Люмин не знала, стоит ли проводить вечер с этим рыжим хитрецом. Парень был вполне в ее вкусе, да ещё и вел себя приятно. А ещё ей действительно понравился тот поцелуй в ресторане. Но дома было двое братьев, а она вновь ехала в лифте с Тартальей. Он сам не знал для чего решил подняться с ней, но уже было поздно думать об этом. До нужного этажа оставалось ехать совсем недолго.

— Слушай… Может, зайдём ещё куда-нибудь? — вдруг спросила девушка.

— А? — с недоумением выдал Тарталья, — Но мы же в лифте к твоей квартире?

— Да, но… Думаю, может просто оставить вещи и цветы? — Люмин вздохнула и посмотрела на увядший букет и бумажные пакеты, — Мы могли бы зайти в тот бар.

Тарталья хмыкнул и кивнул. Ему нравилась эта идея. И ему нравилось то, что Люмин взяла инициативу на себя.

— Я в деле, — с улыбкой ответил парень, — Подожду снаружи квартиры, хорошо? А то твой брат в прошлый раз на меня крайне странно смотрел.

— Ой! Не переживай, можешь зайти, — улыбнулась блондинка, — Итэр просто был недоволен тем, что его разбудили!

— Я подумаю.

Из динамика лифта вдруг раздался голос.

«Двадцатый этаж»

И двери наконец открылись. Двое вышли из лифта, и Люмин открыла квартиру своим ключом. Свет в ней был выключен, но из одной комнаты раздавались голоса.

— Я быстро, — произнесла девушка, снимая ботиночки, — Можешь подождать на кухне, если хочешь.

Тарталья послушно снял обувь, оставил пакеты у дверей и отправился на кухню. Люмин уже убежала в свою комнату.

Вдруг раздался щелчок дверного замка, и до ушей рыжеволосого донёсся радостный голос Итэра.

— Я выгирал! Значит на кухню за пивом идёшь ты.

— Понял, понял, сейчас, — ответил ему более низкий мужской голос, — Сколько?

— Три!

На кухне показался высокий блондин с голубыми глазами. Он удивлённо посмотрел на Тарталью.

— Добрый вечер? — вдруг прервал тишину последний.

— Э-э… Ты с Люмин? — с недоумением спросил Дайнслейф.

Тарталья кивнул ему. В это же время из комнаты вышел и Итэр, что-то бубнящий себе под нос.

— О. Тарталья, да? — внезапно спросил брат-близнец девушки, глядя на гостя.

— Да, мы виделись тогда…ну, ночью?

— Ага, а потом моя сестра на, — тут Итэра перебил блондин повыше.

— Итэр, не сейчас, Люмин сама разберётся, — после этого замечания, Дайн повернулся к Тарталье, — Я Дайнслейф, старший брат этих двоих. Буду признателен, если Люми вернётся домой в целости и сохранности.

— Конечно, как же ещё! — ответственно произнёс рыжеволосый, — Рад познакомиться.

Итэр, что-то фыркнув себе под нос, взял из холодильника какую-то закуску и ушёл. Дайнслейф же остался и присел напротив гостя, что, конечно же, удивило последнего.

— Замучила с шоппингом, да? — вдруг дружелюбно спросил блондин.

— А…Да, но было весело, — улыбнулся Тарталья, — У Люмин хороший вкус.

— Поверь, после пары таких походов будет уже не смешно, — и Дайн рассмеялся, — Личный опыт.

— Ради неё я готов и потерпеть, — ответил Тарталья.

— Ну, раз так, то доверяю сестру тебе, — он встал со стула и взял пиво, за которым шел изначально, — Хорошего вечера.

Дайнслейф ушёл. Тарталья остался один.

«Ну, её братья меня хотя-бы не загрызли… Хотя мелкий, кажется, собирался, — думал он, — Зато Дайн кажется хорошим человеком»

Тарталья хорошо понимал волнения братьев о девушке — в конце концов, он и сам являлся старшим братом. Но, к сожалению, находился за тысячи километров от своих братьев и сестры. Что-то внутри сжалось, и рыжеволосый поспешил отвлечься от этих мыслей. Но уже не получалось.

