- Ой, какой дом! Где в нём вход вообще? – рыжеволосая девушка с раскрасневшимися круглыми щёчками, задрав голову, рассматривала мрачные стены с облупившейся штукатуркой.

Шапка съехала, искусственный мех на капюшоне куртки намок и слипся от дождя, на лицо падали колючие холодные капли. Её спутница, одетая в длинный кожаный плащ, рылась в сумке в поисках ключей.

- Лись! Лись, смотри, какая башенка! – снова защебетала рыжая девушка, показывая на остроконечный купол, венчающий угловой эркер.

- Да, вот в ней мы и будем жить, - ответила вторая девушка, перебирая ключи на крупном металлическом кольце, - Пошли, вход через арку в соседнем доме…

- Правда?! Вот это да!!! Я всегда мечтала жить в башенке под крышей… Ух, ну и лабиринты тут!

Шаги гулко отдавались внутри арки. Кое-где асфальт выщербился, обнажая торчащий из-под него круглый булыжник. Со двора дом показался ещё менее приветливым: всё такие же облупившиеся стены, выкрашенные в грязно-бежевый цвет, подтёки под окнами, нижний этаж выглядел нежилым, окна забиты листами жести. Один двор переходил в другой, открывая вид на двухэтажный флигель, не видимый с улицы, соединённый с основным зданием на уровне второго этажа.

- Дедушкина мастерская, - пояснила девушка, которую звали Лись, кивая в сторону флигеля, - во всяком случае, второй этаж.

- И это тоже теперь твоё?! – изумилась рыжая, - Да это прямо фантастика!!!

- Представляю, сколько хлама придётся выгребать оттуда, - хмыкнула Лись, звеня ключами.

Девушки вошли в подъезд и поднялись по крутой мрачной лестнице на самый верхний этаж, лифта здесь не было. В квартиру вели целых две двери, одна за другой подряд, деревянные, выкрашенные коричневой краской. Четыре замка с тугими пружинами. Квартира встретила запахом пыли и застарелой табачной копоти.

- Как-то так, - задумчиво проговорила Лись, щёлкая выключателем, - Теперь это наша берлога, Эль. Не снимай обувь, здесь на полу столько пыли, что картошку сажать можно…

- Вау!!! – сбросив куртку в прихожей, Элли как кошка с любопытством заглядывала то в одну комнату, то в другую, сунула нос на кухню и в ванную.

Лись аккуратно повесила плащ на вешалку, пригладила перед зеркалом растрепавшиеся чёрные волосы, проверила, заперты ли двери, и прошла в гостиную с тем самым эркером, который так понравился её девушке.

Они встречались уже два года, две Алисы. Прозвища им дали в тусовке, чтобы не создавать путаницы, хотя рыжую Алису называли Элли ещё со школьных времён, когда та сыграла в спектакле «Волшебник Изумрудного города». Лись ворчливо отшучивалась, что лисой Алисой скорее будет Эль, раз уж рыжая, но Руслана ответила, что Элли останется Элли. Лись не стала спорить с Русланой, потому что ссориться с друзьями своей девушки ей не хотелось.

Первым делом Лись распахнула настежь окно с дребезжащей рамой, и в огромную комнату ворвался поток холодного ноябрьского воздуха. Дедушка умер месяц назад, завещав свою квартиру именно ей, своей единственной внучке. Это казалось даже странным, учитывая его мрачный и нелюдимый характер; он никогда не высказывал расположения своим детям, и до его болезни Алиса бывала в этой квартире, в гостях у деда, всего несколько раз в жизни. Часть вещей, наверное, можно будет отдать в музей: вот эти огромные шкафы из цельного дерева, комод и круглый столик, будто бы созданный для проведения спиритических сеансов. В соседней комнате с натужным хрипом зазвенели часы: «Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!» Алиса вздрогнула, она и забыла про кукушку. От часов тоже стоило поскорее избавиться; они кажутся забавной старинной игрушкой только тогда, когда не орут в три часа ночи.

- Лииись! – крикнула Элли из комнаты, - Тут часы с кукушкой! Ах, какая прелесть!

Лись протиснулась между шкафов, отодвигая пыльную занавеску, закрывающую вход в спальню. Элли ойкнула от неожиданности.

- Ты меня напугала! – сказала она, - Я не знала, что тут тоже дверь!

- Эта квартира напоминает лабиринт, - Лись улыбнулась, - Тут несложно заблудиться. Есть ещё дедушкин кабинет, но в последнее время он использовался как кладовка.

Весь остаток дня ушёл на приведение нового жилища в более-менее обитаемый вид: девушки пылесосили и мыли полы, протирали огромные окна, снимали тяжёлые пыльные шторы, которые решили выбросить, чтобы даже не мучиться со стиркой.

- Не будем клеить обои. Лучше выровняем стены и покрасим в светлый цвет. Повесим рамки с фотографиями, а вот на эту стену, напротив кровати – плазменную панель, чтобы смотреть кино, - мечтала вслух Элли, когда вечером, умаявшись после уборки, они уже готовились ко сну. Постельное бельё и подушки Лись привезла с собой от родителей.

