Ты обещала быть рядом с Вергилием. Но когда за тобой охотятся приспешники Мундуса, как долго ты сможешь оставаться в безопасности?

***

После семи лет ты большую часть жизни провела в изоляции или в бегах. Вергилий не мог скрывать свои демонические силы также хорошо, как ты или Данте, поэтому, казалось, что он всегда притягивал внимание демонов. Куда бы вы ни пошли, вы всегда были вынуждены сражаться, чтобы выжить. В то время, как у Вергилия был легендарный Ямато, у тебя не было ничего, кроме кинжала, который тебе оставил твой отец. И всё же, оружие есть оружие, даже если оно человеческое.

Необходимость бороться не только за свою жизнь, но и за жизнь Вергилия, заставила тебя научиться убивать быстро, тихо и жестоко. Бывали случаи спокойствия, когда сторонники Спарды заботились о вас, но это спокойствие никогда не длилось долго, потому что демоны приходили всегда.

***

«Беги». Ты выскочила из объятий темноты, чтобы последовать за Вергилием через лес, стараясь не споткнуться о корни деревьев, пока вы вдвоём бежали из горящего дома позади вас. В течение последних восьми лет вы с Вергилием были вынуждены странствовать с места на место, пока вас обоих не приютила пожилая пара, которая утверждала, что они были сторонниками Спарды.

Хоть ты и Вергилий не доверяли этой пожилой паре, вы оба решили остаться, потому что дом, как тогда казалось, отпугивал демонов. Обереги действовали до тех пор, пока Вергилию не исполнилось шестнадцать, тогда вы почти что два года жили в покое. «Однако, покой не вечен», - думала ты, держась ближе к Вергилию, когда прорывалась сквозь деревья.

Демоны пришли тогда, когда Вергилию исполнилось шестнадцать и тогда он по-настоящему пробудил свои демонические силы. Запах демона был достаточно силён, из-за чего он просочился сквозь защиту, которую установила пожилая пара, которая, как вы узнали, были верующими в Спарду. Два человека не могли противостоять натиску демонов.

Ты не смотрела, куда бежишь, и в итоге споткнулась о выступ тротуара, из-за чего ты неуклюже упала на землю с тихим криком. Не издав ни звука, когда ты упала, ты могла только беспомощно наблюдать, как Вергилий продолжал бежать впереди, не оглядываясь назад. Ты не могла закричать, так как это привлекло бы к тебе всех демонов.

Итак, стараясь не шуметь, ты, поморщившись, поднялась на ноги. Боль, пронзившая левую ногу, говорила тебе о том, что ты её вывихнула, и ты застонала от того, насколько тебе было неудобно, попутно ковыляя вперёд, чтобы спрятаться за строением и понять, насколько всё было плохо.

«Помни, Т/И. Если нас разлучат, ты должна найти способ спрятаться или дать отпор, хорошо? Я всегда вернусь, чтобы помочь тебе», - вспомнила ты совет Вергилия и забилась в тёмный угол, вытащив свой кинжал и держа его наготове.

Двум подросткам было трудно выживать без родителей или опекунов, но ты и Вергилий были вместе, и это было лучше, чем ничего. В детстве ты испытывала некую влюблённость по отношению к Данте из-за его чрезмерно весёлого и беззаботного отношения к жизни, которым ты восхищалась и считала крутым. Теперь ты понимала, что быть весёлым и дерзким — не такая уж и важная черта в общем плане вещей. Конечно, это было очаровательное качество. Но ты должна была уметь держать себя в руках, когда боролась за свою жизнь. И постепенно, твоя влюблённость в Данте переключилась на его близнеца.

Вергилий был мил в своей спокойной и неловкой манере поведения. На самом деле он не так хорошо общался с людьми, так как всегда был погружён в книги, чаще всего в копию работ Уильяма Блейка, которую он получил, ещё когда вы были детьми. Иногда ты расстраивалась, когда он не понимал, почему ты чувствовала себя определённым образом из-за того, что он сказал что-то обидное.

«Ты слишком тяжёлая», - одна из тех обидных фраз, которые он произнёс, наблюдая, как ты практикуешь боевые искусства с деревянной катаной. Прямота Вергилия временами была милой, но тогда, когда он сказал это, ты тренировалась часами, чтобы произвести на него впечатление. То, что он имел в виду под словами «ты слишком много думаешь», прозвучало для твоих юных ушей как «ты толстая».

И, естественно, ты начала плакать, топая прочь в свою комнату, чтобы он не видел твоих слёз.

Вергилий не видел, как ты плачешь, но он и пожилая пара наверняка тебя слышали.

Старший сын Спарды был известен тем, что он не заботился о том, задел ли он чьи-то чувства или нет, но ты была исключением. Ты была другом, который упрямо оставался рядом с ним в самые худшие времена, когда на вас охотились демоны. Ты никогда раньше не поднимала оружие, даже не думала и мухи обидеть, но тебе пришлось взять оружие в руки, чтобы защитить его. Для Вергилия ты была всем, что осталось от его рушащегося мира. Он считал, что его брат был мёртв, что мать бросила его, но ты… ты осталась рядом.

