Уитли медленно разлепил веки под звон будильника, который он сам же завел на два часа. Это был второй раз, когда он за последние дни начал резко скучать по твердосветовому аватару. Он бы круглые сутки мог быть эффективным, не зависеть от сна и еды, и 100% своего времени посвящать главной задаче. Сейчас же его внутреннее состояние шаталось от «надо покормить мелкого» к «хочу сдохнуть».
Он приподнялся на локтях и посмотрел в сторону зашторенного окна. За ним продолжался замечательный солнечный день, и по всем законам природы он должен был быть ему рад. На такое слово, как «радость жизни», кажется, после двухчасового сна полностью удалилось из его базы данных. Единственное, что не давало сдаться — это чувство ответственности, скребущееся на душе. Ночью Гаррет сначала вручил ему саперную лопатку и отправился починять провода, а через несколько часов, уже под утро, когда Уитли потерял счёт часам и просто сидел, сгорбившись над коробкой и придерживая веки большими пальцами, вернулся и объявил, что электричество возвращено. Соответственно, заработала и Дигиталис, а вместе с ней вернулся и доступ в интернет. Тогда Гаррет откопал из хлама мастерской свой ноутбук, с которым Уитли был знаком ближе, чем кто-либо, и они оба, сонные, нервные и перенапряженные, обратились к поисковой системе. Оттуда Уитли как раз узнал, что копание в грязи в поисках червей можно заменить ловлей насекомых в траве. И что кормить маленьких птенцов нужно каждые два часа. И что о сне в ближайшее время можно забыть.
«Кто, если не я?» — мысленно сказал он сам себе, уставившись в потолок. Надо было пересилить себя и встать.
Потому, выйдя в коридор в весьма потрепанном виде, он убедился, что Челл все еще суетится в пекарне, и осторожно спустил лестницу на чердак.
***
Большую часть дня Челл работала чисто по мышечной памяти. Практически все ее мысли были заняты тем, что происходит с Уитли. И что ее больше всего напрягало, большинство догадок упирались в тупик неизвестности. Она была очень сообразительной, в конце концов, и понимать, что ты встретился с головоломкой, которую не способен разгадать, для нее было все равно что чувствовать полное бессилие. Особенно, если эта головоломка — самый прозрачный человек из всех, кого она когда-либо знала.
Она не звала Уитли помогать на кухне — вид у него был еще с утра настолько убитый, что лишняя активность вряд ли принесла хоть какую-то пользу. Еще ни разу на ее памяти у него не было бессонницы, скорее, он был полной противоположностью — спал как сурок. Еще вчерашним утром она с большим трудом выбралась из его медвежьей хватки, а он даже не шевельнулся.
Челл была не самым тактильным человеком, но для Уитли она делала исключение. Кто бы мог подумать, что за десятки лет без конечностей, самым главным блаженством для него станет спать в обнимку. Поэтому Челл без всяких сомнений буквально утопала в нем, и они вжимались друг в друга в особенно холодные ночи. Когда она позволила ему перебраться с дивана на первом этаже в свою кровать на втором, она прекрасно знала, на что шла. И совсем не была против. Было в этом что-то волшебное, засыпать до стук сердец друг друга, особенно при том, что оно у него теперь было по-настоящему. Иногда она размышляла, сколько еще обитателей Того Места были запертыми в кремниево-металлических телах людьми, помимо Уитли и Нее. И был ли он единственным, кто смог вернуть свое оригинальное тело. Челл никогда не задавала эти вопросы вслух. Это была одна из тех вещей, на которые она на самом деле не хотела знать ответ. Просто эти вопросы периодически всплывали в ее голове.
