Челл изо всех сил хотела надеяться, что Уитли нигде не затерялся, и что проблема с электричеством решится как можно скорее. Спуская с чердака уже вторую канистру с бензином, оказавшуюся к тому же последней, она направилась к лениво тарахтящему на заднем дворе генератору. От паров бензина уже начинала болеть голова. 

Солнце опустилось за горизонт, окрасив небо в розово-сиреневые оттенки, и если бы не треск генератора, можно было бы услышать, как вечерний воздух наполняется стрекотанием сверчков. Вернувшись в дом, она скинула с рук рабочие перчатки и бросила взгляд на молчащее выключенное радио на подоконнике. С тех пор как Дигиталис заработала, этот приемник не замолкал с утра до самой ночи и всегда звучал фоном, заполняя собой молчаливую пустоту, частенько возникавшую во время работы. Уитли все еще оставался достаточным источником шума, но в последние пару-тройку месяцев он заметно убавил объемы бессмысленной болтовни. Челл не до конца вникла в пояснение, отчасти из-за его привычки скакать с темы на тему каждые несколько секунд, но он кое-как прояснил ей, что, будучи оцифрованным, он получил от ученых такую замечательную штучку, как «перемаршрутизатор когнитивных процессов». Штучку, существование которой он осознал буквально в последние часы перед своим финальным переносом, и вместе с тем осознал, что он действительно «спроектированный дурак», ведь эта штучка заставляла его озучивать абсолютно все мысли и выворачивала его логику наизнанку, помечая хорошие идеи как плохие, а плохие, наоборот, как хорошие. То есть они взяли способность человека-основы выдавать всякие сумасшедшие концепты, снесли все лишнее и оставили исключительно эту его черту характера. Вот и получилось что получилось.

Она помнит, это было в один из тех дней, когда она как обычно пекла хлеб, сидела на табурете перед печью, а он подсел к ней. Они молча сидели минут десять, а потом он вдруг повернулся к ней и пробормотал:

— Слушай, я ведь не знал, что такое настоящая свобода.

Челл ничего не сказала, что очень в ее духе, только ответила вопросительным взглядом.

— Когда мы с тобой оба были… там, одни, против Нее… я тогда думал, что окончательная свобода — это выбраться на поверхность и увидеть солнечный свет.

На его лице появилась легкая ухмылка и он поднял руку, ткнув пальцем себе в висок.

— А самые главные кандалы все это время были здесь. Я об этом и не думал раньше. Я даже догадаться не мог, хах… Это как мозговой червь, живешь с ним и понятия не имеешь, что не так. Но теперь… слушай, этот тонкий голосок впервые за восемьдесят с лишним лет наконец заткнулся, и я лишь по наступившей тишине понял, что он вообще существовал. Я просто понял, что настоящая свобода — это не только способность передвигаться самостоятельно, знакомиться с людьми, и вообще… не быть ни к чему привязанным в физическом плане. Это еще свобода от собственного сдвига. Который мне искусственно устроили эти…

Он отвернулся.

— При всем уважении слово «ученые» я к данным личностям вообще не могу применить.

И снова посмотрел ей в глаза, на этот раз широко улыбнувшись.

— Спасибо тебе за эту свободу, Челл. Без тебя, меня бы здесь не было.

В глазах в тот момент защипало ну вот точно из-за летающей в воздухе мучной пыли.

Челл уже собралась протянуть руку к телефону, чтобы дозвониться до Гаррета и узнать, у него ли Уитли застрял или надо опять поднимать поисковую операцию, как на крыльце за входной дверью послышались шаги. Дверь открылась без стука, так что она уже заведомо знала, кто это был. Но она не открылась до конца, а только приоткрылась на четверть, и в щель просунулась голова с перекошенным очками и торчащими во всю сторону блондинистыми волосами. Запыхавшимся голосом Уитли выпалил «ПриветЧеллпростичтоменядолгонебылоносегодняяночуюуГарретаспокойнойночи», после чего дверь резко захлопнулась и шаги стали стремительно удаляться. Челл пару секунд стояла, переваривая полученную информацию, после чего решительно направилась к двери и распахнула ее. В ту секунду полы бежевого пальто уже скрылись за углом соседнего дома. Только пятки не сверкали. Он не оставил ей ни единого шанса задать уточняющий вопрос.

