Когда Джон снова пробрался в особняк Реджинальда, он обнаружил хозяина дома не одного. Напротив него сидела женщина в закрытом чёрном платье и чёрной вуали закрывающей лицо, похоже это была плакальщица или какая-то вдова. Женщина поднялась на ноги при звуке шагов в коридоре и неподвижно застыла, как только некромант неспешно вошёл в комнату. 

    — О, какими судьбами Джон? Снова пробрался без приглашения? — шутливо спросил хозяин дома, тоже поднимаясь из-за стола.

    — Вроде как хозяин дома не был против… — Сухо ответил некромант, пытливо разглядывая женщину. Она смиренно наклонила голову.

    — Кхм… Вообще-то… Ладно… Так уж и быть, ничего страшного, да? — с некоторой неловкостью ответил Реджинальд, похоже, он был не очень доволен, что его разговор с женщиной в чёрном прервали, но хотел нарочито сделать вид, что это пустяк.

    — Я могу идти? — тихим шелестящим голосом спросила женщина.

    — Конечно, можете идти мисс Адлер… — с едва заметным раздражением ответил садист. Подождав пока женщина уйдёт, Реджинальд снова сел за свой стол, дерзко сложил ноги на столешницу и обратился к Джону:

    — Ты пришёл оплатить долг? — 

    — Да… Тебе понравится… — безразлично ответил некромант.

    — Жду не дождусь, — хихикнул Реджинальд. Джон сделал знак рукой и вскоре комната наполнилась нестерпимым удушающим зловонием, которое не могли скрыть даже бальзамирующие травы, в дверях появились две укутанные в саван фигуры, тащившие с собой носилки.

    — Ухх… Что это? — с отвращением закрывая нос спросил контрабандист. Невозмутимость, с которой этот проходимец посмел притащить в его кабинет нечто столь зловонное, вызывала у Реджинальда раздражение, но любопытство к природе проклятия Джона, позволяющего ему балансировать на грани жизни и смерти и причинять своим жертвам нестерпимую душевную боль, смягчала его злость.

    — Твоя идеальная композиция, недельный труп разорванного в клочья горожанина… — ответил контрабандисту гробовщик.

    — Ух, ну и вонь… Как ты его сюда протащил? Это впечатляет, конечно… — Реджинальд пытался играть дружелюбие, но на его лице неизменно отражалось отвращение.

    — Я приготовил его специально для тебя, — Джон зловеще улыбнулся.

    — Ладно… Я конечно польщён, но это надо отнести в подвал… — Реджинальд махнул рукой в сторону коридора.

    — Сам уж с этим разберись, — безразлично ответил Джон, усаживаясь в кресло перед хозяином дома.

    — Боишься, что заманю в подвал и сделаю что-то с тобой? Ты же некромант... — скривился контрабандист.

    — Осторожность никогда не помешает, — ухмыльнулся гость. Реджинальд позвал слуг, и скоро носилки с трупом были унесены в подвал. Однако запах ещё долго витал в комнате, и хозяину пришлось открыть окно, чтобы выветрить вонь.

    — А ты принёс мне что-то ещё, чтобы меня задобрить? Ты ведь надеешься получить от меня подпитку? Не так ли? — не скрывая своей заинтересованности, спросил садист, явно фантазируя над тем, что он мог бы попросить, если некромант не приготовил того, чем расплатится.

    — Я хотел бы ещё немного поторговаться с тобой на счёт этого, если ты не против? С тобой так приятно торговаться, не каждый имеет такие интересы, которые пересекаются с моими… — льстиво ответил некромант.

    — Ухх, ну ты меня можно сказать балуешь… И что ты можешь предложить? — 

    — Сейчас у меня очень широкий ассортимент, может тебя интересует что-то конкретное? — лукаво проговорил гробовщик.