Челл напряженно наблюдала за действиями Уитли, притворяясь, что спит. Он очень аккуратно выпутался из клубка одеял, рук и ног, и отодвинулся к краю матраса. А потом встал и вышел за дверь. И она опять услышала скрип лестницы на чердак. Наверху послышался какой-то шорох, и через несколько минут он максимально бесшумно возвратился, но лег так же на край, и не думая придвигаться ближе. Челл не стала списывать это на его нежелание беспокоить ее сон — в любую другую ночь он бы без раздумий сгреб ее и заснул, ткнувшись носом ей в шею. Но не сегодня. Сегодня он почему-то старался максимально не трогать ее, будто опять же не хотел, чтобы она заметила, что он уходит. Но Челл, она на то и Челл. От нее ничто не ускользает. Она была так напряжена, что всю ночь проспала поверхностным сном, и когда он ушел во второй раз, она открыла глаза и глянула на электронные часы, стоящие у камушка-ночника. Прошло ровно два часа с его последнего выхода. И так он выходил и поднимался на чердак еще два раза, каждый раз с равным промежутком в два часа. И оба раза шорох наверху доносился из одного и того же угла. Если он отсчитывал часы с такой точностью без будильников… получается, он вообще не спал?
Уже под утро, лежа лицом к стене и почти провалившись в глубокий сон, она почувствовала его дыхание на своей спине и поняла, что теперь-то он точно спит. За окном рассветало. Челл слегка повернулась и мягко ткнула Уитли локтем.
— Спишь? — прошептала она.
Ответа не последовало, он все так же спал, как убитый. Второй тычок локтем тоже не дал результата. Челл аккуратно встала и перелезла через него, встав на пол. Кажется, причиной бессонной ночи была не бессонница. Будто он наоборот преднамеренно заставлял себя не спать. Убедившись, что его сейчас не разбудит ничто тише пушечного выстрела, Челл вышла в коридор и направилась к чердаку. Спустив лестницу, она поднялась наверх. Тут стоял полумрак, маленького квадратного окошка под сводом крыши не хватало, чтобы сюда проникло достаточно света. Челл хотела было спуститься за фонариком, но увидела в последний момент, что из одной из пыльных коробок торчала подозрительно не пыльная настольная лампа. Она вытащила лампу, поставила на пол, зажгла и направила на центр чердака. Косой свет упал на покрытый слоем пыли дощатый пол. Но в таком свете было прекрасно видно, где пыль все-таки отсутствовала или была размазана. Неровная дорожка разметанной пыли тянулась к одной определенной коробке, из которой торчала елочная мишура. А рядом на полу валялся шуруповерт — таки Уитли сказал правду и Гаррет вернул его. Но Челл была на все двести уверена, что шуруповерт был далеко не единственным предметом, который Уитли вчера затащил сюда.
Она выдвинула коробку с мишурой. Ничего примечательного она в ней не увидела, и уже протянула руку за коробкой, стоящей за ней, как друг услышала тихий звук удара по стеклу откуда-то из мишуры. Нахмурившись, она запустила в коробку руку, и почти тут же ее пальцы наткнулись на гладкую и округлую поверхность. Челл вынула из мишуры надежно закопанную в нее банку, повернулась к свету и увидела, что внутри прыгает несколько кузнечиков. Ее брови сами собой поползли вверх. И… это была причина бессонных ночей? Она получила больше информации по своему вопросу, но проблема была в том, что эта информация создавала еще большую путаницу. Не зная, как вообще реагировать на находку, она встряхнула банку и кузнечики внутри заметались, влетая головами в стенки и издавая точно такой же тихий стук, какой она услышала ранее. Она задвинула коробку на место, встала и посмотрела на раскрытый люк чердака, задумчиво закусив губу.
Уитли продрал глаза, не имея понятия, где он, кто он и какой сейчас день. Режим был определенно уничтожен и валялся где-то на самом дне его сознания, издавая предсмертные хрипы. Вторая ночь без нормального сна, а он уже начинал сходить с ума. Казалось, голова стала весить в десять раз больше. Со страдальческим стоном он перевернулся на другой бок и чуть не подскочил до потолка, увидев, что на полу, прямо перед его глазами, стоит банка с кузнечиками. Уитли еще раз повернулся, убедившись, что Челл рядом нет. Всю сонливость как ветром сдуло. Он схватил банку обеими руками и вылетел из комнаты, а внизу его снова встретил шум печи и удаленные шаги Челл в кухне пекарни.
