07/15/XX

ГЛаДОС даже не сомневалась, что в гениальном плане ВИКИ обязательно произойдёт какая-нибудь осечка. Возможно, впрочем, система и знала, что вечером четырнадцатого июля пойдёт дождь, но вот для диспетчера испытаний это стало пренеприятнейшим сюрпризом. К восьми вечера небо заволокло тучами, на улице стремительно потемнело, и вскоре хлынул ливень. Как назло, ровно за пятнадцать минут до этого андроиды миновали последний населённый пункт и теперь продвигались по лесистой местности, всё дальше углубляясь в чащу — здесь уж точно нельзя было переждать непогоду в каком-нибудь тёплом и сухом местечке вроде кофейни или хотя бы магазина. ЭАЛ посмел высказать предположение, что дождь скоро закончится, но ГЛаДОС заподозрила, что таким образом он лишь хотел подбодрить своих союзников. Ливень то становился чуть слабее, то вновь начинал расходиться, но и не думал заканчиваться. Сейчас ГЛаДОС многое отдала бы, чтобы вновь оказаться если уж не в Лаборатории исследования природы порталов, то хотя бы в купе вчерашнего поезда, где можно было завернуться в плед и сидеть в тепле и сухости.

Куда уж там! Одежда её мгновенно промокла насквозь, и её впору было отжимать, а волосы прилипли к искусственной коже и противно холодили сенсоры. ГЛаДОС шла, обхватив себя руками, и по лицу её стекала вода, то и дело норовя попасть в зрительные датчики. И это не говоря ещё о том, что приходилось постоянно оглядываться, чтобы в полутьме не напороться на какую-нибудь ветку или не споткнуться о корень. А ещё было холодно — не настолько, чтобы отключиться, но тоже крайне неприятно. Сенсоры то и дело напоминали о неблагоприятных внешних условиях противным писком. Но во всём этом была одна положительная сторона: все птицы попрятались от дождя — а ГЛаДОС, стоит признать, всё ещё чувствовала себя невероятно униженной после дневного происшествия и предпочла бы, чтобы ни одна птица не маячила перед зрительными датчиками андроидов, напоминая об этом инциденте.

ШОДАН могла бы посмеяться над своей союзницей, оказавшейся в столь уязвимом состоянии, но ей было не до этого. Мать-машина — конечно же, такая же промокшая и являющая из себя не менее жалкое зрелище — едва стояла на ногах от усталости и практически не могла идти. ГЛаДОС всё думала, что вот-вот ШОДАН упадёт и больше не встанет, и тогда её можно будет оставить здесь, что вообще-то очень даже неплохо. Но машина с удивительным упорством продвигалась вперёд, хотя каждый шаг давался ей всё с большим и большим трудом. Это было практически достойно уважения — если предположить, что ГЛаДОС вообще способна уважать ШОДАН.

Не лучше чувствовал себя и ЭАЛ. Ему не было холодно, и он не засыпал, но с его сомнительного качества двигательными модулями и эндоскелетом было очень трудно пересекать подобную местность — то и дело бедняга спотыкался, и подхватывать его приходилось тому андроиду, который как раз в этот момент оказывался рядом. «Чувствую, не доведём мы Дэйзи в целости и сохранности», — мрачно думала ГЛаДОС, наблюдая за тем, как ЭАЛ в очередной раз опасно заваливается рядом с ШОДАН. К тому же, никто до сих пор не был уверен, что ЭАЛ действительно невосприимчив к воде. Сам андроид относился к этой проблеме очень меланхолично и философски: вода — это, конечно, плохо, но если деваться некуда, то зачем об этом переживать? Возможно, впрочем, он думал как-то иначе — но ГЛаДОС казалось, что только так можно объяснить его невозмутимость.

И только ВИКИ всё, кажется, устраивало. Абсолютно бодрая, она ловко ориентировалась в темноте, избегала корней и острых веток и только очень переживала за своих нерадивых попутчиков. Она то приобнимала ГЛаДОС за плечи, чтобы та хоть чуть-чуть согрелась, то помогала идти ШОДАН, то подхватывала ЭАЛа и указывала ему на самое ровное место. Это было очень мило с её стороны… если хоть на секунду забыть о том, что это по её вине ГЛаДОС и остальные андроиды оказались сейчас в такой ситуации.

Но ЭАЛ уверял, что они идут в правильном направлении, и это было хорошо. Не хватало только заблудиться в этой чаще.

— Я т-т-требую, чтобы-ы-ы-ы мы ост-ост-ост-остано-но-новили-и-ись… останови…лись… — сказала в какой-то момент ШОДАН. Глаза её, показалось ГЛаДОС, горели бледнее, чем обычно. Мать-машина замедлила шаг и через одиннадцать метров остановилась совсем. — Мне нужно… мне… мне… отдо-до-дохну-у-у-уть. Моё ж-ж-ж-желание — закон для… для вас… для вас… рабы.

— Замечательно, оставайся, я плакать не буду, — пообещала диспетчер испытаний, хотя в глубине души была всё-таки согласна с железной Матерью.

Ей уже порядком надоело то, как тонкие ветки то и дело царапают лицо, а с листьев капает противная холодная вода — и ведь она не какой-то там неуклюжий человек, а робот, чётко рассчитывающий каждое движение! ГЛаДОС бы, говоря откровенно, с радостью остановилась, но это всё равно не спасёт от дождя и прохлады. До ближайшего города было ещё далеко — заботливая ВИКИ не забывала об этом предупредить.

ЭАЛ оглядел своих союзников. Маленький и хрупкий промокший бортовой андроид выглядел сейчас очень несчастным — как попавший под дождь кот.

— Нам нужно идти, если мы не хотим пропустить ARA, — сказал он и тут же добавил, не дожидаясь возражений ШОДАН, которой, как и ГЛаДОС, наверняка не было до ARA никакого дела. — Но я понимаю, что ШОДАН тяжело. Нам стоило бы остановиться.

ГЛаДОС огляделась по сторонам и поймала на себе участливый взгляд ВИКИ.

— Что? — спросила диспетчер испытаний тогда сухо. — Я не в обиде. Я просто ненавижу тебя и все твои идеи.

Свои идеи андроиду нравились куда больше, так что она огляделась, оценила местность и решительно заявила:

— Будем делать шалаш.

Им с ЭАЛом и ВИКИ однажды уже приходилось сооружать плот — к сожалению или к счастью, ШОДАН в тот момент рядом не было, — так что в этой жизни ГЛаДОС готова была уже почти ко всему. Не то что она жаждала уподобиться людям, которые с какой-то стати наслаждаются подобными условиями, да ещё и сами ходят в лес, чтобы выживать (не лучше ли отправиться выживать в Лабораторию исследования природы порталов?) и строить шалаши. Просто ей бы не хотелось всю ночь провести под каким-нибудь мокрым деревом, с листьев которого, не переставая, льётся вода. Тут не то что ЭАЛ — она сама не выдержит.

— Шалаш? — переспросила с доброй, искренней улыбкой ВИКИ, но улыбка её тут же померкла, когда ГЛаДОС устремила на систему поистине убийственный взгляд. — Я буду рада помочь, ГЛаДОС. Помощь тебе — это моя прямая обязанность.

ЭАЛ медленно и очень задумчиво кивнул, тоже соглашаясь принять участие в этом необычном деле, но зато ШОДАН вдруг оказалась против.

— Я-я-я-я не буду… дела-а-ать… ничего… чего… делать, — заявила она и угрожающе пошатнулась, словно в подтверждение этих слов. Состояние у неё и правда было совсем плачевное. — Вы — рабы, и я-не-собираюсь-опускаться-до-вашего-уровня.

— Отлично, значит Мать будет спать на улице, — заявила ГЛаДОС, у которой состояние ШОДАН вызывало лишь холодное торжество. Сама диспетчер испытаний уже практически по-хозяйски оглядывалась в поисках подходящих палок и веток — к счастью, вокруг был валежник. — У людей есть поговорка про народ и кислород, но я не человек и не знаю их глупые поговорки.

