-Это, конечно, твое дело, как поступать, но, я думаю, тебе тут делать нечего. Ты единственный, кто не причастен к этому делу непосредственно. Мне непонятна твоя мотивация. Тебя привлек к нам Ризотто, и ты безоговорочно ему веришь, будто он не сможет тебя использовать. Откуда у тебя такие мысли?

Прошутто стоял напротив стола Мелоне. Мелоне пересматривал фотографии животных, сделанных для журнала, и не выглядел особенно вовлеченным в беседу. Мелоне был занят своей работой, и на его фоне Прошутто выглядел как ребенок, которого осуждают за глупость.

-Ты уверен?

-В чем?

-Что он меня может обмануть?

Мелоне положил снимки на стол, понимая, что Прошутто хочет разговор по душам. Он не был против предоставить ему такую возможность.

Мужчина встал из-за стола и прошел к чайнику.

-Хочешь чай?

-Откажусь.

Мелоне загадочно улыбнулся.

-Мне не хочется его обсуждать. Тем более с тобой. Без обид, но ты не часть нашей организации, и тебе лучше, для твоего же блага, отказаться от дальнейшей работы с нами, и общения с ним. Не знаю, какие у вас глубокие отношения, но этот человек, на моей памяти, никогда не поступал необдуманно. У него, на все, и на всех есть свои виды. Если тебе всё ещё непонятно что-то в отношении него, то, пожалуй, мне больше нечего будет тебе сказать.

-Но постой, у него должна же быть семья?

Мелоне задумался, закладывая кофе в чашку и наливая кипяток.

-Я никогда не видел его в компании матери или отца. Он никогда о них не говорил… он вообще мало говорит. Поразительно, что ты находишь его интересной персоной.

-Ты такого о нем мнения, хотя он твой начальник.

-Я его побаиваюсь. И тебе советую, если жизнь дорога. Ты ещё не реализовал себя, а если не будешь беречься, то и не сможешь.

Прошутто начинал закипать. Не нравился ему тон этого человека. Но он, все равно, к нему пришел зная, что с ним будут холодны. Что еще ему остается, когда все карты уже раскрыты? Он взял кружку, и насыпал в нее три ложки кофе. Залил это все кипятком.

-А ты не из робкого десятка.

На замечание Мелоне, тот лишь усмехнулся. Кто вообще способен понять, что у него на душе, кроме Ризотто. Говоря так, Мелоне всего лишь демонстрировал свою субъективность по отношению к Неро.

-Вы всего лишь коллеги…

-Я о нем знаю больше, чем ты. Не просто потому что знаю его лучше, чем ты. Но и потому что, я вижу его и то, как он поступает с людьми. Ризотто — это палач с холодным сердцем. Он забирает жизни.

Прошутто выпил полстакана кофе залпом и выдохнул. Он широко улыбнулся. Ему нравился этот разговор, ему нравилось то, как о нем отзываются люди. И пусть это будет правдой. Правда заключена в поступках, и красота поступков в том, что их можно трактовать как угодно. Результат, это та боль, что приходит после.

-Ну, хотя бы не разбивает, как некоторые.

-Что.?

В дверь вломились с криками, что прервали разговор. Это был Гьяччо, его что-то очень сильно расстраивало. Из его криков, можно было понять, что расстраивал его именно Мелоне. Прошутто продолжал пить кофе и смотреть на цирк с криками. Все внимание Мелоне перешло от него к Гьяччо. По лицу мужчины, можно было понять, что внезапно прерванный разговор его интересовал куда больше, чем внезапно ворвавшийся в кабинет Гьяччо. Он старательно отводил взгляд от крикливого коллеги и всячески пытался перевести внимание на что-то ещё.

-Что произошло?

-Ты вообще эту статья читал, перед тем как выслать ее мне? Там слова от слова — сплошь белиберда. У меня мозги сгорели, пока я пытался понять, эту чушь. А рисунки? Ты издеваешься? Ты сам их вообще видел? Ты ногами их рисовал что ли?

Мелоне старательно пытался не терять самообладание. И это у него получалось достаточно неплохо.

-Ты редактор, или клоун?

-Мы работаем в независимом издании. Я не улавливаю, что именно, тебя не устраивает?

-То, что нам завтра печататься, а твоя статья не готова от слова, совсем. А потом ты имеешь наглость прикрывать журналом свою халатность. Меня одного это парит что ли?

-Послушай. Я занят не только работой в редакции.

-Да ты вообще статьей не занимался.

-Чьяччо… я работаю как могу.

