчера, когда это озвучила, — должно быть, прикидывал, всё ли в порядке с её головой.

— Оу, не расстраивайся, дорогуша. Мне понравилась история с Моби Диком. Это было действительно интересно. Кстати, Джереми уже в пути. Пока твоя семейка рыщет по Эдентону и окрестностям, вынюхивая у шлюх и сброда, где меня найти, никто не мешает привезти его сюда.

Что на это ответить? В голове не укладывалось, что Стивен Боннет, мерзкий разбойник, оказался хитрее и обвёл вокруг пальца её и её семью. Какое унижение! Но уже не по вине Боннета, а из-за их предвзятого и поверхностного к нему отношения.

Брианна подошла к открытому окну. Неподалёку в бухте стоял на якоре трёхмачтовый люгер — «Анемон». Чуть правее к нему приближалась шхуна. Сердце забилось быстрее — неужели Роджер и отец нашли её?

— Здесь кто-то ещё? — взволнованно спросила она на всякий случай.

— Нет. Только мы, álainn (красотка, ирл.).

— Но там твой люгер и…

— …моя новая шхуна «Cailleach dearg» («Рыжая (Красная) ведьма» (ирл.г).

Брианне показалось, что вчера она уже слышала от него эти слова. Но не стала заострять на этом внимания.

— Твой второй корабль?

— Обещаю предоставить тебе мою полную декларацию, — засмеялся Стивен и поставил на столик пустую чашку. — Но позже. Твой чай остыл, сама виновата. Жду тебя внизу. Не задерживайся. Джемми не понравится, если ты не встретишь его.

От волнения и нервов скрутило живот. Есть не хотелось совершенно, а вот во рту пересохло, поэтому Брианна выпила чашку едва ли не залпом. Пуэр… Отлично, хотя бы взбодрит. Хотя и без того хотелось наброситься на пирата, выцарапать ему глаза, задушить, если бы это помогло!.. Он обставил её, обставил маму, отца, Роджера — всех! Но если Джереми везут сюда, то они хотя бы будут вместе. И никто не посмеет причинить ему вред.

Боннет сказал, что ему не нужен Ривер-Ран. Но зачем тогда выкрал её и сына? Деньги ему тоже не нужны — что тогда? Собирается держать её и ребёнка на Окракоке, пока не сдохнет от старости? Рано или поздно Роджер и отец найдут её. И они придут сюда не одни. Боннет настолько самоуверен или она снова что-то не догоняет? Как ни противно это осознавать, но — скорее второе…

Признать собственную беспомощность — чувство не из приятных. Но сейчас это неоспоримо. А раз так, то самое разумное решение в такой ситуации — не дёргаться, не усложнять своё положение и ждать помощи. Проявить инициативу — тоже неплохой вариант, но не тогда, когда рядом ребёнок. Нельзя подвергать его жизнь опасности.

***

К берегу её проводил худой чернокожий лакей и угрюмый поджарый мужчина с бельмом в левом глазу, — все звали его мистер Таллмор, но этот негр пару раз обратился к нему «Килл». Наверное, Боннет набирал команду по принципу «чем страшнее, тем нужнее» — его люди напоминали уродцев из баек о старых бродячих цирках: страшные, страшно невоспитанные, страшно вонючие… Жаль, отсюда нельзя просто встать и уйти, как из циркового шатра.

Шхуна встала рядом с люгером и от неё к берегу уже подходила лодка.

— Что это за судно? — спросила Брианна своего конвоира-флибустьера.

— «Cailleach dearg», — прохрипел тот, смерив её холодным, точно лезвие клинка, взглядом.

— Что это значит?

— «Рыжая ведьма».

Вот как. Чёртов ублюдок. К чему такой фарс?

— Ты уже здесь, золотце, — послышался голос Боннета позади.

Брианна не стала ни отвечать, ни оборачиваться. Игнорировать его присутствие по мере возможности — капелька удовольствия, в котором она не могла себе отказать.

Лодка причалила к берегу. Несколько пиратов выпрыгнули и затащили её на песок.