 Он сидел на кухне в квартире Люмин, но хотел бы на той, где разносится запах блинов, приготовленных младшей сестрой. Парень вздохнул, вспоминая лица младших. Ради них он решился пойти на службу, и ради их благополучия позже вступил в ряды Фатуи, о чем те даже не догадывались. Для Тони, Антона и Тевкра их братишка был обычным банковским работником, и именно эту ложь он говорил всем своим знакомым. Конечно же, Тарталья устал от жизни во лжи. Ему действительно хотелось бы вернуться домой, но миссия обязывала его оставаться в Ли Юэ.

«Клянусь, если бы главной целью этой миссии не была миленькая блондинка! — пронеслось у него в голове, — Я бы сорвался домой…»

Миссия Тартальи… Была донельзя простой. Он и сам удивился, когда узнал что едет всего лишь наблюдать и втираться в доверие какой-то девчушке, о которой у Фатуи было подозрительно мало информации. Все, что ему надо было делать — сближаться с ней и докладывать о её поведении и какой-то интересной информации. Но таковой практически не было. Единственное, что держало Тарталью — действительно милая и красивая Люмин. Она понравилась ему и стала интересна как нечто большее, чем просто «цель» всего за несколько встреч и пару недель переписки. Тарталья знал, что так нельзя. Знал, что ему не стоит к ней привязываться и желать сблизиться по-настоящему. Знал, и делал всё наперекор. Ему было плевать на какие-то «подозрительно чистые» её дела, на количество ее имущества и денег, на её возможную причастность к «Бездне», даже на свои смутные воспоминания о ком-то светловолосом.

Внезапный радостный голос Люмин выдернул Тарталью из раздумий. Парень даже вздрогнул.

— Тарталья! Я всё, пойдем?

— А.Да, да, пойдем, — протараторил он, поднимаясь.

Сначала он не заметил, но девушка переоделась. Белое платье сменилось свободными черными джинсами и голубым свитером. Тарталья еле заметно улыбнулся.

…

На полпути Тарталья внезапно предложил вместо бара пойти к нему. Люмин также внезапно согласилась, и они решили сперва зайти в магазин.

Продуктовая корзина оказалась полной — девушка то и дело кидала в неё различные сладости. Набор выходил интересный: две бутылки вина, контейнер клубники, шоколад, сладкие булочки и печенье, несколько пачек лапши быстрого приготовления и газировка. Тарталья молча всё оплатил и взял оба пакета с продуктами.

Теперь «парочке» оставалось лишь дойти до гостиницы, где проживал рыжеволосый.

…

Зайдя в номер, Тарталья с облегчением кинул все пакеты на пол.

— Проходи, гостиная там, — он указал на одну из дверей, — Я быстро разберусь кое с чем и вернусь.

— Хорошо! — весело ответила ему Люмин, — А…тут есть что-то вроде кухни?

— …Нет? В одном из ящиков под телевизором должна быть плитка, но я не знаю, работает ли она, — ответил Тарталья, сняв обувь, — Это же гостиница. Да и я ем обычно вне «дома».

— Ладно, я разберусь, — она замялась, — Ну… Как-нибудь разберусь, — и девушка зашла в гостиную, захватив с собой пакет продуктов.

Тарталья отлучился в спальню, попутно закинув в шкаф новые вещи. Ему не хотелось весь вечер сидеть джинсах, и те быстро сменились на удобные спортивные штаны.

Вдруг раздался звук уведомления на телефоне. Рыжеволосый парень быстро отключил звук и зашёл в диалог.

«Чайльд, ты идиот?» — философски висело сообщение от коллеги. Тарталья вздохнул и решил прочитать следующее.

«Тебе не кажется, что твоя миссия затянулась? И ты до сих пор присылаешь нам лишь уже известную информацию», — О, он прекрасно знал об этом. Но иной информацией и не располагал. С его губ сорвался нервный смешок.

«Если ты не справишься, я отправлю к тебе кое-кого менее терпеливого, и эта блондиночка, одной Царице известно, что с ней станет» — и Тарталья вздыхает. Он хорошо знаком с характером своей коллеги и точно уверен в том, что к нему никого не отправят.

Наконец парень решается написать ответ.

«Розалина, если тебя это ТАК волнует, то вспомни о своей собственной миссии. Я действую по своим методам. Может и долго, зато потом — очень ценно. Ты знаешь. Все знают. Царица не торопится. И эта «Бездна» тоже в последнее время утихла, так утихни, твою ж мать, и ты!»