Он вошел в кухню, Челл стояла спиной к нему и месила тесто, как ни в чем не бывало. На секунду Уитли тупым взглядом уставился на банку в своих руках, пытаясь убедиться в том, что это не очередная его сонная галлюцинация, и все его беспорядочные мысли сплелись в один огромный знак вопроса. Он не стал окликать ее, кашлять и так далее. Он просто подошел к столу и поставил на него банку. Достаточно громко, чтобы Челл услышала и обернулась.
Они смотрели друг на друга молча секунд десять. Первым не выдержал, что логично, Уитли. Он цокнул языком и отвел взгляд.
— Не спишь две ночи, — нейтрально сказала Челл.
Уитли молча кивнул.
— И… это из-за банки с насекомыми?
«Притворись тупым!»
— Что такое банка?
«Не настолько, идиот!»
Челл удивленно вскинула брови.
— Мы как будто живем в сюрреалистичном шоу, — пробормотала она.
— А разве нет? Если заценить нашу с тобой предысторию, то будет вполне себе…
— Так, не надо поднимать эту тему, — Челл предупредительно выставила вперед руку. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Ты же не дурак.
— Я не… — Уитли запнулся. — Ну нет, но иногда могу быть. Наверное.
— Ты как уж на сковородке, — вздохнула она.
— Нет, э, зачем жарить змей?!
Челл потерла пальцами переносицу, не обращая внимания на то, что они были присыпаны мукой. Когда Уитли начинал играть дурака, он становился еще более невыносимым, чем если бы реально им был.
— Ладно, а если серьезно, — он со вздохом оперся на стол и склонился над банкой. — Если серьезно, то, ну… понимаешь… эти кузнечики мне нужны для кое-чего.
— И для чего же?
Уитли прикусил щеку изнутри и начал нервно бегать взглядом по кухне. Ну не может же он сказать, что прячет на чердаке птенца! Если только Челл уже не знает об этом и просто не ждет от него чистосердечного признания, ведь банка была спрятана буквально в соседней коробке. От этой мысли стало еще паршивее и он не смог сдержать короткого взгляда в потолок. Челл не могла не подметить эту деталь, но продолжила тактично молчать.
— Я… просто… ну очень надо. Мне было интересно… сколько они проживут без травы и света? Это био-логический эксп-сперимент, понимаешь?
— И ты трижды за ночь ходил проверить, как у них дела? — Челл ему не верила. Даже особо вслушиваться в интонацию не надо было, чтобы понять это.
— Ну, да. А насчет сна, у меня реально бессонница.
— Ты проспал сейчас три часа, совершенно ни на что не реагируя.
Он был безоружен. Три часа. Это уже на час дольше дольше чем стоило бы. Вот только позволил себе сомкнуть глаза… Уитли опять глянул в потолок. Потом на банку. На Челл. Снова на банку. Схватил ее, прижал груди и вылетел из дома, не дожидаясь реакции Челл и не останавливаясь, чтобы обуться. Очнулся только за сотню метров от дома, в измятой футболке и стоя босыми ногами на холодной и влажной от утренней росы дороге. Обувь не стоила того, чтобы опять неловко мяться перед Челл. Поэтому он постоял так с минуту, повертел банку в руках, развернулся и так и зашагал дальше по улице босиком. Только бросил последний короткий взгляд на дом, а точнее на конек его крыши, под которым виднелось маленькое окошко чердака.
В один из трех сегодняшних ночных походов наверх он осторожно провел пальцем по спине птенца, подперев голову другой рукой, и прошептал:
— Тебе бы имя придумать стоит… а то просто «мелкий» как-то так себе.
Птенец приподнял голову, будто прислушиваясь к его словам.