Челл скептически сощурилась. Учитывая его пристрастие докладывать абсолютно все подробности об абсолютно всем, что происходит с ним и вокруг него, подобное отсутствие деталей и в прямом смысле побег указывали на то, что он НЕ ХОЧЕТ, чтобы Челл что-то знала. Но догонять его уже не было никаких сил. Она лишь покачала головой, легко ухмыльнувшись, закрыла дверь и отправилась готовиться ко сну.

***

Ее разбудили шаги. В шесть утра. Учитывая, что вставала она обычно в половине седьмого, а Уитли был прирожденной совой и без праведного пинка мог валяться до полудня, это было как минимум нетипично. Но вставать и ловить его на лестнице она не стала, а лишь прислушалась. Шаги дошли где-то до середины лестницы. Потом запнулись и остановились. Спустились обратно вниз (скрипучая доска у подножия), послышался глухой стук ботинок и наступила полная тишина. А через полминуты беззвучия предательски скрипнула доска уже на втором этаже, недалеко от двери в спальню. Разулся, чтоб пройти бесшумно, но деревянные полы подложили свинью. Челл очарованно фыркнула себе под нос, продолжая слушать. 

Послышалось немного шороха, а потом тихий протяжный скрип — с этим звуком раскладывалась ведущая на чердак лестница. Глухой одиночный стук вверху и тихий шепот «Твою мать». Челл едва сдерживала в себе смех, поняв, что он опять впечатался головой в потолок, встав на первую же ступеньку. Скрипнула доска уже на чердаке — он поднялся.

В этот момент Челл с изяществом кошки выскользнула из-под одеяла, открыла дверь и вышла в коридор, не издав ни единого шороха (она прекрасно знала расположение каждой скрипучей доски и искусно избегала эти «звуковые мины»). Она оперлась плечом на стену возле двери и решила подловить Уитли на спуске, чтоб выяснить наконец, в чем дело. Он возился наверху на удивление долго — в какой-то момент послышался даже звук упавшего металлического предмета, после которого было полминуты полной тишины — будто короткая тишина после резкого шума могла заставить разбуженного человека спокойно заснуть обратно. В конце концов из люка в потолке показалась нога, разом пропустив две ступеньки и наступив только на среднюю, а потом и весь остальной Уитли. Он опустился на пол спиной к Челл, все еще делал легкие медленные шаги, отступил назад, поднял лестницу и закрыл люк чердака. После этого он беззвучно выдохнул, развернулся и, встретившись практически лицом к лицу с хитро улыбающейся Челл, испуганно взвизгнул, кажется, на три октавы выше максимальной высоты, которую по идее мог достигнуть его голос. Он инстинктивно взмахнул руками и она едва увернулась от рефлекторной пощечины, после чего он отшатнулся к стене и схватился за сердце.

— Ради всего святого! Меня сейчас чуть удар не хватил! Ты чего?!

— Доброе утро, — легко сказала Челл, сложив руки на груди.

— И-и те-ебе… — Уитли медленно сполз по стене и сел на пол, распластав ноги. — Но зачем так пугать?!

— Что ты тут крался? — она не смогла сдержать ухмылки.

— Не хотел тебя разбудить, — пробормотал он.

— А что… делал наверху?

— Помнишь, Гаррет брал у нас шуруповерт, потому что его накрылся? Ну вот… свой он оживил, а этот вернул.

Звучало вполне резонно. Но эту легенду немного подкашивал тот факт, что под глазами у Уитли были здоровые темные синяки. Будто он не спал всю ночь. Чем бы Гаррет там с ним ни занимался сегодня, это что-то поглотило все время, отмеренное на сон. Она очень надеялась, что это было связано с электричеством в городе. 

— Кстати, — Уитли медленно поднялся на ноги и потянулся к выключателю на стене. Только когда он щелкнул им и лампочка, поморгав, зажглась, Челл наконец поняла, с чего она слышала каждый шорох в доме — генератор заглох среди ночи.

