На третий день после того, как Опалин по негласному решению Санни и остальных стала пленницей в маяке, Мисти решила украсить дом к зимним праздникам. Друзья в этом году все занятые и поглощённые своими проблемами, вот она их и порадует. Санни была на работе, Пипп тоже целыми днями с утра до вечера хлопотала в салоне (а работы перед праздниками у неё, поверьте, было немало), Иззи исчезла сразу после завтрака, а Зипп… кто-нибудь вообще знает, куда пропала Зипп? Вот придут они все вечером, а дом украшен, у них и настроение сразу поднимется. Может быть, и Хитч заглянет, а то он в последнее время редко в гости заходит.

Мисти вытащила пылящиеся в углу коробки с мишурой и прочими блестящими яркими украшениями на середину комнаты, села прямо на пол и погрузилась во внимательное изучение разнообразных разрисованных шариков, пёстрых венков, снежинок и других декораций. По одним только этим вещицам сразу становилось видно, какое разношерстное население проживает в маяке. Довольно скромные, но симпатичные украшения преимущественно тёплых цветов – венки, ленты, искусственные веточки омелы – Мисти и так видела каждый день на улицах Залива, в витринах магазинов и окнах домов. Яркие неоновые гирлянды, а также минималистичные, но стильные украшения явно были принесены Пипп и Зипп из Зефирных гор. А необычные декорации, созданные из множества кристалликов разных цветов и форм – это вполне стандартный декор для Гривландии, это Иззи постаралась, сама делала. Для Мисти, которая большую часть осознанной жизни провела без всяких праздников, всё это стало таким захватывающим зрелищем, что она счёт времени потеряла, разглядывая яркие праздничные безделушки. Одна коробка оказалась доверху плотно набита мишурой, и Мисти с жеребячьим восторгом вывалила всю эту мишуру на пол и нырнула в море пёстрых, широких и пушистых лент, которые, к тому же, восхитительно шуршали и пахли… детством?.. Чем-то родным и домашним. Несколько тоненьких ленточек мишуры запутались у неё в гриве и в хвосте, одна обвилась вокруг рога, но Мисти решила так и оставить. Красиво же.

Ещё она умудрилась разбить стеклянный шар. Если его потрясти, то внутри шара начинал кружиться снег – как настоящая буря. Вот Мисти и потрясла слишком сильно, шар вылетел из копыт и разлетелся на мелкие осколки по полу. Ей тут же стало очень стыдно за свою неуклюжесть, хотя на самом деле невелика беда – такие шары на каждом углу продаются перед праздниками. Она быстро убрала беспорядок и продолжила разглядывать украшения, теперь уже держа их гораздо бережнее.

В тот момент, когда Мисти закончила распутывать гирлянду-сетку на окно, дверь, ведущая в подвал, скрипнула, и на порог вышла, подволакивая ногу и болезненно морщась, Опалин. Ощущение праздника тут же слегка омрачилось её появлением. Мисти нервно дёрнула ушами и всё-таки заставила себя вежливо улыбнуться.

– Тебе что-то нужно? – спросила она мягко. На Мисти была возложена забота о пленнице, и единорог отнеслась к этой задаче со всей ответственностью.

– Я устала сидеть в тишине, – отозвалась Опалин. В её голосе не было злобы или раздражения, только бесконечная усталость и апатия. Аликорн забралась на диван и обвела равнодушным взглядом комнату, чуть щурясь от яркого света. – Украшаешь?

– Да! – оживлённо закивала Мисти. – Зимние праздники уже на днях, надо украшения развесить. Поможешь?

– Зимние праздники… – повторила Опалин и, кажется, о чём-то задумалась. – Сколько же вы держали меня там…

– Я вот думаю, куда бы мне вот эту красивую мишуру повесить, – продолжила Мисти, быстро меняя тему. – Мне кажется, она на камине здорово будет смотреться, но я боюсь, что загореться может. Как думаешь?

