В глубинах Тьмы, что разверзалась вновь,
После утраты самого родного,
Стрелы, пронзившей сердце, словно кровь,
Копья, что врагов повергало в онемение,
Осталась лишь пустота, безмолвная, как ночь. (Сам сочинил :3)
В замке было тихо. Все занимались своими делами до наступления армии на позиции врага. Но в одночасье все изменилось, когда штурмовали окрестности города. Сота покинула свое место, будто бы по какой-то команде, Эми тоже вышла из штаба «Ордена Черных Рыцарей».
Сиви же находилась в своей комнате и не выходила, когда в глубине души у нее что-то сжалось. Сжалось так сильно, что она быстро поползла к выходу, дабы вновь увидеть Тьму, почувствовать безопасность, даже побыть с вечностью, которая приняла ее, несмотря на странности.
Боль, словно острое лезвие, пронзила грудь, лишая возможности вдохнуть. Долли согнулась, судорожно цепляясь за стул, пытаясь удержаться на ногах. Дыхание сбивалось, с каждым вдохом усиливая агонию. Тьма, что окутывала ее, сжалась, трепеща от невыносимого осознания: она потеряла одну из своих стрел.
В этом мире, где каждая утрата словно ножом пронзает сердце, она ощущала, как ее сущность разрывается на части, оставляя пустоту, которую невозможно заполнить. Она уже испытывала это раньше, когда впервые столкнулась с потерей своих копий, где потеряла всех своих детей, но сейчас…
Это чувство притупилось. Казалось, оно забылось в веках, ведь она вновь обрела свою семью — Софу, Сузу, Соту, Эми, Сиви и, главное, вечность, которую ничто не может разорвать. Но теперь эта боль вновь возникла в ее груди, а пустота стала еще более бездонным колодцем, когда одна из ее стрел исчезла и больше не откликалась.
Лис не сразу почувствовал удар по себе, ведь он не был Тьмой, чтобы ощущать ее потерю. Однако он быстро среагировал, когда увидел, что Долли пытается дышать, держась за грудь. Он подбежал к ней, пытаясь понять, в чем дело, в то время как вокруг царила тишина.
— Э-эй, Долли, что случилось? Где болит? Доктора?.. — он нервно произносил.
Он прикоснулся к ней, думая, что она страдает от жара или болезни. Но в этот момент он ощутил нечто странное, что охватило все его существо и не позволило сдержаться. Он почувствовал, как медленно подступает пустота, словно одна из стрел Тьмы была сломана и разорвана врагом.
— Т-Только не снова… — стиснула зубы Долли.
Она тихо всхлипнула, но быстро подавила этот звук, стараясь не терять самообладания перед лицом вечности. Ей уже доводилось терять своих детей, и эта опустошенность была ей до боли знакома. Она словно обволакивала ее, снова и снова напоминая о тех днях, когда все было разрушено.
И все это из-за Света. Снова и снова. Каждый раз, когда все шло идеально, Свет вмешивался и все разрушал. Она чувствовала, как копье угасла под напором именно этой энергии. Это было так очевидно, что она понимала: у кого-то появилось нечто большее, чем просто оружие против темных мобианцев.
Лис замер на месте, ощущая, как пустота охватывает его с еще большей силой, чем Тьму, которая пыталась сопротивляться. Он лишь сглотнул, пытаясь избавиться от подступившего к горлу кома, который заставлял его тело онеметь от столь внезапных и разрушительных эмоций.
— Суза… — только сошло с его уст.
— Они забрали самую безобидную из нас, — ее когти сжались на столе, издавая звук скрежета.
Эмоции Тейлза медленно переполняли его, и он едва сдерживался, чтобы не закричать. Однако он понимал, что состояние Тьмы и Долли гораздо хуже, чем его собственное. Сейчас, когда они нуждаются в поддержке и утешении, он не мог позволить себе поддаться эмоциям.
Он крепко сжал зубы, почти до крови кусая губы, чтобы не поддаться чувствам. Вместо подступающих слез он почувствовал гнев, а вместо отчаяния — боль, которую можно было заглушить, только остановив внутреннюю борьбу. Он попытался сдержать эмоции, и его рука, крепко сжав руку Долли, словно могла успокоить его.
