𓆙𓆙𓆙

Минхо целовал его так, будто сама жизнь зависела от этого. Хенджина, который пришел первым делом спасти его, вообще-то, такой уклад дел не то чтобы не устраивал, но делать такое в сыром помещении, с единственной полоской света, — сие особо не прельщало.

— Минхо, — оборотень распахивает глаза, мурча на звук собственного имени с чужих губ. — Пора уходить отсюда. Или ты решил остаться тут до конца жизни?

— Если здесь будешь ты, то я всеми руками, ногами и хвостом «за», — в черных зрачках виднеется уверенность и змей понимает, что старший действительно серьезен. — Но находится здесь и дальше я, и правда, не особо желаю.

Хенджин кивает, поднимаясь на ноги. Он протягивает руки оборотню, тот охотно хватается за них, но встать не может. Сил катастрофически не хватает, сухожилия на стопах ужасно тянет, когда его связывали знатно постарались, однако. Хван цокает, полагается на собственную силу и буквально вздергивает вверх тигра, подхватывая за талию, чтобы помочь дойти. Минхо удивляется, осознавая сколько в парне перед ним, на самом деле, силы. Тот выглядит таким слабеньким и хрупким, что пальцем дотронься и рассыплется, но, на самом деле, скрывает достаточно силы, чтобы беспроигрышно выигрывать в бою с хищниками, — просто несомненно.

— Как ты? Все окей?

Минхо хмыкает, сжимая острые плечи, чтобы прижать парня к себе ближе, улыбается так по-идиотски довольно и пытается выпрямиться нормально, чтобы хоть идти было не так напряжно.

— Моя гордость только что была ущемлена.

— Действительно? Кем же?

— Одним чертовски горячим змеем.

Хенджин глаза закатывает и тянет старшего за собой, направляясь к выходу. Этот чертов представитель кошачьих как ляпнет что-нибудь эдакое…

Когда они в молчании преодолевают чуть меньше половины пути на поверхность, а Минхо более-менее приспосабливается к своему состоянию, чтобы идти почти самостоятельно, Хенджин выдыхает нервно, облизывая собственные клыки.

— Я чертовски переживал.

— Правда что-ли?

И звучал этот вопрос не осуждающе, не удивленно, а так довольно и сыто, будто Минхо ждал от жизни именно этого момента. Змей только глаза закатывать может, да удивляться с чужой уверенности в голосе.

— Я тебе серьезно говорю, черт возьми, я действительно испугался, когда ты не пришел. Сам сказал, что отлучишься буквально на несколько минут, а в итоге прошло несколько часов. Ты что, не мог не впутываться в такие проблемы?

— Кто же виноват, что проблемы этой жизни преследуют мою кошачью душу? Прямо как ты мое сердечко!

Ей-богу, если существует — Хенджин готов сам его приложить чем-нибудь, чтоб только заткнулся, эти разговорчики всякие… так безумно смущают, черт возьми.

— Да ладно тебе, ну ты же нашел меня, со мной все хорошо. Ну почти! Но вот увидишь, совсем скоро я буду прытко бегать и звать тебя на свидание!

— На свидание? Что?

— Да. На свидание, — так легко усмехается, улыбаясь довольно. — Пойдешь со мной?

Хенджин застывает, ощущая вдруг фантомное прикосновение чужих губ к своим, смущение стремительно затапливает его, покрывая щеки, он забавно дергается, сразу же отворачиваясь, и продолжает идти вперед. Минхо смеряет его взглядом полного обожания и счастья, будто заранее знает, что этот просто сногсшибательно прелестный змееныш скажет ему: «Да».

— Почему я?

— А почему нет?

И эти два вопроса не дают нормально мыслить младшему. Он достаточно много задумывался, почему Минхо выбрал именно его из всех других, почему до сих пор не бросил все попытки добиться и почему из раза в раз смотрел так, будто бы знал что-то такое, чего еще не знал никто другой.

