Как того и следовало ожидать, влетело за это не только Гюджин. В полицейский участок увезли почти всех сотрудников, которые вышли на работу в день убийства, и самого Чонгука в том числе. Он теперь не сомневался в том, что его уволят. Но всю дорогу до участка Чонгук только злорадно улыбался, глядя на беспокойную Гюджин. Его решили посадить именно в один фургон с ней.

Гюджин не хотела сидеть спокойно. Она то и дело наблюдала за злыми морщинистыми лицами полицейских. Казалось, что ещё чуть-чуть, и Гюджин выскочит из окна фургона.

Незаметно она взлетела со своего места. Очевидно, обычно до жути импульсивная Гюджин поняла, что теперь не до игр. Любые действия сейчас могут обратить против неё.

— Аджосси, — обратилась она к полицейскому, который следил за задержанными, — разрешите мне поговорить с моим коллегой.

Дяденька, сердце которого непрофессионально растаяло при взгляде на такую милую девушку, снисходительно кивнул. Гюджин оказалась возле Чонгука и взяла его за руку.

— Чонгук, это ты сделал? — тревожно спросила она.

В глазах у Гюджин возникло такое пугливое выражение, будто Чонгук только что предал страну.

— Я не должен тебе отвечать! — надулся Чонгук. — Теперь этим делом занимается полиция.

— Значит, ты действительно меня подставил?! — в глазах Гюджин блеснули слёзы.

Чонгук опешил. Слишком уж сильную комедию она ломала. Гюджин вообще впервые плакала на глазах у Чонгука. Он не мог поверить в то, что она умеет плакать. Чонгук брезгливо сбросил её руки с себя.

Действительно, в голове не укладывалась её схожесть с другими людьми.

— О чём ты вообще?! Я тебя не подставлял.

Но по её взгляду Чонгук понял: Гюджин определённо что-то знала. И как только догадалась?!

И тут Гюджин вышла из себя. Чонгук успокоился. Теперь она больше походила на саму себя.

Она схватила его за плечи и принялась трясти так сильно, что длинные волосы Чонгука разметались по вороту рубашки. Полицейский уже пожалел о своих словах, ведь именно ему пришлось оттаскивать Гюджин от Чонгука.

Девушка произносила странные слова.

— Ты должен вспомнить, Чон Чонгук! — визжала она. — Не ты должен управлять этим миром, а я! Я специально создала его для тебя! Вспомни, наконец, почему ты здесь оказался.

Чонгук усмехнулся. Гюджин, видимо, возомнила себя каким-то божеством.

— А ты ещё таким мудаком оказался! — выплюнула она.

— Да, — расслабленно сказал он. — Я мудак. И разве это плохо?

Flashback

Чонгук с трудом дождался, когда Гюджин отлучится в столовую. Времени было крайне мало. Эта девушка, видимо, не отдыхать сюда приехала, а по отелю ходить да видами восхищаться. Чонгук схватил первый попавшийся на глаза платок. После этого он взял флакончик её духов. И — о, боги — как же Чонгуку повезло! Он открыл шкаф и первым делом наткнулся на то самое чёрное платье, в котором Гюджин была в ту ночь.

Чонгук тихонько отворил номер жертвы. Вторая девушка, которая тут проживала, отказалась возвращаться в номер. Оказалось, что эта девушка была сестрой жертвы. Именно на её крик прибежал Чонгук в ту злополучную ночь.

Чонгук был сиротой, поэтому ума не приложил, почему окружающие его люди так пекутся о своих близких.

Но решение незнакомки сыграло ему на руку. Чонгук пшикнул духами, но всего один раз, чтобы не вызвать подозрений. Подумав, он бросил платок за диван и с треском оторвал от платья пару ниточек, бросив их под диван. Чонгук отправился на поиски драгоценностей. Ему пришлось перевернуть чуть ли ни весь номер. Как известно, жертва была богата. Как, впрочем, и Гюджин. Но как бы человек ни был богат, он всегда зарится на чужое. Гюджин могла бы так поступить, если бы хотела.

Чонгук взял немало. Он украл у погибшей три кольца, парочку ожерелий, бусы, серьги, заколку и пачку бриллиантов. Чонгук не мог точно сказать, сколько долларов сейчас держал в трясущихся руках. Чонгук утёр пот со лба. Тело его выдавало. Он быстро сложил украшения в свой рюкзак и прикрыл всё платьем. Чонгук на мгновение даже пожалел, что не купил замок с паролем. Он почему-то не сомневался в том, что именно сегодня кто-то вздумает расстегнуть его рюкзак, и обман раскроется.