Было видно, как Мелоне начинает закипать от слов Гьяччо, а тот не старался успокоиться, лишь еще сильнее гневался. Прошутто прошел к Гьяччо и взял статью, что он махал перед лицом Мелоне. Он начал читать. Это мгновенно привлекло внимание Гьяччо. Но Прошутто не боялся ни криков, ни взрывного характера этого человека. Он сам был столько же раздражительным, чтобы понимать, что за всем криком стоит простые эмоции и ничего больше. Гьяччо же, неожиданно успокоился, и посмотрел на Прошутто так, будто впервые увидел.

После некоторого молчания, он заговорил и уведомил Милена о том, что Прошутто тот самый человек что приходил в отель вместе с Ризотто, на что Мелоне просто развел руками и взял свою чашку кофе.

-Слава Богу, что ты тут. — съязвил Мелоне.

-Рот закрой, Мелоне.

-Хорошая статья… что не так?

Прошутто с искренним вопросом в глазах посмотрел на Гьяччо, держа в руках чашку кофе, и ожидая его ответа. Мелоне повел бровью и молчал глядя на Гьяччо, так, словно срезал с него кожу, в мыслях.

Ответом Гьяччо было разделение. Он вырвал бумаги из рук Прошутто и сел на диван.

-У меня мигрень от вас уже. От тебя, Мелоне.

-От тебя у меня тоже много чего, Гьяччо, но не переживай, в больницу ляжем вместе.

-Не в этой жизни.

-У вас такое взаимопонимание.

-Нет.

Мелоне усмехнулся такому ребяческому поведению, и вздохнул.

-Я бы сказал, что с некоторым терпением, нам удается находить компромиссы.

Прошутто вздохнул, продолжать разговор они уже с Мелоне не смогут. Он понимал, что им двоим нужно о чем-то поговорить. Гьяччо не просто так пришел к Мелоне лично. Статья- предлог, на самом деле, он мог отругать его по телефону и ничего не поменялось. Но факт того, что ему приходится находится тут, значит то, что им надо поговорить лично и о чем-то важном. Прошутто поставил чашку на стол и вздохнув, понял, как сильно ему хочется курить.

-Я пожалуй пойду.

-Мы не договорили, насчёт Бруно. Ты понимаешь, что нельзя с этим затягивать, и чем раньше мы закончим, тем быстрее успокоим Триш.

-Знаете. Не вызывает она авторитет. Если бы я мог говорить откровенно, я бы сказал, что она сама виновата во всем что с ней произошло. Я не знаю всей ситуации, но выглядит она так, будто все подстроила, а теперь за своим наигранным горем, пытается обмануть всех вокруг, и себя, в частности. Убитая горем девушка, не будет такой энергичной, какой она показалась мне в тот вечер.

-Лучше не озвучивал свои предположения ни перед кем больше. Мы с Гьяччо, сделаем вид, что не слышали это от тебя. Но если продолжаешь, придется тебя убить. Работать с предателями, не верными делу, очень хлопотно.

Холод в глазах Гьяччо, что сидел напротив и не сводил взгляд с Прошутто, не говорил ни о чем хорошем, а лишь подтверждал слова Мелоне на его счёт. Кто Прошутто такой, и что он тут забыл?

-Как вы, все-таки, далеки от правды…

Прошутто вышел за дверь кабинета, не обронив ни слова больше. Ему было страшно оставаться с людьми, которые не различают здравый смысл, а лишь слепо следуют придуманным кем-то командам. От таких можно ожидать только одного- расправы, за каждое брошенное неверно слово.

*** 

Прошутто напился.

Он уже забыл как сильно хочет этого. Как давно он не пил до беспамятства. Все что ему дорого обесценились в один момент, и он н почувствовал блаженную свободу. Такую свободу, что опьяняет, под которой человек может делать вещи, о которых потом жалеет. Свободу которая приходит однажды, чтобы изменить судьбу человека, чтобы ворваться в застой и словно лезвием по зубам причинить боль.

Прошутто взял телефон и позвонил Ризотто. Но через мгновение передумал. Он вспомнил его холод к нему, после такой ласки, что может заложить в душе нотки любви. Но он из раза в раз отдалялся от него. Что им предстоит пережить вместе. Он не хотел думать о них, как о раздельном, он прежде никогда не чувствовал такое. Не хотелось больше надеяться на себя. Он хотел увидеть его, услышать его голос и понять что он идиот что так просто и быстро делает выводы о людях.

Он думал о нем, и считал что он знает его и знает что пусть этот человек и не самый отзывчивый, но честный и справедливый. Он не оставит его. Он не оставит его.