— Послушай, — Минхо сводит брови к переносице, хмурясь, его начинают одолевать далеко не радостные мысли, когда он начинает задумываться. Он прижимает оборотня к стене, наваливаясь на него всем телом, заглядывает в глаза и пытается добраться до самой души. — Ты нравишься мне, потому что существуешь. Ты ахуеть какой классный, Хенджин! Я серьезно! Ты меня восхищаешь! Меня восхищает все то, что ты делаешь. Меня восхищает, как сильно ты отдаешься учебе, как, несмотря на показательный холод, переживаешь и заботишься о других, как спешишь помочь всем, кто нуждается в помощи, как спокойно ты побеждаешь всех своих врагов одними только словами или взглядом. Меня восхищает, как ты смог завести дружбу с представителем одной из самых благородных рас оборотней, орлы ведь никогда не остаются близки с кем-то другим, но ты и Феликс так близки, будто кровные братья. Меня восхищаешь сам ты, твоя мнимая отстраненность, холодная привлекательность и ахуеть какие сладкие губы. Я люблю тебя, Джинни, потому что ты особенный для меня. Поэтому я никогда не отступлю и буду добиваться тебя, именно поэтому сейчас я зову тебя на свидание и не буду переставать звать еще очень и очень много лет. Я не знаю с чего у тебя мысли, что ты можешь кому-то не нравиться, что я могу относиться к тебе не серьезно, но я охренеть, как серьезен сейчас. Ты прекрасен, Джинни, и этого ничего не изменит. Я всю жизнь буду смотреть на тебя с сердечками в глазах, окажись ты хоть маньяком и убийцей.

— Ну про маньяка и убийцу ты, конечно, загнул…

Ли усмехается, качая головой, прислоняется лбом к чужому и улыбается мягко, поднося ладонь к чужому лицу.

— Ну так что? Пойдешь со мной на свидание?

— Только если ты обещаешь в будущем покрывать все мои убийства, — ехидно усмехается, прижимаясь к стене затылком плотнее, будто пытаясь уйти от прикосновений.

— О, ну конечно, — Минхо сам усмехается на показательное поведение младшего, чмокает его в губы и отстраняется, чтобы переплести свои пальцы с холодными пальцами парня. — Идем, у нас та-а-ак много времени обсудить куда же мне следует тебя отвести в первую очередь.

Хенджин смеется, следуя за Минхо. Тот за их путь неплохо восстановился и сам бодренько шагал чуть впереди.

— Я тоже люблю тебя, — произносит совсем тихо, голову опуская в пол. Минхо останавливается, оборачиваясь на него. — Наверное, с того самого момента, как только ты стал ну… оказывать мне знаки внимания? Ты такой милый, когда пытаешься угодить мне и расположить меня к себе, в то время, как ты очень жесток и холоден с другими. Это очень… честно сказать, никогда бы не подумал об этом, но это очень мне понравилось. То есть… до этого никто никогда не пытался с таким рвением заполучить мое внимание, как это делал ты, поэтому я был действительно удивлен. Я думал, что это просто мимолетное влечение или же спор, но когда я услышал, как отзывался о тебе Чан, я понял, что это не так.

— Хенджин.

Минхо звал его мягко, чуть дернув рукой, чтобы привлечь внимание и заставить поднять голову. Когда младший поднял наконец голову и направил свой взгляд на старшего, тот так ярко улыбнулся, обнажая клыки.

— Я рад слышать это, ты не представляешь, насколько сильно сейчас бьется мое сердце. Черт возьми, у меня чувство будто все мои бабочки прямо сейчас распустят крылья и вылетят прям из меня! Настолько я счастлив слышать об этом, Хенджини. Я бы с удовольствием тебя сейчас поцеловал со всей страстью, на которую я способен, но боюсь, мы тогда во век не выберемся отсюда. Я, правда, рад слышать эти слова, и надеюсь, что в будущем ты будешь также часто произносить то, как сильно любишь меня, вместе со мной. А теперь идем! Я очень хочу наконец отвести тебя на свидание и очень-очень сильно поцеловать! У меня зудят руки и губы! Если ты не поторопишься, мы прям как твои сородичи, будем жить вечность здесь в сырости этого подвала!