    — Ты знаешь, что меня интересует больше всего, — облизнув губы с настоящим вожделением, ответил садист, без малейшего зазрения совести буквально пожирая некроманта глазами. От такого взгляда даже Ардженту было как-то не по себе, мысль о том, чтобы убить этого мерзкого изувера, становилась всё навязчивее. Он не мог не думать о том, что эта мразь так же отвратительно могла пожирать взглядом и его девушку. Во истину, двух психопатов лучше не запирать в одной комнате, но Джону сейчас этот психопат был нужен, чтобы устранить препятствия на собственном пути. Реджинальд жаждал внимания и понимания, он был идеальным инструментом. Пожалуй, гробовщика даже забавляла наивность, с которой Реджинальд готов довериться ему, сам некромант вряд ли хоть кому-нибудь мог так доверять и проявлять такой интерес к чьей-либо персоне.

    — Перед тобой лучший мастер бальзамирования и разложения в королевстве, и что я слышу… Ты же не хочешь, чтобы я позировал? — презрительно фыркнул Джон.

    — О, очень хочу. И если тебе так хочется подчеркнуть, что ты хорош в бальзамировании, можешь позировать с трупом, — усмехнулся Реджинальд.

    — Потрясающе… Что ж, это может занять время, а моё время дорого… Так что ты можешь предложить мне, если я соглашусь позировать твоему художнику? — спросил некромант.

    — Ты же чего-то хочешь, да? Будет быстрее, если ты сам скажешь… — ехидно ответил контрабандист.

    — Всего лишь некоторая информация, касательно паладина, который был у тебя в плену… — осторожно произнёс Джон.

    — Паладин? Ах да, паладин, тот эльф? Почему ты вдруг о нём спрашиваешь? — лукаво улыбнулся Реджинальд.

    — Он отец моей милой любимой Арнел, я хочу знать, на сколько крепки его убеждения, и что вам удалось выяснить о его прошлом… — Арджент не мог произносить эти слова без заметных ноток иронии, он словно сам высмеивал свою лживую "любовь" к жрице, но он не боялся, что контрабандист что-нибудь заподозрит, некромант по обыкновению основательно пропитал свою одежду запахом дурманящей травы и был уверен в том, что направляет мысли Реджинальда в нужное русло. Контрабандист ответил без интереса, кажется желание поймать паладина исчерпало себя, это было и не удивительно, эльф никак не ломался и быстро наскучил садисту, его явно гораздо больше заинтриговала ведьма.

    — К сожалению, если он и говорил, то осыпал нас угрозами и упрёками… Эти паладины крепкие орешки и такие зануды… Хотя думаю, если бы нам удалось ещё некоторое время его допросить с той вашей ведьмой, возможно мы смогли бы вытянуть из него большее… — с досадой сказал Реджинальд.

    — Как вы нашли его? — полюбопытствовал Джон.

    — О, это… Один мой друг заметил его в городе и привёл ко мне… Он хотел выменять у меня этого паладина на одну вещь, но в итоге согласился сыграть со мной в карты и проиграл… Дурачок, всегда на это покупается, как-то раз я похожим образом выиграл у него вот эти часики. Красивые да? — Реджинальд хвастливо показал карманные серебряные часы искусной работы.

    Джон невольно схватил часы и раскрыл их, было в них что-то экстраординарное и притягательное, по краю циферблата на металле были выгравированы странные руны, и вообще они выглядели необычно, гравировки на них были какие-то очень уж знакомые, но некромант никак не мог понять что это. Внутри часов, казалось, что-то пульсирует. Некромант поднёс часы к уху, часы тикали с обычной частотой, и других звуков было не слышно, хоть металл отдавал в руку странной вибрацией, ощутимой даже через перчатки. Джон удивлённо посмотрел ещё раз на часы и положил их на стол поближе к Реджинальду. 

    — В них есть что-то странное? — широко ехидно улыбаясь, спросил контрабандист.

    — Похожи на какой-то усилитель, но не уверен, усиливает ли он магию или что-то другое… — задумчиво ответил Джон.

    — Хочешь я тебе их подарю? — игриво спросил Реджинальд.

    — О нет, не стоит. Такие щедрые подарки мне от тебя ни к чему, — с холодным презрением отказался Джон.