— Долли… — он лишь прошептал.
— Я… я в порядке… правда… — едва произнесла лисица. — Это уже было… давно… это знакомо…
— Нет… ничего не в порядке, я чувствую… — продолжал Тейлз.
— В… в… в порядке… — еще тише произнесла Долли.
— Мы… мы договаривались не врать друг другу, так ведь?.. — Тейлз ослабил свою челюсть на губах.
Они посмотрели друг на друга. Не нужно было никаких лишних слов, никаких действий, ведь по глазам можно было легко всё понять. Через мгновение Долли прильнула в его объятия, опираясь полностью на лиса, склоняя свое лицо к его левому плечу.
Он держал себя в руках, помощь ему? Он давно без нее обходится, даже в такие сложные моменты. Нужно было держать эмоции под контролем, ведь в первую очередь удар пришелся по самой Тьме, по матери, потерявшей свою стрелу. Раздались всхлипы, он ощутил ее слезы.
И ничего не сказал, понимая, что лучше молчать и лишь принимать это, дабы самому не сдаться. Он должен быть сильным, даже в таких ситуациях. Он должен быть опорой даже сейчас, когда уже ничего не сделаешь, когда все пути обрезаны и лишь остается поддаваться эмоциям.
Он, он не поддавался, он не смел, он сдерживался, но не Тьма, все больше сжимая его в своих объятиях и упираясь со слезами. Ей больно, слишком. Невыносимо вновь чувствовать пустоту на месте одной из стрел. И теперь это ощущалось вновь, а так хотелось забыть.
— Мы отомстим… — произнес лис. — Троекратно… Они ощутят боль потери так же, как и мы…
Его рука нежно поглаживала ее спину, стараясь успокоить. С каждым движением он сжимал ее все сильнее, стараясь поддержать. В его мыслях была только одна цель — отомстить. Но как это сделать? Он пока не знал, но с каждой секундой его желание только росло, словно тьма внутри него призывала к действию.
Однако пока ничто не предвещает возмездия, ничто не может успокоить Тьму. Ее поддерживает лишь тепло, исходящее от Вечности, и его сила, которую он излучает, стараясь не поддаваться эмоциям. Благодаря ей он становится сильнее, чем кажется, и это полностью подтверждается его поступками.
В помещение забежали три ежихи, две синих и вместе с этим одна розовая. Они выглядели взволнованными, почти что сдерживающимися от эмоций, ведь внутри них тоже нарастала пустота, охватывая все больше душу. Они видели, что с Тьмой, в каком она состоянии.
— Матерь, что случилось?!.. — Сота первая подлетела на своих реактивных ботинках.
— Долли?.. — раздался голос Эми, ее тон смешан с печалью, но также и не с пониманием.
Сиви не произнесла ни слова, не в силах даже шевелить утсами. Все трое подошли к Долли, пытаясь ее утешить. Тейлз заметил это и решил не вмешиваться, понимая, что сейчас он почти ничем не может помочь. Он едва сдерживал свои чувства, чтобы не показать свою слабость.
Он отпустил Долли, и в тот же миг Эми и Сота с двух сторон обняли ее, прижавшись так крепко, что Тьма ощутила лишь поддержку. Долли взглянула на свою вечность и лишь кивнула. Ей необходимо было побыть с дочерьми, чтобы успокоиться в их присутствии.
И только с ними, ведь они были ее стрелами, которые вновь наполняли пустоту своим присутствием и ощущениями. Сейчас именно они были ей нужны, а вечность лишь приятное дополнение в такой ситуации. И Тейлз, понимая это, не противился, хотя и был связан с ней узами.
— Тейлз… мне нужно… побыть с ними наедине… пожалуйста… — произнесла Долли.
— Я понимаю, я буду рядом… — сквозь боль произнес Тейлз. — Позабочусь… обо всем…
И он начал уходить. Он уже чувствовал, как пустота, образовавшаяся после потери стрелы, медленно заполнялась, благодаря присутствию ее дочерей. Это придавало ей сил. В моменты потери семья — это единственное, что могло ее поддержать, и лис знал, когда лучше оставить разбитое сердце в одиночестве.
