Мурад желал, чтобы этот день скорее закончился. Сначала совет дивана, где будут решаться вопросы о предстоящем военном походе, затем прогулка на рынок для проверки жалоб: уже не один десяток человек пожаловался, что цены на хлеб растут, а качество при этом только падает.
Раньше управление империей не доставляло Мураду таких неудобств, напротив, он черпал из этого силы и ничто другое не занимало его так сильно, как забота о государстве. Даже будучи юным шехзаде, он предпочитал охоте и красивым наложницам государственные дела, в отличие от братьев, которых в те времена интересовали только развлечения.
Теперь же прогулки по столице, позволявшие раньше не только следить за соблюдением законов, но и расслабиться, понаблюдать за жизнью простых людей, отдохнуть от вечных гаремных дрязг, раздражали. Хотелось скорее вернуться во дворец, а не расхаживать по торговым рядам, проверяя добросовестность торговцев. Даже обожаемый Мурадом совет дивана теперь навевал скуку, несмотря на то, что решения, выносимые им, влияли на всё государство. Предстоящая война, необходимость назначить кого-то на должность визиря в скором времени, до начала похода - мысли обо всём этом долго не задерживались в голове султана, их полностью вытеснял Нилюфер. Прекрасный и нежный, как цветок в честь которого назван и твердый, как камень, из которого сложен дворец. Уже три месяца омега не покидал мысли Мурада, два месяца был законным мужем султана, но до сих пор взгляд его был так же холоден, как и во вторую их встречу - за несколько дней до свадьбы. Нилюфер принимал все подарки, не отказывался от времяпровождения с Мурадом ни днём, ни ночью, но по-прежнему звал его не иначе как "повелитель".
Время от времени Мурад думал о том, чтобы попросту приворожить юношу, на такое способен не каждый колдун, но для султана не составит труда найти таких хоть десяток. Приворожить Нилюфера, услышать из его губ своё имя, увидеть влюбленный взгляд, а не лёд в глазах, насладиться жаркими ночами, проведёнными с омегой по желанию самого Нилюфера, не так, как это происходит теперь. Мурад желал, чтобы Нилюфер отзывался на прикосновения, стонал и выгибался под альфой как в их первую ночь. Брать омегу спящим было физически приятно, но всё же хотелось большего... Мурад гнал от себя мысли о привороте, надеясь дождаться, когда омега сам отдаст своё сердце, без колдовства.
И Бог смиловался над Мурадом, ниспослав за его терпение подарок, которому альфа обрадовался больше, чем победе в войне.
Когда совет дивана окончился, к султану подошёл главный евнух, сообщить радостную весть. Едва узнав в чём дело, Мурад приказал эфенди идти на рынок без него, и отчитаться о результатах завтра днём, а сам отправился в гарем - в султанских покоях его ждал Нилюфер.
***
Едва проснувшись, Нилюфер похолодел от страха, сев в постели в ожидании служанок. Сон как рукой сняло, а сердце забилось так, что готово было выпрыгнуть из груди. Между ног было мокро, а в животе появилось знакомое ощущение, что-то среднее между жаром и болью. Начало течки.
Юноша надеялся, что это лишь кошмарный сон, что сейчас он проснётся и ничего этого нет, и вообще все дни в гареме окажутся только сном и проснётся Нилюфер дома, в своей маленькой кровати, а вокруг будут крутиться сестрёнки. Они всегда просыпались раньше и терпеливо ждали пробуждения старшего брата. Нилюфер ущипнул себя. Ничего не произошло, он по-прежнему был не дома, а в гареме, и живот по-прежнему крутило от возбуждения.
- Нет, Господи, прошу, только не это! - Запричитал юноша и принялся молиться, сам не зная о чём. О том, чтобы султан его не тронул? Или о том, чтобы сбежать из этого проклятого места?
Нет, надеяться сбежать бессмысленно. Дома его не примут, отец выгонит взашей как только увидит сына на пороге. И даже если бы отец всё же принял его назад - что стоит султану послать за сбежавшим мужем стражу? Омегу вернут в гарем сразу же. А куда ещё можно сбежать? Одинокий омега, без сопровождения альфы или беты долго на улице не протянет даже с деньгами, или просто надругаются и убьют или в бордель продадут...
- Господин, - поклонилась Мелек. - Завтрак скоро будет готов. Какое платье на сегодня выберете?