— Та-даа! — это «та-да» прозвучало дико устало и немного сипло, после чего Уитли сощурился и на пару секунд стал похож лицом на пришибленную сову — это была неудачная попытка скрыть зевок. Он пощелкал выключателем, демонстрируя, что электричество вернулось, и его взгляд уставился куда-то в пустоту.

— Не спал всю ночь?

— С чего ты взяла? — он действительно думал, что это неочевидно?

— А ну давай, иди выспись.

— Не-не-не-не, — Уитли замахал руками. — Вдруг тебе понадобится помощь… — он опять зевнул, на этот раз не сдержавшись, так, что аж щелкнула челюсть.

— Мне не нужна помощь человека, который даже ровно на ногах стоять не может от усталости. Да и ты себя не мучай. Все, не обсуждаем, — она мягко провела рукой по его плечу, проходя мимо, и направилась вниз по лестнице. 

Оставшись стоять у выключателя, Уитли проводил ее рассеянным взглядом и благодарил небеса за то, что она решила тактично не спрашивать, чем же он всю ночь занимался. А тем временем причина его недосыпа тихо пискнула из коробки, надежно запрятанной среди хлама на чердаке.

Челл стояла и отмывала вчерашнюю противень от пригоревшей муки, шум воды полностью заглушал все окружающие звуки, но что-то вроде шестого чувства подсказало ей, что за спиной происходит движение. Она не могла отвлекаться, так что повернулась, уже закончив и завинтив кран. Выйдя в гостиную, она бросила взгляд на дверь. Ботинки исчезли. Как и весь Уитли вместе с ними, судя по всему. Опять ушел молча. Это было странновато.

***

Линдси Рэндалл сидела на куче колотых дров за амбаром Оттенов и деловито расчесывала волосы своей новой кукле, которую ей накануне привезли родители из другого города. Все ее внимание было сосредоточено на каштановых локонах ее новой любимицы, когда в какой-то момент она заметила в поле за низкой изгородью какое-то движение и подняла взгляд. В только наполовину поднявшейся луговой траве, размахивая руками, в одной из которых была стеклянная банка, а в другой (почему-то) Эллин сачок для бабочек, носился длинноногий человек. Он периодически резко останавливался и выкрикивал что-то, звуки его голоса уносил ветер, а потом он опять начинал избивать сачком траву. Линдси от этого зрелища на несколько минут забыла о том, что у нее в руках новехонькая, прекрасная и бесподобная кукла, которой она как раз хотела придумать имя во время расчесывания. Она просто подобрала ноги и с интересом наблюдала за движением на поле. 

В какой-то момент она услышала приближающиеся шаги и увидела, что к ней вдоль стены амбара подходит Элли, все также неизменно в своих любимых красных сапожках и синем комбинезоне. Девочка забралась на кучу дров и уселась рядом с подругой, присоединившись к ней в этом занимательном созерцании. 

— Элли, это у него что, твой сачок? — Линдси наконец подала голос, поняв, что Элли не спешит предоставлять объяснений.

— Ага-п, — Элли подперла подбородок ручкой и растянулась в улыбке. — Челлино чудище только что пришло к нам и попросило папу позвать меня. А у меня спросило, можно ли взять мой сачок на время.

Линдси фыркнула.

— Зачем ему сачок… Зачем взрослым ловить что-то в траве? Я не видела ни одного взрослого, кто этим занимался.

— А я не видела ни одного взрослого, который, не сутулясь, сбивает головой все потолки, — усмехнулась Элли. — Так что Челлино чудище — это что-то особенное. Я потому даже не спросила, зачем ему ловить что-то. Но врать не буду, мне жуть как интересно!

Вышеописанное «чудище», тем временем, взмахивало сачком с усилием средневекового воина с одноручным мечом. И каждый раз огорченно восклицало, не обнаружив ничего в сетке.

— Ты неправильно машешь! Ты так траву только косишь, и никто не попадается!

Элли и Линдси резко повернулись налево, где у противоположного угла амбара, оперевшись на бочку с дождевой водой, стояли два рыжих как огонь пацана, и тоже с немалым интересом наблюдали за бегающим по полю субъектом.

