Прибывшие на место событий полицейские оцепили периметр. Вышедших из старого здания заложников сначала отправили к медикам. Ещё пару часов назад белая от снега дорога стала чёрной от множества следов, принадлежащих органам правопорядка, скорой помощи, журналистов и простых зевак. С неба падали пушистые хлопья, украшая массу голов и плеч огромной толпы. Вечер плавно перетекал в тёмную ночь. Зажглись уличные фонари, замигали гирлянды. Из радио-колонок на столбах заиграли классические рождественские мелодии:

«Last Christmas!

I gave you my heart

But the very next day you gave it away

This year, to save me from tears

I′ll give it to someone special»

      Укрытый в два пледа Птица с горячей кружкой чая в руках сидел около фургона скорой, пока его царапины и синяки зализывала одна из сотрудниц. Двое патрульных, которым поручили взять у него показания, всё никак не решались к нему подойти. Всему виной его чёртовы глаза. Жуткие жёлтые… прямо как у птицы.

      — А он точно заложник? — спросил патрульный №1.

      — Да. Тот, который по словам других очевидцев, всех спас, — ответил патрульный №2.

      — Что-то он совсем не похож на жертву, да и на героя дня тоже. Смотри как смеётся и флиртует с медсестрой.

      — Может быть шок?

      — Сомневаюсь. От него так и веет жутью.

      В какой-то момент электроника на этой улице засбоила, и все лампочки на гирляндах кроме жёлтых внезапно полопались. Это окрасило город в яркий золотистый цвет. Цвет солнца, одуванчиков, и такси. Цвет болезней, нищеты и мочи. Цвет, который смешиваясь с тьмой ночи, даёт власть тем, кто знает его секрет.

      — Можно мне ваш телефон? А то мой забрали, — попросил он у медсестры.

      — Конечно. Вы хотите позвонить близким, да?

      — Одному другу.

      Смартфон лёг в его забинтованную ладонь, а спустя пару секунд нехитрых манипуляций на экране высветился номер Игоря Грома с его бесстрашной рожей на аватарке.

      — Он ждёт не дождётся вестей от меня…

Конец