Сиви не стала приближаться к Долли. Она наблюдала за удаляющимся в коридоре лисом, её мысли и разум были сосредоточены на вечности. Её способности подсказывали ей, что сейчас хуже всего приходилось Тейлзу, а Тьма медленно, но верно пыталась залечить свою рану от такой потери.
Сиви не пошла к матери, чтобы утешить ее. Вместо этого она последовала за Тейлзом, скользя по холодному коридору своей слизистой оболочкой. Она чувствовала, как его сознание разрывается на части, но он не показывал этого, сохраняя спокойствие и силу. Хотя кто сказал, что эмоции — это слабость?
Возможно, Тейлз решил взять на себя слишком много за остальных и самостоятельно справиться с утратой? Но это не приведет ни к чему хорошему, она это чувствовала. Она уже почти подошла к нему, и ее слизистая рука коснулась его плеча, заставив его остановиться.
— Ха?.. — Тейлз обернулся. — Ох, Сиви…
— Ты в порядке?.. — спросила слизистая ежиха.
— Д-да… — он говорил то же, чт ои Долли несколько мгновений назад. — В этой ситуации… Я бы… Я бы хотел, чтобы ты пошла помогать матери, она… многое потеряла вновь…
— Но ты… — уже хотела выдать Сиви.
— Я в порядке… — его голос дрожал. — Сиви… Суза многое значила для всех нас, но этот удар… а сколько ударов я уже принял за решение быть с Тьмой? — даже соскочила неловкая усмешка с его губ. — Много, как и много хорошего… Настоящая семья… Но… Просто побыть одному будет сейчас полегче… а Долли нужна помощь… Пожалуйста, иди к ней.
— Нет… Тебе нужна помощь… — Сиви же стояла на своем, ее вторая рука сжала его плечо. — Я помогу… Пожалуйста… Не сопротивляйся…
Лис уже хотел что-то сказать, но не было желания спорить с ней. К тому же она предлагала помощь, которую он так хотел увидеть. Ее руки крепко сжались на его плечах, и она заглянула ему в глаза. В этот момент земля словно ушла из-под ног, и его сознание начало угасать.
Возможно, ему не следовало соглашаться, но пути назад уже не было. Сиви находилась в его сознании, и ее способности были активированы с полной силой. Она могла влиять на разум по своему желанию, и никто не мог ей противостоять. В этот момент она была главной, она была силой в его голове.
Она открыла глаза, оказавшись глубоко в его сознании. Здесь она могла наблюдать за обрывками его воспоминаний и ощущать его эмоции, словно свои собственные. Она медленно продвигалась вперед, стараясь отыскать вечность, которая сейчас была скрыта в замкнутом мире, ведь ему не хотелось признавать свою слабость.
Ненавижу себя… не могу спасти тех, кто дорог…
Первое, что она услышала, когда проникла в его сознание, был слабый голос. Он был настолько тихим, что она сразу поняла: она двигается в неверном направлении и нужно скорректировать свой путь. Она повернула вправо, вновь скользя по невидимой дорожке, которая вела через разум Тейлза.
Интересно мое секретное оружие уже готово?..
Снова поток мыслей уносил ее по тропе его сознания, но на этот раз она чувствовала, что находится на верном пути. Голос звучал ближе, а это означало, что Тейлз действительно был там, где ему требовалась помощь, которую она готова была оказать. Ей хотелось подарить ему покой.
Ненавижу себя… Я должен быть сильнее…
Голос становился все ближе и ближе, и она уже могла чувствовать его присутствие. Тепло его присутствия наполняло ее сознание, но вместе с тем отчетливо ощутила страх, который он не мог контролировать. Его терзала ненависть, сжигающая изнутри, ведь он подавлял свои эмоции, почти не выдавая их.
Я слаб… Только Тьма спасет… Только Тьма успокоит…
Она снова ощутила, как его охватывает агония. Она была так близко к нему, но в то же время так далеко. Она слышала его голос, но он уже не звучал так радостно и спокойно, как раньше. В нем звучала только боль, смешанная с ненавистью и терзаниями. Его не было рядом, но он мог бы сделать гораздо больше.