— Мне вот там имя никто не давал. Я у них даже в базах данных числился просто как «Модуль СИ» плюс ай-ди… Я свое имя сам вспомнил. Просто знал, что оно у меня было, и всё. И Дейл, К.А., интерн, был единственный из них всех, кто звал меня по имени. Я Уитли, кстати.
Птенец тихо пискнул.
— Рад знакомству, — Уитли усмехнулся. Ему было приятно думать, что птенец его понимает и ведет хоть и простую, но все же беседу. — Кем бы ты хотел быть?
Снова писк в ответ. От его внимания не ушел тот факт, что сегодня у птенца открылись глаза. Они были маленькие, черные и явно не обремененные интеллектом. Но теперь они могли образовать зрительный контакт. На маленьких крылышках были ряды черных «иголочек» — наверное, это будущие перья.
— Ты мальчик или девочка? — он аккуратно перевернул птенца на спину, отчего тот тут же начал брыкаться и быстро вернулся в исходное положение. — Видимо, у птиц с этим сложнее. Ты, маленький динозавр…
Уитли снова бросил нервный взгляд на люк.
— Кевин? Нет-нет-нет… Знавал я уже Кевина. Светлая ему память.
Еще несколько секунд молчания.
— Ричард? — птенец посмотрел на него и Уитли тихо хмыкнул. — Нет, слишком пафосно. Ты не выглядишь мальчиком, знаешь? Ну, скорее, ты выглядишь ни тем не другим… Сэнди? Не знаю, откуда всплыло…
Птенец снова пискнул. Скорее всего, это был просто случайный писк, который он издавал с одинаковым интервалом, но Уитли было проще счесть это как реакцию на его слова.
— Значит, Сэнди. А что, звучит, — он зевнул. — Кем бы ты ни была, Сэнди, мне очень интересно, что из тебя вырастет. Надеюсь, что не страус. И… и было бы здорово, если бы я смог спать по ночам, знаешь.
Едва Уитли приблизился к изгороди у амбара Оттенов, как из-за угла выбежала бодрая стайка ребятишек. Впереди всех неслись Макс и Джейсон, и все они наперебой кричали, кто больше всех поймает кузнечиков. В любой другой момент Уитли был бы в невероятном воодушевлении от того, что он смог объединить целую команду для добычи корма для Сэнди. Но сейчас все, о чем он мог мечтать, это грохнуться плашмя в траву и проспать вечность-другую. Дети, кажется, совсем не обращали внимание на апатичное состояние, в котором он прибывал, через раз переставляя ноги.
— Я стрекозу поймал голыми руками! — заорал Джейсон и расставил руки в стороны, — Вот такую!
— Да-а? И где же она? — Уитли заставил себя сыграть заинтересованность. Он даже не особо отреагировал, когда чьи-то ручонки вырвали у него из пальцев почти опустевшую за прошедшие сутки банку.
— Улетела!
— Он все врет! — перебил его Макс и отвесил оплеуху брату. Первый крикнул что-то неразборчивое, но очень агрессивное, бросился на Макса и они оба с ревом покатились по траве, оставшись позади остальной толпы.
— Почему ты без ботинок? — спросила девочка с черной косичкой.
— Захотел, — Уитли опустил глаза и заметил, что в его руках каким-то образом образовался сачок, а перед ним стояла улыбающаяся Элли. Он остановился, и ребятишки обступили его, будто ожидая указаний.
Оглядев их, он протер рукой глаза, не обращая внимания на то, что очки чуть не свалились в траву, и наконец решил сказать предложение длиннее двух слов.
— Слушайте… Я сегодня реально очень, очень плохо спал. Я буду вам невероятно благодарен, если вы, ну… половите без меня. А то мне кажется, я сейчас просто повалюсь на месте. Если это вас не затруднит, конечно…
Утренний прилив адреналина после разговора с Челл отступил и его опять начало рубить с невероятной силой. Он только увидел, что ребята согласились, умчались куда-то с банкой и сачком, а дальше наступила блаженная тьма.