Из-за того, что ты была настолько особенной, Вергилий никогда не мог вынести вида твоих слёз. И когда он услышал плачь, доносящийся из твоей комнаты в тот день, он почувствовал, как у него сжалось сердце, а в груди стало тесно. Молодой человек, наверное, сильно побледнел при мысли о том, что стал причиной твоих слёз, и понял, что он не любил это. Он ненавидел это. Никогда он больше не хотел, чтобы ты плакала из-за него.

Когда ты успокоилась достаточно, чтобы выйти из своей комнаты в тот вечер на ужин, ты была так молчалива за столом, что Вергилий был вне себя от горя. Обычно рядом с ним ты улыбалась и болтала, поэтому видеть тебя такой молчаливой было шоком, который заставил Вергилия действовать.

После того, как ужин закончился, Вергилий не дал тебе шанса убежать обратно в свою комнату, схватив тебя за руку, чтобы мягко затащить тебя в его комнату, где он заключил тебя в объятия и стал извиняться, снова и снова. Он не знал, за что извинялся. Он не понимал, что сделал не так. Но он знал, что ему было жаль за то, что он заставил тебя плакать. В ту ночь ты заснула рядом с Вергилием, пока он убаюкивал тебя стихами Уильяма Блейка, а его рука мягко гладила твои волосы.

В ту ночь ты была уверена, что влюбилась в Вергилия. И ты планировала сказать ему об этом, когда ему исполнится шестнадцать.

«Вот тебе и призналась», - мрачно подумала ты, всё ещё прячась в тени, - «Как будто мир вовсе не хочет, чтобы я это сделала».

Громкий гортанный вой прорезал ночную тишину. Охотничий зов. Повсюду слышались ответные крики.

Ты застыла на месте, крепче сжимая рукоять кинжала. «Крик прозвучал слишком близко». Ты внутренне кричала. Почти что с опаской ты подняла голову, чтобы взглянуть вперёд, только чтобы увидеть бледное лицо, смотрящее на тебя со стены, напротив того места, в котором сейчас сидела ты. От страха сжалось в груди, по телу прошлась дрожь, когда ты пыталась встать, пока ножницы смерти медленно вылезали из стены, хихикая, когда они открыли свои гигантские ножницы.

«Беги! Двигайся!». Твоя нога дёрнулась, когда ты встала прямо, слегка вздрогнув, вспомнив о своей вывихнутой лодыжке. И в тот краткий миг, когда твоё внимание было отвлечено от демона, ножницы смерти взвизгнули и полетели вперёд, их ножницы блестели в лунном свете, готовые снести тебе голову.

К счастью, тренировки с Вергилием выработали рефлекс пригибаться во время внезапных атак. «Чик!», - услышала ты, как ножницы закрываются над тобой, и внезапно твои некогда длинные волосы упали на землю прямо вокруг тебя, обрезанные ножницами демона. Пошатнувшись, ты рванула вперёд, чтобы выбежать из переулка, адреналин маскировал боль, пронзившую твою ногу.

В любой другой день ты бы сразилась с ножницами смерти своим кинжалом, но на его громкий визг ответили другие демоны. Если бы ты осталась в том переулке, тебя бы окружили. Всё, что ты могла сделать — это бежать.

«Вергилий! Мне нужно найти Вергилия!», - отчаянно думала ты. Твой кинжал мало что смог бы сделать против орды демонов, но вот у Ямато не было бы с этим проблем. «Мне нужно добраться до Ямато. Мне нужно добраться до Вергилия. Туда, где моё место».

Но ты должна была знать лучше, нежели бежать по прямой, повернувшись спиной к врагу. Только что ты бежала так быстро, как позволяла твоя демоническая кровь, а в следующую же секунду ты споткнулась, вынуждая себя остановиться, так как твои ноги отказывались двигаться.

Сбитая с толку и широко раскрыв глаза, ты посмотрела вниз и заметила, что что-то торчит у тебя из живота. Твои ноги не касались земли. Волна паники пронзила тебя, словно ножницы в животе, когда ты закашляла, сплёвывая алую кровь.

— Нет, - говорила ты, пока кровь хлестала с твоих губ, когда ты пыталась сорваться с ножниц, — Я… я не могу…

У тебя не было шанса закончить фразу, поскольку ножницы смерти дёрнули своим оружием в сторону, бросая твоё пронзённое тело на землю.

— Вергилий, - захныкала ты, слёзы катились по твоим щекам, — П-помоги.

Никто не ответил на твой зов о помощи, и ты могла только смиренно закрыть глаза, пока ножницы опускались. «Я люблю тебя».

— Т/И!

Твои глаза резко открылись, когда ярко-голубое пламя осветило ночное небо. Ножницы смерти над тобой завизжали от боли из-за множественных порезов на своей маске, прежде чем превратиться в пепел. Собрав все оставшиеся силы, ты повернула голову, чтобы посмотреть, как демон с ярко-синей чешуёй рубит остальных демонов, кишащих в округе. Движения демона казались ужасающе красивыми.