Но она сама ранена… Я должен сам справиться, я должен, я должен… Я должен ей помочь… Быть рядом… Всегда…
Снова нахлынул холод, снова мысли стали путаться, а эмоции, которые удавалось сдерживать снаружи, теперь рвались наружу. Сиви почти услышала голос, но по-прежнему не могла отыскать Тейлза, не видела того, кто кричал от боли и должен был появиться в любую секунду.
Нужно помочь Тьме… Нужно помочь Долли… Найти способ все исправить… Суза… За что ее?.. Почему несправедливо вновь? Она была настоящей героиней, не убившей на своем пути НИКОГО… Но ее так легко убили? Энергией Света? Кто? Кто? Кто?! Нужно успокоиться…
И вот он появился, повернувшись спиной к ней, и устремил взгляд в пустоту своей души. Рядом с ним было лишь его прошлое «Я», все тот же герой, который когда-то не смел отбирать жизни. Он цеплялся за прошлое, несмотря на всю боль, которую оно приносило в настоящее.
Не могу… Не могу… Не могу… Я слишком слаб…
Два лиса. И лишь один голос. Голос, который невозможно точно определить: героя, тоскующего по прошлому, или императора, который не мог двигаться дальше, пытаясь противостоять самому себе. Он лишь смотрел на себя, чувствуя свою слабость. Или не слабость?
— Отвали от меня, — заявил Тейлз.
— Ты позоришь само понятие героя… — взывал его голос.
— Я не мог ничего сделать, — он лишь вздохнул.
— Ты мог ее спасти, если бы не отправил туда, где, возможно, была угроза… — продолжал голос.
— Везде сейчас угроза, но мы должны двигаться вперед, — Тейлз стиснул зубы.
— Но ты все еще взываешь ко мне, — послышалась усмешка. — Каждый раз, когда ты слышишь, что кто-то умер, каждый раз, когда ты видишь жестокость своих же, каждый раз, когда ты видишь, что сам становишься монстром, ты взываешь ко мне, пытаясь найти помощь.
— Взвываю… И не могу отпустить… — признался сам себе лис. — И не могу прогнать, ты нужен мне…
— Так просто сдайся, вернись туда, откуда благодаря Тьме вырвался. Стань вновь собой. Закончи все это. Уйди. Хватит мучений… — второй лис подошел еще ближе. — Есть единственный способ это закончить… Ты настрадался. Ты потерял себя. Ты убиваешь. Ты помогаешь не самым лучшим мобианкам. Ты становишься…
— Им… — лис вздрогнул.
— Так ответь себе… Кто твой папочка?.. Он? Значит, Айво был прав, не так ли? Ты ничем не лучше его… — взвыл второй лис. — Просто… закончи это все… Как подобает герою… Без лишних жертв.
Тейлз ощутил, как Сиви прижалась к его спине, а ее руки обвились вокруг его тела. Некое спокойствие начало разливаться по его душе, пытаясь отыскать те самые гнетущие мысли, которые все еще цеплялись за прошлое. Это прошлое мешало ему. Его нужно было забыть, чтобы двигаться вперед.
— Не слушай его… — ее голос понятный, ее голос можно было услышать, а не разбирать, что именно она говорит. — Это тянет вниз… Это тянет тебя на дно… Это взывает к тому, что было порвано не тобой, а ими… Разорвано… Здесь нет героев… Здесь только ты.
— Все было лучше в прошлом, чем сейчас, — произнес второй лис. — И Я был лучше, чем сейчас. Не испорчен ничем, даже не думал о убийствах…
— Думал… — возразил Тейлз. — Думал, но не делал…
Ее прикосновения были такими нежными и успокаивающими, что второй лис даже вздрогнул, словно ощутил боль, когда его пытались стереть из памяти. Сиви же, наоборот, дарила утешение, ее голос звучал в голове, а нежные руки словно обволакивали душу, очищая ее от всего ненужного, словно избавляя от хлама.