Отправлено.

Тарталья кладет телефон в тумбочку и выходит из комнаты, напоследок положив в карман несколько презервативов.

Люмин тем временем уже устроилась в гостиной. Она взяла с края дивана плед, которым прикрыла, судя по всему, замёрзшие ноги. На журнальном столике уже стояло вино и были разложены сладости.

— Я не нашла стаканы, — с мягкой улыбкой произнесла девушка, увидев вошедшего.

— Сейчас, где-то здесь были, — Тарталья, присев, открыл одну из тумб. В его руках сверкнули два стеклянных бокала, — Даже бокалы! — и парень ставит их на стол.

Люмин мягко похлопала рукой по дивану, приглашая рыжеволосого присесть. Он послушался и, приземлившись, взял в руки пульт от телевизора.

— Будем что-нибудь смотреть? — спросил Тарталья.

— М-м… Включай…- она задумалась, — Да что угодно…

— Хорошо, только потом не жалуйся, — хитро улыбнулся он.

Выбор Тартальи…был специфическим. Он действительно включил то, на что пожаловалась бы любая девушка в подобный вечер. Он включил грёбаный чёрно-белый исторический фильм.

Первые десять минут просмотра Люмин честно пыталась быть внимательной. Но «история ассамблеи Гуй Чжун» пусть и была в какой-то степени романтична, оказалась на деле совсем скучной. Девушка допивала уже третий бокал, наблюдая за тем, как Тарталья увлеченно поглядывает то на экран, то на неё.

«Это такая игра на терпение? — подумала она про себя, — Ну посмотрим, кто сдастся первым!.. не зря же я слушала лекции Дайна, да?»

Чайльду…было весело. Ему нравилось наблюдать за тем, как девушка все более и более нетерпеливо наполняет бокал. Сам он допивал лишь первый. И, как бы сильно ему не хотелось напиться и забыть о работе, был вынужден перед этим вновь воспользоваться неизвестным средством, присланным от руководства. Конечно, не было ясно какой точно эффект оно оказывает, но в прошлый раз Тарталья не опьянел. Именно поэтому он решил подразнить блондинку, включив скучнейшую историческую лекцию.

Удивительно, но Люмин продержалась уже около сорока минут. Это стоило ей контейнера клубники и бутылки вина, но зато она до сих пор не пожаловалась. Правда на экран уже вовсе не смотрела. Люмин осматривала всё, что её окружало, время от времени накручивала локон золотистых волос на палец, смотрела на Тарталью… Кое-куда кроме его лица в том числе. Он, естественно, замечал ее взгляды, но вида не подавал и продолжал думать о том, что делать дальше. Кто из них сорвётся первым? Они сами не знают. Они оба, не зная об этом, устроили «соревнование» по терпению. Правда Тарталья жульничал и не пьянел. И это стало его преимуществом.

Когда Люмин выпила уже больше бутылки, ее начало клонить в сон. Пусть диван и был большим, но подушек на нем не было. Голова девушки сама собой опустилась на плечо Тартальи.

«Это ее проигрыш, да? — подумал он, — Значит, пора это заканчивать»

Тарталья выключил телевизор, но Люмин не заметила. Его рука осторожно переместилась на ее талию, а плед теперь укрывал их обоих. Щеки девушки давно были покрыты румянцем — так действовал на нее алкоголь, но сейчас стали ещё краснее. Она ещё не спала и вполне понимала происходящее. Свитер с широким вырезом предательски сполз с одного плеча, обнажая бледную кожу и ажурную белую полосочку нижнего белья. Тарталья заметил.

— Ну и что это? — с издёвкой спросил он.

— М…что, о чем ты? — сонно ответила ему Люмин, но вдруг почувствовала как чужая рука опускается вдоль изгибов ее тела, — А?

— Кое-кто хотел большего, чем просто вечер, да?

Продолжить поддразнивания он не смог. Люмин резко повалила Тарталью на диван и оказалась сверху. Лицо парня до сих пор выражало какую-то усмешку, пусть теперь и было заинтересованным. Блондинка уселась сверху, придавливая Чайльда к дивану. Её рука плавно залезла под футболку парня, после чего резко Люмин задрала ее кверху, за голову парня, слегка ограничивая и его руки в движении. Что-то угрожающее, но в то же время манящее и соблазнительное сверкнуло в её глазах.

