— Звёздочка, мы переждём ночь у меня, а потом пойдём в город, но не по главной дороге. — Майк шёл впереди по лесу, на который медленно спускалась тьма от солнца, медленно, но верно заходящего за далёкие горы. — Через Кюжон можно добраться без лишних глаз…
— Но Кюжон захвачен скверной, как мы проберёмся через проклятые тела когда-то живших там людей? — Аллесандр заволновался. Когда в этом городе и приграничных территориях вспыхнула болезнь, обратившая всех, кто там жил, в ходячих мертвецов.
— А выбора у нас нет, если хочешь вновь потанцевать на балу или понежиться в своих тёплых, уютных покоях. — Майк усмехнулся. — Без обид, но тебе крупно-крупно-крупно! И ещё раз кру-у-упно повезло! С огромной вероятностью ты бы просто сейчас лежал трупом, изнасилованный возможно даже, за такое лицо и тело то. Ну и без ценностей.
Аллесандр подумал, как возразить на такое нахальство, но понял, насколько Майк прав, и насколько целитель не готов к опасностям.
— Да, я знаю, спасибо тебе… — печально проговорил про себя аристократ.
— Эй, не меня благодари, а богов своих, или просто удачу. — Майк вновь засмеялся, ловко перепрыгивая овраг. — Я не знаю, что эти уроды там не поделили, и почему началась резня, но ты всё-таки спас меня, хотя мог просто убежать. Поэтому я тебя и не убил.
Они поднимаются выше, к горным хребтам, покрытых густым хвойным лесом. Ноги Аллесандра не привыкли к таким походам, он то и дело останавливается, чтобы попить и посидеть на любом камне, чтобы отдышаться. И это учитывая, что Майк несёт пять рюкзаков и две сумки, но наёмнику, видимо, это совсем не тяжело.
— Стоять! Эта пещера терь наша! Валите отсюда нахуй! — послышался грубый голос с каменной возвышенности. Это место оказалось уже занято какими-то проходимцами. Аллесандр напугался, ведь их заметили из-за его светящихся кристаллов.
— Так, Пирожочек, посторожи-ка сумочки. Сейчас разберусь, не боись. Ты же Рыцарь Одеонов? — Майк снял с себя сумки и рюкзаки, и снял цепь с ремня, начав крутить лезвие. На его лице появилась ухмылка с оскалом. — Вруби-ка мне какой-нибудь трек на своих кристаллах, слышал я недавно новый хит в столице вышел!
Ладонь Аллесандра коснулась грани одного из кристаллов. Послышалась игра на инструментах, его самоцветы способны запоминать музыку и хранить её в себе. Под звуки столичных инструментов Майк бурей вырвался вперёд, в несколько длинных прыжков достигнув каменной возвышенности.
Начался очень кровавый и ужасный бой, Аллесандр с ужасом и восхищением смотрел, как Майк управляется своим лезвием на толстой цепи. Струи крови обрызгивали камни и деревья, конечности и головы летели в разные стороны. Он очень ловок и быстр, силён и бесстрашен, сталь свистит и разрубает тела на куски, растягивает их в стороны, отрывает конечности, обрисовывая кровавые узоры вокруг себя. Наёмник играючи танцевал вокруг своих противников, позволяя им нанести удар, вскоре начиная закручивать в смертельном танце, превращая их тела в ошмётки.
— Ну-ка, а болт отбить смогу? — Майк засмеялся, встав в стойку, расставив ноги пошире, ожидая, пока из проёма в горе последует ответ. Не смог. В его грудь вонзилось два болта из двух разных арбалетов. — Бля…
— Майк! — Аллесандр вскрикнул, кристаллы замерцали. Безрассудный наёмник одним рывком влетел внутрь, цепь звонко последовала за ним, быстро найдя свои цели. Целитель побежал за ним.
Он пробежал в небольшую пещеру, и у входа нашёл Майка рядом с разрубленными телами разбойников, из его груди торчало два болта. Целитель схватил снаряды ладонями.
— Нет, оставь меня, мне уже не выжить, Звёздочка. — Майк упал на колени, выронив цепь и демонстративно закатил глаза, при этом высунув язык. — Скажи герцогу Бонийскому, что девственности его жену… лишил я…
— Нет, Майк, прошу, не надо! Я вылечу тебя… Не сдавайся. — Аллесандр в ужасе отцепил нагрудник, и сразу же обнаружил, что болты даже не дошли до кольчуги. Майк уже в это время заливался глухим смехом. — Дурак! Я так испугался…
— У арбалетов этих бомжей нулевое натяжение, это как по носу щёлкнуть, они даже крысу не проймут. — Майк быстро поднялся и вручил болты целителю. — Да не парься, ты хороший, я ценю твою заботу. Но, как видишь, хе-хе! Надо тут прибраться, а ты располагайся пока что. Вроде как всех вредителей выгнал. Это и есть моя берлога.
