Двадцать лет назад

      Всех детей рассадили за столы в группе. Кто-то неугомонно вертелся, кто-то шептался друг с другом. Разумовский по привычке вытащил из портфеля свою тетрадь для скетчей и цветные карандаши. К доске вышла их Татьяна Михайловна и объявила:

      — Ребят, с сегодняшнего дня в нашей дружной группе пополнение. Выходи Олеж. Представься.

      Впереди сидящий мальчишка встал с места, и подошёл к воспитательнице. Серёжа отвлёкся от рисования, и решил поглядеть на новенького.

      Взгляд у того был затравленный, злобный. Казалось руку протяни — укусит. Под глазом пожелтевший синяк, ладони забинтованы. На чёрной футболке старый потрескавшийся принт с Мегатроном.

      — Олег Волков, — коротко и хмуро назвался он.

      А через две недели на него напали в коридоре и произошла драка. Надо отметить, что пацан бился без тормозов: мог запросто выбить зубы и сломать нос, не обращая внимания на боль в руках. Сергей попросил научить его драться.

      — Сперва ты должен научиться правильно падать, — утверждал Волков.

      — «Правильно падать»? А это как?

      — Так, чтобы сразу встать и продолжить бой. Ща покажу.

***

Наши дни

      Снова переезд. На этот раз в Данию в Копенгаген. Прошло некоторое время. Наступила зима. Выпал снег. Все улочки украсились разноцветными гирляндами. Люди готовились к Рождеству. Олег с Сергеем нарядили у себя дома ёлку, и коротали вечера сидя у камина за бокальчиком виски.

      — Меня в последнее время преследует одна мысль, — поделился рыжий, нервно стуча ногтями по бокалу. Ох, как же часто Волков видел то самое выражение лица, когда «его бешеного» посещала очередная нелепая идея, из-за которой у них, наверняка, возникнут проблемы. Он закатил карие глаза, отпил виски, и ответил:

      — Чую я об этом пожалею. Ну ладно: какая мысль?

      — Птица очень умён. Даже слишком. Что если он всё это предвидел, и просто выжидает, пока мы не ослабим бдительность?

      — Ну тогда я ему люлей всыплю, и всё.

      — Олеж, я серьёзно. Мне нужно больше информации. Я хочу понять: откуда он взялся, и как его из меня вытащить?

      — И что ты предлагаешь?

      — Пойдём в библиотеку!

      — А погуглить не судьба?

      — Ты же сам прекрасно знаешь ненадёжность этого источника.

      — В книжках тоже не всегда правду пишут.

      — И всё равно там больше правды, чем домыслов. Пошли. Завтра же!

      — Ладно.

      Двое в длинных пальто вышли утром из квартиры. Сели в тёмно-серый седан, и приехали в Королевскую национальную библиотеку Дании. Здание имело неправильную форму со стенами, наклоненными в разные стороны, построенного из чёрного гранита, известного как «абсолютно чёрный». Внутри их ожидали несколько читальных залов, коллекции фильмов и несколько электронных каталогов, арт-галереи, выставочные залы, конференц-залы и многое другое. Внутри отдали верхнюю одежду в гардероб, взяли номерки, да отправились в читальный зал через мост к старой пристройке в классическом стиле. Ультрасовременный стиль пластиковых и стеклянных форм вскоре превратился в нечто аутентичное.

      «Удивительно то, как датчане сумели совместить современную архитектуру со средневековой», думал Разумовский, жадно разглядывая всё вокруг: окна под три метра в высоту, много света, да и шуму тоже. У высоких книжных шкафов даже стремянки стояли. За столами сидели молодые люди. Кто-то лениво листал журнал, а кто-то весь обложившись макулатурой, читал взахлёб всё, что под руку попадётся. Широкая мансарда полукругом огибала читальный зал, на неё вели две спиральные лестницы.

      Сергей был рад, что надел сегодня вязаный свитер, ибо в помещении чувствовалась прохлада. Олег в чёрной водолазке как обычно смотрелся бесподобно. К ним подошёл библиотекарь и спросил карточки. Пара минут на оформление, и доступ к книгам разрешён.

      — Вас интересует что-то конкретное?

      — Мифология.

      — Та-ак, это у нас… на втором уровне, сектор Б-2, — чекнув базу на компьютере, ответил тот. — Вас проводить?

      — Сами справимся, — холодно ответил Волков, после чего взял под локоть Серёжу и повёл к винтовой лестнице.

      Запах книг окружил их аурой знаний. Звуки скрипа корочки, когда раскрываешь толстенный том, которому больше пятидесяти лет. Шелест страниц с мелким шрифтом. Графичные зарисовки бестиария.

      — Пойду куплю нам по кофе, — сообщил Олег, глядя на увлечённого Разумовского. Тот уже так глубоко зарылся в мифологию, что уже ничего не слышал вокруг себя.