    — Да брось, для меня это просто бесполезная безделушка, — беспечно усмехнулся парень, крутя часы вокруг пальца за цепочку.

    — Когда этот парень придёт мстить, я бы не хотел в это ввязываться, так что разбирайся с ним сам… А если хочешь сделать мне подарок, что ж, может у тебя есть что-нибудь сладкое, чтобы угостить мою милую возлюбленную? — подметил некромант с неприязнью.

    — Возлюбленную, да? Пфф… Вот же ты подкаблучник, всё для какой-то жалкой женщины… — хоть садист и пытался говорить насмешливо, но в его голосе довольно явно слышались уязвлённые нотки. 

    — Осторожнее подбирай слова, я может и выгляжу как милый парень, но когда дело касается моей сладкой нежной розы, я могу быть очень жестоким, — на этот раз его слова звучали искренне, всё было просто, на этот раз отвечая, некромант говорил совсем не об Арнел.

    — Ты милый парень? Ха… Забавно… — 

    — Уж явно приятнее тебя, — парировал укол садиста Джон.

    — Не я хочу замучить свою бывшую… — подметил Реджинальд

    — Ты всех хочешь замучить… — легко нашёлся, что ответить гробовщик.

    — Тебя нет, — Реджинальд облизнул губы, и Джон невольно поёжился.

    — Не знаю даже радоваться этому или нет… Этот разговор становится скучным без выпивки… — с неприязнью произнёс гость.

    — Вина? Или особый напиток? — усмехнулся хозяин.

    — Крови, — коротко ответил некромант.

    — Селина скоро придёт, а пока… Скажи, как продвигаются твои амурные дела? Признался уже своей ненаглядной жрице? Или ты боишься, что её папочка тебя раскусит, и трусливо прячешься от неё? — ядовито спросил Реджинальд.

    — Я… Кхм… — Джон сделал смущённое лицо и отвёл взгляд. — Это не твоё дело… — 

    — Я же твой единственный друг, ты можешь мне рассказать, — приторным голосом проговорил садист, жутковато улыбаясь.

    — Прости за прямоту, но разве ты смыслишь вообще в любви? — пренебрежительно спросил некромант. Его вопрос явно сбил юношу с толку.

    — Эмм… Кхм… Ну конечно! Вокруг меня всегда столько девушек! И вообще, разве я не красив? Многие девушки влюблялись в меня! — 

    — Ты уверен? — 

    — Селина! — Реджинальд громко поспешно позвал служанку.

    — Д-да господин! — Селина несмело впорхнула в комнату, бросая на садиста опасливые взгляды.

    — Я же тебе нравлюсь, правда? — самоуверенно спросил садист.

    — Конечно г-господин… — ответила девушка.

    — И чего же ты заикаешься! Побольше радости в голосе! Это же так замечательно! Вот видишь Джон, Селина меня любит… — контрабандист поманил к себе девушку, и когда та послушно подошла, хозяйски притянул её к себе ближе за талию.

    — Подчинение из страха не есть любовь Реджинальд… — с сожалением покачал головой некромант.

    — От чего же? Какая разница, если я могу получить от неё всё, что мне захочется? И ты тоже так можешь! Зачем тебе какая-то глупая любовь? — дерзко спросил парень, поглаживая бок своей побледневшей служанки, как бы показывая свою власть над ней. Джон вздрогнул, в его воспоминаниях вспыхнул облик Элрисы, запертой в тайной комнате. Её взгляд был полон презрения и холода, она сидела на кровати горделиво властно приосанившись и смотрела на него как на червя, ползающего у её ног. Этот её взгляд выводил его из равновесия, она смотрела на него так же и в детстве когда он хотел с ней подружиться, но тогда этот взгляд сменялся её очаровательной игривой улыбкой, а стоило ему пленить её, как, казалось, в ней угасли последние искры симпатии и интереса к нему. Это его просто убивало, тогда он начал понимать, что беспрекословное подчинение ничто, если его чувства перестанут быть взаимными. Он никогда не думал, что её покорность может так сильно его мучить, но она это знала, он видел это в каждом её презрительном победоносном взгляде, которым она провожала его, а он не мог к ней даже прикоснуться. Тогда он вспомнил о том, кого ненавидел больше всех в своей жизни.

