— Красиво лежит.

— Если бы ещё ему живот не вспарывали, так вообще хоть на подиум отправляй. А теперь вот фигура слегка попорчена, очень жаль.

— Я покажусь слишком ужасным для нынешнего общества человеком, если скажу, что это романтично?

— Что романтично?

— Цветы.

Чанёль закрывает глаза и хмурится, пытаясь собраться с мыслями и хотя бы вспомнить протокол, чтобы сориентироваться в своих действиях. Крохотные капли начинающегося дождя ритмично стучат по фуражке, и Чанёлю кажется, что это какое-то послание на азбуке Морзе, которое он не способен разгадать.

— Полковник Пак, — доносится откуда-то справа. Чанёль со вздохом поворачивается и смотрит сразу на погоны человека перед собой, игнорируя его попытки установить зрительный контакт. — Разрешите забирать тело.

— Пакуйте, — кивает Чанёль.

Дождь усиливается. Кровавые разводы на тротуарной брусчатке растекаются огромными пятнами, их контуры рисуют замысловатые фигуры. Чанёль прокашливается в кулак и прячет руки в карманах униформы. Эта осень предвещает слишком много неприятностей.

— Звоните Чондэ!

***

На часах ещё нет и пяти утра, когда телефонный звонок будит Чондэ. Он измученно вздыхает и садится на постели, с силой потирая лицо ладонями. На экране до боли знакомый номер — местный полицейский участок. Чондэ понимает, что никто другой и не может звонить ему в такое время, и от этого становится ещё тревожнее. Он прижимает телефон к уху и быстро выскальзывает из спальни, оставляя для Чунмёна, что тоже проснулся, шанс на то, чтобы ещё выспаться сегодня.

— Приносим извинения за беспокойство, — начинает голос на том конце, на что Чондэ раздражённо вздыхает. Каждый раз одно и то же.

— Ближе к делу, — просит он.

— У нас новое тело. Ваше вмешательство не терпит отлагательств.

— Именно моё?

— Так точно, — безо всяких сомнений отрезает слишком уж весёлый для таких обстоятельств голос.

— Буду через двадцать минут.

Чунмён тут же появляется в дверном проёме. Каким-то образом у него всегда получается делать это именно в тот момент, когда Чондэ обещает куда-то уехать. Чунмён ничего не говорит, только подходит к кофемашине и включает подсветку на верхней части гарнитура. Чондэ не решается пожелать доброго утра, боясь, что это прозвучит подобно насмешке, поэтому тоже молча удаляется в душ.

Когда Чондэ уже пытается незаметно выскользнуть из квартиры, Чунмён ловит его буквально за руку и тащит на кухню, усаживая за стол и ставя перед ним блюдо с горячими сэндвичами.

— Ешь. Без тебя там могут продержаться ещё пару минут, что бы ни происходило. Кстати, что-то серьёзное?

— Вроде того, — Чондэ пожимает плечами и как можно быстрее запихивает в рот бутерброды, запивая свежеприготовленным кофе. — Кого-то убили. Говорят, меня это касается каким-то боком.

— Конечно, вас это касается, мистер следователь. Боже… Только-только стали ведь спокойно спать.

— Всё будет нормально, обещаю, — Чондэ улыбается и отодвигает от себя тарелку. — Спасибо. Мне правда пора бежать.

***

У входа в участок стоит человек, чьё лицо кажется Чондэ отдалённо знакомым. Вечно слишком грустные большие глаза, обветренные искусанные губы и редкая седина в свисающих до самых ключиц каштановых прядях. Чондэ тщетно перебирает варианты в голове, пока пожимает мужчине руку. Ощущение, что кого-то с подобной внешностью у него было больше шансов увидеть в модном журнале, нежели в полиции.

— Пак Чанёль, — представляется наконец он, и у Чондэ тут же щёлкает нужное воспоминание в голове.

"Точно. Тот самый зануда из городского управления".

— Ким Чондэ.

— Знаю, — усмехается Чанёль. — Пройдёмте в конференц-зал. Мы вас дожидались.