— Макс, Джейсон, привет! — крикнула Элли так, что у Линдси чуть не заложило уши, сама она только помахала рукой за компанию.

— Привет! — ответили они почти синхронно. — Это у него твой сачок, Элли? — спросил Макс.

— Да!

— Эй, шпана! — Уитли наконец перестал скакать в траве и приблизился к амбару. Банка в его руке была все еще пуста. — Если вы лучше меня знаете как этим пользоваться, то может хоть покажете?

Все четверо переглянулись. Они все знали, что любой взрослый когда-то был ребенком, и все взрослые в той или иной степени знали детские забавы. Но увидеть взрослого, который не имеет понятия, как обращаться с сачком для бабочек — это был нонсенс даже для их детских неопытных умов.

— Кого ты вообще ловишь? — крикнул ему Джейсон.

— Кузнечиков. Такие, прыгучие, зеленые и коричневые…

— Мы и так знаем что такое кузнечики, не надо объяснять, — фыркнул Макс. — А зачем они тебе?

— Аэ, — Уитли на секунду завис, задумавшись. — Надо. Не могу пояснить подробностей. Надеюсь, это никак не затруднит нашу коммуникацию?

— Не-а, — Джейсон сделал шаг вперед и протянул руку. — Давай сачок.

В тот момент, когда палка сачка оказалась в его руках, гордыня Джейсона раздулась до невероятных масштабов — он уж не смог себя сдержать. Он будет учить взрослого. Делать штуки. Даже если это просто элементарная ловля кузнечиков сачком. Но сейчас в образовавшейся маленькой иерархии из пяти человек он был на вершине, держа сачок над головой, как знамя. А неловко мнущийся рядом Уитли хоть и был чуть ли не вдвое его выше, все же явно чувствовал свою уязвимость среди маленьких людей, которые и то в жизни разбираются лучше него. Джейсон сделал несколько шагов в траву, обернулся с максимально пафосным взглядом и сказал гордо:

— Смотри и учись!

Он несколько секунд прицеливался, а потом резко махнул сачком — но не ударил им по траве как бейсбольной битой, а в нужный момент замедлил и потом так же резко поднял вверх. Перехватив его ближе в кольцу, он запустил руку в сетку и вытащил оттуда отчаянно брыкающегося кузнечика.

— Вуаля! Ты понял, как я это сделал?

Уитли сначала активно закивал, но через пару секунд его кивки перешли в мотание головой из стороны в сторону, и он просто молча снял с банки крышку, позволив Джейсону поместить в нее первый улов.

— Это наука, — Джейсон почувствовал себя еще круче оттого, что «ученик» не понял его методику с первого раза. Навык ловли кузнечиков в его голове постепенно начал приобретать ранг трюка высшего пилотажа. Которым он владел в абсолютном мастерстве. 

— Давай теперь я! — гаркнул Макс и бесцеремонно выхватил сачок из рук брата. — Я тоже этой «наукой» владею, — он бросил еще более пафосный взгляд на Уитли, отчего тот совсем растерялся и уставился на носки своих ботинок. 

В отличие от Джейсона, Максу попались разом два кузнечика, и он с укоризной посмотрел на близнеца, а его веснушчатое лицо расплылось в довольной ухмылке.

— Тебе просто повезло, — проворчал Джейсон. — А вообще, их можно и руками ловить.

— Но это для самых асов, — усмехнулся Макс и пополнил содержимое банки своим уловом.

— Я могу так! — крикнула Элли с кучи дров.

— И я тоже! — присоединилась Линдси.

— Вы, девчонки, и насекомых руками брать не боитесь? — фыркнул Макс.

— Не боимся, я вообще лягушек ловлю, а они скользкие! — Элли соскочила в траву и побежала к ним, Линдси уже спешила за ней, оставив куклу лежать забытой на куче поленьев. 

— Ну и славно, может, тогда вы все поможете? Я — сачком, вы — руками, — Уитли поставил банку на землю. — Это заметно повысит эффективность процесса, так ведь?