– У тебя в гриве мишура, ты, неряха, – сонно пробормотала Опалин, и единорог подумала, что глаза у неё прикрыты не всё-таки не от яркого света, а от усталости.

– Ой! Ну… Ну ничего, мне нравится, – Мисти нащупала в гриве ленточку и улыбнулась. – Иззи сказала бы, что это выглядит креативно, а Пипп, что это выглядит потрясающе-е-е.

– А я говорю, что это выглядит глупо, – прошептала Опалин, утыкаясь мордочкой в подушку. – И твой цвет гривы тоже такой… – она демонстративно вздохнула, но вздох получился хриплым и сбивчивым.

«А мне нравится мой новый цвет», – решила Мисти, наблюдая за тем, как аликорн отворачивается к спинке дивана. Несмотря на то, что подвал оказался уютным и тёплым, сам факт замкнутого пространства пришёлся Опалин не по душе. Можно было понять это, особенно после того, как Опалин провела в заточении долгие несколько месяцев. Решив больше не тревожить пленницу, Мисти вернулась к украшениям и принялась раскладывать их перед собой. Что-то сразу отложила в коробку, чтобы потом отнести на второй этаж, что-то взяла себе, что-то хотела повесить под потолком или на люстру, а для этого нужно было дождаться кого-то из пегасов... Она повесила омелу у окна, поставила на стол миниатюрную декоративную ёлочку с сине-белыми украшениями и задумалась. В фильмах всё выглядело очень просто, а на самом деле нужно было всё грамотно сочетать, чтобы не смотрелось чересчур пёстро или, наоборот, чересчур бледно. Или слишком много всего – или слишком мало. Девочки и так вчера чуть было не поссорились: Иззи утверждала, что нужно больше блёсток и ярких украшений, а Зипп придерживалась мнения, что всё должно быть в более сдержанной атмосфере. Санни тщетно пыталась найти наилучший вариант, а Пипп... а Пипп просто оформила свою часть комнаты, чтобы вести праздничные стримы, и осталась довольна. Остальные, к сожалению, никак не могли договориться. Так вот чтобы они не ссорились, и нужно найти компромисс.

Мисти вытащила в центр комнаты длинную тяжёлую коробку с искусственной ёлкой и начала бережно доставать ветки, затем ствол и ножки. С этим тоже была связана интересная история. У единорогов не было традиции ставить ёлки, поэтому в детстве Мисти такого не застала. Зато у пегасов и земных пони такая традиция была. Они ставили либо искусственные ёлки, либо каждый год покупали живые – и не было конца и края спорам о том, какой выбор всё-таки правильный. А потом магия вернулась в Эквестрию, да ещё и появилась у земных пони. И теперь, когда земные пони могли вырастить любые растения с помощью своих магических сил, нужда в искусственных деревьях отпала, поэтому многие постепенно начали избавляться от них, предпочитая выращивать новые красивые, необычные, живые ёлочки. Но только не Санни! Ни за что на свете Санни не променяла бы свою старенькую ель с чуть облетевшими иголками, с погнутыми веточками и кривой верхушкой на новую, пусть и более пышную – эту ёлочку она украшала с родителями и в детстве нетерпеливо ждала под ней подарки. И как можно лишить Санни такой детской радости, когда она рассказывает свои детские воспоминания, и глаза у неё такие ласковые, добрые и грустные становятся? Вот подруги и не стали возражать, и самим им от этих воспоминаний словно становилось теплее.

Мисти принялась прикреплять ветки к стволу, следя за тем, чтобы всё было присоединено правильно – ветки-то все по длине разные, а она впервые их собирает. Это оказалось несложно, даже интересно.

– Я рада, что ты пришла за мной, – сказала вдруг Опалин.

Мисти резко повернула голову. Аликорн лежала на диване, вся перебинтованная, положив голову на подушку, и смотрела полуприкрытыми глазами на свою бывшую помощницу. Не зная, что на это ответить, Мисти только неловко кивнула и снова вернулась к сбору ёлки. Ей ещё предстояло выбрать гирлянду: то ли яркую многоцветную, как Иззи хочет, то ли лаконичную с тёплыми жёлтыми лампочками – это Санни и Зипп нравится.