- Угу, - сонно пробормотала Лись. Она уже начинала дремать, накрывшись одеялом почти с головой. Часы с кукушкой были выдворены в кухню, но Элли категорически запротестовала против их продажи.

- Но новоселье устроим послезавтра! - не унималась Элли, - Я уже позвала девчонок. И надо будет непременно осмотреть мастерскую!

- Да, да, потом, - пробормотала Лись, погружаясь в сон.

Ночью она проснулась от крика Элли.

- Лись! Лись! – испуганный слезливый голос доносился из коридора, - Мамочки! Мне страшно!

Чертыхаясь, Лись выпуталась из одеяла и принялась нашаривать в темноте выключатель. Светящиеся электронные часы показывали половину третьего. Выбежав в коридор и включив свет, Лись обнаружила Элли сидящей на полу возле книжного шкафа.

- Господи, Эль, что случилось?

Элли трясло как в лихорадке, по побелевшему лицу лились слёзы.

- Это ужасно! – икая и всхлипывая, проговорила она, - Там, в зеркале, там было нечто… Призрак, белое лицо…

Лись покосилась на зеркало, огромное, в старинной тяжёлой раме, пыльное, с поцарапанной в углах амальгамой. Зеркало как зеркало, в некоторых музеях такие же. Она отвела Элли в кухню, налила ей воды. От резкого пробуждения и волнения сердце колотилось часто-часто. Элли вцепилась в стакан, но от дрожи зубы стучали о стекло.

- Я вышла в туалет, - рассказала она, - Лампочку в коридоре решила не включать, потому что из окон гостиной идёт свет уличных фонарей. А когда обратно шла мимо зеркала, я увидела ЕГО! Он стоял прямо за моей спиной! Я думала, что умру от ужаса!

- Кто «он»? – спросила Лись.

- Фантом, призрак… Я не знаю… Мужчина с белым лицом.

- Тебе приснилось, - уверенно проговорила Лись, - Мы включили свет, в коридоре никого не было.

- Нет, был! – капризно воскликнула Элли, - Ты мне снова не веришь!

«Ты слишком заигралась в своих Городских Хранителей!» - чуть было не сказала ей Лись, но вовремя удержалась.

- Сейчас там никого нет, - повторила Лись, - Если хочешь, я не буду выключать свет ни в коридоре, ни в комнате. Идёт?

- Д-да, - Элли поёжилась, ставя стакан на стол.

Часы с кукушкой издали свой привычный надрывный скрежет и принялись отбивать три часа. Кукушка выскочила из своего домика и прокуковала три раза. От неожиданности обе Алисы вздрогнули. В квартире было неестественно тихо, поэтому бой часов казался громом среди ясного неба. Родители Лись жили ближе к окраине, рядом с оживлённым проспектом. Днём и ночью ездили машины, сквозь тонкие бетонные стены слышались то голоса соседей, то чей-то работающий телевизор, шум стиральной машинки и звуки пианино… В квартире деда, выходящей частью окон в двор, частью – в безлюдный переулок, царила мёртвая тишина.

Вернувшись в спальню, Лись оставила включённым ночник. Элли съёжилась в комочек, словно котёнок, и вскоре уснула, но Лись теперь стало не до сна. Она вспомнила, что в детстве не любила ездить в гости к дедушке, но не потому, что тот был холоден и высокомерно грубоват по отношению к её матери, а потому, что эта квартира её пугала: мрачные обои грязно-коричневого цвета, высокие потолки, шкафы, нависающие над головой, плотные шторы, не пропускающие солнечный свет… И постоянно запертая дверь в кабинет, про который дедушка как-то пошутил, что там лежат семь жён Синей Бороды. Лись ворочалась на неудобном матрасе, прислушиваясь к тишине. В какой-то момент ей показалось, что в гостиной и вправду кто-то есть: скрипнул стул, приглушённые шаги по ковру… Вот-вот приоткроется штора, и кто-то заглянет в спальню. Лись вздрогнула всем телом и проснулась; тишина, слышно лишь мерное дыхание спящей Элли. Всё-таки как хорошо, что они здесь вдвоём, одной по ночам тут было бы слишком жутко… С этой мыслью Лись снова погрузилась в сон.

На следующее утро Элли вела себя так, словно ничего и не случилось, так что Лись почти удостоверилась в том, что призрак в зеркале просто померещился. Разбирали шкафы и антресоли. На полу выстроился целый ряд огромных мусорных пакетов. Сперва Лись хотела отдать дедушкины книги в библиотеку или в букинистический магазин, но Элли убедила её, что таскать куда бы то ни было десятки томов сочинений Маркса, Ленина и Дзержинского – это только сорвать себе спину. Проще оставить около мусорного ящика, может заберёт какой-нибудь ностальгирующий любитель. Ближе к обеду Элли отправилась колдовать на кухню, а Лись повесила в гостиной новый тюль из бледно-голубой органзы. Неплохо бы, конечно, сперва избавиться от обоев и покрасить стены, но раз уж завтра придут гости, стоит создать хоть какой-то уют.