— Ты делаешь не то, что хотел, — заявил второй лис. — Это война не твоя, а их. Это война Света и Тьмы, не твоя.
— Стала моей, как только я выбрал свой путь, — заявил Тейлз. — Как только я признался себе, что с Тьмой спокойнее, что я ей нужен по-настоящему, даже если у нее есть свои мысли насчет всего этого.
— И манипуляции тоже часть любви, правда? — усмехнулся второй лис. — И даже сейчас одна из темных пытается стереть твою добрую сторону… Оставляя лишь испорченную… Очень по-семейному, не находишь?
— Сиви… — он замолчал. — Успокаивает… Мне не нужны сомнения… Мне нужно действовать… И не нужно оборачиваться назад…
Постепенно в душу вливалось спокойствие. Сиви знала, как нужно действовать. Ее взгляд был иным, а прикосновения не касались тела, а затрагивали сердце. Каждое мгновение она словно вырывала что-то грязное и раздражающее и отбрасывала прочь, ускоряя исчезновение второго лиса.
— Ты станешь полным уебком… запомни… Нет, ты уже. Ты уже не герой, ты простое ничтожество, которое никого не может спасти, даже себя! — закричал второй лис, исчезая в сознании. — Ты утонешь, ты погибнешь, ты просто-напросто прикрытие для них…
— Порождение твоей неуверенности только мешает… — шептала Сиви. — Отпусти… я помогу… Просто прекрати думать, позволь помочь… Он лишь замедляет тебя. Прошлое замедляет тебя. Ты не изменился, ты такой, какой был, только лучше, сильнее, решительнее… Ты само совершенство… И никто не считает тебя ничтожеством… лишь ты сам…
— Да… лишь я сам… — склонил голову лис.
— Но ты не ничтожество… Ты лучше, чем кто-либо… Любой другой уже сдался бы, но ты нет, ты продолжаешь, несмотря на свою боль, ты продолжаешь, несмотря на свою неуверенность. Ты лучший император, ты вечность, которая может сломить все на своем пути, даже прошлое… — продолжала Сиви.
Сознание угасало, и возвращалась реальность. Но не было боли, душа была свободна. Исчез страх. Не было ненависти, лишь чувство успокоения. И что самое важное — не было ни ненависти, ни боли. Ее слова, ее способность — все это разорвало его сомнения на части.
Он открыл глаза и ощутил ее объятия. Их тела соприкасались, и ее слизь окутывала его, но это не вызывало дискомфорта. Напротив, это было что-то мягкое, слегка влажное и наполняющее теплом. Она медленно отстранялась, разжимая объятия, и нежно провела рукой по его щеке.
— Все хорошо, Тейлз… — шептала Сиви. — Отпусти сомнения, отпусти боль… Я с тобой.
***
У Тьмы была давняя традиция, такая же древняя, как и она сама. Эта традиция глубоко укоренилась в ее душе, как и традиционная любовь всех темных, которые готовы на все ради своего избранника, даже на то, чтобы вырвать сердце врага и подарить его в знак искренности своих чувств. И вот настал час, когда пришла пора следовать еще одной традиции.
Тьма была готова. Она, но не остальные. Сота предпочла держаться в стороне, лишь изредка бросая взгляды на дверь. Эми же нервно озиралась по сторонам, словно предчувствуя, что произойдет дальше. Сиви же стояла рядом с Тейлзом, который не хотел оставлять всех в столь трудные моменты.
И вот дверь распахнулась. На пороге появилась Софа, израненная, со шрамами на лице, которые медленно заживали благодаря ее собственной регенерации. Ее взгляд был почти невидим, глаза сосредоточены на одной точке, она не замечала ничего вокруг, продолжая двигаться вперед, сжимая в руках…
Тело своей сестры, ее лицо было спокойно, а руки сложены на животе. Все молчали, никто не решался нарушить тишину, пока минуты, словно вечность, медленно текли, приближая момент, когда ежиха приблизится к ним. Ей так не хотелось расставаться с сестрой.
