Утром следующего дня, накрасившись и собрав все необходимое на работу, Марина кинула взгляд на дисплей мобильного. Без пяти восемь. Женщина только сейчас осознала, что они с Ваней не обменялись вчера номерами и теперь она даже не знает, как они свяжутся. Придется выходить на улицу и караулить серебристый седан там. Не успела она об этом подумать, как услышала доносящийся с улицы настойчивый звук клаксона. Тут же подорвалась, чтобы посмотреть на умника, что гудит с утра пораньше и мешает спать ее соседям. Прильнув к открытому окну, к своему удивлению увидела коллегу, который, высунувшись из открытой двери, приветственно махал ей одной рукой, второй нажимая на клаксон. Марина рассмеялась, открыла окно пошире и крикнула:

- Сейчас спускаюсь! - а потом быстро впрыгнула в белые кроссовки, заперла квартиру и вышла на улицу

Иван давно перестал сигналить, и теперь стоял у открытой пассажирской двери с довольным видом. Марина легко рассмеялась, поприветствовала коллегу и опустилась на сидение, а затем за ней захлопнулась дверь. Следом, место водителя занял мужчина и завел машину, выруливая на главную улицу.

- Это что сейчас было? - поинтересовалась Аверина, нарушив молчание

- Ничего - пожал плечами он, а потом, оторвав взгляд от дороги, спросил в ответ - А как твоя нога?

- Уже лучше, спасибо, только тему не переводи. Что это за перформанс был с утра пораньше под моими окнами? - в голосе не было даже капли недовольства, а лишь искреннее любопытство такого поступка, характерного больше для молодых людей

- У меня не было твоего номера телефона

- А домофон зачем придумали? - поинтересовалась женщина

- Я не помнил номера квартиры, а телефона твоего, как ты знаешь, у меня нет, так что, пришлось импровизировать на месте.

- Ну да, мне последний раз сигналил будущий муж лет так сорок назад, чтобы похвастаться машиной, которую удалось выпросить у отца на выходные - Марина слабо улыбнулась, воспоминания несбывшегося "долго и счастливо" заполнили разум

- Вот видишь, нет ничего лучше, чем посигналить с улицы - усмехнулся Иван

- Ага, и собрать все косые взгляды соседей

- Марин, ты ведь взрослая женщина. Какая разница, что считают остальные? Ну подумаешь, пошумел с утра пораньше, но надо же было тебя как-то оповестить о своем приезде

- Это правда, я совсем забыла сказать тебе спасибо, что подвез

- Обращайся, мне не трудно - подмигнул коллега

Министерство здравоохранения встретило их привычным оживлением с утра. Поднимавшаяся по лестнице Каролина удивленно оглядела приехавших вместе коллег, но ничего не сказала. Опыт научил лишний раз не лезть к Авериной с вопросами личного характера, за это и отхватить можно. Первым делом они расписались в журнале посещаемости, потом разбрелись по своим рабочим местам. Давно у Марины не было такого прекрасного настроения с утра, и даже предстоящее заполнение бесчисленных отчетов не могло его испортить. На телефоне выставлен будильник на одиннадцать утра - ее законный перерыв на чашку кофе, который она собиралась сегодня разделить с Иваном. Даже шарлотку испекла по такому случаю, хватит уже этим шоколадом давиться, ведь нет ничего вкуснее домашней выпечки, приправленной любовью и заботой. Вчерашнее ощущение домашнего уюта очень врезалось в память, оттого сегодня в ее рабочей сумке помимо документов, которые она так и не открыла дома, лежит небольшая коробочка с лакомством. Марина Леонидовна нетерпеливо поерзала на стуле, в попытках найти удобное положение и приступить-таки к работе, но мыслями она была уже в другом кабинете. Два часа показались вечностью за скучной документацией в пустом кабинете, но едва пискнул мобильник, оповещая хозяйку о начале перерыва, она быстро выключила компьютер, заперла кабинет и зашагала прямо по коридору.