Чанёль не даёт Чондэ ни минуты на то, чтобы поздороваться со знакомыми или хотя бы скинуть промокшее пальто. Они в несколько секунд доходят до лестницы на второй этаж и столь же быстро поднимаются. То, что здесь называют конференц-залом, на самом деле лишь небольшая комнатка за стеклянными дверями и с прямоугольным столом, рассчитанным максимум на восемь человек. Чондэ издалека замечает ещё двух человек, о чём-то беседующих за тем самым столом. Чанёль только кивает остальным своим коллегам и сразу встаёт к маркерной доске, на которую магнитами уже прикреплено несколько фотографий. Чондэ вздыхает, подсаживаясь к уже удобно расположившимся в креслах мужчинам. Не без удовольствия он замечает, что только один из них для него — полный незнакомец. Второй же — До Кёнсу — много раз работал с Чондэ и, вроде как, даже проявлял дружелюбие.

— Господа, — начинает Чанёль, обращая на себя всеобщее внимание. — У нас тут дело довольно небанальное.

— По-моему, убийство — преступление самое типичное, — отвечает ему Кёнсу.

— Ага, — отмахивается Чанёль. — В общем. Ночью в парке убили молодого парня и вспороли живот, — он тыкает в снимки на доске. — Бумажника при трупе не обнаружено. Телефона тоже нет, вообще никаких ценных вещей. Зато паспорт на месте, личность жертвы установлена. Ограбление точно не является мотивом.

— Прошу прощения, — вмешивается Чондэ, борясь с мигренью. Громкий голос Чанёля, недовольные вздохи Кёнсу и ярко выраженный недосып существенно препятствуют восприятию и обработке информации. — Мне сказали, что вы тут прямо-таки ждёте вот персонально меня. И если это так, то, бога ради, мне нужны объяснения побыстрее. Я могу отключиться в любую секунду.

— Ладно, — Чанёль поднимает со стола запечатанный прозрачный файл с каким-то документом и протягивает его Чондэ. — Вот эта записка найдена в руках жертвы. Вместе с букетом цветов.

Чондэ зевает, прикрывая рот кулаком, и пытается вникнуть в чтение. И с каждой строкой ситуация становится более ясной, а вместе с тем и более пугающей.

"Здравствуйте, уважаемые полицейские (или кто там ещё прочитает)! В этот чудесный осенний день рад поздравить вас! Надеюсь, этот молодой человек выглядит достаточно нарядно для столь важного события.

Я слышал, вы отлично справляетесь с подобными делами. Особенно под руководством Ким Чондэ. И мне будет очень-очень приятно, если как раз господин Ким возьмётся за это дело, ведь оно обещает быть похожим на то, что ему так полюбилось) Удачи! И непременно передайте Чондэ букетик, я собирал его почти полтора часа. Хорошего дня!"

— А что сегодня за праздник? — не отрывая глаз от бумаги, спрашивает Чондэ.

— День полиции, — отвечает молчавший до этого момента незнакомец. — Нам попался тот ещё шутник.

— А вы, кстати, кто?

— Бён Бэкхён. Давай на ты. Нам теперь, как-никак, вместе работать ещё неизвестно сколько времени!

— Простите, Бэкхён, это противоречит моим принципам — на работе с кем-то на ты. Впрочем, с этим разберёмся позже.

— Я не этот, — возмущается Бэкхён, — я из уголовного розыска.

"Стоило догадаться. Таких позитивчиков только там и держат".

— В общем, — снова начинает говорить Чанёль, и все трое поднимают на него заинтересованные взгляды. — Мои опасения состоят в том, что под "полюбившимся господину Киму делом" этот маньяк имеет в виду дело О Сехуна.

— Я почти уверен, что так оно и есть, — вздыхает Чондэ. — Да и на первый взгляд даже почерк тот же. Труп посреди города, денег нет. Улик вроде бы куча, а все ведут в никуда.

— Этого мы пока не можем знать, — отвечает Чанёль.

— Вот и проверим. Значит, у нас потенциально новый серийник. Который хочет, чтобы я вёл его дело.

— Разве стоит потакать просьбам убийц? — с сомнением произносит Кёнсу.

— Думаю, в этот раз стоит, — Чанёль смотрит в сторону Чондэ, и он решительно кивает в ответ.