Утром они так и не поговорили. И на следующий день тоже. И на следующий. Так продолжалось по меньшей мере недели две. Разумовский заметил характерные перемены во внешнем виде Олега: большая татуировка волчьей головы на спине, шрамы, мускулы, больше волос на руках и ногах. Это неудивительно, ведь прошло столько лет с их последней встречи. Он стал более мужественен, более… матёрым. И конечно же привлекательнее. Неловкость никуда не исчезла, и лишь копилась внутри невысказанными желаниями. Порой, когда Олег выходил из душа в одном лишь полотенце, Сергей до боли закусывал губу, и фантазировал о том, как он сейчас подойдёт к нему вплотную, и сделает что-нибудь развратное. Но этого не происходило.

      На утро тринадцатого дня, как только они проснулись и сменили пижамы на домашнее, (а это обычно означало тупо напялить треники), Волков было собрался готовить еду, как вдруг его что-то отвлекло в окне. Он раздвинул занавеску, прищурился, и недовольно нахмурив брови, велел:

      — Сиди дома.

      — Что? Почему?

      — Делай что я говорю. Скоро вернусь.

      Тревога вспыхнула в груди Разумовского, поэтому он тоже посмотрел в окно, пытаясь отыскать источник напряжения Олега. «Понятно. Они уже даже не скрываются, сволочи!». Пара тёмных BMW были припаркованы за углом. Излюбленная марка русских бандитов.

      — Где у тебя тайник с оружием? — прямо спросил рыжий.

      По взгляду Волков сразу понял о его намерениях, как и о том, что уговаривать Серёжу сейчас бесполезно. Поэтому перед тем как уйти, передвинул прикроватную тумбочку, за которой в стене находилась фальшивая вентиляционная решётка. Достав оттуда глок сорок пятого калибра, вручил его в руки Сергея. И про себя тоже не забыл. Вооружился револьвером, ножом в сапоге, кастетом в кулаке, ну и ещё парочкой ништяков, чтоб уж наверняка.

      — Ты знаешь этих типов?

      — Да. Это люди Гречкина старшего. Видать пришёл устроить мне вендетту.

      — Чёрт!

      — Как прорываться будем?

      — Значит слушай: ты должен выполнять всё, что я тебе скажу, понял? Скажу «беги» — беги!

      — Так точно, лейтенант, — с усмешкой ответил Разумовский.

      И пошло говно на вентилятор: стоило им выйти за пределы квартиры, так тут же напоролись на двух типов с битами, обмотанными колючей проволокой. Олег моментально их уложил с двух ударов кастетом по тыкве. Ниже по лестнице пришлось стрелять по ногам, а когда парни проскользнули через чёрный выход, их ожидала целая толпа.

      Подобно диким псам, бандиты окружили их со всех сторон. Вперёд вышел самый высокий, хрустя пальцами. «Чёрт побери!», в сердцах паниковал Серёжа.

      — И это всё? — усмехнулся Олег. — Они нам не соперники.

      — Ты — тигр, я — змея! Погнали! — поддержал Разумовский.

      Псы Гречкина с воинственными криками побежали на них. Волков был жёстким противником. Сильным. Он мог вырубить сразу двух одним приёмом. Разумовский же действовал более находчиво, и используя природную ловкость, лавировал между противниками, заставляя их бить самих себя. Агрессивный стиль тигра вкупе с плавным стилем змеи образовали гармоничный тандем. Эти двое словно вернулись в свои юношеские годы, когда им вот точно так же приходилось драться спина к спине на улицах Питера против не меньшего количества противников. Кулаки измазались в крови оппонентов, зубы рассыпались бисером по асфальту. Акробатичные выпады и подсечки чередовались с хирургическими ударами по болевым точкам.

      Когда на дворе все бандиты уже лежали, Олег с Серёжей облегчённо вздохнули. «Странно, что никто не использовал огнестрельное. Живым я ему, что ли, нужен?»

      Как говорится: накаркал. Пуля прозвенела в сантиметре над ухом. Самый рослый из них чуть не застрелил Разумовского. И тот от испуга и злости вытащил свою пушку. Направил дулом на этого оборзевшего наглеца.