    — Мой отец был таким как ты… Он думал, что может творить всё, что ему хочется, и его убил, его собственный сын… С чувствами людей надо считаться Реджинальд, даже если это не просто… — произнёс гробовщик.

    — Значит, я похож на твоего отца? И какого это видеть человека так похожего на того, кого ты искренне ненавидел и убил своими руками? — ехидно усмехнулся садист.

    — Разве я говорил, что это я его убил? — улыбнулся в ответ Джон.

    Реджинальд удивлённо заморгал и потерял на несколько мгновений дар речи. Селина воспользовалась замешательством своего господина и незаметно отошла в сторону, встав поближе к окну.

    — Эм… Но ты вполне похож на того, кто мог такое сделать… Неужели это сделал не ты? У тебя есть брат? — удивлённо спросил садист.

    Джон добился именно того, ради чего пришёл сюда, он обратил внимание Реджинальда на существование Элиаса, осталось подкинуть ему ещё пару мыслей, и вскоре от надоедливого братца с его карманным паладином, который в любой момент может передумать и вмешаться в планы некроманта, будет покончено. Нужно лишь чу-чуть приврать, чтобы сделать скучного братца чуть менее скучным.

    — Мой отец был для меня всем… Я с самого детства пытался ему угодить, пытался быть идеальным ребёнком… Я бы никогда его не убил, а вот мой брат. Мой брат был избалованным, он был единственным законным наследником, из-за этого ему всё позволяли, я был для него игрушкой, милым младшим братиком… Я хотел быть кем-то большим для своей семьи, но потом брата женили и заставили подчиняться правилам, он конечно же взбунтовался, и отец хотел лишить его наследства в мою пользу… Элиас весь в отца, он думал, я не узнаю, что он натворил, но я всегда знал, что тот пожар не был случайностью… Он убил отца, а я сбежал, чтобы больше никогда его не видеть… Сейчас я понимаю, что мой отец и сам был ужасно плохим человеком, брат не многим лучше, но я не могу винить его в том, что он сделал.

    — Выходит вы помирились? — спросил Реджинальд.

    Джон не ответил, он подошёл к Селине, осторожно взял её ладонь и, усадив на стул, принялся пить кровь. 

    — А у меня вот нет братьев, наверное и к лучшему, если бы у меня был старший брат, старый скряга никогда не оставил бы мне всё это. Он в меня совсем не верил. Этот придурок считал, что меня обязательно надо женить на какой-нибудь уродливой старой дворянке, чтобы я помог ему наладить новые связи после того, как король перекрыл нам воздух закрытием границ… Этому дураку не хватало деловой хватки, чтобы пользоваться обстоятельствами и перейти на контрабанду вместо привычных путей поставок. Спрос-то всегда будет, главное иметь побольше изворотливости! — самодовольно заявил садист, стараясь скрасить неловкую тишину. Джон отстранился от руки девушки и облизнулся.

    — Хмм, а ты в последнее время не импортировал зерно? — спросил он.

    — Зерно? Ах да… Какой-то торгаш из Лордерона всучил несколько ящиков почти бесплатно, говорят там был очень хороший урожай, но я слышал то зерно было изъято и уничтожено, а жаль, в этом году с зерном у нас не очень, я мог бы сорвать не малый куш… — беспечно ответил контрабандист.

    — И тебя не беспокоит, что ты мог привезти из Лордерона заражённый товар? Там ведь бушует чума... — пытливо спросил некромант.

    — Мне то какая разница? Главное, чтобы мне денежки в карман текли рекой, — всё так же несерьёзно отмахнулся от него хозяин дома.

    — Все мы едим хлеб… — Холодно ответил Джон,

    — Ну да пожалуй, — безразлично пожал плечами Реджинальд и поморщился, словно это была обычная маленькая неприятность. 