- Вань, привет! Можно?

- Привет, Марин, можно конечно, проходи. Что-то случилось? - мужчина оторвался от экрана и обеспокоенно посмотрел на коллегу в проеме двери

- Все в порядке, пришла предложить тебе выпить со мной кофе. Я шарлотку вчера испекла... - немного смущенно ответила женщина и опустила судочек на край стола, чисты от бумаг

- Ого, ничего себе! - воскликнул мужчина, а потом виновато посмотрел на нее - Могу сбегать за кофе в кафе напротив, кофемашиной я пока не разжился

- Не нужно никуда бегать, идем ко мне лучше, у меня все есть - Марина с готовностью повернулась к двери, собираясь выйти, но была неожиданно остановлена

- Надо будет номерами обменяться, чтобы ты мне писала, а не разгуливала с больной ногой по Министерству, но раз уж ты здесь, давай-ка я твою ногу посмотрю - Иван достал из платяного шкафа небольшую аптечку, наклонился и принялся разматывать эластичный бинт

- А когда мне можно будет за руль? - внезапно спросила Марина. Она до дрожи в руках соскучилась по своей машине и с тоской поглядывала на одиноко стоящую ласточку на парковке

- Тебе не нравится, что я тебя отвожу? - Иван оторвался от размазывания мази по стопе и посмотрел на нее снизу вверх

- Нет, просто... не важно, в общем - стушевалась Марина под внимательным взглядом серых глаз - Я просто по рулю соскучилась...

- Здесь еще есть припухлость и если я сделаю так... - небольшое движение стопой вниз и Марина дергается

- Ай!

- Вот, то тебе будет больно, поэтому за руль тебе еще пару дней нельзя - поучительно ответил коллега и зафиксировал ногу повторно - А теперь можно и кофе выпить, давай, веди

И она повела. Неуклюже поднялась с кресла, опираясь на сильную руку и они медленно пошли по общему коридору в сторону ее кабинета. Мерное жужжание кофемашины разбавляло стук посуды. Белые стенки чашки постепенно исчезали под густым темно-коричневым напитком, кофейный аромат наполнял кабинет. Марина убрала документы, поставила две дымящихся чашки на стол, и придвинула одну Ивану вместе с кусочком пирога.

- Там сахар или соль? - переспросил мужчина, слегка улыбнувшись. В памяти всплыл ее недавний рассказ о том, как перепутала соль и сахар

- Сахар, конечно, дурак! Очень смешно! - беззлобно фыркнула Марина - А вот насчет шарлотки не уверена, я не готовила ее с тех пор, как сын хлопнул дверью нашей квартиры

- Давно это было? Мне казалось, что отношения у вас с ним доверительные - мужчина сделал глоток кофе и выжидающе посмотрел, Аверина только лишь вздохнула:

- Очень хотелось бы, чтобы они таковыми были, только вот между нами двадцатилетняя пропасть бойкота с его стороны, но я надеюсь, что мы на верном пути. Он на меня в обиде был из-за отца, я им общаться запретила для его же блага, Дима ведь страшный человек был, а потом умер. Паша не выдержал, подростковая психика вообще очень уязвима, а с Пашкой так тем более, всегда, как на пороховой бочке. Обиделся, месяц со мной не разговаривал, так, два-три слова, а как школу закончил, так дверью хлопнул. Записку после себя оставил, мол, не ищи, не найдешь... Искала... Нашла через двадцать лет, пашет на скорой. Как раз узнала по своим каналам, что их с другой подстанцией объединять собираются, ну и напросилась курировать, чтобы одним глазком на сына взглянуть, благо, главный не сопротивлялся. Так интересно получилось, что заведующая подстанции, на которой он работает - его жена, вот я удивилась, конечно! Помогла ей чуть-чуть, чтобы кресло не потеряла, не чужие ведь люди, да и руководитель она отличный, только Паша все равно не так все понял. Напился, пришел ко мне ночью отношения выяснять, ну а я что?! Я тоже ему свою версию рассказала, почему от отца ушла, почему общаться им запрещала, не самые лицеприятные вещи, но он меня хотя бы услышал и мне кажется, даже понял. Пока сохраняем нейтралитет ради внучки, но он будет еще долго отходить, упрямый ведь, но невестке надо отдать должное, она на моей стороне и всячески способствует нашему с Пашей сближению - Марина перевела дух, отпила кофе и придвинула тарелочку с лакомством как ни в чем не бывало. Ее история совсем непростая, груз, что она носила на шее, отнимал очень много сил, а сейчас будто камень с души свалился, стоило ей выговориться