𓆙𓆙𓆙

Феликс только диву дивиться может, как это он согласился на такую безбашенную авантюру от этого несносного кошака! Это все влияние этого блохастого, точно! Если бы не Чан со своими нравоучениями и вечным льющимся в уши: «Да нормальный Минхо, чем он тебе не нравится?». Минхо у нас и такой и сякой, а еще друзей лучших нагло пиздит, что пиздец! Куда ему свое орлиное эго девать-то? А ситуация вообще престранная, что умереть можно!

Не прошло и полмесяца с того момента, как парочка Хенджина и Минхо призналась в чувствах, посетили чуть ли не все доступные места для свиданий, как этому чудаковатому захотелось вытворить что-то эдакое для Хенджина, романтик хуев блять, а Феликса с собой на дно забрать хотел. Феликс вообще до сих пор в ахуе, с какого это хуя он согласился и соглашался ли вообще? Ли старший прыткий такой, что может даже не слушать, а ты уже его раб навечно. И надо же было именно в этот момент всем знакомым стать резко занятыми, чтобы Ли младший остался в одиночестве и этот неотесанный кошак приебался именно к нему!

Идея вообще сложная и до одури… смешная. Феликс честно не знает, на кой хуй такому, как Минхо, понадобился в этом деле пособник, с его личиком, то ему и за бесплатно отдадут все, что тот попросит, так этого ему мало оказывается. Тому в голову взбрело, что достать Хенджину экземпляр единственной оригинальной книги его любимого писателя — идея отличная, а то, что она дорогая и очень, блять, сильно по цене кусающая, он тоже знал.

Выкрасть? Выкрасть! Феликс если бы мог, закричал бы в голос! Его прекрасное орлиное чутье вопило, представляя в голове, как сильно ему прилетит от кулака родной змейки, пригрел на груди змею… или как там было? Неважно это все, важно то, что Феликса, Феликса! Заставляют сейчас, в три гребаных часа ночи, перевоплотиться в свою форму, залететь через форточку и спиздить книгу! Книгу, Мерлин! И неважно, что она стоит, как двести жизней Хенджина, а для Феликса это ахуеть как дорого, никому не позволено им так помыкать и красть всякое…

Минхо улыбается довольно, покручивая в руках книгу, тащит причитающего тихо орла за собой и не перестает поглаживать обложку, представляя насколько сильно Хенджин обрадуется подарку.

𓆙𓆙𓆙

На утро, когда они встречаются вчетвером в кафе, где Хенджин, с Чаном под боком, очень агрессивненько попивает свой молочный коктейль через трубочку, Минхо понимает, что новости до этих двоих будто бы долетели самыми первыми. А у Хвана взгляд такой убийственный, что не будь Минхо его парнем, точно бы поджал хвост и сбежал. Но в отношениях главный он и уж кто-кто, а поджимать хвост должен…

…Должен Минхо, виновато опуская ушки, когда вкладывает в широкую ладонь любимого книгу. Феликс рядом с ним так смертельно бледнеет, что оборотню честно страшно поднимать взгляд на своего парня. Каков шанс, что его убьют этой самой книгой?..

История умалчивает, как у Феликса оказался синяк на скуле и защемило шею, так же, как умалчивает, как очень разозленного Хенджина потом Минхо успокаивал и задабривал поцелуями в туалете все того же кафе, наивно полагая, что этим выпросит прощения. Досталось знатно и ему, да так, что язык кровоточил ужасно и губы больно было даже сжать. Книгу пришлось возвращать в срочном порядке той же ночью и все тому же Феликсу, вот только почему-то у него поубавилось перьев неожиданно…

Хотя все это неважно, пока Чан счастливо захлопывает свой диплом, Хенджин целует Минхо в щеку, поздравляя с выпуском, а Феликс неловко заламывает пальцы, кидая взгляды на блохастое чудо, счастливое до предела. Эта история только начинает свой ход…