Он представлял, как странно это выглядит со стороны, но это совершенно не пробуждало в нем желания прекращать. Действительно, техника близнецов работала куда лучше варварского избиения травы сачком. Банка постепенно пополнялась все новыми кузнечиками, и как-то туда попала даже пара гусениц и улитка. Уитли не был уверен, едят ли птицы улиток с их твердыми ракушками, но избавляться от улитки было невыгодно — при малейшем открытии крышки вся внутренность банки активно старалась вырваться на свободу. Дети самозабвенно бегали в траве, хохотали, кричали кто что поймал и тащили все в банку. Они были на двести процентов увлечены процессом, и Уитли, на секунду остановившись, заметил, что у изгороди собрались несколько других городских ребятишек, которые с интересом наблюдали за броуновским движением на поле, но не присоединялись. 

— Думаю, на сегодня этого хватит, — уверенно сказал он, поднимая банку земли и оценивая содержимое. 

Джейсон остановился перед ним, в его пальцах брыкалось нечто, внешне напоминающее гибрид между саранчой и птеродактилем, и оно явно пожрало бы всю мелкую живность, что была поймала до него. Мальчик пожал плечами и бросил насекомое, которое с низким жужжанием спланировало вниз и скрылось в траве.

— На сегодня? — переспросила подбежавшая Элли. — То есть, будет еще?

— Да, похоже, это теперь моя ежедневная рутина, — усмехнулся Уитли, и в этой усмешке была одновременно и радость, и некая безысходность. Днем бегать по полю с сачком, ночью кормить птенца, а спать-то когда?… — Если вы хотите, можем каждый раз вот так вместе…

— Да, да, давай! — все четверо загалдели и что-то теплое разлилось у него под ребрами. Одному конечно хорошо, но с бравой командой поддержки еще лучше. Он бросил взгляд на изгородь, у которой все еще стояли дети, не принявшие участие в ловле. — Вы, если интересно, тоже присоединяйтесь… Было бы здорово!

— А можно? — воодушевленно крикнула девочка с черной косичкой, перевесившись через доску изгороди.

— Что за вопрос? Завтра здесь же, в то же время, договорились?

***

«Здесь же в то же время, ну и сморозил… Я ж буду без задних ног от переутомления,» — Уитли мысленно корил себя, подходя к их с Челл дому. Время лишь близилось к полудню, а он чувствовал себя так, будто ему на голову упала наковальня и он с этой наковальней пробежал полумарафон по пересеченной местности. Последний раз, когда он себя чувствовал подобным образом, был когда в Сочельник они с Гарретом очнулись в канаве на окраине города, в обнимку с вырванным из чьего-то огорода керамическим гномом. В тот раз Гаррет решил впервые опробовать домашнюю настойку собственного изготовления и пригласил своего лучшего друга на дегустацию.

Сегодня день выдался теплым, потому он был без пальто, в одной рубашке. Соответственно, банку с кузнечиками за пазуху было не спрятать. Уже стоя перед крыльцом, Уитли начал мяться с ноги на ногу, думая о том, как бы ему доставить банку на чердак и остаться без подозрений. Он заметил через окно мелькнувший на кухне силуэт Челл и напрягся. Потом посмотрел наверх. Оценил высоту карниза у окна на втором этаже. А потом посмотрел на невысокое дерево, растущее почти вплотную к стене. В голове затрещали шестеренки.

Челл пришлось отвлечься от готовки из-за грохота на крыльце. Наполовину покрытая мукой, она подлетела к входной двери, чтобы застать за ней поднимающегося на ноги Уитли, а с растущей у крыльца сливы активно осыпались листья, застревая у него в волосах. Он сам, как ни в чем не бывало, выпрямился в струнку, и с улыбкой до ушей издал дежурное «Привет!», хотя взгляд у него был немножко ошарашенный. За месяцы совместной жизни Челл уже привыкла не удивляться его странному поведению, но происходящее сегодня становилось слишком странным даже по его меркам.

— Ты не пошел спать утром, — констатировала она.

— Бессонница мучает.

— Тебя-то и бессонница?

— Всякое бывает, — нервозность в его голосе множилась с каждой секундой. — Я могу войти?

Челл привалилась к косяку, пассивно преграждая ему путь.