      — Хорош! — рявкнул Олег. Его друг подошёл вплотную к бандиту, приставил дуло к лысине, но на крючок нажать так и не смог. Вместо этого он оглушил его прикладом. — Чё ты красуешься как баба? Затвор хотя бы передёрнул для наглядности.

      — А, ой. Забыл.

      — Надо тачку новую. На моей нас быстро вычислят.

      — Куда мы поедем?

      — Я пока не решил.

      Угнать машину для гения-программиста не составило никакого труда. Переночевали в отеле. Потом сели на самолёт, и там с пересадками добрались до Канады. Пока летели, Сергей решил получше узнать о новой жизни старого друга:

      — У тебя в каждой стране есть по квартире? Шикуешь.

      — Не в каждой, но в большинстве крупных. Издержки профессии.

      — И как часто ты собираешь группу для своих операций?

      — Когда как. Обычно два раза в год.

      — И всё? Сколько же стоят твои услуги?

      — Много.

      — Олег, — серьёзно взглянул на него Сергей. — Что если нас снова найдут? Мы так и будем всю жизнь убегать и прятаться как крысы?

      — Ты что, предлагаешь нам выследить этого гада и кокнуть его?

      — Нет! Я просто хочу сказать, что из-за меня у тебя будет куча проблем. Многие желают мне смерти.

      — Как и мне, — спокойно сообщил Волков. Его рука передвинулась на соседний подлокотник, нашла ладонь Разумовского, и они переплели пальцы. — Я в тот раз нарушил данное тебе обещание. Больше этого не повторится. Мы с тобой всё выдержим. Не кипишуй.  

      — Двое против целого мира? Из крайности в крайность, — нервно рассмеялся Сергей.

      — Давай вот без этой ванильной фигни? Мужик сказал — мужик сделал! Я тебя…

      Толчок! Весь салон внезапно затрясся. «Уважаемые пассажиры! Самолёт входит в зону турбулентности», сообщил женский голос по громкой связи. Ладони вспотели, но не разжались. Лишь крепче вцепились друг другу ногтями.

      — А помнишь, как мы однажды сбежали из приюта ночью?

      — Помню. В ту ночь я получил мой самый первый шрам.

      — Как и я.

      — Гордишься им? — вдруг спросил Олег.

      Немного поразмыслив, Сергей робко поправил шёпотом:

      — Люблю.

***

      Въехали в однокомнатную квартирку над пекарней. Пока распаковывали вещи, хозяйка им разъясняла правила: после десяти не шуметь, девок не водить, наркоту не варить. Всё по-честному. Оплата каждого второго числа.

      — Understand?

      — Андырстэнд-андырстэнд, тёть. Ноу проблем, — шутливо отвечал Разумовский, хотя вполне мог говорить на инглише без акцента.

      Ради готовки придётся спускаться вниз на общую кухню. Сразу вспоминались их студенческие годы. Познакомились с соседями из других комнат: приятная пожилая пара жила здесь уже более двадцати лет, теннисистка с собачкой, и ещё один хикикомори с агорафобией, который никогда не выходит из своей комнаты.

      — Прям полный набор персонажей Агаты Кристи, — подметил Сергей.

      — Ага. Только наши скелеты в шкафу повесомее будут. Так что следи за языком.

      Койки две, но они были придвинуты друг к другу. Хозяйка сказала, что их можно раздвинуть, и желательно это сделать днём, дабы шумом никого не побеспокоить ночью. Олег после распаковки и долгого перелёта был таким уставшим, что тупо плюхнулся на одну из сторон, и сразу уснул. Разумовский тоже был крайне вымотан, так что уже наплевать. Даже раздеваться не стал.

      Проспал до глубокой ночи. Проснулся от жары, и обнаружил себя заключённым в крепкие медвежьи объятья Олега. Потянулся к настольной лампе с жёлтым абажуром, и мягкий тёплый свет озарил их новую небольшую квартирку. Волков что-то промычал, а потом и сам проснулся.

      — М-м-м, сколько времени? — сонно спросил он. Видимо ночные обнимашки с другом его совершенно никак не смутили.

      — Четыре утра, — ответил Сергей, глянув на наручные часы.

      — Делать нечего. Пойду побреюсь, а то оброс как чёрт.

      — Иди.