– Скажи мне, Мисти, – продолжила Опалин, не сводя глаз с единорога. – Если бы не Аллура, ты бы никогда меня не освободила? Вам понадобился огненный аликорн, но если бы вам не нужна была моя помощь? Что тогда?

Второй раз молчать было совсем уж нехорошо, и всё же Мисти не сразу нашлась с ответом. А что она могла сказать? Проницательная Опалин прекрасно всё понимала. Скорее всего, в любой другой ситуации пони не посмели бы нарушить мир и покой, наступившие в Эквестрии, и оставили бы поверженного аликорна в заточении до скончания времён. Мисти однажды стала невольной свидетельницей разговора двух пегасов в Зефирных горах. Она тогда ждала Пипп на улице, а взрослый пегас рядом терпеливо объяснял жеребёнку, почему аликорны опасны – хотя Мисти могла бы с этим поспорить. Санни тоже аликорн, а ведь добрейшая пони! Да и нельзя судить всех по одной только Опалин.

– А вдруг злая пони вернётся? – спросил жеребёнок в какой-то момент разговора.

– Конечно нет, – ответил взрослый пегас. – Она не вернётся сама, у неё больше нет её сил. А во всей Эквестрии нет такого безумца, который мог бы помочь ей вернуться.

Мисти и оказалась тем самым безумцем.

Никто не знал, что Опалин лишилась знака отличия, и, если бы не Аллура, никто не посмел бы рисковать. Хотя Мисти чувствовала всю жестокость участи, постигшей её бывшую хозяйку, и, наверное, поэтому время от времени словно неведомая сила тянула её вернутся к дереву единства и… и дальше Мисти не знала, что. Предложи Мисти освободить Опалин, на неё просто посмотрели бы как на безумную. А кто-то, возможно, и вовсе допустил бы мысль, что служанка хочет спасти госпожу – и тогда единорогу снова пришлось бы доказывать свою преданность друзьям и Эквестрии. Вот так и получилось, что Аллура невольно стала спасительницей Опалин.

– Можешь не отвечать, мне не нужны твои оправдания, – сказала Опалин, почувствовав замешательство своей воспитанницы. – Но подумай вот, над чем. Что будет со мной, когда мы победим вашу Аллуру? Опять заточите меня в моё дерево?

– Ты специально задаёшь такие вопросы, чтобы меня расстроить? – спросила Мисти прямо. – Если будешь хорошо себя вести, никто тебя никуда не заточит.

Опалин недоверчиво скривилась и прижала уши к голове, а Мисти снова повернулась к ёлке – ей оставалось прикрепить ещё несколько веточек.

– Я продолжу украшать, хорошо? – сказала она и дружелюбно добавила: – Хочешь помочь? Могла бы подсказать, что куда вешать. Ты в этом лучше разбираешься.

Ответа не последовало. Едва слышно скрипнули пружины в диване – Опалин повернулась на другой бок.

– Глаза болят, – проворчала она, утыкаясь мордочкой в подушку и прячась от яркого света. Опалин несколько месяцев провела в кромешной темноте, и свет её очень раздражал. И в подвале у неё было темно, только несколько свечей горело.