— Слушай, если тебя что-то беспокоит, мы можем поговорить об этом… Просто… Не держи это в себе, пожалуйста. От этого только хуже будет.

Уитли решительно помотал головой, отчаянно теребя низ рубашки обеими руками. Не то она думает, не то. Мимо, все мимо, пропусти, пропусти, ПРОПУСТИ!

— Я в порядке, правда, это не то, что тебе кажется. Я ни в коем случае не умаляю силы твоей интуиции, но сейчас — упс — она ошиблась. Я правда в порядке. Просто со сном проблемки. Хах, — его голос приобрел умоляющие нотки. — Можно я войду, пожалуйста…

Челл глубоко вздохнула. Она не могла клещами вытягивать из него правду. Но она искренне беспокоилась из-за такой резкой перемены в его поведении. Будто там, когда он ходил искать обрыв на линии, его кто-то подменил. И вместо обычного, немножко-с-приветом Уитли, оттуда вернулся сгусток оголенных нервов. Он вел себя так, что было очевидно, что что-то происходит. Но вот что именно происходит — было великой загадкой. Она не могла построить нормальную логическую цепочку из того, что увидела странного за сегодня. Но она определенно была, эта цепочка, Уитли никогда и ничего не делал просто так. Какой бы странной ни была цель, она у него в этих действиях все-таки присутствовала.

Поняв, что сейчас вменяемой аудиенции не добиться, она отступила назад и позволила ему войти. Он криво улыбнулся, сказал «С-пасибо», скинул ботинки и в три шага скрылся на втором этаже, пропуская по несколько ступенек за раз. Челл смотрела ему вслед с нескрываемым волнением. Звук льющейся воды с кухни пекарни напомнил ей, что сейчас не время для выяснения отношений, и она, чуть поколебавшись у подножия лестницы, развернулась и возвратилась на рабочее место.

Поднявшись на второй этаж, Уитли судорожно забегал взглядом по полу — и с облегчением выдохнул, когда увидел, что банка лежит на полу под окном без единой трещины. Он хотел поставить ее на подоконник. Но нога предательски соскользнула с ветки и он сорвался вниз, в последнюю секунду успев толкнуть банку вперед изо всех сил. Но немного перестарался и она залетела внутрь, и в теории силы удара должно было хватить, чтобы она разбилась и коридор второго этажа наполнился разномастными насекомыми. Каким-то чудом она уцелела.

Тихо открыв люк на чердак, он спустил лестницу и пробрался наверх, поднял ее за собой и закрыл люк обратно. Несколько секунд слушал тишину, а точнее пытался угомонить колотящееся кажется в самых ушах сердце. Достал из одной из коробок с хламом допотопную настольную лампу и направил ее на наполовину истлевший деревянный табурет. Потом выдвинул коробку с елочными украшениями, и из-за нее аккуратно вытянул другую коробку. Когда свет от лампы хлынул внутрь, сидящий в гнезде из полотенец птенец запрокинул головку и начал отчаянно пищать, разинув клюв. Уитли дрожащими руками отвинтил крышку банки, наскоро выхватил оттуда первого попавшегося кузнечика и сунул ему в клюв, боясь случайно двинуть пальцем не туда и сломать ему что-нибудь. Это маленькое существо такое хрупкое, а он такой большой и несуразный, все еще не до конца подружившийся с мелкой моторикой — случайно дернувшийся от нервного тика палец для этого птенца будет эквивалентен удару кулаком. Потому он боялся даже как-либо трогать его, стараясь максимально точно опускать кузнечиков в его клюв. В какой-то момент птенец стих и положил голову на полотенца. 

— Наелся? — шепотом спросил Уитли. Будто он мог что-то ответить. — Ну и хорошо… Я тогда… — он выключил лампу, убрал ее в ящик и задвинул коробку с птенцом на место, вместе с ней задвинув и банку с кузнечиками. А потом закрыл это все дело маскировкой в виде коробки с мишурой. — Теперь мне надо будет… Через два часа вот так же. Ну, пока, — он открыл люк и спустил лестницу. Челл все так же суетилась внизу. А у него появился наконец шанс немного поспать. 

Он бросил последний взгляд на то место, где был спрятан птенец, и спустился вниз.