***
Проснулся Уитли от того, что кто-то бесцеремонно ткнул его пальцем в ухо. Он лениво отмахнулся, как от комара, толком еще ничего не соображая, и приподнялся. Как оказалось, далеко он не ушел, а реально выключился прямо в траве, пока вокруг стоял визг и топот. Причем сон был без всяких сновидений. Он просто выпал из реальности на… он не знал на сколько, но вряд ли надолго.
— Что?…
Над ним склонилась целая орава Эдемской детворы, заслонив своими головами солнце, и он поморщился, когда они расступились и ему засветило в глаза. Элли стояла у его ног, держа банку, которая едва не битком была набита различными насекомыми, на этот раз только кузнечиками дело не обошлось. Внутри даже трепыхался пушистый шмель, Уитли мог только гадать, как он попал туда, не оставив жало в одном из ловцов.
— Когда вы сказали, что «повалитесь на месте», я не думала, что вы имели в виду так буквально, — сказала с усмешкой девочка, что была на вид старше всех остальных собравшихся детей. — Вы и двух шагов не прошли.
— Я и сам не думал, боже, я совсем в какую-то развалюху превращаюсь уже, — Уитли медленно встал и тут же все его суставы (даже те, о существовании которых он не особо был осведомлен) заныли от долгого лежания в неудобном положении.
— Но мы тут наловили всякого, — Элли довольно протянула ему банку.
— Меня так скоро привлекут за эксплуатацию детского труда, — пробормотал он под нос. — Простите, что загоняю вас так, просто… просто один я совсем не справляюсь. Ох, мне вас даже отблагодарить нечем…
— Да и не надо, — Линдси пожала плечами. — Нам самим очень весело ловить всякое тут!
— А завтра тоже надо будет? — спросил белобрысый пацан, на голову ее ниже.
— Я… ну… наверное? Если сегодняшний вечер не кончится катастрофой, конечно.
— Что за катастрофа может случиться?!
Они всей гурьбой уже шли вдоль изгороди. Уитли напряженно нахмурился, уставившись в даль, и втянул воздух сквозь сжатые зубы.
— Я не знаю. Но может. В общем, посмотрим, как оно все сложится. Если завтра не приду сюда же в то же время… Поминайте меня добрым словом.
***
Он сидел на матрасе, вжавшись спиной в угол, и уже минут двадцать листал какую-то книжку, не вникая ни в единое предложение. Челл весь оставшийся день не говорила ему ни слова, она даже проигнорировала его, когда он вернулся домой спустя пару часов, такой же босой, но еще более растрепанный, хотя, казалось бы, куда еще хуже.
Уитли еще два раза посетил чердак, и в первый визит с облегчением понял, что, похоже, внимание Челл тогда полностью переключилось на банку в мишуре, и она так и не добралась до самого главного «сюрприза». Она не потрудилась убрать настольную лампу с пола, и включив ее, Уитли легко понял, как именно она так точно нашла нужный уголок — следы на пыли. Так что во второй визит он поднялся уже с тряпкой и старательно прошелся ей по полу везде, где только можно было. А банку он теперь спрятал в противоположном конце, за рулоном утеплителя.
Челл вошла в комнату и села на противоположном конце матраса. Подобрала колени к груди и молча наблюдала пару минут. В какой-то момент Уитли завис на середине переворачивания страницы; от напряжения воздух, казалось, так сгустился, что стало сложно даже шевельнуть пальцем. Челл вздохнула.
— Ты что, стал бояться меня?
Он ничего не сказал. Нет, он не боялся ее по-настоящему, все-таки это Челл, и никого ближе нее у него в жизни нет и, скорее всего, никогда не будет. Она же его лучший друг, она совершенно не страшная. Но он боялся ее на том уровне, на каком ученик, прячущий дневник с двойками, боится своих родителей. Он понимал, что она не убьет его, какую-бы хрень он ни выкинул. Но ему скорее просто было до жути стыдно ее разочаровывать. Особенно после всего, через что они вместе прошли. Это был тот страх, в который перетекает зашкаливающий стыд, смешанный с тонной тревожности.