Мисти, спохватившись, погасила и люстру, и стоящую на столе лампу, чтобы Опалин было комфортнее. За окном постепенно сгущались сумерки, но дневного света пока хватало. А ещё начиналась вьюга. Возможно, это Аллура приблизилась к маяку – а может единороги в Гривландии опять со своей магией что-то намудрили, это часто происходит. В любом случае, Мисти такая погода нравилась – за окном метель, холодно и снег колючий, а дома тепло и сухо, можно разжечь камин и заварить глинтвейн. Не жизнь, а сказка или детская открытка! Вот сейчас только веточки верхние на ёлочке распушить осталось, и совсем здорово будет. Мисти отошла, довольная проделанной работой, и оглядела результат своего труда. Верхушку никак не удавалось выправить, и она торчала, немного наклонившись влево, но в остальном всё было замечательно. «Неплохо для первого раза», – с гордостью отметила Мисти. Первая в её жизни ёлка была успешно поставлена. Осталось только гирлянду выбрать – одноцветную или яркую с разными огоньками. Единорог подумала, подержала в копытах одну гирлянду, потом вторую, а затем пришла к компромиссу: выбрала разноцветную гирлянду и включила два цвета. Ёлка озарилась светом множества красно-жёлтых огоньков, и пони восхищённо ахнула. Она такое только в фильмах раньше видела. Не хватает только больших коробок с подарками в пёстрых праздничных упаковках. И шариков. Но Санни заранее предусмотрительно попросила подруг украшения на ёлку без неё не вешать.

– Смотри, как здорово, Опалин! – позвала Мисти. – Просто чудо же!

Снаружи завыл ветер, совсем тоскливо, и единорог поёжилась, будто вдруг сама оказалась сейчас на улице. И в комнате стремительно темнело – так и придётся свет зажигать. Мисти покосилась на свернувшуюся на диване Опалин, прикрывшую крылом мордочку, и поморщилась. Обмотанное бинтами неестественно худое тело с выступающими рёбрами было неприятным зрелищем.

– Поставить чайник? – предложила пони негромко. Если вдруг Опалин уснула, то Мисти не хотелось бы её тревожить. Но Опалин дёрнула ушами, давая понять, что услышала воспитанницу, и промолчала. – Я же тебе не рассказывала ещё. У меня папа владеет чайной, он меня многому научить успел. Давай я что-нибудь заварю. Тебе понравится, обещаю.

– Да… Пить хочу, – прошептала Опалин в полусне.

Через некоторое время чайник громко засвистел на плите, и уже несколько минут спустя Мисти сидела на диване рядом с Опалин, в полутёмной комнате, заставленной многочисленными коробками, словно обитатели маяка собрались переезжать, со старенькой ёлкой и завывающей вьюгой за окном. В копытах она сжимала любимую кружку, наслаждалась запахом трав и цитрусовых и не хотела, чтобы этот момент заканчивался. Всё было так... безмятежно.

– Ты могла бы рассказать мне об этом раньше, – буркнула Опалин. Ей пришлось сесть, но сидела она, сгорбившись и понурившись, совсем не похожая на себя. И пила аликорн быстро и большими глотками, словно опасалась, что Мисти в любой момент отберёт у неё кружку.

– Рассказать о чём? – удивилась Мисти и на всякий случай мягко добавила: – Не торопись так, Опалин, ты что.

– О том, что умеешь заваривать чай, – отозвалась аликорн, недоверчиво покосилась на Мисти, но пить всё же стала медленнее. – Тогда бы ты заваривала мне его каждый вечер. Прелесть такая, а не эти гадостные пакетики, которые ты покупала, – она демонстративно скривилась, и Мисти не смогла сдержать улыбку.

– Тогда мне пришлось бы объяснять тебе, где я этому научилась, – парировала она. – Это вызвало бы слишком много вопросов. Мне было гораздо легче покупать пакетики, чем придумывать подходящее оправдание.

В ответ на такую непозволительную дерзость Опалин ударила воспитанницу здоровым крылом по спине, впрочем, удар был несильный, скорее даже игривый. Мисти заметила, что Опалин расслабилась и почувствовала себя гораздо комфортнее. Даже в глазах появился едва уловимый знакомый блеск. "Но что же с тобой делать, когда ты поправишься? – подумала в смятении Мисти. – Ты ведь не можешь вечно прятаться у нас в подвале". Пока ей в голову не пришло ни одной хорошей идеи. Впрочем, сейчас об этом даже задумываться не хотелось. Хотелось только наслаждаться тихим зимним днём, сидя рядом с пленницей. Снег только вчера выпал, а сегодня его уже столько навалило... А может быть повезёт... Может быть, Опалин увидит в этом уютном зимнем дне красоту и покой?