    Безрассудность и халатность Реджинальда напоминала гробовщику о том, что его больше всего бесило в людях. И ведь у этого торгаша даже не было никаких навязчивых голосов в голове, кроме его собственной сумасшедшей сущности, а он всё равно плевал на безопасность других ради каких-то глупых излишеств, у него даже не было никакой благородной цели, он не хотел сделать мир лучше, а лишь хотел получить выгоду. Джон ненавидел, когда другие придавали значение абсолютно бесполезным вещам, таким как деньги или положение в обществе. Пусть он и сам хотел навредить когда-то здешним людям, но он делал это намеренно, желая сделать этот город идеальным безопасным местом для него и его возлюбленной, и его очень бесило то, на сколько безалаберно контрабандист подходит к работе и к жизни. Некромант осуждающе посмотрел на Реджинальда.

    — Господин… Пожалуйста не отвлекайтесь… — служанка, чью ладонь Джон всё ещё держал у своих окровавленных губ, посмотрела на кровопийцу с каким-то странным трепетом.

    — Оу, что это такое с тобой Селина? Выглядишь так, словно это тебя не только мучает, но и приносит удовольствие… — садист крадучись подошёл к ним и, склонившись к Селине, приподнял её лицо за подбородок, заглядывая девушке в глаза. Его вторая рука опустилась на её бедро и скользнула по гладкой поверхности её ноги скрытой под шёлковым платьем. Он почти коснулся губ служанки, склонившись к ней, когда Джон его холодно одёрнул:

    — Фу, Реджинальд, отойди, дай я закончу трапезу… — 

    — Мне скучно… — капризничая как ребёнок, ответил парень, но всё же последовал просьбе некроманта и сел, развалившись на диван, ожидая пока его гость насытится кровью.

    — А ты можешь делать это как-то по другому? — спустя минут пять вновь нетерпеливо спросил хозяин дома. — Побыстрее… — 

    — Я могу выкачивать из неё кровь быстрее при помощи магии, но тогда велика вероятность убить её, — ответил Джон.

    — О, а это звучит интереснее! Наверное это жутко больно, да? — садист тут же загорелся этой идеей, похоже вожделея боли своей служанки гораздо больше, чем её тело. 

    — Судя по тому, как кричали твои прихвостни, да, это чертовски больно… Если хочешь убедиться, могу опробовать на тебе, думаю Арнел поймёт и простит, если я убью кого-то вроде тебя, — ответил Джон.

    — Очень заманчиво, но я пожалуй откажусь. Когда ты намерен расплатиться? — уязвлённо отмахнулся Реджинальд.

    — Я привёл двух мертвецов для твоих нужд. Развлекайся… — усмехнулся некромант.

    — Ого… Неплохо. А что на счёт моего предложения попозировать для картины? — напомнил ему контрабандист.

    — Зайду как будет время… Если не забуду, знаешь мертвецы такие забывчивые, может быть, если ты дашь мне обещанный подарок, то он будет напоминать мне, что не плохо было бы к тебе зайти в гости, — без особого энтузиазма ответил Джон.

    — Подарок, да… Может тогда, партейку сыграем в карты, прежде чем ты уйдёшь? И я что-нибудь подарю тебе, если выиграешь… — с озорством подмигнув ему, предложил Реджинальд.

    — Только не покер, я не очень хорошо блефую, — с безразличием сказал гробовщик.

    — Адриен! Адриен! Где ты… Чёрт побери, где шляются эти слуги, посиди здесь, я схожу поищу для тебя сладости и заодно карты принесу, — оживлённо воскликнул Реджинальд выходя из комнаты, но вдруг заглянул обратно и шутливо добавил. — Только к Селине чур не приставать. Хе-хе, она моя.

* * *

    — Держи, выпей, — Протянул Джон Селине какое-то зелье, зелье было горьким и пахло травами, от которых свербило в носу. Он достал инструменты, чтобы зашить рану на её руке.

    — Что это? — Невольно спросила девушка, поморщившись после того, как залпом выпила зелье. 