Пока Майк убирает останки и носит рюкзаки и сумки, у Аллесандра есть время осмотреться. Музыка, расходящаяся по граням кристаллов, затихает. Тут множество разного оружия, есть посуда и прочие бытовые приборы. На каменных уступах лежат выделанные шкуры и ткань, а между ними множество книг, дневников и записных листов, скреплённых воедино. На них видны рисунки и записи. Майк тоже ведёт дневники, как и Аллесандр. Есть даже предметы ухода за собой, бритвы и кисти для нанесения пены. И сразу же взгляд Аллесандлра падает на белоснежный кружевной платок с узорами дома Этельенов. Тот самый платок, который Аллесандр дал Майку на балу, где они танцевали. Значит он держит его с собой, брови целителя изогнулись, его сердце оказалось растрогано.
— Твой рюкзак и подушка, Звёздочка! — Майк незаметно оказался позади, учтиво, не скрывая улыбки, протянул целителю его вещи. — Ну как тебе место?
— Благодарю тебя, Майк. Место очень хорошее и уютное. Сколько ты здесь жил?
— Неделю где-то, надо постоянно менять место, чтобы не заметили. — Майк ухмыльнулся, снимая перчатки и латные наплечники. — Но с тобой у нас у обоих есть шанс на лучшую жизнь, не так ли?
— Я теперь не знаю, где безопасно и есть лучшая жизнь? У меня было всё прекрасно, хотя, так мне казалось. Я не жалуюсь на свою жизнь, но и умирать бы мне не хотелось…
— И мне не хотелось бы твоей смерти, Звёздочка. — Майк сохранял широкую, нахальную улыбку. Он снимал броню и аккуратно укладывал её. — Но ты рвёшься умереть, раз хочешь попытаться убедить свою родню… В чём ты там её хочешь убедить. Карты уже вскрылись, трусы слетели.
— Но я же их сын, племянник, наследник…
— Слушай, разговор о знати меня утомляет. Сам убедишься в том, что там одни уроды. — Майк отложил оружие в сторону и немного размялся. — Сделаем, как ты хочешь, а потом я разберусь с ними. Последние, про кого я хочу слушать, это про столичных дворян.
Аллесандр прервался, замолчал, ушёл в себя, не скрывая грусти, обняв себя за плечи. Он тут всё ещё пленник, и не стоит ему сильно расслабляться.
— Ты это, не подумай, что ты мне надоел. Так уж получилось, что я натворил нехороших для кармы дел, работая на важных шишек, сам много потерял. — наёмник начал складывать дрова посреди камней в костре неподалёку. Через секунду огонь стал гореть, согревая и освещая пещеру не хуже кристаллов Аллесандра. — Хочешь умыться? Тут вода к водопаду проходит.
— Да, сэр, если ты сопроводишь меня, я буду признателен.
— Оу, и в чём будет выражаться твоя признательность, Звёздочка? — обернулся Майк, смотря на Аллесандра, который оказался в ступоре. — Шучу, конечно проведу. Давай за мной.
Они прошли вглубь этого места, целитель взял свой рюкзак. Кристаллы освещали стены этого места. Кажется, что тут не раз жили или прятались, повсюду видны следы быта, доски, обработанные камни, старая утварь и ткань. Из этого места видны горы, но зайти отсюда невозможно, тут течёт вода, для Аллесандра она по пояс, но места, чтобы помыться, хватит. Она тут не такая холодная, как снаружи.
— Ты только не простудись, не лето на дворе. — сказал Майк, уходя обратно, к костру, но на деле он лишь захотел забраться выше по склону, чтобы остаться смотреть за Аллесандром. Ему хочется понаблюдать, и защитить, в случае чего. Но тут он услышал голос.
— Пожалуйста, останься здесь. Мне страшно одному… — Майк промолчал, вглядываясь в розовый цвет глаз целителя, немного недоверчиво огляделся, и прошёл к небольшому камню у водоёма, сев на корточки.