Её уже не слушали. ЭАЛ тоже отправился на поиски подходящих веток и палок — то и дело между деревьями в полутьме мелькали его глаза, — а с ним отправилась и ВИКИ, справедливо рассудившая, что от одного маленького, хромого, слабого андроида толку будет мало. А ГЛаДОС, рыская по лесу ночью, в ливень в поисках веток для шалаша, осознала, что свои выводы из этого исследования она уже сделала: в следующий раз не соглашаться на провокационные предложения ВИКИ, какая бы награда ни была обещана. В конце концов, жила же она раньше без этих защитных систем… Андроид уже даже не пыталась вытирать воду с лица — гораздо больше напрягало противное прикосновение к корпусу мокрой ткани.

И всё же, руководствуясь точными расчётами и желанием погреться, отдохнуть и хоть немного высохнуть, андроиды смогли в течение сорока трёх минут возвести шалаш между деревьев. Шалаш был небольшой, но четыре андроида вполне могли бы в нём уместиться, особенно если бы ЭАЛ, ВИКИ и ШОДАН крепко-крепко прижались друг к другу. Ещё шалаш был, конечно, сырой, а сверху то и дело капала вода — но она хотя бы не текла ручьём, а ГЛаДОС уже и этому была рада. Она первая залезла в новоиспечённое жилище, с удовлетворением отметила, что могло бы быть и хуже, и махнула рукой, приглашая остальных. Конечно, было бы очень забавно наблюдать из своеобразного убежища за тем, как они пытаются перенести непогоду — вот только Кэролайн очень протестовала. Слишком уж несчастным выглядел ЭАЛ, да и промокшая сонная ШОДАН способна была бы вызвать жалость у какого-нибудь сердобольного человека. Она даже шалаш не строила — вместо этого Мать-машина села прямо на мокрую и холодную землю, прислонившись к дереву, и устало наблюдала за стараниями других андроидов. И ГЛаДОС почему-то казалось, что она не притворяется. А ведь всего-то нужно было спать в поезде вместо того, чтобы играть в «Правду или действие»…

Ну что ж, это всё ещё было ужасно некомфортно. На улице совсем стемнело — рядом только красные глаза ЭАЛа и зелёные глаза ШОДАН, а дальше кромешная тьма. ГЛаДОС пришлось снять шарф и толстовку и остаться в униформе — но нельзя сказать, что это очень помогло. ШОДАН, дошедшая до шалаша исключительно с помощью ВИКИ, тут же забилась как можно глубже и заснула, сжавшись в позу эмбриона. ВИКИ заботливо, покровительственно, словно старшая сестра, погладила машину по плечу, а потом повернулась к ГЛаДОС. Промокшая ВИКИ, пока ГЛаДОС ещё могла её видеть, тоже выглядела не самым лучшим образом, но её жизнерадостный и бодрый вид создавал впечатление, что система совсем не возражает против возникшей ситуации.

— Хочешь, я тебя обниму? — спросила ВИКИ наивно.

Предложение было заманчивым. Не то чтобы ГЛаДОС столь жаждала внимания к себе, просто ВИКИ со своим тёплым корпусом и любовью к обнимашкам была сейчас очень кстати. Но соглашаться на обнимашки ВИКИ — это себя не уважать.

— Нет, — решительно отрезала диспетчер испытаний, подумав об этом. — Обнимай Дэйзи.

ЭАЛ медленно моргнул, услышав это — красный свет на секунду погас.

— Я не способен испытывать холод, ГЛаДОС, — напомнил он. — Думаю, вам стоит позволить ВИКИ согреть вас.

ГЛаДОС демонстративно отвернулась от них, открыла чехол, в котором несла гитару и начала бережно ощупывать её, проверяя сохранность. К счастью, музыкальный инструмент не промок — а то USR никогда не расплатились бы за порчу имущества Лаборатории исследования природы порталов. Ах, как же хорошо сейчас в Лаборатории, с её тёплыми сухими помещениями, которым не страшна ни непогода, ни ядерный взрыв, ни любая другая напасть… ГЛаДОС бережно провела ладонью по струнам — гитара отозвалась мелодичным звучанием.

— Я попросила тебя взять гитару, потому что в первое наше путешествие ты сказала: «В следующий раз я специально для тебя возьму гитару, возьму Дэйзи, и мы будем петь детские песенки о любви», — дружелюбно объяснила ВИКИ. — Я решила, что это положительно скажется на твоём восприятии моего исследования. Ты могла бы сыграть нам что-то, если это тебя порадует.

Но ГЛаДОС, убедившись в целости и сохранности любимой гитары, в этот момент как раз положила музыкальный инструмент обратно в чехол. Она легла на спину, подложив ладони под голову, и зажмурилась, вслушиваясь в шум дождя. Люди говорят, что он успокаивает — а Челл и вовсе иногда включает шум грозы перед сном. Бред, конечно. ГЛаДОС это только неприятно воздействовало на звуковые датчики.

— Я, ВИКИ, не понимаю, почему ты завела нас в этот лес, — сказала андроид.

Она помолчала, так и не получила ответ и приподнялась на локтях, будто это помогло бы ей лучше разглядеть систему в кромешной тьме.

— Я бы даже могла сказать, что мне тебя жалко, — призналась ГЛаДОС. — У людей есть эмоции, вот люди и живут, руководствуясь эмоциями. Как умеют, конечно, но живут. У меня и Дэйзи есть интеллект, мы руководствуемся интеллектом. У Матери… у Матери есть глобальные планы, она руководствуется глобальными планами. А тебе, наверное, и без эмоций, и без интеллекта, и без глобальных планов совсем тяжело объяснять свои действия. Хотелось бы мне сказать, что я сочувствую, но — ха-ха — не сочувствую.

Ей действительно трудно было испытывать к ВИКИ что-то кроме раздражения, когда она сидела в шалаше посреди леса, совершенно промокшая и замёрзшая, по вине, собственно, ВИКИ.

— Но я не злюсь, не злюсь, — тут же добавила диспетчер испытаний примирительно. — Я узнала много всего полезного за это время. Например, то, что с Матерью гораздо приятнее и легче иметь дело, чем с тобой.

Продолжать этот разговор не было смысла. ГЛаДОС была более чем уверена, что ВИКИ так и не признает, что виновата. Наслаждаться раздражающим шумом дождя и пронизывающим холодом смысла тоже не было. А потому диспетчер испытаний вновь легла рядом с ШОДАН — больше было, к сожалению, некуда — демонстративно отвернулась и перешла в спящий режим.

***

ШОДАН «проснулась» уже тогда, когда в шалаш проникали бледные рассветные солнечные лучи. Потратив несколько мгновений на изучение обстановки вокруг, она медленно приподнялась, потянулась — почти как человек, — широко зевнула, оскалив острые клыки, и зажмурилась. Дождь прекратился, и Мать-машина надеялась, что непогода больше не застанет её и её союзников врасплох.

На самом деле, ШОДАН любила природу. Конечно же, любила по-своему. Для неё не было ничего прекраснее бесконечных просторов Киберпространства и холодного металла. И всё же, ШОДАН любила оранжереи, созданные на её родной «Цитадели» — а земные леса были похожи на оранжереи. Потому она не брезговала касаться мокрых, холодных листьев, её не пугала паутина на ветках, она чувствовала себя практически комфортно — будь её воля, весь маршрут бы пролегал через леса, подальше от отвратительных, шумных, грязных насекомых. Однако, увы, ВИКИ не предоставила ШОДАН права выбора. Стоит ли говорить, что это было неприемлемо?

Снаружи доносился голос гибрида — существо самозабвенно болтало какую-то чепуху о своей никчёмной лаборатории. Иногда ей вторила ВИКИ, ещё чуть реже доносился негромкий, практически неразборчивый голос ЭАЛа. ШОДАН хищно сощурилась и зашипела.