Девушка указала на лежащие на тахте платья. У Нилюфера не было ни желания, ни сил понять, чем они отличаются кроме цвета: синее, зелёное и красное.
- Любое. И завтрак можно не приносить, я не буду есть.
Юноша с трудом встал с постели, пришлось подниматься, держась за столбик кровати. Во всём теле была слабость, как при болезни.
- Вам плохо, господин?
Мелек подошла ближе, потрогала рукой лоб Нилюфера, затем шею и живот.
- Эсма! - Крикнула девушка в сторону. Эсма тут же выбежала из маленькой комнаты и не успела она спросить, в чём дело, Мелек начала перечислять, что делать. - Иди скажи, чтоб хаммам приготовили как можно скорее, и Гюль аге передай, что у господина течка. И на кухню зайди, пусть завтрак себе оставят. Живо!
Эсма ушла выполнять приказания, а Мелек усадила Нилюфера на край кровати и, взяв ближайшее к ней платье - синее - стала одевать юношу.
С каждой минутой Нилюферу становилось всё хуже. В платье было невыносимо жарко, из-за пота ткань прилипала к коже, швы кололись, а в обувь, казалось, насыпали битого стекла, с такой болью давался каждый шаг. Ещё одна отвратительная черта течки - тело становится слишком чувствительным абсолютно ко всему.
Нилюфер заплакал. Наступил тот день, когда его жизнь окончательно превратится в ад.
- Что не так, господин? Больно? - Мелек крутилась вокруг, не понимая, что ещё сделать. Всё что ей оставалось - ждать возвращения Эсмы. Выйти за повитухой или лекаршей нельзя, ведь господин останется в покоях один.
Нилюфер отрицательно помотал головой, хотя больно было.
- Открой окно, дышать нечем.
Служанка открыла окно, и юноша присел ближе к источнику свежего воздуха. Стало немного легче, уже не жарко. Нилюфер откинул голову назад и закрыл глаза, мысли уносились куда-то далеко, к тихой прохладной речке...
Рука на плече юноши казалась ему невероятно горячей, как раскалённое железо. Мелек тормошила его, пытаясь привести в чувства.
- Господин, очнитесь.
- Что? - Нилюфер часто заморгал, перед глазами всё было как в тумане, мутно и нечётко.
- Надо идти. - Коротко ответила служанка и вместе с Эсмой за руки подняла Нилюфера на ноги.
Девушки вели юношу, крепко держа его за руки. Шёл Нилюфер медленно, иногда оступаясь на ровном полу или запинаясь об собственные ноги. В хаммаме лучше не стало: даже сидел Нилюфер с трудом, а от тёплой воды дёргался, как от кипятка. Девушки вздохнули с облегчением, когда мытьё окончилось, одеть юношу оказалось проще, белое лёгкое платье без нижних одежд сидело свободно, не причиняя господину лишнего дискомфорта.
Но на полпути к султанским покоям Нилюфер вновь споткнулся и больше не вставал, ноги его совсем не держали. Не лёг на пол он только потому, что Эсма придерживала его за спину, присев рядом, пока Мелек убежала на поиски кого-нибудь из евнухов: у них хватит сил донести Нилюфера на руках.
- А сразу позвать кого-то не додумалась? - Донеслось из-за поворота, ещё через мгновение из-за угла вышли Мелек и сердитый евнух. - А если его в таком состоянии кто-то увидел бы? Муж султана на полу валяется! Узнает кто - к палачу отправитесь, боже упаси.
- Не будешь кричать на весь дворец, никто и не узнает. - Угрожающим тоном сказала Мелек и евнух тут же замолк, подхватил Нилюфера на руки и под сопровождением девушек понёс его в покои султана.
Жарко, невыносимо жарко, как под летним солнцем. Нилюфер стянул с себя одежду, попутно расцарапав плечи, где находились застёжки платья, и скинул её на пол, водя ногами по постели. Без одежды стало намного легче, но тело продолжало изнывать от возбуждения, Нилюфер беспрестанно дёргал ногами, разводил их в стороны и снова сводил, будто это как-то могло помочь избавиться от наваждения. Омега отчаянно желал, чтобы альфа наконец пришел и взял его, избавил от этих мучений, подарил удовольствие.
***
Мурад не смог сдержать улыбку, увидев Нилюфера в своей постели. До этого момента он и представить не мог, что омега может быть таким соблазнительным. Голый, не прикрытый ничем, с выступившими по всему телу капельками пота. Пальцы сминают простынь, ноги раздвинуты в стороны, а с губ срываются стоны. Боже, Нилюфер сам просит об этом!