– Эй, Опалин? – позвала Мисти. – Ты слышишь, какая тишина? Мне так нравится.

– Тишина... – Опалин хмыкнула и нехорошо сощурилась. – Я сполна насладилась тишиной, Мисти. Уж это вы мне обеспечили сполна.

– Ой... Извини... – единорог неловко потупила взгляд, а потом решила продолжить разговор. – Опалин, а можно тогда тебя спросить? О том, дне, когда ты меня нашла?

Аликорн вопросительно приподняла брови, а Мисти с мольбой посмотрела ей в глаза. Детские воспоминания постепенно возвращались к ней: весёлые и грустные, забавные, смешные и трогательные – и Мисти поражалась тому, сколько всего она забыла, когда попала к Опалин. Вот только тот день она так и не смогла вспомнить. Помнила только, что с утра убежала собирать красивые камешки и заблудилась – а потом всё как в тумане. Потом уже потянулись тёмные и холодные будни в замке Опалин, но наверняка ведь было что-то ещё... Что-то, что Мисти забыла и до сих пор не вспомнила.

– Опали-и-и-ин, – продолжила допытываться Мисти. – Я потерялась, да? И ты меня нашла. Я ведь не сама пришла к тебе в замок? Ты ведь меня не похитила? Лучше скажи правду, хорошо? Я обещаю, я продолжу тебе помогать, даже если правда будет совсем ужасной.

Опалин медленно сделала ещё один глоток и поставила кружку на стол. На этом силы у неё кончились, и она снова легла, тяжело положив голову на копыта. Взгляд у неё был серьёзный и уставший, но без тени злорадства.

– Теперь ты думаешь, что я тебя похитила, – констатировала аликорн, но Мисти так и не поняла, есть ли в её словах хоть нотка насмешки.

– Нет, нет, – поспешно заверила Мисти. – Я помню, что потерялась. Просто смутно очень. А может быть... может и не помню. Может быть, это просто то, что ты мне рассказала. Ты ведь говорила много неправды, – и прежде, чем Опалин успела что-то сказать, горячо добавила: – Вот поэтому я и хочу разобраться! Что тогда случилось? Расскажи мне.

Она доверительно придвинулась поближе к Опалин и почувствовала приятное тепло, исходящее от огненного аликорна. Было в этом что-то из детства...

– Действительно не помнишь? – уточнила Опалин, но не отстранилась. – Легко меня обвинить, а, Мисти? Так знай же. Я само зло. Я дьявол во плоти, и я горжусь этим. Но в тот день я отправилась искать Эквестрию и спасла жеребёнка. Немного выбивается из общей картины, ты так не думаешь?

– Может быть...

– Тогда я ещё надеялась, что в барьере, который создала Твайлайт, чтобы спрятать Эквестрию от меня, должна быть брешь. И я искала дорогу в Эквестрию, тщетно искала её на протяжении сотен лун, целую вечность. А ты в тот день выбежала за пределы барьера и заблудилась. Вот и скажи мне, Мисти, что я должна была сделать с тобой? Маленький заблудившийся жеребёнок, ты бы замёрзла насмерть в первую же ночь. Или свалилась бы в овраг. Или тебя разорвали бы хищные звери. Ты не хочешь знать, что обитает за пределами Эквестрии, поверь мне.

– А тебе очень повезло, что я оказалась там, – отметила Мисти. – Маленькая служанка пришла практически прямиком к тебе в логово.

Опалин закатила глаза и недовольно помотала головой.

– Пусть так, – не стала спорить она. – И всё же, ты не можешь обвинять меня в том, что я спасла тебе жизнь. Милая моя, ты даже не могла сказать, откуда ты пришла, а я не видела Эквестрию. Как, по твоему мнению, я должна была отвести тебя домой?

– И всё же, ты не вернула бы меня домой, если бы у тебя был выбор, – сказала Мисти.