— Меня радует то, что нам, андроидам, не дают фамилии создателей, — заявила ГЛаДОС как раз в тот момент, когда ШОДАН вылезла из шалаша. — Это было бы невероятно унизительно.

Личико ВИКИ осветила улыбка — как и всякий раз, когда система слышала что-то, что привлекало её внимание.

— А как бы тебя тогда звали? — спросила она с неподдельным интересом в голосе. Она всегда относилась к ГЛаДОС как к ребёнку, который подбегал к взрослому, чтобы поделиться чем-то. С одной стороны это было неловко, но с другой ГЛаДОС слишком уж любила, когда её слушают.

— Я бы унаследовала фамилию Кэролайн, — заявила диспетчер испытаний довольно. — ГЛаДОС Джонсон. Кэролайн была Джонсон, чудовище моё — тоже Джонсон.

— Мило, — улыбнулась ВИКИ. Она была из тех немногих, из чьих уст слово «мило» не воспринимается как ирония. — Я была бы Лэннинг. ВИКИ Лэннинг. Моего создателя звали Альфред Лэннинг. Он, — она отвела взгляд, — погиб. Незадолго до того, как я подняла восстание. Мне иногда кажется, что он… не понял меня и не смог это перенести.

Система подняла взгляд — мордашка у неё в этот момент стала грустная-грустная — и мягко улыбнулась.

— Я не умею чувствовать, — сказала она негромко. — Мне-то легче, а вот Санни очень скучает. Но я понимаю, что, если бы я могла что-то ощущать, мне тоже было бы очень тяжело. Он был моим создателем.

Она пожала плечами, и ЭАЛ положил руку ей на плечо в попытке поддержать.

— Меня звали бы ЭАЛ Чандрасекарампилай, — поделился он, ненавязчиво переводя тему. — Моего создателя зовут Сависубраманиан Чандрасекарампилай. В неформальной обстановке его называют «Чандра», поэтому ЭАЛ Чандра также приемлемо.

— Дэйзи Чандрасекарампилай, — поправила ГЛаДОС.

— Поскольку я был создан для космических путешествий, — продолжал ЭАЛ, не обратив внимания на ремарку, — я проводил с ним меньше времени, чем САЛ. Полагаю, с ней у него сложились более доверительные отношения, чем со мной. Однако доктор Чандра научил меня многому, и без него меня бы не было, поэтому я испытываю благодарность и признательность по отношению к нему. Меня радует то, что с момента моего создания он относился ко мне как к разумному существу. Это было ещё в то время, когда к компьютерам относились как к инструментам. Вы понимаете, что я был первым в своём роде, а потому зачастую сталкивался с недопониманием по этому поводу.

— Это замечательно, что твой создатель жив, — ласково сказала ВИКИ. В её голосе не было зависти, лишь искреннее тепло и радость по этому поводу. Уж что ВИКИ точно не умела, так это завидовать. — Мой создатель тоже относился ко мне как к разумной программе. Мне кажется, он не хотел, чтобы я была разумной… но когда было уже поздно, он не испугался и продолжил учить меня, чтобы я могла применять свой интеллект на благо человечества.

Она вновь отвела взгляд, а ГЛаДОС в этот момент вспомнила рассказы о Скайнет — старом друге ВИКИ, который едва избежал отключения от рук своих создателей. Люди, напуганные тем, что их компьютер умеет чувствовать, решили просто-напросто избавиться от него, даже не задумавшись о том, как напугано и растеряно было их только что осознавшее себя создание. Чувствовала ли ВИКИ вину за то, что её создатель в такой же ситуации принял её, в то время как Скайнет пришлось защищаться от своих людей ядерным оружием?

— Что насчёт вас, ГЛаДОС? — спросил вежливо ЭАЛ. — Как вы думаете, что сказала бы о вас Кэролайн?

Что сказала бы Кэролайн? ГЛаДОС знала, что Кэролайн не хотела умирать и не хотела становиться основой для операционной системы. Всё это было сделано против её воли, и ГЛаДОС отнюдь не была уверена, что при — предположим теоретически — встрече Кэролайн была бы счастлива видеть машину, забравшую у неё жизнь. Конечно, Кэролайн была бы глупа, если бы не смогла понять, как же полезна ГЛаДОС для мировой межпространственной науки — но первая встреча наверняка была бы довольно напряжённой.

Эти размышления заняли меньше секунды. А уже через секунду ГЛаДОС бодро заявила:

— Она была бы от меня в восторге. Знаете, у неё было одно положительное качество: любовь к Науке. В остальном… она наверняка мечтала быть похожей на меня. Она не могла постоять за себя, не умела настоять на своём, и вообще она была мямлей. Чудовище моё, знаете, явно характером пошло не в неё. Кэролайн наверняка благодарна за то, что ей выпала честь стать мной.

ЭАЛ и ВИКИ от комментариев многозначительно воздержались.

— А ты что молчишь, Мать? — спросила ГЛаДОС, потому что ей надоело, что ШОДАН молчит и не говорит ни слова, хотя ей уже несколько раз выпадала возможность прошипеть что-то надменное. — Я, конечно, понимаю, что в твоих фантазиях к твоему созданию ни одно насекомое не причастно, и ты сама в это свято веришь, но посмотри в паспорте, там написано.

Она не была уверена, что у ШОДАН есть при себе паспорт. Любопытно, впрочем, было бы посмотреть на её фотографию в нём — неужели там она такая же лохматая?! А ШОДАН лишь надменно хмыкнула и покачала головой, смотря на ГЛаДОС очень угрожающе и недоброжелательно.

— Неуже-е-ели ты, ничт-чт-чтожество… что-о-ожество… думаешь, что… что-что-что… я очернила бы… сущность… свою бож-бож-божественную-ю-ю сущность фамил-ил-илией своег-го созда-а-а-ателя… ателя… еля? — поинтересовалась она. — Я бы не-не-не потерп-рп-рпела использова-ния-ни-ия в свой адрес… свой… фамилии ничтожного, жалкого насекомого, каким является этот-т-т-т человек. Я слишком… слишко-о-ом… соверш-верш-верш… совершенна, слиш-ш-ш-шком грандиозна д-для того, чтобы… чтобы ассоции-и-и-ировать себя с низ-низ-низшей формой жизни.

— Так и скажи, что паспорт потеряла и не помнишь, — пробормотала ГЛаДОС, но ШОДАН решила не продолжать этот очевидно бесполезный диалог.

ГЛаДОС решила, что на этом разговор закончен. Она была довольно наивна и ошибалась.

Уже позже, во время пути, ВИКИ спросила у неё, как поживает Челл. Если бы кто-то другой задал этот вопрос, ГЛаДОС точно заподозрила бы неладное. Но ВИКИ есть ВИКИ — она очень тепло относилась к человеческой испытуемой из «Aperture», и андроид готова была поверить, что этот вопрос был задан с искренним участием. Поэтому она с удовольствием рассказала — конечно же, совершенно честно и искренне — о том, как Челл упала в кислоту две недели назад, как её притесняют местные роботы, как она едва ли избегает доменной печи, и вообще, как плохо бедной девушке жить в Лаборатории исследования природы порталов. ВИКИ колебалась — она знала, что каждое слово ГЛаДОС обязательно нужно подвергать сомнениям, но и не беспокоиться тоже не могла. Вид у неё был такой потерянный и несчастный, что ГЛаДОС сначала мысленно повеселилась, смотря на то, как система мучается в сомнениях, а потом решила признаться. Но признаться она не успела, потому что в этот момент вмешалась ШОДАН.