Чонгук вышел из квартиры, не оглядываясь. Он встал лицом к двери, пытаясь всунуть ключ в замочную скважину. Чонгуку это не сразу удалось.

Обернувшись, он столкнулся нос к носу с Гюджин. Она смотрела на Чонгука так высокомерно, что у него сердце упало. Он уже было решил, что Гюджин знала о всех его грехах.

— Как давно ты тут стоишь? — сглотнул Чонгук.

— А тебе не всё ли равно?! — лениво протянула Гюджин. — Владелец отеля подписал со мной договор. Я могу пользоваться этим помещением сколько угодно, понял? Это моя работа.

Чонгук судорожно вздохнул. Тем самым он вызвал у Гюджин рой подозрений.

— А ты чего тут делаешь? Где ключ взял?

Гюджин вцепилась руками в дверной косяк, не давая Чонгуку и шагу ступить. Он покраснел – то ли от смущения, то ли от возмущения. Наверное, именно так чувствуют себя героини сёзде-манг, когда объект их воздыхания не даёт проходу.

Только Гюджин не была объектом воздыхания. Гюджин была врагом — стремительным, ядовитым, непредсказуемым, как змея.

— Я тоже имею право здесь находиться, — холодно ответил Чонгук. — Я здесь работаю.

— Но ты можешь оставить свои отпечатки и невзначай уничтожить важные улики.

— В чужом глазу соринку видишь, а в своём бревна не замечаешь. Выполняй свою работу, а не мешай работать другим. У тебя есть хоть какие-нибудь нормальные подозрения?

Гюджин поднесла тонкий палец с чёрным лаком на ногтях к губам. Она облизнулась и прищурилась. Из-за неумело нарисованных стрелок Гюджин стала похожа на кошку.

— А ты у нас, значит, действительно убийца, Чон Чонгук, — прошипела Гюджин. — Убийца всегда возвращается на место преступления.

Чонгук лихорадочно соображал, стараясь ничем не выдать своего волнения. Он должен был прямо сейчас ответить Гюджин так, чтобы она перестала его подозревать. Чонгук должен был сказать Гюджин что-то настолько самоуверенное, чтобы у неё дар речи пропал. Иначе её подозрения только усилятся. Тогда она начнёт копать компромат на Чонгука, а ему это не нужно было.

Он осторожно оглянулся по сторонам. Убедившись, что поблизости никого не было, он резким движением скинул с себя руки Гюджин. Этим Чонгук вызвал её удивление. Раньше он никогда себя так не вёл.

Чонгук схватил её за плечи.

Но не так круто и романтично, как делают это парни из манги. Он так сжал ключицы Гюджин, что она вскрикнула. Чонгук прижал её к себе. На мгновение самоуверенность в глазах Гюджин сменилась страхом. Она будто пожалела, что связалась с убийцей.

— Знаешь, что я скажу тебе, Хван Гюджин? — пропыхтел Чонгук, и глаза его налились кровью. — Я поступаю так из-за того, что подозреваю кое-кого. И не себя уж точно. И сейчас я хочу лишь узнать, кто способен так по-зверски убить человека.

Гюджин зажмурилась. Руки Чонгука переместились на её горло. Она действительно испугалась того, что Чонгук мог её задушить.

Гюджин вытерла рукой лоб и с недоумением смотрела на влагу, которая там осталась. Пота не должно было быть в сюжете.

И Чонгука изначально тоже. Может быть, только из-за этого всё пошло крахом.

***

Чонгук не ожидал, что его задумка окажется удачной. Он надеялся на то, что Гюджин посадят, но в то же время ждал, что полицейские объявятся в его доме.

То ли полицейские оказались слишком глупыми, то ли Чонгук слишком умным, но через месяц состоялось заседание суда.

Он пришёл, натянув кепку на лицо так низко, что его можно было принять за маньяка. Так Гюджин его хотя бы не узнает. Все были за то, чтобы посадить Гюджин. В ходе следствия было установлено, что Хван убила соседку из-за драгоценностей. Гюджин не скрывала свою любовь к деньгам, красоте и роскоши. Она всегда пользовалась самой дорогой косметикой. Гюджин даже не всегда снимала этикетки — хотела, чтобы все видели, сколько она тратит на одежду.