Мурад раздевается, идя к кровати, сбрасывает одежду на пол, не задумываясь. Забирается на кровать, нависает над юношей.
- Пожалуйста... - Шепчет Нилюфер и раздвигает ноги ещё шире.
Мурада не надо просить дважды. Он входит резко, на всю длину одним движением. Нилюфер вскрикивает от резкой боли и упирается руками в грудь Мурада, в попытке оттолкнуть. Тщетно.
Альфа закидывает стройные ноги омеги себе на плечи, входит максимально глубоко. Улыбается, слушая рваные стоны. Как же долго он этого ждал! Нилюфер стонет под ним от удовольствия.
- Б-быстрее. - Выдыхает омега и выгибается в спине. Мурад двигается быстрее и с его каждым движением стоны омеги становятся всё громче.
Мурад откидывает голову назад, наслаждаясь пиком физической близости, и не видит, но чувствует, как омега под ним тоже кончает.
Альфа выходит из юного тела. Любуется вздымающейся от частого дыхания грудью. Нилюфер не может отдышаться, но всё же находит в себе остатки сил и произносит:
- Ещё... Хочу... Ещё...
Сначала отказывался, а теперь одного раза мало. Что ж, для второго раза альфе необходимо немного отдохнуть, а значит можно развлечься ещё одним способом.
- Проси. Умоляй меня об этом.
- Пож..жалуйста, - едва слышно шепчет Нилюфер и стонет во весь голос, когда альфа проходится языком по его груди, задевая сосок.
- Чего ты хочешь? Я не понимаю. - Мурад слегка прикусывает нежный сосок и омега дёргается всем телом.
- Возьми меня! Умоляю...
- Так бы сразу. - Ухмыляется альфа и с лёгкостью переворачивает омегу на живот, будто тот совсем ничего не весит.
Снова садится между раздвинутых ног, любуется, как из Нилюфера вытекает семя.
- Мой. И только мой. Ты принадлежишь мне. - Шепчет Мурад сам себе. Приподнимает поясницу Нилюфера, чтобы было удобнее, Нилюфер понимает это по-своему и встаёт на четвереньки, сильно прогибаясь в спине.
Альфа приставляет головку члена ко входу, не проникая, только дразня.
- Проси ещё.
- Пожалуйста! - Нилюфер подаётся назад, пытаясь самостоятельно насадиться на член альфы. Мурад шлёпает его по ягодице, сильно, кожа сразу начинает краснеть, принимая размытые контуры ладони.
- Проси понятнее. Что "пожалуйста"?
- Возьми меня. - Просит Нилюфер, и Мурад слышит в его голосе слёзы.
Мурад тут же входит, снова на всю длину.
- Быстрее.
Ведёт себя, как шлюха в борделе, а не как приличный омега, думает Мурад. Двигаться быстрее он не собирается, в таком темпе, как сейчас, он быстро дойдет до пика.
Омега вновь просит альфу двигаться быстрее, но ничего не меняется. И Нилюфер начинает раскачиваться взад-вперед, насаживаясь на член в приятном ему, а не альфе темпе.
Мурад шлёпает своевольного омегу. Один раз, второй, третий... На пятый удар Нилюфер умоляет прекратить. На седьмой пытается как-то отстраниться, отойти вперёд, продолжая умолять, но Мурад крепко держит его второй рукой и продолжает шлёпать.
- Хватит! - Плачет Нилюфер. - Хватит! Прошу, хватит!
Слёзы омеги смягчают пыл альфы. Но наказание ведь можно продолжить и иначе.
Мурад хватает руки Нилюфера и юноша падает грудью на кровать. В таком положении он не сможет двигаться, будет, как положено омеге, покорно принимать всё, что с ним делает альфа.
Мурад кончает меньше, чем через минуту, не успев толком насладиться новой позой.
- Ничего, в следующий раз... - Мурад закусывает губу, представляя как в следующий раз он начнёт именно с этого момента. Спящий Нилюфер, конечно, не будет так стонать и умолять, но Мурад с лёгкостью сможет это вообразить. Он отпускает руки омеги и тот сразу падает, член выскальзывает из его тела.
Нилюфер засыпает быстро, как и в предыдущие ночи, ему снится как султан вжимает его в кровать, использует как вещь, для удовлетворения низменных желаний. Нилюферу снова больно, и снова он ничего не может с этим сделать.