— Джемми! — радостно закричала Брианна и кинулась навстречу.

Мальчика держала на руках темнокожая женщина в годах. Увидев Брианну, она бодро потормошила его и что-то шепнула на ушко. Джемми тотчас повернулся к берегу, повеселел и что-то закричал, протягивая ручки.

— Джемми, мой мальчик!

Брианна крепко прижала его к груди, целуя пухлые щёчки и вихрастую белобрысую макушку. Малыш радостно улыбался, глядя на мать, и крепко обхватывал маленькими ручками её шею — будто боялся, что она снова куда-то денется.

Боннет подошёл к ним и осторожно взял ребёнка из рук Брианны.

— Привет, малыш Джемми, — сказал он, улыбаясь. — Какой ты большой.

Вопреки ожиданиям Брианны, тот не закричал и не заплакал — с любопытством посмотрел на нового человека и тут же провёл пальчиком по глубокому шраму на его лице.

— Пойдём в дом? М? Можем взять с собой твою прекрасную маму.

Джемми заулыбался и залился смехом. Неужели он что-то почувствовал? Почему не испугался? После такой долгой разлуки и коротких объятий с ней, с матерью, почему так спокойно сидит на руках этого незнакомого засранца? Чувство ненависти смешалось с желчной ревностью — какого чёрта здесь происходит?

— Меня сейчас стошнит, — коротко бросила она Боннету.

— Джемми наверняка голоден, — он подмигнул ей и, не выпуская из рук сына, зашагал в сторону дома.

Джемми бодро махал ей ручкой через плечо пирата. Брианна улыбнулась в ответ, быстро стирая скатившиеся по щекам слёзы обиды.

У лодки началась возня — выгружали какие-то вещи и бочки. Пожилая негритянка направилась следом за Боннетом, а угрюмый конвой Брианны молча стоял рядом, точно камни Крейг-на-Дуна.

Джемми беспокойно захныкал, видя, что Брианна не идёт за ними.

— Золотце, не заставляй ждать! — крикнул не оборачиваясь Боннет.

— Я иду! — с улыбкой ответила она, тихо выдавив сквозь зубы: — Ублюдок…

***

В доме их встретил коренастый чернокожий мужчина. Стивен звал его Эммануэль. Вчера и по дороге на берег он не попался Брианне на глаза. Судя по всему, он здесь управляющий. Не обращая особого внимания на ребёнка и других присутствующих, он тут же доложил хозяину, как обстоят дела и какие вопросы нужно решить.

Боннет приказал служанкам накормить ребёнка, а Эммануэлю — сделать всё, о чём попросит Брианна, и отдал ей сына.

— Вот как? Тогда я прошу отвезти меня и Джереми домой, — совершенно серьёзно выдала она.

Управляющий нахмурился; и без того пухлые губы, казалось, раздулись ещё больше, но он промолчал.

— Она любит шутить. Но не умеет. Да, дорогуша? — ответил пират; в голосе его слышалась явная угроза.

Холодно чмокнув Брианну в щёку, Боннет ушёл.

***

Несмотря на заметную неприязнь со стороны управляющего, слу́ги да и он сам, относились к Брианне и Джемми очень хорошо. Даже если бы она и захотела придраться, то навряд ли бы нашла к чему, кроме взглядов.

Чувство тяжести внизу живота усилилось, и Брианна нахмурились, подавив стон.

— Вам нехорошо? — обеспокоенно спросила служанка.

— Да, — взволнованно ответила та, отворачиваясь от сына, чтобы не испугать и не расстроить его.

— Мы с Нта́ндой покормим мальчика и принесём к вам. Ступайте отдыхать, я сейчас пошлю служанку.

Мучить себя и оставаться — действительно не самая хорошая идея. Брианна улыбнулась, поцеловала Джемми, пообещав, что отойдёт ненадолго, и отправилась наверх.

Едва закрыла за собой двери спальни, как почувствовала нечто тёплое, стекающее по внутренней стороне бедра. Задрав впопыхах юбки, Брианна провела рукой между ног — кровь. Возможная беременность оказалась обычной задержкой.