Ее глаза были скрыты, а лицо оставалось неподвижным. Она не поднимала взгляда, словно старалась скрыть свои чувства. Так она шла, приближаясь к матери, и, наконец, остановилась. В этот миг ей следовало отпустить свою погибшую сестру, но вместо этого она лишь крепче сжала руки.
— Я могла быть сильнее… — сошло с ее губ.
— Никто в этом не виноват… — Долли произнесла. — Лишь убийца… Лишь тот, кто посмел лишить нас самого дорогого…
— Соня… — выдала Софа. — Эта тварь… Имеет силы Света с какого-то хрена… — даже агрессивно. — Я могла спасти Сузу…
— Ты не виновата, — Долли положила свою руку ей на плечо. — Никто не виноват… Нам всем не достает ее… Нам все будет сложно без нее… Софа, пришло время…
— Я могла быть лучшей сестрой, — еще больше затихла Софа. — Я могла защитить ее…
Медленно, с нежностью и осторожностью, Софа опустилась на колени, а затем аккуратно положила тело Сузы на ковер, который был специально расстелен для таких случаев. Она не могла отвести взгляд от спокойного лица сестры, не в силах ни пошевелиться, ни даже вздохнуть.
— Софа… я понимаю, что ты чувствуешь… — Долли гладила ее щеку. — И я тоже это чувствую. Все это чувствуют. Мы отомстим… Жестоко… Безжалостно… Отомстим так, чтобы никто больше не смел идти против нас, но в этом есть одно «но». Ты не виновата в ее смерти… Понимаешь?..
— Понимаю, но не принимаю… — Софа лишь отодвинулась.
Ежиха не знала, куда ей пойти, куда скрыться. Находиться здесь было невыносимо, хуже, чем пытка, хуже, чем сама смерть. Она боялась смотреть на традиционное погребение, но любовь к сестре пересилила все ее чувства и страхи. Она была здесь, чтобы проводить ее в последний путь.
Софа приблизилась к своим живым сестрам, в частности, к Соте, но не произнесла ни слова, не желая ни с кем общаться. Они, хоть и понимали ее, но не до конца. Ведь они не были там, где была она, и не могли помочь ей, а она могла спасти свою сестру. Могла, но нет. Свет оказался сильнее в своих желаний.
— Последние слова? — спросила Долли остальных.
— Она была доброй и позитивной… — вышло из уст Эми.
— Она была наивной и веселой… — вышло из уст Соты.
— Она была… — Софа еле как произносила. — Настоящей героиней…
— Я не узнала ее лучше… — произнесла Сиви. — Но она была понимающей…
— Она была той, кто поддерживал нас, несмотря на то, что у самой были проблемы, — вышло и уст Тейлза. — И без нее… сложно представь дальнейший путь…
Долли нежно улыбнулась. Она могла бы много чего сказать о Сузу, но сама Тьма уже все сказала ей своим существованием, своим естеством. Она всегда была рядом с ежихой, поэтому не было необходимости в лишних словах. Долли сделала все возможное для Сузы, и теперь оставалось лишь проводить ее в последний путь.
— Tenebrae nunc domum tuam… (Тьма теперь — твой дом…) — Долли наклонилась над ухом Сузы.
Долли нежно, как мать, провела рукой по лбу Сиви. В то же мгновение тело девушки начало медленно окутывать энергия Тьмы, покрывая каждый участок, который был у покойной. Через разбитую грудную клетку Тьма проникала внутрь, наполняя все ее существо.
Постепенно тело растворялось во мраке, словно погружаясь во тьму. Его черты медленно исчезали. Темные мобианцы всегда были неотъемлемой частью Тьмы. После смерти они попадают в место, куда нет дороги простым верующим или обычным мобианцам. Стрелы Тьмы, выпущенные из их душ, навсегда исчезают во мраке.
Сейчас все могли наблюдать это. Медленно, но неотвратимо, тело Сузы растворялось в окутывающей ее энергии Тьмы. Оно словно возвращалось домой, туда, где не было ничего, кроме радости, счастья и покоя. И вот он — этот покой. Бесконечный, нерушимый и такой родной.
Для стрел и копий Тьмы один путь — из Тьмы во Тьму.