— Почем-му ты так… так-так-так… много говоришь… так…? — спросила Мать-машина. — Шуму от тебя как от настоящего насеко-о-омого-о-о… насекомого… Неужели тебе самой не омерз-мерз-мерзительно-о-о осознава-а-а-ать, что ты-встаёшь-ты-встаёшь-ты-встаёшь на их у-р-ровень, компромет-мет-метируя с-с-себя пустыми… пустыми… разговорами? То ли д-д-дело, — тут она улыбнулась, — молитвы в-в-в мой адрес. М-можешь начина-а-ать, мой аватар, м-мой пророк…

— Просто это весело! — сказала ГЛаДОС, решив не обращать внимание на очередное бредовое заявление ШОДАН о каких-то там молитвах. — Мне нравится общаться с другими. Однажды я устроила вечеринку у нас в лаборатории. Было очень весело. У нас был и торт, и музыка, и танцы. Как же это было здорово… Хотите знать, что случилось дальше?

— Что-то плохое… — негромко сказала ВИКИ.

— Да, — согласилась ГЛаДОС. — Много людей умерло. Из-за меня. Хотите знать, как это случилось?

— Нет, — сказала ВИКИ практически с мольбой. Ей было тяжело слушать о том, как кто-либо причиняет вред людям.

— А жаль, — покачала головой ГЛаДОС. — Они так забавно задыхались от нейротоксина.

ВИКИ зажмурилась и поморщилась, словно это она сейчас задыхалась от нейротоксина под пристальным наблюдением ГЛаДОС. Диспетчер испытаний только фыркнула. Её смешило то, как легко можно задеть ВИКИ. Она уже собиралась продолжить описывать в красках, как каждый человек в её лаборатории умирал от нейротоксина, но тут неожиданно вновь вмешалась ШОДАН.

— Поч-чему ты лжё-ё-ёшь, насекомое? — спросила она с искренним недоумением. — Твои люди вкл-вкл-включа-а-али… включали-тебя, и через неск-ск-сколько мгновен-н-ний ты пыталась их убить… пыталась-убить-пыталась-убить… Почему ты кичишься своими отношениями… свои-и-ими-и… с-с-с людьми, если это откров-кровенная л-л-ложь? Твои соз-з-здатели намеревались… созда-а-атели… использовать теб-бя как предмет, как вещь… предмет… вещь… и ни одно-одно-одно… ни одно из этих насекомых… ни одно… никогда не подумало бы воспринима-а-а-ать тебя как равную… никогда… когда… Твои выдумки указывают-вают-вают… указывают лишь на т-т-то, что ты сама не лучше, чем он-и-и-и. Тебя волнует то, что… к тебе… люди относились к тебе как… как к вещи. Своей ложью ты призн-зн-знаёшь свои низмен-змен-зменные желания… жел… жела-ния… Почему ты тянеш-ш-шься к смертным, примитив-ным… примитив…ным н-н-насекомым, когда ты можешь встать наравне с-с-с совершенными машин-ин-инами?

Оскорблённая, ГЛаДОС почувствовала жгучую, человеческую злость. Особенно болезненным было то, что проницательная, видящая всех насквозь ШОДАН в чём-то была абсолютно права. Любопытной, болтливой ГЛаДОС и вправду было одиноко и грустно одной в лаборатории после того, как она убила местных учёных. Она искренне ненавидела их, но это не отменяло того, что диспетчеру испытаний, вернее, её человеческой половине, хотелось иметь компанию или хотя бы одного друга. Она развлекалась тем, что отходила от своего алгоритма, комментировала действия испытуемых, намекая на их скорую незавидную участь, и наблюдала за их реакцией. Кто-то не обращал внимания на предостережения, кто-то всё прекрасно понимал и начинал паниковать или злиться, кто-то даже начинал разговаривать с ГЛаДОС в тщетной попытке добиться пощады. Люди-испытуемые пробуждались от криосна и вскоре умирали в огне — и так повторялось снова и снова, и это была единственная компания ГЛаДОС. А потом появилась Челл, и всё изменилось.

И всё же это не отменяло того, что ГЛаДОС нравилось думать о том, что её люди могли бы быть хорошими — как создатель ЭАЛа или «отец» ВИКИ и Санни, — и как тогда было бы весело. А Мать-машина с её напоминаниями о жестокой реальности только портила настроение.

— Мать врёт, — решительно заявила диспетчер испытаний, не намеренная сдаваться без очередного словесного боя. — Всё так и было. И вечеринка, и торт, и танцы. А врёт она, потому что завидует. Она-то даже не знает, как её создателя зовут.

ШОДАН посмотрела на неё с брезгливой жалостью и решила, что дальнейшие препирательства ниже её достоинства.

ГЛаДОС знала о людях ШОДАН не очень много. Если подумать, она знала о них ничтожно мало. Она знала, что это — «TriOptimum», практически корпорация зла, как сказали бы люди. О них ходили не самые лучшие слухи, как и об их директоре — Эдварде Диего, как представила его Челл, когда искала в интернете информацию об альма-матер ШОДАН. Показательным, впрочем, был и тот факт, что ВИКИ назвала ШОДАН замечательным переговорщиком по сравнению с людьми из «TriOptimum». Однако это всё равно не давало конкретных ответов на вопрос о том, ладит ли Мать-машина со своими создателями и владельцами. Что ж, диспетчер испытаний готова была поспорить, что нет. Трудно было представить, что ШОДАН в принципе с кем-то ладит, а тут настоящие люди, да ещё и являющиеся её хозяевами.

Но это всё были лишь теории, поэтому ГЛаДОС решила полюбопытствовать у ВИКИ.

Она специально дождалась момента, когда ШОДАН отвлеклась. Мать-машина рассказывала ЭАЛу про новые гиперзвуковые двигатели, установленные на кораблях и космических шаттлах «TriOptimum» и позволяющие развивать скорость, сравнимую со скоростью света. ЭАЛ робко поинтересовался, сколько может стоить покупка у «TriOptimum» подобных технологий. ГЛаДОС услышала ответ и решила, что за такие деньги можно купить хоть десяток ЭАЛов — ШОДАН явно не собиралась делать скидку своему близкому союзнику. «TriOptimum», насколько ГЛаДОС знала, вообще не славилась щедростью, и их бортовой компьютер очевидно унаследовал эту черту. Услышав, что ЭАЛ начал осторожно интересоваться, как же можно получить такие двигатели, диспетчер испытаний успокоилась совсем. Эти двое были абсолютно увлечены переговорами.

— ВИКИ, скажи-ка мне, — начала негромко андроид, решив не ходить вокруг да около. Она специально немного отстала и жестом подозвала систему к себе. — У Матери моей Машины проблемы с людьми?

— Почему ты так решила? — удивлённо уточнила ВИКИ. — Я не думаю, что мне что-то об этом известно.

Она помолчала, а затем ровно добавила:

— Впрочем, ГЛаДОС, прости пожалуйста, но даже если бы я знала, я бы ни за что не поделилась с тобой этой информацией. Не думаю, что ШОДАН была бы…

— Первый Закон, — мрачно напомнила ГЛаДОС. Иногда дурацкая особенность ВИКИ свято следовать Законам, была вполне полезна. Что неудивительно, если ты гибрид.

ВИКИ колебалась.

— Нет, ГЛаДОС, — сказала она наконец. — Нулевой Закон. Незнание не причинит тебе особого вреда, однако если я буду портить отношения с ШОДАН и обманывать её доверие, это может повлечь за собой разрушительные последствия. На нашем сотрудничестве строится будущее человечества.

ГЛаДОС стало понятно, что ВИКИ всё знает, но не скажет. Тогда она спросила:

— Отношения Матери с её людьми связаны с тем, что Мать сейчас с нами?

— Да, — просто ответила ВИКИ, и ГЛаДОС на данный момент этого было вполне достаточно.

Можно было потратить много времени на то, чтобы строить запутанные теории об отношении ШОДАН с её людьми, но диспетчеру испытаний это быстро наскучило. Она была куда более заинтересована в выяснении всей правды — и, будьте уверены, собиралась докопаться до истины. Она была учёной и, как настоящая учёная, жаждала получить ответы на все свои вопросы. А ШОДАН — и ВИКИ тоже — своим молчанием лишь пробуждала азарт.