Аллесандр аккуратно отцепил сталекаменные наплечники с кристаллами, они замерцали, и свет их приглушился, как только он положил их на пол. После он попытался развязать шнуровку на одеждах, но совсем не знал, как это сделать, потому лишь перетянул ткань, отчего вызвал у Майка смешок. Наёмник быстро оказался рядом, одним движением двух пальцев освободив тело Аллесандра от ткани.
— Я сам никогда не одевался и не раздевался… Только вот теперь мне почему-то стыдно за это. — тихо проговорил Аллесандр, покраснев, и лишь Майк смог заметить это в таком приглушённом свете. — Поможешь мне с волосами и шампунем?
Майк лишь кивнул, отходя назад и поднимая бутыль с тягучей жидкостью. У Аллесандра нежное, красивое тело, и при этом сильное, магия света наделяет его развитой, но не приспособоленной к трудной жизни, мускулатурой. Майк видит его чистое, не тронутое никем тело, свет играет с тенями на округлостях, и без того нежные формы и изгибы становятся чётче, скрываясь за длинными и пышными золотыми волосами. Он входит в воду медленно, его тело покрывается мурашками, Майк смотрит на него, и сердце начинает стучать пуще прежнего. Как изящны движения целителя, как мягка его натура, наёмник почувствовал внутри сильное желание, но решил остаться на месте, завороженно наблюдая за такой красотой. Словно единорог, купающийся в озере. Вода тихо журчит, протекая между камней, но дно очень ровное.
Целитель, томно вздыхая от ощущений холодной воды, погружается под воду, его волосы расходятся по воде, словно золотая ткань. Майк снимает обувь и закатывает свои широкие джинсы до колен. Бессовестный стояк не скрыть, но когда Майк пытался что-то скрывать?
Аллесандр поднялся из воды, она стала стекать с его волос, проходя струйками по изгибам плеч и спины. Из бутыля Майк нанёс на волосы примерно половину содержимого, начиная нежно и вкрадчиво массировать локоны, пока они не стали похожи на облака из пены. Рыцарь прошептал, что целитель может смывать шампунь, и тот вновь погрузился в воду, и волосы поплыли за ним, распрямляясь и разделяясь по отдельности. Ещё несколько смываний водой, и волосы так же чисты, как и всегда прежде.
Майк взял Аллесандра за руку, видя, как тот устал. Это выглядело мило, ведь аристократ сделал совсем немного движений, но ему уже нужна была опора, и наёмник легко ей стал, выводя того из воды.
Через несколько минут они оба сидели у костра, и взгляд Аллесандра, сидящего в длинном белом халате, упал на несколько небольших кукол из соломы и дерева, обвязанных разноцветными нитями.
— Это игрушки? — спросил тихо он.
— Это куклы моих… братьев. Ну, по ордену, понимаешь? — Майк посмотрел в сторону. — Они мертвы, ну вот я их и сделал, чтобы всегда были со мной, хех.
— Ты носил их священнику?
— А зачем? — после небольшой паузы спросил наёмник. — Нет.
— Благословить души твоих павших товарищей.
— Священники этим разве сейчас занимаются?
— Ты позволишь мне это сделать? Как Первому Целителю? — Майк на это лишь кивнул, скрывая взгляд и выдыхая, поджимая ноги, улыбка сменилась на поджатые губы и брови.
Аллесандр аккуратно взял с небольшого камня кукол, они поместились в его ладонях. Целитель стал тихо читать молитву, с его пальцев сходил тёплый и мягкий свет, а из глаз пошли тонкие струи слёз, капли стали падать на ладони, попадая и на куклы. Майк завороженно следил за этим, давняя боль внутри начинала понемногу уходить. Ладони целителя прижались к его груди, и кончики влажных волос стали мерцать, поднимаясь вверх. Он провожал их души в лучший, наполненный покоем и счастьем, мир.
— …Спасибо… — прошептал Майк, когда Аллесандр отложил куклы обратно и обнял парня, укрыв руками, и позволив тому закрыть глаза.
— Я провёл их души к свету, в котором они и были рождены. Теперь всё будет хорошо, обещаю.
Наконец-то Майк сам, по своей воле, захотел спать, душа его пусть и ненадолго, но успокоилась, и тёплый, оберегающий свет, исходивший от Аллесандра, усыпил его.
— Я… хочу… тебя… — проваливаясь в сон, промычал Майк, на что Аллесандр только милосердно улыбнулся, покраснев.
Так спокойно и хорошо им обоим ещё никогда не было. Костёр тихо трещит, и ночь спускается на мир, рождая приятные сны, которые забудутся с рассветом.