Скользнув взглядом по лежащей на круглом столе увесистой связке ключей, Лись вспомнила про кладовку. Рано или поздно придётся взяться и за неё. Подойдя к запертой двери, Лись поймала себя на том, что не помнит дедушкин кабинет. С замиранием сердца девушка приготовила большой ключ из потемневшей латуни и вставила его в скважину. Замок проворачивался с трудом, будто не хотел впускать её, наконец, дверь поддалась, в нос ударил запах застарелой пыли. Лись осторожно пошарила рукой по стене, ища выключатель. Тускло засветилась лампочка в убогом тканевом абажуре, освещая комнату, плотно заставленную мебелью. У стены стояло пианино, кажется, ещё дореволюционное. Книжные шкафы, старые чемоданы, наваленные один на другой, ещё одно пыльное зеркало в раме, такое мутное, что в нём почти ничего не отражалось, свёрнутые в трубку карты и гипсовые бюсты: Аполлон, Венера, Ленин… Лись хмыкнула: её дедушка был скульптор, но она почти забыла об этом. Сколько же ещё барахла придётся вынести на помойку! Наверное, целый «Камаз»! Лись обречённо вздохнула, оглядывая шкафы; помимо книг они были заполнены пожелтевшими от времени канцелярскими книгами и толстыми тетрадями. Дед вёл какой-то архив или писал дневники? Лись вытащила одну из тетрадей наугад и открыла на середине.

«Восьмое июля 1975 года. Завод «Красная нить». Зачистка основного цеха».

«Десятое июля 1975 года. Большой пр. П.С. дом № 33. Полтергейст в кв. 15»

«Двенадцатое июля 1975 года. Обнаружен портал в особняке вел. кн. Алексея Александровича. Ведётся работа по закрытию».

«Пятнадцатое июля 1975 года. Прорыв нави на Митрофаньевском ш. Имеются жертвы. Операция по обезвреживанию участка».

«Восемнадцатое июля 1975 года. Обнаружен Чёрный Ферзь».

Лись с изумлением полистала странную тетрадку; все записи в неё велись в таком духе: даты и краткие пояснения, изобилующие непонятными терминами. Она слышала от родителей, что дед в молодости работал в милиции, может быть, так зашифрованы названия секретных операций? Но дед умер, и спросить теперь не у кого. Лись протиснулась между нагромождением из чемоданов и перевёрнутых стульев, чтобы открыть форточку; от сквозняка дверь в комнату с грохотом захлопнулась, и Лись замерла от неожиданного испуга. Несмотря на открытое окно, Алисе вдруг стало не хватать воздуха; стены, мебель, всё это давило на неё со всех сторон. Она вспомнила, что оставила ключ торчать из двери снаружи, и в голову вдруг пришла абсурдная мысль, что кто-то может запереть её здесь насовсем. Сквозь мутное от грязи оконное стекло двор был почти не виден, а форточка оказалась заделана москитной сеткой, почерневшей от пыли. Лись чувствовала себя в ловушке; она судорожно пыталась вдохнуть, но какой-то спазм сдавил лёгкие, в глазах начало темнеть, и тусклая лампочка с раскалённой проволочкой внутри раздвоилась и поплыла… Лись из последних сил рванулась к выходу, сшибая стулья, и, теряя сознание, краем глаза увидела чьё-то белое лицо, не похожее ни на одну из виденных ею гипсовых голов.

Очнулась она от прикосновения к лицу чего-то мокрого.

- Лись! Лиська!!! – знакомый голос звучал словно сквозь вату.

Лись с трудом разомкнула веки и пошевелилась. Она лежала на ковре в гостиной, а рядом хлопотала перепуганная Элли.

- Лиська! Боже, как ты меня напугала! – Элли протирала её лицо мокрым полотенцем, - Я услышала грохот в кладовке, помчалась туда, гляжу – ты в обмороке валяешься. Еле притащила тебя сюда…

- Ох... Кажется, я словила паническую атаку, - говорить было трудно, в горло словно насыпали песка.

Лись не стала уточнять, что видела призрак, в конце концов, это могла быть галлюцинация.

- Может, врача вызвать?

- Нет, сейчас всё нормально, дай только попить… - Лись поднялась с ковра и пересела в кресло. Руки и ноги были как ватные, а на лбу, похоже, собиралась вскочить шишка, - Чёртова кладовка, там столько барахла… Наверное, это проявление клаустрофобии, с детства не выношу маленьких комнат.

- Тогда мы просто попросим девчонок помочь нам её очистить! – предложила Элли, - Совместят завтра приятное с полезным!

В последующую ночь Алисы не стали гасить свет в коридоре, и оставили в комнате ночник.