— Вот теперь это интересно, — произнёс тот, ёрзая под девушкой.

— О, раз уж нам теперь интересно, то почему бы не… — она прервалась после того, как почувствовала что-то твердое под своим бедром, — Не наказать кое-кого, а?

— И что же ты сделаешь, Люми? — с интересом спросил Тарталья, использовав миленькое сокращение ее имени, которое «позаимствовал» у Дайнслейфа.

— Мм… Дай-ка подумать… Может, связать тебя? — и она ловким движением рук сняла со своей талии ремень, державший джинсы, после чего громко им хлопнула, — Или отшлёпать? А может сделать так?

Девушка резко оттянула его сосок. Тарталья вздрогнул от неожиданности, а потом почувствовал ремень на своих запястьях. Она действительно связала его руки своим ремнем, и милым смешком ознаменовала свою «победу». Люмин позволила себе расслабиться и отвернуться чтобы снять с себя свитер, что и это стало её ошибкой.

Тарталья прекрасно знал как выпутаться из любой ситуации, и связанные руки не были для него преградой — несколько ловких движений, и ремень оказался в его руках. А девушка под ним. От неожиданности Люмин почти вскрикнула, но не успела. Тарталья поцеловал её, поцеловал жадно, не давая ей возможности вдохнуть. Свитер девушки упал на пол.

— И всё же, я победил, да? — с пошлой ухмылкой сказал парень, наконец разорвав поцелуй.

— Ха-а… Это не честно! — недовольно отвечала ему Люмин, пытаясь отдышаться, — У тебя преимущество!

— Ну и какое, Люми?

— Ты!..— хотела было она бросить колкое замечание, но почувствовала руку Тартальи на своей груди, — Агрх… Делай что хочешь…

Зелёный свет. Тарталья наконец мог сделать то, о чём думал с их первой, позабытой Люмин, встречи. Но ему хотелось дразнить девушку ещё и ещё, заставить её умолять продолжать… Рыжеволосый и сам не заметил, что его рука всё это время продолжала ласкать одну из грудей девушки, тихо ерзающей под ним. Тарталья неторопливо опустился ниже, к ширинке её джинс. Расстегнув их и стянув, насколько смог, вниз, парень решил хорошенько осмотреть Люмин. Та была красива и привлекательна. Сначала он не предал этому значения, но она действительно была в том белье, которое купила сегодня. Оно подходило ей. Белый цвет подчеркивал её светлую кожу, а кружева лишь украшали тело. Оказалось, что в набор входило ещё кое-что.Аккуратный белый поясок, что был на её талии, держал тоненькие ажурные лямки, которые, красиво прилегая к бёдрам девушки сзади и спереди, держали чулки.

 Тарталья не сдержался и резко встал с дивана. Он подхватил удивленную Люмин на руки и спешно переместился в спальню, где сел на широкую кровать и опустил девушку рядом с собой. Вся её одежда осталась в гостиной, и всё, что она могла сейчас делать, так это прижиматься к Тарталье и обвивать свои руки вокруг его шеи. Внезапно Люмин вновь перехватила инициативу и втянула рыжеволосого в поцелуй, то и дело хватая его за волосы. Когда она наконец отстранилась, Тарталья слегка сменил тактику. Он выпутался из её объятий и обхватил девушку со спины, сразу же позволяя себе провести рукой по внутренней части её бедра, отчего Люмин вздрогнула. И сдержанно застонала, когда вторая рука парня начала сжимать её грудь.

Люмин, пусть и не желала этого признавать, уже растаяла в руках парня. Каждое прикосновение его губ к ее ушам, шее, плечам и ниже…заставляло сердце сжиматься, а дыхание прерывалось негромкими стонами. Каждое движение его пальцев на ее груди и между её бёдер заставляло изгибаться, прижиматься к сильному телу Тартальи и желать большего. Но сам Тарталья не торопился. Ему нравилось дразнить её, доводить до пика одними лишь касаниями через тонкую ткань, а затем резко останавливаться и слушать её дыхание. Так продолжалось уже достаточно долго — кажется, он насчитал около пяти её тихих «прошу», и наконец-то соизволил стянуть с девушки её кружевные трусики.