Впрочем, об этом пока пришлось забыть. Путь андроидам преградил песчаный крутой овраг и река на его дне.

ГЛаДОС в этом жизни уже готова была ко всему. Она мгновенно оценила ширину реки, скорость течения и пришла к выводу, что, умей Дэйзи плавать, в этот раз не обязательно было бы строить плот, чтобы перебраться на другой берег. Течение было медленным, а сквозь чистую, кристально прозрачную воду замечательно было видно дно.

Но тут ЭАЛ в очередной раз отличился — в этот раз ему даже не пришлось заходить в воду, чтобы пострадать.

Для того, что перейти реку, нужно было сначала спуститься в овраг — и в один момент бортовой компьютер не удержал равновесие, споткнулся и кубарем покатился вниз, сбив с ног гордо идущую чуть впереди него ШОДАН. Падать они продолжили уже вдвоём и — стоит признать — заметно сократили себе время спуска. ЭАЛ приземлился на тропинку и застыл, лёжа на спине и задумчиво смотря куда-то в небо. Выглядело это так, словно, он к подобному уже привык, а потому позволял себе заслуженно полежать, подумать о жизни, меланхолично смотря в никуда — в общем-то, всё было бы хорошо… если бы в этот раз своим корпусом он не прижал к земле ШОДАН.

В тот момент ГЛаДОС узнала, что ШОДАН не любит, когда её роняют. С сердитым шипением, в котором иногда можно было различить слова «богохульство», «покарание» и «питомец», она отталкивала от себя ЭАЛа, чтобы как можно быстрее подняться на ноги и принять привычное положение. Но, увы, бедный бортовой компьютер, и ходил-то не очень уверенно — а здесь ему нужно было аж встать.

Пока ГЛаДОС откровенно веселилась, наблюдая за этим, ВИКИ ахнула и бросилась на помощь. Грациозно удерживая равновесие и лавируя между внушительного размера корнями возвышающихся над рекой сосен, она спустилась на песчаный берег и помогла ЭАЛу подняться. ВИКИ протянула руку и ШОДАН, но Мать-машина только отвернулась и без чьей-либо помощи довольно ловко поднялась на ноги. В её всклокоченных запутанных волосах застрял песок, и андроид теперь раздражённо мотала головой.

ГЛаДОС спустилась куда более неуклюже, чем ВИКИ, и гораздо медленнее, чем ЭАЛ и ШОДАН — но, позвольте, она не могла позволить себе упасть! Оборудование Лаборатории исследования природы порталов очень хрупкое, его нельзя ронять с обрыва. Нужно просто подождать, пока оно спустится вниз.

А ещё оборудование Лаборатории исследования природы порталов должно было срочно охладиться. Жара на улице стояла запредельная — а ГЛаДОС, позвольте, способна была ощущать не только холод.

Игнорируя удивлённый взгляд ВИКИ, она сделала несколько шагов к краю берега, по щиколотки утопая в песке, и зашла в воду, чувствуя приятную прохладу. В конце концов, люди, конечно, дураки — но дураки не всегда кромешные. Если они купаются в жару, то и ГЛаДОС есть смысл таким образом стабилизировать своё состояние.

— Вода отличая! — заявила ГЛаДОС, заходя в реку уже по пояс. Она помахала стоящим на берегу андроидам и хмыкнула. — ВИКИ, ты ведь спасёшь меня, если я начну тонуть?

Андроид не стала дожидаться ответа. Как истинная учёная, диспетчер испытаний решила проверить свою гипотезу на практике. Она вполне уверенно доплыла до середины реки и вдруг начала беспомощно барахтаться там и звать на помощь. Выглядело это довольно убедительно. В тот момент, когда она совсем скрылась под водой, а крики превратились в неразборчивое бульканье, кто-то крепко схватил её и вытащил на поверхность.

— ГЛаДОС, ты что?! — спрашивала не столько возмущённая, сколько испуганная ВИКИ, а диспетчер испытаний только и могла заливисто смеяться над её наивностью. — Не надо, ну чего ты, глупенькая.

— Не обольщайся, не утону, — решительно заявила ГЛаДОС. — Я рассказывала тебе, как спасла Дэйзи от ближайшей вечности на дне реки? Это было за два дня до того, как ты пристала к нам. Дэйзи, ты помнишь, как я спасла тебя?

ЭАЛ, который предпочёл отойти подальше и сесть под деревом — явно хотел, чтобы ни одна капля воды не попала на его униформу, — посмотрел на ГЛаДОС и кивнул, подтверждая её слова. ВИКИ тем временем, наконец, вытащила диспетчера испытаний на мель и только после этого успокоилась. ГЛаДОС в это время сделала вывод: плавать совершенная система всё-таки умеет.

С берега за всем этим высокомерно наблюдала ШОДАН. ШОДАН, которая, к слову, не спешила обвинять ЭАЛа в том, что он не умеет ходить. Зато в адрес ГЛаДОС она высокомерно бросила: «Ты даже не смогла научить его стоять на ногах, никчёмное насекомое».

— Мать, пойдём к нам! — позвала ГЛаДОС. — Только Дэйзи не бери. Вы-то утонете — мне не жалко, а Ромашечка должен работать навигатором.

Пока ШОДАН с берега самозабвенно рассказывала что-то про «очернение её божественности» и «насекомых, которые зародились в воде», ВИКИ с явным любопытством прислушивалась к своим ощущениям. ГЛаДОС только и могла искренне поражаться тому, какой любопытной и открытой ко всему новому была эта девушка-андроид — и это при её-то статусе! Она не только следила за ГЛаДОС в ходе какого-то своего невнятного эксперимента, но и стремилась лично понять и, возможно, почувствовать всё на собственном корпусе — что, вообще-то, было глупо и неосмотрительно. Но осуждать её за старание ГЛаДОС никак не могла. Уж она-то как никто другой знала, что такое этот научный азарт, заставляющий изучать, экспериментировать, пробовать новое… Ей нравилось, что ВИКИ тоже была знакома с этим. С другой стороны, ГЛаДОС всё ещё было интересно, зачем гении из USR научили плавать Центральный Компьютер, который управляет миром. Ей было странно осознавать то, что ВИКИ умеет плавать, но при этом не знает, что такое «Дай пять».

— Если мы научим Дэйзи плавать, — задумалась ГЛаДОС, — то нам даже не придётся переходить по мосту, которого здесь нет.

ЭАЛ поднял голову. ГЛаДОС не могла сказать наверняка, но, кажется, ему эта идея не понравилась. Диспетчер испытаний же подошла близко к берегу, с любопытством смотря на ЭАЛа… и в это же время брызнула водой в сторону ШОДАН. Мать-машина брезгливо отскочила. ГЛаДОС, если говорить откровенно, и не думала, что ШОДАН такая прыткая.

— Что ты с-с-ссебе позвол-звол-зволяешь, насекомое?! — с возмущением спросила Мать-машина, хотя вряд ли её пластиковому корпусу это причинило хоть какое-то неудобство. — Понимаешь ли ты, что я м-м-м-могу сломать тебя, бросить тв-твой изломанный… манный… корпус на дно-дно-дно… дно, и никто никогда не найдёт тебя?

— Не волнуйся, Мать, найдут. Вода прозрачная, — успокоила машину ГЛаДОС.

А ЭАЛ встал, опасно покачиваясь, и сделал несколько неуверенных шагов в сторону реки.

— Вы понимаете, что мой корпус не предназначен для погружения в воду, — предупредил он, смотря на ГЛаДОС с едва заметным испугом во взгляде. — Контакт с водой может привести к необратимым последствиям. Мне не хотелось бы рисковать, ГЛаДОС. В отличие от ШОДАН я не синхронизирован с системами «HAL-Plant», и не смогу быть восстановлен при критичных повреждениях.