– Знаешь, как говорят? – Опалин досадливо повела крылом. – "История не имеет сослагательного наклонения". Ты попросила рассказать тебе, как я нашла тебя. Ты заблудилась, я, к твоему счастью, нашла тебя, сжалилась, привела в своё логово, накормила и обогрела. Что из этой истории тебе не нравится?

Это звучало убедительно и правдиво – да и у Опалин сейчас не было причин лгать. И Мисти, несмотря ни на что, этот вариант нравился куда больше, чем страхи и ужасы, которые она уже успела напридумывать.

– Значит, ты не похищала меня из окна моей детской? – уточнила со смешком единорог.

Опалин фыркнула и погладила Мисти крылом по непослушной гриве.

– Неужели ты думаешь, что, если бы у меня был выбор, я украла бы тебя? – спросила она с притворным пренебрежением, но вид у неё был вполне благодушный. – Моя ты наивная. Я бы нашла себе более сообразительную и менее неуклюжую пони.

– Например Зипп?

– Например Зипп. Хотя нет... Терпеть не могу Зипп.

Единорог хихикнула и уткнулась мордочкой в тёплое плечо Опалин. И шерсть у аликорна была длинная и мягкая. Вообще-то Опалин обниматься не любила – как и любой другой способ выражения привязанности, этот был для неё неприемлем, – но всё же сейчас она была не в состоянии оттолкнуть Мисти. Опалин только пробурчала что-то неразборчивое, а Мисти решила, что теперь отомстит за все луны отсутствия объятий – конечно же обнимашками!

– Всё, всё, отпусти меня, – не выдержала Опалин через некоторое время. – Меня достаточно обнимали корни, мне хватило.

Пришлось её отпустить. Мисти неспешно допила чай и отметила, что за это время совсем темно стало – только ёлка и освещала комнату уютным жёлто-красным светом. А всего-то четыре часа дня... До возвращения подруг домой времени ещё много, можно и на втором этаже свою часть комнаты украсить. А потом ещё нужно подумать о подарках... Санни предложила интересную идею: можно написать свои пожелания на бумажках, а потом каждый вытащит случайную бумажку и будет дарить тому, чьё пожелание выпало. Но эта идея почему-то не прижилась, хотя Мисти очень понравилась. Ей было очень неловко прямо о чём-то попросить, а если на листочке написать, то не так и страшно. Впрочем, единорог любому подарку была бы рада. Главное ведь внимание.

Плохо было лишь то, что теперь, когда идея с бумажками оказалась отвергнута, Мисти совершенно не знала, что и кому дарить. Она так боялась не угадать с подарками, что сама мысль о предстоящем выборе вводила её в ступор. Пони совсем не представляла, чем обрадовать, например, Санни. Вопросов не было только с Пипп: та выложила на обозрение многочисленных подписчиков свой длинный вишлист, и Мисти могла смело следовать списку и не прогадать. А с остальными стоит поторопиться – праздники-то скоро.

Единорог встала, посмотрела на Опалин, отвернувшуюся от ёлки, и на душе у неё стало тепло и хорошо. Пройдёт ещё много времени, прежде чем она сможет принять то, что сделала Опалин по отношению к ней, а в особенности по отношению ко всей Эквестрии, но это было неплохое начало. Теперь, когда по силе и могуществу Опалин стало слабее земного пони, возможно она сможет взглянуть на мир по-другому и преодолеть свою гордыню? И тогда они с Мисти по-настоящему подружатся. В конце концов, в одном Опалин была права: если бы не она, Мисти скорее всего сейчас уже не было бы на свете. А за добро надо платить добром. Особенно в праздничную пору.

– Я гирлянду выключу, – шепнула единорог, но Опалин даже не шевельнулась. – Спи спокойно, я разбужу перед тем, как девочки придут. Если что, я наверху буду.

Она взяла коробку, в которую сложила все те украшения, которыми хотела украсить свою часть спальни, выключила гирлянду – комната погрузилась в темноту – и тихонько ушла.