 Конечно же, она уже давно была влажной, и два пальца с лёгкостью проскользнули в её дырочку, выбив громкий и протяжный стон. В этот раз Тарталья действовал быстрее и немного жёстче, время от времени грубо задевая возбуждённый клитор большим пальцем. Люмин двигалась с тем же ритмом, что задал рыжеволосый, и старалась кончить хотя-бы раз. Внезапно Тарталья ввёл третий палец, и нутро девушки стало сжиматься всё сильнее с каждым движением. Она старалась наращивать темп, и рыжеволосый подстраивался под неё, поняв намерения. Вдруг девушка затихла и перестала двигаться, а Тарталья почувствовал, как сильно она сжалась. Он был уверен — Люмин кончила. От его пальцев.

 Девушка откинула голову на крепкие плечи парня, стараясь отдышаться. Её партнёр на время отстранился от ласк, и ласково обнял ее обоими руками. Она не придавала этому значения, но вся её шея и плечи были в алых следах от поцелуев. В этот раз Тарталья не скупился на метки.

— Ты…довольно хорош, — слегка дрожащим голосом произнесла Люмин.

— Если бы я был плох, то не звал бы к себе, — дразняще отвечал ей парень, прижимая поближе и кусая мочку уха.

Он выбил из неё тихий стон. Всё ее тело сейчас было чувствительно, и Тарталья намеревался это использовать. Его язык вновь стал спускаться всё ниже, но теперь парень ещё и позволял себе оставлять следы укусов. Каждый раз Люмин вздрагивала, а потом и вовсе почувствовала как парень приподнял её и перевернул к себе лицом.

— Тебе не кажется, что кое о ком забыли? — с улыбкой спросил он, опуская руки на тонкую талию.

— Ох… — она выдохнула и попыталась стянуть спортивные штаны с парня, — Т-ты сам начал…

— Да, и намереваюсь продолжать, — прошептал он ей на ухо, после чего помог снять с себя одежду и бельё, — Ты знаешь что делать, да?

Люмин знала. Она начала тереться о его теперь уже оголенный пах, ягодицами задевая твёрдый член. Девушка чувствовала, как чужой орган под ней набухал ещё сильнее, а слух улавливал едва слышные и сдержанные выдохи Тартальи. Парень решил «помочь» ей и приподнял блондинку, чтобы та позволила ему войти. Люмин быстро сообразила и опёрлась о кровать, нависая над парнем. Её пальцы уверенно коснулись мужского органа, и она направила его внутрь. Прикосновение одной лишь головки к влажному входу заставило девушку тихонько ахнуть, но она послушно начала медленно принимать член внутрь.

Люмин не рассчитывала на то, что он будет настолько большим. Она заметно замедлилась, после чего случайно посмотрела на лицо парня. Тарталья выглядел усмешливо-довольным, слегка смущенным и… хитрым? Внезапно его руки резко опустились на её бедра и прижали вниз, заставляя принять всю его длину разом. Это нехитрое действие выбило из Люмин громкий вскрик и несколько слезинок из-за неожиданности. Тарталья сразу же начал ритмично толкаться, с каждым разом заставляя девушку стонать всё громче и громче. Её тепло очень приятно обволакивало член парня, и тот совсем не видел смысла ждать пока девушка привыкнет. С каждым его толчком узкие стенки растягивались, позволяя рыжеволосому двигаться быстрее и проникать глубже. Наконец Люмин подхватила его ритм, начав толкаться бёдрами в ответ. Её руки обхватили спину Тартальи, и с каждым резким его движением аккуратные ноготки девушки оставляли красные следы на коже. Она втянула его в поцелуй, который был послушно принят, и все её милые стоны теперь тонули в чужом рту.

 Руки парня вновь переместились на талию, и он время от времени внезапно толкал девушку вниз, сбивая ритм и выбивая громкие крики. В затуманенную удовольствием голову Тартальи пришла отличная идея. Он резко шлёпнул её по упругой ягодице, и помимо милого стона почувствовал, как её нутро сжалось. Рыжеволосый разорвал поцелуй и наклонился к девичьему уху, игриво прикусывая мочку.

— Кому-то нравятся шлепки, да? — тихо и похотливо произнёс он, вновь повторяя удар, — Что аж всё сжимается?

