Арвин сбежал с лестницы, попутно вспоминая, как в последний раз он сползал по ней на карачках.

«Неужели теперь каждый уголок замка будет напоминать мне о моем позоре? О боже, тут и без главной причины есть от чего держать глаза на уровне пола всю оставшуюся жизнь! Ладно, хватит! – он лишь крепче сжал в руке меч. – Надо отвлечься!»

Ему было необходимо выплеснуть скопившуюся после утренней встречи с братом злость, да и в принципе хотя бы чем-то занять себя, раз никаких дел в ближайшее время не предвиделось, то есть не предвиделось совсем, не только в ближайшее.

Он вспомнил о Рауне, который, возможно, еще не уехал, и решил разыскать его, чтобы тот составил компанию, перспектива сражаться с соломенными врагами совершенно не грела Арвина.

Он подошел к стражнику и уточнил, не знает ли тот, в какой комнате остановился приглашенный его братом Раун Аквиладский.

– По коридору до конца, последняя дверь слева, – гулко ответил голос из доспехов, словно они были пустыми и голос обитал в них сам по себе.

Стражник поднял упавшее забрало и почесал нос, и Арвин, наконец, увидел его лицо, узкое и сухое, с черными густыми усами. Увидел и не узнал. В последнее время он часто ловил себя на мысли, что не узнает добрую часть прислуги и охраны, хотя раньше знал практически всех. Не потому, что забыл, а потому что повсюду встречал новые лица. Когда же успели заменить стольких людей? Да и зачем? Служили они верой и правдой. Даже его личная служанка, и та куда-то исчезла.

Арвин без труда разыскал нужную дверь. Молодой человек оказался на месте.

– Рад, что застал тебя!

Раун широко улыбнулся в ответ.

– Добрый день, князь! Благодарю за оказанную помощь! Мою кобылу прекрасно перековали и теперь она снова в строю и готова проскакать сотни миль.

– Надеюсь, ты не слишком спешишь уезжать и составишь мне компанию! – молодой человек увидел висевший на поясе меч и радостно кивнул.

– Я буду готов через минуту!

Арвин обнажил оружие, и лезвие яркой вспышкой сверкнуло на солнце, а вместе с ним и надпись на рукояти «Доблесть и честь».

«Ну, про честь все понятно, – подумал Арвин, – с доблестью, скорее всего, еще можно иметь дело! А половина – уже неплохо!»

– О, это тот самый? – восхитился Раун. – Можно взглянуть?

«Ага, тот самый легендарный меч прадеда, с которым он выиграл битву при Луге, и который полтора года провалялся у меня под кроватью. Это, кажется, его брат искал с таким рвением? Все же хорошо, что он не нашел его!»

– Да, конечно! – Арвин протянул Рауну меч.

– Восхитительная работа! Да и блестит как новый! Вижу, вы хорошо о нем заботитесь!

 Арвин выдохнул с облегчением. Вовремя успел начистить!

Начистил он меч действительно от души, точнее от злости после разговора с братом. Злость иногда и не на такие подвиги толкает.

Арвин принял меч обратно, унял было начавшуюся дрожь в руке и встал в стойку.

Тело казалось чужим и неповоротливым и любое движение отдавалось неприятным тянущим чувством и осознанием того, что завтра утром он еле сползет с постели. Тело, конечно, помнило движения, но активно им сопротивлялось, не успевая выполнять команды мозга. На лбу у Арвина выступила испарина, и через некоторое время он сделал знак, что пора прерваться. Он уже знал, как нехорошо воспоминания могут влиять на организм.

– Думаю, на сегодня достаточно!

– Благодарю! – Раун поклонился. – Я слышал, что у тебя прекрасная техника и теперь смог в этом убедиться!

Арвин невольно вздернул бровь.

«Льстить что ли или технику и правда не пропьешь?! Учту на будущее!»