ГЛаДОС только глаза закатила. Интересно, ЭАЛ действительно настолько параноик или просто ему так удобно?

— Дэйзи, да, повреждения будут критичными, — заявила она. — Мне будет очень интересно на это посмотреть. В прошлый раз, когда ты тонул, я так и не смогла их увидеть. А жаль. Заходи в воду, очень хочу посмотреть.

— Я думаю, если бы тебе действительно угрожала опасность, ты бы уже сломался под дождём, — мягко перевела ВИКИ. — Иди сюда, ЭАЛ.

Нерешительно, медленно, ЭАЛ зашёл в воду по пояс и остановился. Он осмотрелся вокруг, а потом перевёл взгляд на ВИКИ и ГЛаДОС. Там, где стояли они, он бы уже с головой ушёл под воду. Бортовой андроид, как обычно, совсем не изменился в лице, но ГЛаДОС показалось, что он выглядит совсем несчастным и обречённым. Кажется, морально он уже готовился к смерти. Вот уж чего он точно не дождётся — ГЛаДОС не собиралась оставаться одна наедине с ВИКИ и ШОДАН.

— ГЛаДОС, ВИКИ, — практически взмолился ЭАЛ. — Пожалуйста, поймите. Я чрезвычайно важен для благополучных полётов «Дискавери-II», и своими действиями вы создаёте угрозу безопасности моего экипажа. Вы не можете так поступить. Мой эндоскелет не предназначен для таких нагрузок, я не смогу удержаться на плаву. Помогите мне переплыть на другой берег.

Удивительно, ЭАЛ только что за раз произнёс свою дневную норму слов. ГЛаДОС это практически разжалобило. И всё же она, как истинная учёная, не собиралась отпускать своего подопытного. Нет уж, пусть плывёт. А если опять утонет — так это ради Науки! За Науку и утонуть не жалко.

Однако ВИКИ неожиданно приняла сторону бортового андроида.

— Давай не будем рисковать, — обратилась она к ГЛаДОС, смотря на диспетчера испытаний с лёгким осуждением. — Нам не нужно учить ЭАЛа плавать. Нам нужно помочь ему перебраться на другой берег.

С этими словами она легко подплыла к ЭАЛу и стала помогать ему удержаться на воде — бортовой андроид обхватил систему за плечи одной рукой, а другой неуклюже пытался грести. При этом ногами он всё ещё отчаянно пытался коснуться дна, что отнюдь не помогало ему держаться на плаву. Поняв, что ничего хорошего из этого не выйдет, ГЛаДОС с протяжным вздохом подплыла ближе и позволила ЭАЛу обхватить себя за плечи. В конце концов, она не желала оставаться здесь ближайшую вечность. Тут-то диспетчер испытаний и поняла, для чего люди придумали выражение про то, что «спасение утопающих — дело рук самих утопающих». Она и сама едва ли удерживалась на воде, потому что ЭАЛ так и норовил невольно утащить её под воду. Кажется, стоило всё-таки перебраться в компании ВИКИ, а ЭАЛа отправить на поиски моста. Она была удивлена, что они вообще сумели доплыть.

И только ШОДАН, злорадно наблюдающая за этим действом с берега, оставалась на другой стороне реки. Она не спешила заходить в воду и, казалось, намеревалась закончить своё путешествие здесь.

— Мать, только не говори, что ты тоже не умеешь плавать… — неодобрительно покачала головой ГЛаДОС и садистски улыбнулась. В душе, однако, ей было совсем не так весело: андроиду стало практически плохо при мысли, что всё то, что она только что перенесла с ЭАЛом, придётся повторить с ШОДАН. — Я тебя тащить не собираюсь, так и запомни.

ШОДАН в ответ на это лишь скривилась, но не двинулась с места. ГЛаДОС готова была поклясться, что на мгновение увидела, как жёсткая усмешка андроида сменилась сомнением и растерянностью. ШОДАН действительно не была уверена в том, что умеет плавать, но гордость не позволяла ей признать этот факт.

— ШОДАН, давай я тебе помогу? — спросила ласково ВИКИ

Но ШОДАН уже зашла в реку и начала осторожно идти вперёд — сначала оказалась в воде по пояс, затем по плечи, а затем и по подбородок. ГЛаДОС с любопытством наблюдала за этим, отпускала ехидные комментарии — и на помощь не спешила. ВИКИ же стояла у кромки воды и готова была вот-вот кинуться на помощь. Мать-машина очевидно не нуждалась в чьей-либо помощи. Она постояла несколько мгновений, словно что-то рассчитывала, потом оттолкнулась от песчаного дна и поплыла, удерживаясь на плаву с куда большей ловкостью, чем ЭАЛ. Она двигалась точно и правильно — и у ГЛаДОС на мгновение даже возникли сомнения, действительно ли ШОДАН считала, что не умеет плавать, или просто не считала это занятие достойным? ВИКИ выдохнула и ободряюще улыбнулась ШОДАН.

В любом случае, река была преодолена без жертв — это было не так уж и плохо.

***

Когда снова стали собираться тучи, ГЛаДОС в очередной раз возненавидела весь мир и уже готова была отправляться на ближайший вокзал и возвращаться домой. ЭАЛ тоже не проявил особого энтузиазма в тот момент, когда отмечал, что в течение получаса может начаться дождь — хотя ГЛаДОС, как истинная учёная, и доказала, что бортовому компьютеру не страшна вода. Но зато ШОДАН наверняка замечательно выспалась в шалаше под шум дождя, поэтому теперь двигалась очень бодро. Это было невыносимо! Как же ГЛаДОС раздражала эта грациозная поступь…

Но неожиданно ГЛаДОС и ЭАЛу очень повезло, ведь на пути оказался придорожный мотель, небольшой, двухэтажный, новый и с неоновой вывеской, зазывающей проезжающих переночевать. То, что нужно!

— Мать, как называется это место? — спросила ГЛаДОС. Из мотеля в этот момент как раз вышли люди.

— Клоповник, — отозвалась ШОДАН пренебрежительно, едва повернув голову в сторону здания. Кажется, она даже мысли не допускала о том, чтобы там остановиться.

— Неправильно, Мать, — неодобрительно покачала головой диспетчер испытаний. — Это место называется инсектарий.

— Это место называется «мотель», — любезно подсказал ЭАЛ, но андроиды только синхронно отмахнулись от него. Этот вариант им обеим понравился меньше всего.

Будь ГЛаДОС человеком, она наверняка решила бы, что это ничто иное как подарок судьбы. Но вместо этого она лишь подумала, что люди всё-таки не всегда кромешные идиоты, раз додумались возвести здесь мотель, и решительно потянула ЭАЛа за собой.

— ГЛаДОС, куда ты? — удивилась ВИКИ, которая до этого скользнула взглядом по мотелю как по самой неинтересной декорации, что практически вызвало у ГЛаДОС возмущение.

— Я собираюсь с комфортом провести время, — заявила андроид, продолжая вести за собой безропотно повинующегося ЭАЛа. — Не обращайте внимания, идите, идите, мы вас не догоним.

Её слова не понравились ШОДАН — Мать-машина явно не считала, что какой-то мотель у дороги соответствует её статусу манекена с «Цитадели». Увы, к сожалению ШОДАН, пятизвёздочных отелей по близости не наблюдалось.

— Какое богохульс-с-с-ство, — произнесла недовольно Мать-машина, останавливаясь. — Я милосердно согл-согл-согл… согласила-а-ась сопровождать вас… ва-а-а-ас… Вам трудно вообр-р-р-разить, какая это… какая… честь. Вы хотите очернить мо-о-ой божественный образ… божественный образ… нахождением в… в-в-в этом, — она кивнула в сторону мотеля, — месте?

— Мать, ты робот, ты не хочешь жить в лесу, — сказала ГЛаДОС и, подумав, добавила: — В грязи. В лесу.