      Греческая, скандинавская, египетская, валлийская — практически в любой цивилизации и во всех уголках мира существовали свои аналоги божеств, связанных с воронами. Хугин и Мунин; Аполлон; Морриган; Ятагарасу, и т.д. Одни символизировали мудрость, другие плутовство. Но вот чего он так и не находил, так это описание той самой сущности, которая сочетала бы в себе и то и другое.

      Вернулся Олег с напитками. Крепкий кофе растёкся горечью во рту.

      — Есть подвижки?

      — Пока нет. Вот думаю, перейти к славянским языческим богам.

      — Так с них-то и надо было начинать. Ты ж русский, — сказал Волков.

      — Ну да, это логично.

      Когда картонные стаканчики опустели, и Разумовский наконец-таки добрался до нужной графы в «Размышлении о древнеславянской мифологии», произошло кое-что неожиданное. Олег в это время сидел рядом, погрузившись в дрёму, (видимо ему надоело листать оружейные каталоги). Снизу раздался какой-то приглушённый хлопок, а затем последовал испуганный женский стон. Сергей вздрогнул, аж подпрыгнул на стуле. Волков же, с хмурой взволнованной миной на лице, встал и подошёл к перилам, ограждающим границы мансарды.

      Там внизу он увидел, как сбываются худшие его опасения: русские бандиты. На этот раз они были полностью укомплектованы в спецназовские костюмы с бронежилетами, шлемами, и рациями. Как он понял, что они русские? «ТТ», пистолеты Макарова, палёные винтовки и пулемёты без серийника. Ах да, а ещё говорили они с жутчайшим акцентом. Ведь когда в обычную библиотеку врываются силовики, по любому не знаешь, что делать. Люди начали паниковать, и тогда (видимо их главарь), выстрелив очередь в потолок, вытащил громкоговоритель и объявил:

      — Лэйдис анд джентельменс! Би соу кайнд ту стэй ин ёр ситс. Вы кордонет оф зе периметр, анд энивон ху трайс ту эскейп выл ран инту а буллет. Андырстенд? Разумовский! Мы знаем, что ты здесь! Выходи по-хорошему, и никто не пострадает!

      — Это снова они? — испуганно догадался подошедший Сергей.

      — Назад.

      — Олег, они взяли всю библиотеку в заложники!

      Бандиты переходили от одного посетителя к другому, и забирали у них все телефоны. Кое-кто уже направился к мансарде.

      — Разумовский! — вновь окликнул его главарь банды. — У тебя должок перед Гречкиным. Помнишь такого? Выходи, или я устрою тут шоу с фейерверками!  

      — Что будем делать?

      — Спрячься за меня. Прорвёмся как-нибудь, — уверял Олег, хотя у самого капля пота скатывалась по виску.

      Один из бандитов уже поднялся по лестнице и направлялся в их сторону. Волков прижался к книжному шкафу вплотную, и когда боец стал совсем близко, резко плеснув рукой, выхватил автомат, и уложил того по-тихому удушающим приёмом. Теперь у них был автомат, пистолет, и несколько дымовых шашек.

      Пространство слишком открытое. Если они выйдут из укрытия, то будут как на ладони. Пришлось ползком красться. Так они обогнули самую уязвимую часть мансарды, и пристроившись на передней части, опрокинули стол, сооружая какое-никое укрытие.

      Стрельба началась в тот же момент. На них обрушился град свинца. Волков время от времени выглядывал, дабы пристрелить самые ближние цели. Сергей с пистолетом тоже в стороне не остался.

      — Ну всё! Капец тебе! — заорал главарь банды.

      Заложники что сидели по цепочке прямо под окнами уже откровенно рыдали да зажимали уши. Кто-то намочил штаны, кто-то бормотал молитвы. С каждым выстрелом многие содрогались, ожидая что вот-вот одна из этих пуль попадёт именно в него.

      — Зараза! — прошипел Олег, когда кончились патроны. Оглянувшись на Сергея, он понял, что тоже истратил весь свой боезапас. Пришлось пробираться дальше и подбирать оружие у лежавших врагов.

      — Спускаться по лестнице — самоубийство. Помнишь, как правильно надо падать? — рыжий решительно кивнул.

      Рискованная затея, и всё-таки шансов на успех у неё больше, чем просто оставаться на месте. Перепрыгнули через перила, приземлились. Опять град пуль. Спрятались за опорными балками. Потом снова стол, снова град пуль. Жизнь на волоске! Прибыло подкрепление. Гильзы звенели, рассыпаясь по полу. В ноздри врезался аромат пороха.

      — Видишь приёмник?

      — Ну?

      — Таких тут ещё четыре. Надо прицелиться и выстрелить в них, чтоб заглушить их коммуникацию.

      — Откуда ты всё это знаешь?

      — Сам пользовался такими. Работают по принципу…

      — Потом объяснишь! — рявкнул Сергей.