Но молодой человек действительно казался искренним и прилично уставшим. А еще больше неопытным. Похоже, дела его семьи действительно шли неважно, да и ему самому не доставало хороших учителей.

Арвин вытер пот со лба.

– Жарко сегодня! Съездим-ка на реку, если, конечно, это не отвлечет тебя от дел.

Раун с готовностью подхватил идею.

– Вот и отлично! Тогда после обеда встречаемся на конюшне.

Обед Арвин попросил принести к себе в комнату. Во-первых, он не хотел никого видеть, а во-вторых, был не в настроении отражать намеки упитанной поварихи, которая не преминула бы воспользоваться случаем вновь позаигрывать с ним.

Служанка принесла еду. Отдельно в широкой вазе лежала дюжина отборных яблок, светло-зеленых с румяными бочками – взятка для старого друга. Быстро пообедав и сложив яблоки в сумку, Арвин направился на конюшню.

Среди гнедых, буланых, вороных и серых в яблоко он безошибочно узнал одного единственного, слишком гордо державшего голову, слишком непокорного и своенравного, подпускавшего к себе лишь хозяина да конюха Зертоса.

– Ну, здравствуй, Норд! Вот мы наконец-то и встретились!

Арвин протянул к нему руку. Конь заглянул ему в глаза, с обидой раздул ноздри, резко ударив о землю копытом, и отвернулся.

– Вы бы другого коня себе выбрали, уважаемый сударь! Этот норовист больно, того и гляди скинет, – предупредил конюх, он шел неровно, все время припадая на одну ногу. – Совсем дикий! Я его только на прогулку вывожу, седлать себя даже не дает.

Конюх приблизился – и жеребец резко отшатнулся от него в сторону.

– Спасибо, но думаю, мы с ним сговоримся! – ответил Арвин и шагнул в стойло.

– Как знаете сударь, мое дело предупредить. А ломать себе шею или нет, решайте сами! – сказал он. Пройдя пару шагов, конюх добавил, – А еще кусается! Сколько хозяин ни старался приманить его, да все бесполезно. Продаст, наверное! Красивый, зараза, а толку-то!

Арвин проводил колким взглядом похромавшего дальше конюха.

– Много ты в лошадях понимаешь! Да уж, ты не Зертос! – бросил ему тихо в след Арвин, затем повернулся к Норду. – Ну, прости меня! Никто тебя не продаст! Я не позволю! – Арвин осторожно погладил короткую лоснящуюся шерсть. Конь не двигался, игнорируя попытки подластиться. Арвин обнял его за мощную шею, прижался щекой и запустил руку в сумку.

– Смотри, что у меня есть! – сказал он, доставая яблоко. – Сочное, хрустящее! Только не говори, что не хочешь!

Норд почуял угощение и, хотя продолжал стоять в той же позе, ноздри его многозначительно зашевелились. Арвин поднес яблоко поближе.

– Ну же!

Конь на мгновение задумался, затем повернул голову, снова посмотрел Арвину в глаза и, наконец, взял угощение. Управившись с первым яблоком, Норд принялся нагло совать морду в сумку. Скормив ему остальные, Арвин взял седло.

– Давай-ка прогуляемся! Как ты на это смотришь? Ты же не скинешь меня, верно?

Через пару минут появился Раун. Он оседлал свою рыжую, и они двинулись в путь.

Солнце не щадило, лишь иногда путь лучам преграждали редкие облачка. Арвин пришпорил коня. Норд, казалось, только этого и ждал и с радостью пустился в галоп. Майская жара сменилась прохладным ветром, обдувавшим лицо, приводящим в порядок мысли и дарящим чувство свободы. Когда они остановились, Арвин обернулся и увидел, что Раун сильно отстал. Он дождался его, и дальше они уже ехали рысью.

Уже издали послышался запах воды, а вскоре показались заросшие травой берега реки.

– Надо спуститься чуть вниз по течению, там можно к воде подойти, а здесь одни заросли и ил, – пояснил Арвин.