    — Лекарство. Оно поможет тебе восстановиться. В прошлый раз я не взял его, потому что не думал, что Реджинальд прикроется хилой маленькой девочкой… Не хватало ещё, чтобы ты погибла из-за меня, наверняка он придумает как это использовать, — некромант с отвращением поморщился. 

    — А вы бы не хотели, чтобы я умерла? — с робкой надеждой спросила девушка, и её бледные щёки окрасились лёгким смущённым румянцем. 

    — Знаешь… Я не получаю от убийства особого удовольствия, это просто способ выплеснуть свою боль, однако даже не смотря на это… Это как дурман, тебя затягивает на дно, тебе кажется, что ты чувствуешь облегчение, но потом день за днем внутри накапливается раздражение, и тебе снова хочется выплеснуть эмоции подобным образом… Хочется унять боль в сердце, найти в ком-то поддержку, но мир вокруг и люди лишь разжигают больше эту боль. Иногда кажется, что сдерживаться нет смысла, но когда я не сдерживаюсь, я порой совсем теряю над собой контроль и причиняю вред даже тем, кто мне дорог… Наверное поэтому меня так привлекают мертвецы, это мой способ находиться ближе к смерти, но не пересекать черту… — ответил некромант.

    — Господин Арджент… Вы кого-то убили? — осторожно спросила девушка.

    — Хах… Возможно, я же питаюсь кровью, чтобы сохранять человеческий вид, — уклончиво усмехнулся гробовщик.

    — Вы говорили так, словно убивали не раз и не случайно... — подметила Селина.

    — Как-то раз в детстве я убил крысу, после этого я убил пса, который посмел залаять на мою любимую… На самом деле, я убивал каждую собаку, которая посмела хотя бы заворчать на неё, но скоро понял, что такое поведение привлекает лишнее внимание и перестал… Было сложно сдерживаться, собаки вечно беснуются, когда они рядом с ней, это меня жутко раздражает… — в глазах некроманта вспыхнул опасный одержимый огонёк, он вспоминал всех тех, кого ему хотелось бы убить, но кто всё ещё оставался жив.

    — Как интересно, а собак Элрисы ты тоже убивал? — входя в комнату, вмешался в разговор Реджинальд, на его губах играла лукавая улыбка, конечно, он не подозревал, что слово «собака» было метафорой. Собаки боялись возлюбленной Джона на столько, что скуля, прятались при её появлении, а вот люди предпочитали лаять на неё, выливая бесконечный поток брани и ядовитых сплетен. 

    — У неё только одна собака… И её я точно никогда бы не тронул, я же не сумасшедший… А вы подслушивали нас, господин Реджинальд? — холодно ответил некромант. Конечно же, он подозревал, что контрабандист их подслушает, этот садист явно питал к Джону особый нездоровый интерес.

    — Нет, просто шёл сюда и услышал о твоей неприязни к собакам, забавно, что ведьма, влюблённая в тебя, заядлая собачница, ещё и дочь псаря, — лукаво подметил Реджинальд. — Хмм… Если так подумать это странно… Как дочь обычного псаря стала ведьмой, за этим должна стоять какая-то история. 

    — Хмм… — без особого интереса хмыкнул Джон. 

    — Не знаешь? — обратился к нему с этим вопросом контрабандист. 

    — Я лишь слышал, что её мать была ведьмой, — безразлично пожал плечами Джон. 

    — Ты явно знаешь больше, — с лёгкой обидой нахмурил брови Реджинальд. 

    — Я обещал не говорить об этом никому, — ответил Джон. 

    — Даже ненавидя её всем сердцем, ты продолжаешь скрывать какой-то её секрет? — недоверчиво спросил Реджинальд. 