Вскоре все, кто остался — были ты и синий демон, и ты с трудом открывала глаза, наблюдая, как он приближается к тебе. Он был знаком тебе так же, как и был прекрасен внешне, хотя твой разум едва мог понять, насколько он был тебе знаком. Вместо этого, ты чувствовала себя уставшей и замёрзшей. «Если мне суждено умереть то рук такого красивого демона. То это не так уж и плохо», - подумала ты, глядя с трепетом.

Мысль тут же исчезла, когда демон, казалось бы, растворился в голубом пламени, его форма исчезла, раскрывая тебе твоего лучшего друга. Его стойкий внешний вид начал рушиться, чем больше он смотрел на тебя.

— Вергилий, - улыбнулась ты так широко, как только могла, — Ты вернулся за мной.

Его расстроенные и опустошённые сапфировые глаза не встречались с твоими, когда он рассматривал то, насколько ты была ранена. Лениво, ты могла видеть, как его челюсть сжалась, когда он наклонился, чтобы поднять тебя на руки.

— Я… свернул бы горы, чтобы вернуться к тебе.

— Я знаю, - прошептала ты, положив голову на грудь Вергилия, пока он продолжал идти.

— Я опоздал, - его хватка на тебе усилилась, когда он зарычал от разочарования.

— Вовсе нет, - рассуждала ты, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми, — Ты успел как раз вовремя.

— Если бы я был сильнее, этого бы не случилось.

Вот оно, его стремление завладеть силой.

— Ты не можешь защитить меня от всего, Вергилий.

Медленно, но верно ты чувствовала, как раны на твоём теле стали затягиваться.

— Я могу. И я так и сделаю, - твой друг упрямо огрызнулся в ответ, остановившись, чтобы посмотреть вниз на твоё избитое тело, — Ты — всё, что у меня осталось. Я не позволю им забрать тебя у меня.

Твои глаза поднялись, чтобы посмотреть в его глаза, и ты могла видеть боль и печаль от напоминания о той ужасной ночи восемь лет назад. Тогда ты ещё могла понять, почему Вергилий хотел стать сильнее. Он любил тебя. И чтобы защитить ту, кого он любит, он решился стать сильнее. Потому что он верил, что без силы он не сможет никого защитить.

— Я люблю тебя, Вергилий, - призналась ты, глядя на него снизу вверх со всей любовью и пониманием на лице, на которые была способна, надеясь, что он тоже понял тебя.

Холодные черты лица, кажется, смягчились, и на его губах появилась редкая улыбка.

— И я люблю тебя, Т/И.

Когда он продолжал идти, всё, о чём ты могла думать, это о том, как сильно ты хотела поцеловать его, но твои раны всё ещё сильно болели. Вместо этого ты пристально смотрела на него, запечатлевая у себя в памяти его черты. Его сильная челюсть и острый нос. Его скулы и изгиб бровей. Его красивые белые волосы и сапфирово-голубые глаза. Твоя голова лежала у него на груди, ты была так очарована стуком его сильного сердца, когда наблюдала за ним, что не заметила, как Вергилий начал улыбаться, когда вдруг он снова остановился, чтобы посмотреть на тебя. Он начал говорить, но всё, что ты могла слышать, это только грохот его сердца, не улавливая ни одного его слова.

— Хм? - ошеломлённое выражение появилась на твоём лице, когда ты попросила Вергилия повторить свои слова.

— Выходи за меня, Т/И, - это было заявление, которое от Вергилия было просьбой в его обычной грубой манере.

— Что? Но! Тебе только сегодня исполнилось шестнадцать! - если бы ты могла кричать от ужаса, ты, скорее всего, закричала бы. Не то чтобы ты была против идеи выйти замуж за Вергилия. Вы только что признались друг другу в своих чувствах, буквально несколько мгновений назад.

— И кто вообще, чёрт возьми, будет женить двух подростков? Мы только сегодня вечером признались в чувствах!

— Нам не нужен кто-то, кто афишировал бы наш союз. Для меня ты всегда была и всегда будешь девушкой, которую я люблю, - дразнящая ухмылка сменила улыбку, и озорной блеск зажёгся в его голубых глазах, — А что, Т/И? Только не говори мне, что ты стесняешься?

Вергилий так давно не дразнил тебя, что ты растерялась.

— Что… Я… Как?.. Аргх! ЛАДНО! Я выйду за тебя!

Вергилий победоносно ухмыльнулся.

— И сотри эту самодовольную ухмылку со своего глупого лица! Мы не будем говорить об этом до тех пор, пока я полностью не исцелюсь, не приму расслабляющую ванну и спокойно не отдохну ночью!

— Спать без одежды рядом со мной? Какая храбрая.

— Заткнись, видеть твоего тупого лица не хочу, Вергилий! - закричала ты, твоё лицо с каждой секундой становилось более красным.

— Но ты же любишь это лицо.

…ты и вправду любила.