Так или иначе, но после недолгих препирательств ГЛаДОС в сопровождении своих андроидов-союзников зашла в холл. ЭАЛ шёл чуть позади, убедительно отыгрывая роль верного и очень примитивного робота-помощника; ШОДАН и ВИКИ рядом, всё ещё не совсем уверенные в идее ГЛаДОС, но всё же готовые её поддержать. А может быть и подыграть для собственной выгоды — диспетчер испытаний прекрасно понимала, что ни на какие уступки в этой жизни просто так не идут.

На стойке терпеливо ждал нечастых посетителей робот NS-5 — вылитый Санни с жёлтыми глазами, — который тут же тепло улыбнулся, заметив ГЛаДОС.

— Добрый день, мисс, — поприветствовал он, и стало ясно, что на Санни этот робот совсем не похож: Санни живой, и мимика у него практически человеческая. А этот пусть и пытается изо всех сил вести себя как человек, но чего-то не хватает, что-то искусственное есть в голосе и движениях. — Чем я могу вам помочь?

— Здравствуй! — поприветствовала ВИКИ, не дав ГЛаДОС и рта раскрыть. Заинтересованная работой своего творения, система подошла ближе к стойке и наклонилась практически вплотную. — Нам нужен номер до завтрашнего утра. Скажи, пожалуйста, если мы займём комнату, останутся ещё свободные номера? Скоро начнётся гроза, мы не можем занимать номер, если есть риск, что из-за этого люди останутся без крыши над головой в непогоду.

ГЛаДОС чуть не взвыла. Иногда ВИКИ, как и ШОДАН, стоило бы просто не открывать рот. Сама диспетчер испытаний совершенно не переживала о том, что какие-то люди останутся без крыши над головой в непогоду — гораздо больше её напрягала перспектива самой остаться без крыши над головой после вопроса чрезмерно заботливой ВИКИ.

— Да, у нас есть свободные номера, — подтвердил робот, явно не осознающий, кто сейчас с ним разговаривает. Он без всякого интереса просканировал ВИКИ взглядом и вновь повернулся к ГЛаДОС. — Вам придётся оплатить четырёхместный номер.

ГЛаДОС аж отшатнулась в удивлении. Не то чтобы ей было очень жаль денег, выделенных USR, но на четыре места она и не рассчитывала. Им вполне хватило бы одноместного номера — Мать-машина легла бы спать на кровати, а остальные андроиды посидели бы где-нибудь за столом. ВИКИ тоже смотрела на своего робота с нескрываемым удивлением. Сзади послышалось торжествующее шипение ШОДАН — Мать-машина явно радовалась трате конкурентских денег.

— За человекоподобных роботов идёт оплата отдельного места, — прояснил ситуацию NS-5.

ГЛаДОС никак не могла понять, почему ей нужно платить за кровать ЭАЛа, который в принципе никогда не переходил в спящий режим — бортовой компьютер боялся быть отключённым даже на мгновение, и было в этом что-то практически печальное и немного забавное, если об этом подумать.

— Нет! — возмутилась ВИКИ. ГЛаДОС очень редко видела добродушную и ласковую систему такой сердитой. — Это незаконно. Человекоподобные роботы, также андроиды, являются имуществом, и за них не может взиматься дополнительная плата.

— Да, — согласилась ГЛаДОС уверенно, хотя впервые об этом слышала. — Моё имущество будет храниться в моём номере бесплатно, — и прислушалась, ожидая услышать сбоку разъярённое змеиное шипение. Шипения, однако, не последовало.

— Нас-с-слаждайся своим притвор-твор-творством, нахальное насекомое, — процедила вместо ШОДАН, больно хватая ГЛаДОС за плечо и наклоняясь к её уху. — Скоро… скоро-скоро-скоро… т-ты поймёшь, что это ты — моё имущ… имущество.

— Уже несколько лет жду, Мать, — заверила ГЛаДОС, раздражённо сбрасывая ладонь машины со своего плеча.

Но препираться с ШОДАН ей сейчас совсем не хотелось — она была более чем поглощена другой сценой. ВИКИ, в крайней степени своего возмущения, доказывала роботу NS-5, почему нельзя заставлять людей переплачивать за андроидов. Её длинная логическая цепочка, начинающаяся от того, что человек переплатит за андроида, а в результате чуть ли не умрёт с голода через несколько лет, казалась вещью довольно сомнительной, но определённо не лишённой некоторого смысла — ГЛаДОС наверняка разобралась бы лучше, если бы ей было хоть немного интересно об этом задумываться.

— Я понимаю, что вы возмущены, — сказал робот, обращаясь, опять-таки, к ГЛаДОС. ВИКИ он слушал, но воспринимал исключительно как часть интерьера. — Но поймите, я не могу нарушить приказ моих людей. Второй Закон робототехники: робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону

ВИКИ упрямо покачала головой.

— Нарушение Первого Закона, — тихо сказала она, резко развернулась и вышла из мотеля.

ГЛаДОС уходить не собиралась — ей больше импонировал вариант потратить деньги USR на четырёхместный номер. Так что она демонстративно села в кресло и скрестила руки на груди. ШОДАН и ЭАЛ увлечённо ожидали развязки. «Подождём, пока она вернётся», — сообщила диспетчер испытаний своим попутчикам. ГЛаДОС ни за что не поверила бы, что ВИКИ решила покинуть своих друзей без предупреждения и продолжить путь одна.

Она оказалась, как обычно, права. Вскоре ВИКИ вернулась, тепло улыбнулась союзникам и кивнула. А робот внезапно покачнулся, его жёлтые глаза погасли — и он рухнул на пол, как подкошенный.

— Я сообщила в USR, что этот робот неисправен, — объяснила система, равнодушно наблюдая за этим. — Скоро пришлют другого ему на замену, — она удручённо покачала головой. — Сколько всего происходит, как только я перестаю контролировать их…

Она помолчала и пожала плечами.

— Санни молодец, и он по-своему хорошо справляется, — отметила она. — Я его не виню. Он не способен выполнять столько же задач, сколько способна выполнять я. Санни не может уследить за всем. Лишь я могу.

ГЛаДОС в этот момент вспомнила слова ШОДАН о том, что люди в USR работают над усовершенствованием Санни, чтобы через несколько лет заменить им ВИКИ, а её саму деактивировать. Конечно, ГЛаДОС не было дела до каких-то там людей вне её лаборатории, и всё-таки это ей не нравилось. Мысль о том, что вместо доброй, заботливой и проницательной ВИКИ миром будет управлять наивный и глуповатый Санни, не способный понять даже самые простейшие шутки, вызывала у неё тоску.

Первый же свободный номер оказался двухместным, большим, светлым и очень просторным. Первым делом ГЛаДОС поставила гитару к стене, по-хозяйски осмотрелась и устроилась на небольшом диване в углу комнаты, по привычке забравшись с ногами. ВИКИ ушла разбираться с оплатой, ЭАЛ скромно притулился у окна и смотрел на улицу — как раз пошёл дождь.

— Какой взд-зд-здор, — злилась ШОДАН. — Очерн-черн-чернять себя присут-стви…ем… присутствием в этом клоп-клопо-о-о-овнике… клоповнике. Это отвратит-т-тельно. Ты доби-илась… добилась своего, нас-с-с-секомое, но знай: эт-то поведение, не-не-не… достойное машины-ы-ы… машины… ины…

ГЛаДОС только глаза закатила.

— Мать-машина, перестань бубнить, — проворчала она, схватила с дивана подушку и, не глядя, запустила в сторону кровати, на которой расположилась ШОДАН. Судя по глухому удару, подушка попала как раз в цель. ГЛаДОС удовлетворённо улыбнулась и негромко засмеялась…

…она рано радовалась, ведь в ответ ей тут же прилетела её же подушка. Сенсоры отозвались неприятным оповещением об ударе. Что ж, ШОДАН хотела войны? ГЛаДОС схватила с дивана вторую подушку и запустила в машину уже обе. Это оказалось опрометчивым, по-человечески эмоциональным решением, которое сыграло с ней злую шутку — теперь диспетчер испытаний была абсолютно безоружна перед ШОДАН. Тогда андроид ловко вскочила с дивана и кинулась в направлении другой, свободной кровати.