      Почувствовав окно, они выглянули, выстрелили в приёмники, и все бандиты на время схватились за головы. Именно в этот промежуток времени Разумовский с Волковым выпрыгнули из своего укрытия, да понеслись к чёрному выходу со всех ног. Только выйдя за дверь, подпёрли её тележкой с повреждёнными книгами для реставрации. Коридор освещали лампы накаливания. Казалось бы — вот она свобода. Осталось только выйти наружу.

      — Заперто! Чёрт! Чёрт! — бесновался Сергей, колотя по двери

кулаками.

      — Отойди.

      — Нет, там что-то мешает. Забаррикадировано!

      Но Волков всё равно разбежавшись, попытался выбить дверь. Всё чего ему удалось добиться — это вывиха плечевого сустава. Упал на пол автомат. Мужчина прошипел подобно дикому зверю, затем его зашатало, и он, хватаясь за стену, медленно опустился вниз. Там, куда касался Волков, на обоях остались следы.

      — Олег! Олег, что с тобой? — ринулся к нему в панике. Синие глаза чуть из орбит не повылезали, когда увидели насколько побледнел бывший наёмник.

      — Маслину поймал, — хрипел Волков, держась за бок.

      — Держись! Держись, я с-сейчас!

      Сергей быстро снял с себя свитер, скомкал его в руках, а затем прижал к ране друга. Его взгляд уловил дорожку капель, идущую от читального зала. Да и свитер довольно быстро пропитался кровью. Паника с истерическим уклоном острым жалом дробила сознание Разумовского. Он не знал, что делать. Как помочь Олегу? Как спасти его? Задета не какая-то там часть тела, а печень! Точно печень! И судя по растекающейся луже, пуля прошла насквозь. Ручьи слёз брызнули из глаз, размывая очертания его лица.

      — Ну что ты как баба? — прошептал Олег.

      — Останься со мной! Прошу! Просто…

      — Умф! Послушай, хватай дымовухи, и попытайся прорваться через парадный выход. Я с тобой… уф, уже не смогу…

      — Я тебя не брошу! — решительно заявил Сергей, сильнее надавливая комком ткани на его рану. Все пальцы уже в крови, а в нос ударил запах железа. — Чёрт!

      — Ты… идиот? — голос с придыханием, взгляд Волкова стал словно пьяный. Он терял сознание. — Ситуация итак паршивая, а ты тут в героя решил сыграть? Тут либо ты выживешь, либо мы оба сдохнем как собаки.

      — Олеж…

      — Ш-ш-ш… Всё ж хорошо. Чего ты ревёшь?

      — Н-но ты ведь…

      — Издержки профессии…

      Липкая красная ладонь коснулась его лица, оставляя на щеке кровавый отпечаток. Потом она обессиленно упала. В карих глазах потухла искра. Тело Волкова обмякло, голова опустилась, пульс замер. «Он умер», с ужасом осознал Сергей, сидевший в растёкшейся красной луже.

      — Олеж? — не веря в это, позвал он его. — Олеж! С… скажи что-нибудь! Пожалуйста! Пожалуйста, не молчи!

      Бам! Кто-то вдарил по двери, загороженной тележкой. Баррикада не поддалась, поэтому враг вдарил по двери ещё раз. Моргнул свет ламп. Сергей прижимал к себе голову Олега, рыдал, и укачивал его будто младенца. Бам! Он коснулся волчьего клыка на своей шее. Бам!

      — Прости, Олеж. Мне придётся ЕГО выпустить ещё раз.

      Бам! Сжав амулет, Разумовский сорвал его и выбросил. Тут же изо спины показался Птица, язвительно приговаривая:

      «И вот он бесславный конец: ноль точка два. Я же говорил тебе, Серёжа: я в отличие от Олега никогда тебя не брошу. Мы с тобой — одно целое! Твоя боль — моя боль! Твой гнев — мой гнев! Что будем делать?».

      — УБЬЁМ ИХ. УБЬЁМ ИХ ВСЕХ!!! — дрожа от ярости, заявил Разумовский. Его глаза пожелтели, губы растянулись в маниакальной больной улыбке до зубов и жутких морщин на лице.

      — Отлично! Сейчас повеселимся! — промурлыкал Птица.

      Бам! Тележка-таки упала, а дверь громко стукнулась об стену. Птица схватил с тела Волкова оставшиеся дымовухи и бросил их в вошедших бойцов. Образовавшиеся клубы дыма заполонили коридор и просачивались в читальный зал.

      Заложники, которые видели, как туда внутрь заходят пятеро вооружённых бандитов, услышали отчаянные крики и очереди автоматных выстрелов. Кто-то из бойцов даже визжал по-детски, и звучало это столь жутко, что мороз шёл по коже. Затем, когда всё стихло, из дыма вышел рыжий мужчина с пистолетами-пулемётами в каждой руке. Весь перепачканный в крови, он улыбался, глядя на настороженных бандитов. Глаза сверкали подлинным безумием и бесстрашием.

      — Да свершится ВОЗМЕЗДИЕ!