Небо отражалось в быстрых водах, купались в них и перевернутые деревья, и двое всадников, следовавших вдоль берега.

– Вот, нам туда, – Арвин показал на светлую полосу, при приближении оказавшуюся песчаным пляжем.

Арвин спешился, предоставив Норда самому себе, и конь быстро занялся поеданием свежей травы.

– Не боишься, что убежит? – поинтересовался Раун, привязывая свою кобылу к небольшому деревцу.

Арвин взглянул на Норда.

– Никуда он не денется! От чужих убежит, от меня нет.

«Во всяком случае не должен,» – вдруг засомневался Арвин, вспоминая обиду Норда. Раньше такого никогда не случалось.

Арвин снял сапоги и разлегся на песке, заложив за голову руки. Раун также снял свои, но остался сидеть, всматриваясь в воду, словно хотел что-то понять. А Арвин вспоминал, как в последний раз ездил сюда с Лиреей и что в данный момент ее сопровождает Девир и кто знает, о чем они разговаривают. Он резко поднялся, стянул с себя рубашку и направился к воде. Осторожно ступая по скользким, поросшим водорослями камням, он дошел до воды и нырнул рыбкой. Еще не успевшая прогреться вода обдала холодом, заключила в ледяные объятия, зато напрочь отбила ненужные мысли. Арвин вынырнул на середине реки, тряхнул головой, отбрасывая назад мокрые волосы, и махнул рукой Рауну, но тот лишь отрицательно покачал головой. Ну, не хочет, так не хочет! Арвин сделал еще пару заплывов и уже собирался выходить на берег, но вдруг поймал в воде свое дрожащее отражение и остановился. Когда рябь на поверхности, наконец, успокоилась, он увидел зеленые глаза и мягкую улыбку на светлом лице, обрамленном каштановыми кудряшками.

– Ну вот, я уже и с ума начал сходить – он резко провел рукой по воде, и видение мгновенно исчезло.

Арвин быстро вышел на берег и сел на песок.

– Я, по правде говоря, до сих пор так и не выучился хорошо плавать. – словно оправдываясь, заговорил Раун. – В детстве как-то не сложилось, я один раз даже чуть не утонул, сильно воды нахлебался, долгое время потом воду стороной обходил. Ну, и как-то не сложилось…

Но Арвин его не слушал. Он смотрел на купающиеся в воде ветви ив и клонившееся к горизонту солнце, на которое она наверняка тоже сейчас смотрела вместе с Девиром. Арвин прихлопнул севшего на щеку комара и поспешно надел рубашку.

«Чтоб тебя всего комары искусали!» – пожелал он Девиру. А вслух сказал: «Пора возвращаться!» – и громко присвистнул. Из ближайших кустов высунулась черная голова, а затем и полностью все тело. Норд резво подбежал к хозяину и радостно заржал. Арвин встал, отряхнулся от налипшего песка. Тем временем Раун пошел отвязывать свою кобылу.

Когда оба молодых человека уже были в седле, Арвин взглянул на небо, на проплывавшее мимо кудрявое облачко, и оно предательски улыбнулось ее улыбкой. Арвин резко выдохнул и пришпорил коня.

Они возвратились еще засветло. И как на зло, в это же время вернулись Лирея и Девир. Лирея как-то странно окинула его взглядом, словно ей вдруг стало от чего-то неловко, и опустила глаза.

«Видимо, уже все знает! – решил Арвин. – И к лучшему! Что я могу ей теперь предложить?!»

Арвин слегка поклонился и хотел побыстрее пройти мимо, но уперся взглядом в лицо Девира, которое неравномерно покрывали красные воспаленные точки комариных укусов.

«Бог мой!» – чуть было ни воскликнул Арвин и даже почувствовал себя немного виноватым. Он перевел взгляд на лицо Лиреи, но то было в порядке, и смотреть на него хотелось на порядок дольше. В руках Лирея держала небольшой сложенный веер.

Арвин еще раз поклонился и направился к себе.