Подоспевшая служанка быстро смекнула, что происходит и недоумевающе посмотрела на Брианну.

— Вам же нужно лежать, миледи.

— Конечно, в реанимации, — съязвила та, оглядывая негритянку. — Ну, не стой как истукан, помоги сделать пояс. Я не собираюсь тут днями напролёт восхищаться балдахином.

Служанка удалилась и уже через четверть часа вернулась с готовым поручением.

***

Прошло не меньше часа с того момента, как Брианна оставила Джереми, но приносить его к ней никто не торопился. Забеспокоившись, она спустилась вниз сама. Один из слуг сказал, что мальчика унесли гулять, и Брианна поспешила на улицу.

Рядом с домом, со стороны леса, располагались амбары, небольшой манеж и лева́ды, где спокойно гуляли лошади. Но этот умиротворяющий, даже отчасти родной вид всё же кое-что портило: дальше, меж деревьев, виднелись какие-то низкие деревянные строения, откуда доносились голоса. Приглядевшись, Брианна заметила, что их охраняют вооружённые люди, — там держали рабов на продажу. Чувство угнетённости сдавило грудь — сейчас она сама практически не отличалась от них. Разве что условиями и отношением. И то — это ещё большой вопрос.

От унылого созерцания отвлёк детский смех. Обернувшись, она увидела ту самую женщину с лодки и Джереми на её руках. Та баловала морковью жеребца, а сын смеялся, пытаясь потрогать морду животного.

— Вы Нтанда? — Брианна подошла к ним.

— Да, миледи.

— Давно вы занимаетесь с детьми?

— Почти всю жизнь. У вас очень хороший мальчик. Здоровый. Он очень похож на отца, — улыбнулась негритянка, но заметила, что эти слова не обрадовали Брианну. — Простите, я много говорю.

— Нет-нет. Всё в порядке, — спокойно ответила та и забрала сына из её рук.

Взгляд случайно упал на грудь женщины: на простом чёрном шнурочке висели два монелевых армейских жетона.

— Откуда вы? — насторожилась Брианна.

— Миледи, мне нужно идти.

Женщина опустила голову, плотнее прикрыла грудь старой шалью, и быстро зашагала в сторону дома.

— Вы пришли через камни? Где? — не унималась Брианна, торопливо следуя за ней. — Стойте же!

Но негритянка даже не обернулась; нарочито ускоряя шаг, она ловко огибала лужи в колеях дороги, в то время как Брианна с ребёнком на руках шлёпала прямо по ним, точно Луноход.

— Если не вы, то кто? Вы встречали человека из другого времени, кто он? Скажите же мне! Нтанда!

Служанка юркнула в дом, скрывшись в коридорах, а перед Брианной будто из-под земли вырос Эммануэль, как обычно сурово сдвинув брови.

— Есть просьбы, миледи? — пробасил раскатисто.

— Да, Эммануэль. Мне здесь совершенно не с кем поболтать. Составите компанию?

— Простите, миледи, у меня много дел. Я пришлю вам кого-нибудь.

— Вы душка, Эммануэль, — ехидно улыбнулась Брианна. — Правда, он душка, Джемми?

— Sahra hamraa (Рыжая/красная ведьма, арабский (хесания)), — пробурчал ей вслед управляющий, но Брианна сделала вид, что не услышала.

Вероятно, сегодня он больше не попадётся на глаза. Тем лучше — не его сейчас хотелось видеть. А вот та, кто так нужна, — как сквозь землю провалилась.

Но не рыскать же теперь по дому и окрестностям — кроме Эммануэля здесь обитал ряд, с позволения сказать, лиц, наткнуться на которых хотелось ещё меньше. А попробовать связаться с Нтандой или что-то вызнать про неё можно, в конце концов, и через других служанок.

Только в комнате появилась присланная Эммануэлем горничная, Брианна спросила:

— Что такое «shahra hamnra»?

— «Sahra hamraa», миледи, — смущённо поправила её негритянка. — «Рыжая ведьма»… миледи.