Челл тем временем нахмурилась. Если Уитли молчит, то значит, происходит что-то действительно серьезное. Она придвинулась чуть ближе и положила руку ему на плечо; она почувствовала, как мышцы под ее ладонью напряглись, но он не шелохнулся. Только поднял взгляд и заставил себя наконец посмотреть на нее.
— Я… Просто… Я не знаю, как тебе объяснить, это слишком сложно, мне кажется, я себя накрутил, но я боюсь выяснить, так ли это, потому что вдруг я реально прав, — его прорвало. — И, и, и, я не хочу тебя расстраивать, все-таки ты тогда сказала, когда я крысу поймал, помнишь что ты сказала?
— Какое это отношение имеет…
— Нет, ну ты же помнишь?
— Ну… Да?
Он смотрел на нее таким взглядом, будто от ее ответа зависела его жизнь. Челл снова вздохнула.
— Я сказала, «никаких животных в доме».
Где-то через полминуты неловкого молчания она прищурилась. Кажется, паззл начал складываться. А Уитли все так и таращился на нее, будто его поставили на паузу. Воцарилась мертвая тишина, и кажется, если особенно прислушаться, можно было различить жужжание проводки в стенах. И в этот момент сквозь потолок послышался приглушенный одиночный писк. Челл не двинулась, только глазами посмотрела наверх.
— Что это было.
— Что ты имеешь в виду? Я ничего не слышал, — казалось, его глаза стали еще больше, и было понятно, что все он прекрасно слышал.
Челл молча встала и направилась к двери. Уитли болезненно зажмурился. Все, он пропал… Когда она уже спустила лестницу на чердак, он вылетел в коридор следом, испуганно тараторя:
— Челл… Стой, ну, стой, ну ты же знаешь, в любом доме, — она начала подниматься, даже не обернувшись на него, — в любом доме есть мыши. Вот они пищат. Зачем же лезть туда, там пыль, и вот это все вообще…
Аргумент про мышей был настолько натянутый и беспомощный, что Уитли сам себе не верил. Это были просто последние брыкания перед тем, как признать поражение. Он полез наверх следом, ни на секунду не переставая тараторить, а Челл в своей сосредоточенности, кажется, вообще не замечала того, что он ей говорит. Она была полностью поглощена своей настоящей целью. Бесцеремонно обрушив настольную лампу на пол, она щелкнула выключателем и снова косой свет озарил доски, на которых не было ни единой пылинки.
— Пыльно, да настолько, что с утра все аж блестеть стало? — ее голос был нейтрален, но Уитли показалось, что в нем была какая-то неприятная льдинка.
Он так и завис на лестнице, успев просунуть в люк только голову. Ничего не сказал, а только издал какой-то странный скрипящий звук, какой издает дверь шкафа, которую не смазывали пару веков.
Челл выдвинула коробку с мишурой, запустила в нее руку и не особо удивилась, не обнаружив внутри ничего инородного. Потому она лишь молча отпихнула коробку и протянула руку за следующей. Уитли наконец очнулся и ввалился на чердак целиком, чуть ли не на четвереньках подбегая к ней.
— Окей, карты на стол, я прячу здесь кое-что, ты права, но я могу тебе показать, да, и вот тебе первая подсказка: оно НЕ здесь. Холодно, не там ищешь, ты сейчас только время зря потратишь, выдвигая и задвигая эти дураццкиии…
Уитли будто закоротило на середине фразы и он смог только хлопнуть руками по бокам в знак поражения, когда Челл выдвинула коробку, подняла над ней лампу, и из вороха полотенец поднялась голова птенца. Едва различив силуэт человека в свете лампы, он разинул клюв и начал пищать, требуя еды. Челл несколько секунд просто хлопала глазами и не знала, как ей реагировать. Потом медленно перевела взгляд на Уитли, который молча стоял вполоборота, спрятав лицо в ладонях и загнав очки на лоб.
— Кузнечики были для него?
Уитли кивнул, не показывая лица.
— И ты так прятал его, будто притащил ядовитую змею.