- Марин, прости за мою бестактность, но почему ты запретила сыну с отцом общаться? Я, когда пытаюсь представить, вижу перед глазами только ужасные вещи - растерянно пробормотал Иван и покрутил чашку в руках

- Знаешь, а ведь Дима был неплохим человеком, совсем нет, просто он так и не смог справиться с собой. Он всю жизнь был военным врачом, я врачом в госпитале, и выездным и так принимала, в местной больнице, а потом я забеременела и просто не могла физически обеспечить безопасность своему собственному ребенку. Когда где-то совсем рядом грохочут выстрелы и ездит военная техника, это просто невозможно, поэтому Дима помог нам устроиться в более безопасное место, а сам ездил раз в несколько месяцев. Пашка рос, в школу уже даже пошел, а тут Дима стал прикладываться к бутылке. Сомневаюсь, что это было внезапно, скорее постепенно, просто меня с ним рядом не было, именно тогда я попросила его остаться. Ну не надо ему больше на эту войну, только себя погубит, а мне ведь тоже хотелось тихой размеренной жизни, а не бегать с места на место в поисках безопасности. Он согласился и первое время все шло нормально, со мной на скорую устроился, я от него забеременела второй раз, думала, что все налаживается, только вот ничего не вышло. Она брал самые сумасшедшие вызовы, знаешь, был в таком нездоровом поиске адреналина, что иногда становилось страшно и за него, и за себя, и за будущего малыша, которого я в последствии потеряла из-за стресса. Но скорая и спокойная семейная жизнь были совсем не ровней войне, поэтому алкоголь стал лучшим другом Димы. Сначала стопка, две, потом бутылка, а затем уже и несколько. Я Пашу как могла, отгораживала от происходящего в соседней комнате, то спать его пораньше уложу, то телевизор на фон включу, только бы он не видел пьяного отца, для Паши папа ведь был всем, не хотелось рушить это чувство. Правда, однажды все же не уберегла сына. Дима тогда пьяный был, шумел дома, а Паша проснулся, обрадовался, когда его увидел, хотел, чтобы папа его на руки взял, покружил, а Дима его просто оттолкнул, да так сильно, что Пашка головой о стену ударился, а сам завалился спать. Я пол-ночи не могла сына успокоить, все думала, что у него сотрясение, но коллеги в больнице успокоили, сказали, что в рубашке родился парень. Вот это и стало последней каплей, я собрала вещи и сразу же уехала в другой город, даже на развод не подавала, как-то желания не было с мужем встречаться. Устроилась на скорую сначала врачом, а через пару месяцев мне предложили место зам главврача, ну и все нормально было. Паша этого не помнит, для него отец навсегда остался самым лучшим, а я так и не осмелилась рушить это правдой, поэтому просто говорила, что папа защищает страну, спасает людей на войне. А потом пришла похоронка на наш адрес, Паша и сорвался туда, а я за ним. Так и узнали, что умер он совсем не на войне, а спился и замерз под забором, ужасно, конечно, но ничего не поделать. Паша меня тогда во всем обвинил, что если бы я от него не ушла, отец был бы жив, а через месяц хлопнул дверью и слушать меня не захотел, пронес эту обиду через всю жизнь. А сейчас встретились, поговорили, вроде понял меня, надеюсь - Марина грустно улыбнулась, отложила чашку с кофе и придвинула тарелку с лакомством собеседнику - А ты чего застыл? Кушай, давай, зря готовила, что-ли?