— Х-ха…да, — сбивчиво ответила Люмин, не имеющая возможности отдышаться, — Ещё…

Тарталья усмехнулся и одновременно обоими руками, ещё сильнее чем прежде, опустил шлепки, заставляя блондинку судорожно сжиматься. Его губы опустились на её шею, он то и дело покусывал нежную кожу. Девушка замедлилась, её нутро сжималось, а стоны становились громче. О. Люмин кончила. Какая прекрасная для Тартальи возможность прибавить темпа!

Он, не выходя из неё, резко двинулся вперёд и опрокинул Люмин на кровать, позволяя ей упасть на спину. Её бедра он крепко сжимал и продолжал двигаться, всё ускоряясь, в узком лоне. Люмин обхватила его ногами, прижимаясь поближе. Каждое движение заставляло девушку практически срываться на крик, но Тарталья продолжал. Он чувствовал, как она вновь кончила, и снова продолжал. На её глазах выступили слёзы, но оба знали, что это слёзы удовольствия. Внезапно Тарталья остановился, вонзившись до упора. Он заглянул в янтарные глаза, после чего одной рукой вытер её слёзки. Люмин едва заметно толкнулась навстречу…и почувствовала как что-то тёплое заполняет её нутро. Парень не спешил покидать её, совсем наоборот, опустился рядом и перевернул девушку набок, крепко обнимая. И он всё ещё внутри, и даже малейшее движение продолжало выбивать милые стоны.

— Понравилось? — внезапно спрашивает Тарталья, нежно целуя её в щёку.

— П-понравилось, — тихо отвечает ему Люмин дрожащим голоском.

Он медленно выходит из неё, позволяя своему семени пролиться и стекать по её ногам.

Оба они чувствовали приятное изнеможение, и глаза невольно закрылись бы, проводя в сон, но Тарталья вдруг привстал.

— А? — тихо спрашивает девушка, — Куда?..

— Надо бы… Ну, знаешь, помыться, — отвечает он ей с улыбкой.

— Ох.

— Тсс, не переживай, — и парень осторожно берёт блондинку на руки, — Я знаю что ты не сможешь стоять на ногах.

— Э-это!.. не так, — хотела было возразить девушка, но парень легонько шлёпнул её и засмеялся, — Т-ты!

— Ага, Я самый.

Под тихие возмущения Люмин, к которой вновь вернулась возможность возражать, и заразительный смех Тартальи они отправились в ванную комнату. Парень осторожно опустил девушку в ванну, после чего принялся расстёгивать её кружевной бюстгальтер. Снять державший чулки поясок она решила сама, а вот в снятии самих чулок Тарталья перехватил инициативу. Он ловко запустил свои пальцы под белый капрон, задумчиво помял девичью ногу и наконец стянул первый чулок, в конце поцеловав ножку девушки. Люмин отвернулась, ведь не хотела признавать того, что ей это нравилось. Со вторым Тарталья справился быстрее, и всё белье теперь лежало на полу.

Вопреки ожиданиям девушки, Татралья действительно всего лишь помог ей помыться, после чего отнёс её на кровать и дал рубашку с шортами чтобы прикрыться. Хотя от шорт толку не было — пусть они и были на резинке, но всё равно слетали с ее тела. Пока Тарталья сам отлучился в душ, она решила найти хотя бы часть своего белья. Кружевные трусики девушки лежали под подушкой, и, пусть и были слегка влажными, надеть их всё же было можно. В комнате было душно, и Люмин решилась встать. На удивление, ноги вполне держали её, и девушка смогла открыть окно. Было уже довольно поздно, и свежий ночной воздух вторгся в комнату, заставляя слегка поёжиться. Блондинка задумалась, рассматривая звёзды. Её силуэт в тёмной комнате, освещаемой лишь одной прикроватной лампой и светом луны, бесспорно был красив. Красная рубашка Тартальи, которая была неимоверно велика девушке, служила своеобразным халатом, прилипая к влажной после мытья коже.

Вдруг чужие руки нежно обвились вокруг её талии, и чей-то нос уткнулся в золотистые волосы. Тарталья уже вышел из душа.

— Оставайся, — тихо произнёс он.

— Останусь, — спокойно кивнула она.