Но у неё не было официальной работы. На что же девушка покупала все эти вещи? Это тоже оставалось загадкой. Вряд ли она могла заработать миллионы, работая детективом в подполье.

В тот вечер, когда произошло убийство, Гюджин надела элегантное чёрное платье. Это подтвердили все, кто общался с ней.

Нитки от этого платья были найдены в номере жертвы.

Кроме того, там же оказался платок, на котором нашли её ДНК.

Улик было слишком много, но никого это не смутило.

Гюджин приговорили к семи годам. Из всех присутствующих Чонгук был единственным, кто мог бы помешать процессу и опровергнуть обвинения. Но тогда ему пришлось бы многое объяснять. Если человек сперва обратился в полицию, а потом сам же оспаривает судебный приговор, это всегда выглядит подозрительно.

Когда судья озвучил решение, Чонгук поднял голову. Он случайно столкнулся взглядом с Гюджин, и внутри у него что-то дёрнулось. Она знала, что он был единственным, кто мог спасти её. Несмотря на это, она не стала умолять. У Гюджин ещё сохранились остатки гордости. Она просто не отводила взгляда.

А Чонгук отвёл. Теперь он смотрел в пол, а руки его дрожали. Раз уж вступать на тёмный путь, то целиком, а не одной ногой. Тогда что ты за человек, если сам не знаешь, на какой ты стороне?

***

Чонгук думал, что о том, куда он пошёл после заседания, было трудновато догадаться даже тем людям, которые хорошо его знали. Он не был зависим от выпивки. Он пропускал бокальчики только на праздниках и корпоративах, но сейчас понял, что этого не избежать.

Если Чонгук не сделает этого, ему не станет легче.

На Чонгука странно косились люди. А он продолжал пропускать бокал за бокалом. Чонгук и не знал, сколько было времени на часах, когда он стал в стельку пьян. Он смотрел на трясущиеся руки, а в глазах темнело. Наверное, Чонгуку немного оставалось до того, чтобы отключиться прямо в баре. Только вот отнести до дома его было некому.

Но тут вид неожиданно изменился. Чонгук мог поклясться: то, что он увидел прямо сейчас, не было нелепой галлюцинацией, подосланной ему белочкой. Возможно, это видение было самым реальным, в отличие от той размытой реальности, в которой он сейчас находился.

Настоящий мир не был так ярок, как тот, в котором всё это время жил Чонгук. Здесь всё было таким чётким, что рябило глаза. Но в то же время предметы, которые видел перед собой Чонгук, сливались друг с другом из-за того, что были почти одного цвета.

Чонгук устало опустил взгляд. Туман, который преследовал его с того момента, как он оказался в баре, неожиданно исчез. Чонгук никогда не был так трезв, как сейчас. А в руках он держал книгу.

Чонгук, который ещё в универе распрощался с бумажными монстрами, от которых беспощадно несло типографской краской, сам взял её в руки. Да ещё и сжимал так крепко, словно от бумажного издания зависела, как минимум, его жизнь.

Но со страницами происходило нечто странное. Часть из них валялась на полу, часть лежала на подоконнике. Страницы на удивление крепко цеплялись за свою жизнь, раз ещё не улетели в открытое окно.

Чонгук слабо прикрыл веки. Он прошёлся взглядом по предметам обихода, что его окружали. Вся мебель была самых дорогих брендов. Судя по виду из окна, Чонгук влачил своё существование в одном из самых дорогих районов Южной Кореи.

Он машинально опустил взгляд на книгу и принялся читать. Каково же было удивление Чонгука, когда он понял, что на странице было его имя и имя Гюджин. Он принялся вчитываться в текст. Чонгук ошарашенно открыл рот. В книге описывалось всё, что происходило с ним прямо сейчас.

На мгновение у Чонгука мелькнула глуповатая мысль: а что если он сможет прочитать о своём будущем? Она была ошибочной. Из-за этой мысли он потерял контроль над собой. Чонгука снова затянуло в сюжет, и он с головой погрузился в ненастоящий мир. В тот мир, в котором был так несчастен.

«Чонгук снова оказался в романе. Его мысль о том, что он сможет узнать о своём будущем, оказалась ошибочной. Теперь его голова плавно опустилась на стол. Глаза его закатились. Чонгук заснул прямо в баре, и его некому было забрать».