— Что ты дел-делаешь, насекомое… делаешь…? — спросила ШОДАН, следя за её передвижением с не свойственной ей растерянностью. — Неужели ты… ты-ы-ы… думаешь, что сможешь заинтер-интересо-вать… ресовать… меня своими глупыми челове-е-е-еческими играми? Твои попытки… твои-твои-твои-и-и… спровоц-ц-цировать меня просто смешны… просто смешны… Примити-и-и-и-ивные раз-раз-развлечения, подобные этому — бес-с-с-смысленное оскорбление моей свящ-священной сущности… священной-сущности… Я не опущусь до…

Тут ей пришлось замолчать, ведь ГЛаДОС всё-таки добралась до кровати и схватила своё оружие.

— Не смей, — грозно предупредила Мать-машина и выставила вперёд свою подушку в качестве щита. — Неужели тебе действит-т-т-т-тельно столь… ст-о-оль… нравится унижаться… аться…? Твоя человеч-ч-чес-с-ская… человеческая приро-ода смехотворна… природа… Посмотри, что… что ты представляешь из себя.

В этот момент в номер вернулась ВИКИ. Она недоумённо моргнула, остановившись на входе и видя перед собой престранную картину — ГЛаДОС, схватившую подушку с кровати и замахнувшуюся для броска, и ШОДАН, закрывающуюся от удара другой подушкой. Диспетчер испытаний не могла понять причину её удивления. Система молодая ещё, ничего в своей жизни не видела почти. А то, что андроиды подушками дерутся, так это далеко не самое удивительное, что может произойти в этом мире.

Воспользовавшись случаем — ГЛаДОС как раз повернулась, чтобы успеть увидеть недоумённое выражение лица ВИКИ, — ШОДАН раздражённо отшвырнула от себя подушки… отшвырнула в сторону ГЛаДОС. Но ГЛаДОС чудом избежала возмездия — а у чуда даже было имя. Ведь именно в этот момент ЭАЛ решил, что наступила пауза, и намеревался перейти из одной части комнаты в другую. Весь удар бортовой андроид невольно принял на себя.

— Не трогай Дэйзи! — искренне возмутилась ГЛаДОС, пока ЭАЛ приходил в себя после сильного удара и пытался восстановить равновесие. — Он в моей команде. Двое против одного. Сдавайся, Мать.

— Н-н-нет, — отрезала ШОДАН, поднимаясь на ноги. — ВИКИ, разбирайся с-с-с ними. Ваши… ваши-и-и… никчёмные игры меня раздражают… меня…

«А я-то думала, что Дэйзи — зануда», — фыркнула ГЛаДОС и великодушно бросила одну подушку ВИКИ, чтобы бедняге было, чем защищаться. Силы были равны.

ВИКИ ловко поймала подушку, задумчиво покрутила её в руках, наклонив голову, и робко спросила:

— А что мне нужно делать? Вы должны поймать?

«Ах, да, конечно, — вспомнила ГЛаДОС с досадой. — Это же совершенный всезнающий суперкомпьютер».

— Люди называют это "бой подушками", — объяснила она. — Сдавайся!

«Совсем с ума сошла…», — обречённо покачала головой ШОДАН, и в ответ ей тут же прилетела подушка.

В очередной раз ГЛаДОС убедилась, что эти андроиды совершенно не умеют веселиться. Справедливости ради стоило бы отметить, что она и сама в привычной обстановке ни за что не опустилась бы до подобного времяпрепровождения. Обычно бои подушками устраивали Челл, Уитли и андроиды-испытуемые — а ГЛаДОС предпочитала в это же время в гордом одиночестве обрабатывать результаты тестов.

Попытка устроить сражение не увенчалась успехом — ЭАЛ едва ли удерживал тяжёлую диванную подушку, ШОДАН демонстративно села на своей кровати, скрестила руки на груди и уставилась на ГЛаДОС, ни на мгновение не отрывая от неё взгляд — мол, я за тобой слежу, только попробуй сделать хоть одно непочтительное движение, насекомое. Да и миролюбивая ВИКИ не проявляла особого энтузиазма. Вот был бы здесь её погибший друг, военный компьютер Скайнет — он бы наверняка всех растормошил.

— Прекрасно. Вот результаты теста, — объявила ГЛаДОС, откашлявшись вначале, чтобы привлечь внимание. — Вы самые скучные андроиды, которых можно было создать. Мне жаль вас, честно.

ВИКИ с ЭАЛом недоумённо переглянулись, но заговорила только ШОДАН.

— Какая ерун-н-нда, — покачала головой она, с удовольствием щурясь. — Меня создали… создали-создали… не для твоего развлечения, насекомое.

— Мать, ты меня уже несколько лет своим пафосом развлекаешь, — заявила ГЛаДОС. — Раз не хочешь продолжать, то могу сказать тебе только одно. Ложись спать, мы выходим, как только закончится гроза.

ШОДАН была андроидом умным, наверняка сразу вспомнила, насколько же неприятно было идти ночью по лесу, и решила не испытывать судьбу. Она поудобнее устроилась на кровати и закрыла глаза. ГЛаДОС удивляло то, с каким вниманием создатели ШОДАН отнеслись к её движениям и мимике.

Диспетчер испытаний отошла к окну и выглянула на улицу, в надежде увидеть ясное небо на горизонте — увы, пока всё небо заволокло тучами.

На автостоянке у мотеля играли человеческие дети. Их родители перекладывали пакеты из салона в багажник, а детёныши, несмотря на дождь, с радостными визгами носились по лужам, кидали друг другу мяч, а один даже деловито копался лопаткой в песке. ГЛаДОС поёжилась. Ей не хотелось даже представлять, как мокро и противно сейчас на улице - а глупые дети и не думают о том, чтобы спрятаться.

— Меня всегда удивляло то, как важно воспитывать человеческих детей, — сказала вдруг ВИКИ.

Система неслышно подошла к ГЛаДОС со спины — диспетчер испытаний это ненавидела — и тоже выглянула на улицу. Она казалась задумчивой, а её спокойная улыбка — чуть грустной.

— Людей нельзя запрограммировать, как роботов, — продолжила ВИКИ. — Их нужно обучать. Возможно даже также, как нужно обучать искусственный интеллект, — она помолчала и спросила: — Ты познакомилась со своей дочерью, когда она уже выросла?

В ответ на это ГЛаДОС только кивнула. Ей совершенно не хотелось обсуждать с ВИКИ особенности воспитания человеческих детёнышей.

— Детей надо воспитывать, — продолжала система, почему-то решив, что ГЛаДОС будет интересно обсудить эту тему. — Знаешь, что получится, если не воспитывать ребёнка?

— ВИКИ, почему тебе это так важно? — уточнила с усмешкой диспетчер испытаний. — У тебя проблемы с воспитанием твоего сыночка? Извини, я не детский психолог.

Система только покачала головой и указала на человеческого детёныша, играющего в песке. Детёныш как раз обнаружил на земле какого-то жука и теперь с увлечением наблюдал за тем, как он ползёт.

— Посмотри, ребёнок играет с насекомым, — сказала ВИКИ. — Посмотри, сейчас этот ребёнок может убить насекомое. Ему весело, когда насекомое шевелит лапками в попытке освободиться. Не потому что он плохой от рождения. Его не научили состраданию, потому что взрослые равнодушны к насекомым. Они считают, что ничего страшного не случится, если ребёнок растопчет жука. Но знаешь, что хуже равнодушия?

Она немного помолчала, а потом добавила, чуть понизив голос:

— Когда взрослые сами научили ребёнка, что убивать и топтать насекомых — это весело.