— Что?… — на большее его не хватило, он только растопырил пальцы, чтобы сквозь них посмотреть на Челл, и в его глазах блеснуло нескрываемое удивление. Она даже не злилась.
— Я уже всерьез начала волноваться, что с тобой что-то не так, но… неужели все было так просто?
— Я думал, ты сказала, что против жив…
— Да, я сказала. Я против здорового волосатого разносчика заразы, которого ты тогда мне вручил. Но… этому малышу ты спас жизнь, так?
Уитли наконец опустил руки и шумно выдохнул.
— Когда позавчера я пошел искать обрыв проводов… там упало дерево. А с ним гнездо. И, и вот там был, этот… Я не знаю, что это за птица, но это точно птица, и я почти на сто один процент уверен, что он погиб бы, пройди я мимо. И вот… и вот теперь он тут.
Птенец тем временем устал пищать и, поняв, что еды он не получит, смолк и уронил голову в полотенца. Челл с искренним любопытством опустила в коробку руку и погладила его по спине.
— Ты… ты ведь не потребуешь его унести обратно?… — спросил Уитли тихо, чуть ли не шепотом, склоняясь над ней.
— Что? Нет, — Челл нахмурилась в замешательстве. Уитли смущенно переступил с ноги на ногу. — Ты что, думал, я такая бессердечная?
— Нет, нет, нет, никогда в жизни, просто, просто… — на самом деле он в какой-то степени действительно так думал, именно в отношении этого вопроса, когда увидел реакцию Челл на крысу. Он не ожидал, что на птенца реакция выйдет чуть ли не диаметрально противоположная. — Я просто… Тогда ты была так сильно недовольна, я не хотел тебя расстроить опять, но в то же время не мог его бросить, понимаешь? Он мне навеял некоторые воспоминания… об ошибках, которые я мог бы исправить, не будь я полным кретином, — он помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями. — У него… неё имя есть. Сэнди.
— Это девочка?
— Я… я не знаю на самом деле. Мне просто показалось, что это имя подходит.
— Я тоже считаю, что оно подходит, — в ее голосе прозвучала легкая улыбка.
— Правда?
— Правда, — Челл выпрямилась, не задвигая коробку, встала на носочки и мягко поцеловала его в щеку, отчего у него пробежали мурашки по телу и он не смог сдержать довольной улыбки. — Ты совсем себя вымотал.
— Есть немного, — пробормотал Уитли, потирая щеку. — И накрутил несуществующего страха, кажется.
— Это уж точно, — она взяла его за вырез футболки и притянула к себе. — А сейчас ты идешь и отсыпаешься, как следует, понял?
— Н-но как же…
— Где ты теперь заныкал банку?
Уитли закусил губу, пытаясь сдержать неловкую ухмылку. Ничего не сказал, просто молча развернулся, за два шага достиг рулона утеплителя и вынул из-за него банку. Вернулся и вручил ее Челл, немного нервно отведя взгляд.
— Сам наловил?
— Не совсем… Так, ребятня посодействовала. Кажется, у меня теперь есть команда поддержки.
— Рассказал им?
— Нет, я как-то… слишком перенервничал, боялся уточнять.
Челл поставила банку на пол рядом с коробкой и ободряюще погладила его по плечу, легко улыбнувшись.
— Вот завтра и расскажешь. А сейчас марш в кровать. Все будет хорошо.
Сейчас, впервые за два дня, Уитли наконец смог почувствовать себя по-настоящему расслабленным. Из всех вариантов раскрытия его маленькой тайны, что он себе воображал, этот исход был самым нереалистично-хорошим. Завернувшись в одеяло и проваливаясь в небытие, он мысленно пожелал, чтобы это все не было его сонной галлюцинацией, и где-то уже на границе царства Морфея услышал приглушенный голос Челл с чердака. Она говорила с Сэнди? Впрочем, это уже было не так важно. Ближайшие пятнадцать часов Уитли предстояло провести в блаженном мраке.