- Нет, что ты, совсем не зря, пирог просто великолепный - мужчина надкусил пирог, жмурясь от удовольствия, но потом его отложил и серьезно посмотрел на Марину - Мне так жаль, что тебе пришлось это пережить, это так ужасно

- Не ужаснее, чем у других. Это моя жизнь, моя судьба и я по-своему была в ней счастлива - отмахнулась женщина - Слушай, а у тебя как? Дети есть?

- Мне было подарено целых тридцать лет порой непростого, но безграничного счастья, возможности быть отцом. Женька был долгожданным ребенком, я бы сказал очень, особенно, после двух выкидышей у Ани. Мы его любили, кажется, что даже слишком баловали, поэтому он вырос шебутным и непредсказуемым парнем, который постоянно влипал в какие-то передряги. С учителями ругался, школу прогуливал, курил за гаражами, в универ еле-еле доходил, потом с какими-то головорезами спутался, участвовал в нелегальных гонках, и это только то, что я знаю, мать и половины не знала, у Аньки сердце слабое, ей волноваться нельзя было. Один раз даже из полиции его вытаскивали, а потом все закончилось. Как раз-таки после полиции. Он за девушку в клубе вступился, завязалась драка, вызвали полицию, их всех и забрали до выяснения обстоятельств, вместе с девчонкой, а она ему, оказывается, понравилась. Впервые в жизни ему расхотелось влипать в передряги, решил ради нее измениться, быть опорой, стать поддержкой. Разительные перемены, мы с матерью нарадоваться не могли. Они с Катюшкой уже и свадьбу планировали, быт совместный, а потом... - Иван тяжело вздохнул, опустил грустные глаза и продолжил чуть тише - ...Потом они поехали к Катиным родителям в Сочи, а возвращались оттуда поздно ночью, потому что дороги пустые и Женька не справился с управлением. Там на дороге его какая-то фура подрезала, он руль крутанул и слетел с трассы, оба разбились насмерть до приезда скорой. Анька не выдержала, у нее и так сердце каждый раз за этого оболтуса болело, а тогда до инфаркта дошло. Не уберег... Так что, я уже восемь лет один, как перст - заключил Иван Васильевич и посмотрел на коллегу, что ободряюще сжала его руку своей

- Автокатастрофы - это просто ужасно, у каждого второго найдется такая история. Мои сын с невесткой два года назад ехали на свадьбу к друзьям и тоже чуть не разбились. Пашка мой, повезло, в рубашке родился, переломом руки отделался, а вот Ольгу по кусочкам на столе собирали. Две остановки сердца, трехмесячная кома, полгода реабилитации, но слава богу, все обошлось, дочку сейчас ждут, наконец-то...! - Марина счастливо выдохнула, потянулась было за фотографией УЗИ в сумке, но быстро спохватилась - Ох, прости, мне не стоило...

- Да ну что ты, дети это же замечательно, а то, что у меня так получилось, еще не значит, что ты должна чувствовать себя неловко - Иван ободряюще улыбнулся, расправился со своим кусочком пирога, допил кофе и принялся вставать - Ох, Мариш, кажется, что-то мы задержались... Спасибо за шарлотку, давно ничего такого вкусного я не ел, все сам да сам и прости, что на тебя все так вывалил, не стоило

- Ничего, я тоже от тебя далеко не ушла, зато, поговорили, надеюсь, тебе стало легче - Марина тоже поднялась, слегка коснулась его предплечья, а потом потянулась за маленьким листиком на столе и чиркнула там ручкой - Я совсем забыла, вот мой номер

- Точно, а я и забыл про это! Спасибо за все! - Иван Васильевич улыбнулся, подмигнул и скрылся за дверью кабинета, оставляя Марину Леонидовну глупо, но очень счастливо улыбаться.