    — Я дал клятву на крови, что никому не расскажу, можешь даже меня пытать, но я не могу сказать, иначе просто превращусь в кучку пепла… — ответил Джон, потупив пустой взгляд, на глазах наворачивались слёзы, которые он с трудом сдерживал, а в воображении рисовался образ волчицы от груза воспоминаний потерявшей аппетит в клетке, он часто замечал, как её начинает трясти без видимой на то причины, когда она видит шприц, или когда на неё накатывают приступы клаустрофобии, как её начинает тошнить ни с того ни с сего после приступа ужаса. Похожие приступы у неё случались раньше, когда она ещё была почти ребёнком, стоило ей немного углубиться в воспоминания о её матери, иногда даже хватало ненароком услышанного слова «мама», чтобы вызвать у неё паническую атаку. Эти панические атаки появились внезапно, словно когда-то давно она вообще забыла о существовании своей мучительницы, но вдруг неожиданно вспомнила. Один раз после подобного приступа она даже разбила зеркало, потому что отражение в нём напомнило ей лицо матери. 

    — Господин, вы в порядке? — спросила его чародейка, похоже озадаченная его застывшим каменным выражением на лице. 

    — Действительно Джон, ты чего приуныл? — беспечно похлопал его по спине Реджинальд. Некроманта передёрнуло от этого жеста, он чувствовал как внутри нарастает буря, а мысли цепляются за мечты о идеальном мире, в котором он бы убил всех скверных людишек, которые портят ему жизнь и оскорбляют его чувство прекрасного, и превратил бы их в послушных безмозглых зомби, использовал их без остатка, а когда их тела бы слишком сильно сгнили, приказал им пасть там, где гниющая плоть станет пищей для цветов или деревьев. Он считал, что такой мир был бы прекрасен, а самое главное, в нём бы всё шло так, как он задумал. Желание убивать становилось всё сильнее. Джон поднялся на ноги и сказал хозяину дома:

    — Вспомнил эту мерзкую ведьму, вот и испортилось настроение. Что ж, я пойду. Спасибо за угощение, господин Реджинальд. 

    — Ну вот… Уже уходишь? Ты совсем не хочешь развлечься? — хозяин дома остановил своего гостя схватив его за руку.

    — Развлечься? Боюсь у нас разные представления о развлечении… — Джон с отвращением поморщился, едва сдерживая кровожадный порыв наложить какое-нибудь коварное проклятие на контрабандиста. Он стал лихорадочно вспоминать почему этого не стоит делать. Элриса всегда очень расстраивается, узнавая о том, что он сорвался. Кроме того стоит ему убить одного человека и от перевозбуждения его жажда крови станет ещё более навязчивой, он начнёт искать оправдания для убийства куда менее гнилых людишек. Сейчас у него на это совсем нет времени, нужно искать способ вернуть ведьме прежний облик, пока не стало слишком поздно. А ещё Рейвен... Джон вспомнил, что мальчишка сейчас остался совсем один дома, под присмотром призраков да восставших мертвецов. Если некроманту придётся заметать следы, то это может затянуться, а Рейвен очень любопытный мальчишка, ненароком может и в лес сбежать, чтобы попытаться найти, где Джон держит Элрису, это очень опасно. Гробовщик собирался вернуться сегодня и желательно до того, как сядет солнце, чтобы мальчишка не вляпался в неприятности без него.

    — Ты же обещал сыграть со мной, — оторвал его от раздумий голос Реджинальда.

    — Знаешь, как-то нет настроения... — безразлично ответил некромант, про себя подумав, что чем-то этот настырный характер контрабандиста напоминает ему Рейвена.

    — Не упрямься, — продолжил с озорной улыбкой уговаривать некроманта садист. — Какой ты скучный… Давай, будет весело! Сыграем на твои секреты! — 

    Джон задумчиво посмотрел на Реджинальда. Возможно убить его он не может, но уязвить его самолюбие он был очень даже не прочь.

    — Хмм… То есть, если выиграю я, то своим секретом поделишься ты? — спросил наконец некромант.

    — Хочешь узнать меня получше Джон? — игриво спросил хозяин дома.

    — Конечно. Я буду задавать самые каверзные вопросы… — ухмыльнулся гость.

    — Ха-ха, ты не выиграешь, я лучший в этом! — самодовольно заявил Реджинальд, совершенно позабыв о том, что он собирается играть в карты с магом.