      Сергей старался сохранять полное спокойствие, но как только дверь в ванную закрылась, он, перевернувшись на живот, уткнулся лицом в подушку и раздосадовано простонал.

      — Мне надо выпить!

      — Все бары уже закрыты, — сообщил Волков из ванной. В подушку отправился ещё один протяжный жалобный стон. — К счастью в Канаде существует доставка алкашки на дом.

      — А разве не в Британии?

      — Ты меня не так понял. Я ща позвоню в бар, и человечек принесёт нам выпить.

      Заинтригованный Разумовский вошёл в ванную, хитро щуря глаза. У него появилась догадка, осталось только её подтвердить:

      — Знакомый твой?

      — Лучше — должник, — гордо поправил Олег, сбривая отросшую щетину электробритвой.

      — Закажи мне портвейн?

      — Ага, а хер тебе не пососать?

      — Не откажусь, — игриво шлёпнув Волкова по бедру, ответил Серёжа.

      — Это пивной бар. Там нет портвейна, — пояснил Олег.

      — Ну так придумай что-нибудь.

      — Уже придумал: мы будем. Пить. Пиво.

      На это Разумовскому осталось только капитулировать, подняв к верху лапки. Пива они дождались только к шести. Два ящика. Чтобы тихо и незаметно его пронести в свои комнаты понадобилась вся их боевая сноровка.

      Бутылка за бутылкой. Частые походы отлить. Сложные попытки сдержать дикий смех, ибо «ночью шуметь нельзя». Чипсеки и кукурузные крекеры с острым соусом. Сказка, а не жизнь.

      Парни полусидели на старом потрёпанном диване перед выключенным телевизором. Позы их менялись в зависимости от количества градусов в крови. Будучи уже во хмелю, Разумовский осмелился попросить Олега:

      — Можешь мне их все показать?

      — Шрамы? — Сергей молча кивнул.

      Волков снял с себя футболку, после чего принялся поочерёдно рассказывать про каждый обретённый шрам. Его сиплый с хрипотцой голос околдовывал Разумовского, от чего тот млел и растекался как желе.

      — Это меня ножом в драке зацепили. Это от шальной пули: срикошетила в тесном коридоре. Вот ещё от пули, точно не скажу, когда её словил.

      Изящная ладонь с узловатыми пальцами принялась нежно проводить вдоль каждого его рубца на груди. Трезвый Олег остановил бы эти неловкие попытки соблазнения, но пьяному было по барабану. Особенно если это не какой-то там «сладкий мальчик» на приколе, а Разумовский. Было в нём что-то особенное. Что-то, что всегда притягивало к себе, как магнит.

      Смуглая ладонь легла на бледную шею, лицо наклонилось, глаза закрылись. Их губы слились во влажном трепетном поцелуе. И вновь Сергей ощутил на себе долгожданное погружение в водоворот прикосновений. Таких желанных. Таких родных! Дико хотелось послать все свои тревоги к чёрту, и просто наслаждаться, но увы, Разумовский выпил не так много. Он упёрся в грудь Волкова руками, оторвался, и спросил его:

      — Ты точно этого хочешь?

      — Нет, блин, я прикалываюсь, — ответив сарказмом, Олег снова полез целоваться. Тем не менее его друг, почему-то вновь отпрянул. — Да что не так-то?

      — В прошлый раз всё закончилось плохо. Ты уверен, что потом не будешь сожалеть об этом?

      — В прошлый раз я ушёл не из-за этого. Я на тот момент уже подал доки в военкомат, и… мне надо было уезжать. А ты чё, думал, что я трухнул и свалил? Ты хоть письма мои читал?

      Сергей неловко покачал головой. Он так и не притронулся к ним. Было слишком страшно увидеть там глупые оправдания, или обвинения, или… что ещё хуже, если бы там были признания.

      — Ну ты и придурок, — подметил Волков.

      — Знаю. Прости. Так ты не уйдёшь, если мы сделаем это?

      — Куда? Мне некуда идти. Мой дом там, где я сам. И где есть ты.

      Пульс подскочил, ком встал в горле, глаза защипало. Чувства переполняли Разумовского до краёв. Смуглая рука вновь коснулась его бледной щеки, большой палец нежно погладил влажную от слезы скулу. Затем Олег снял с Сергея его рубашку, и уложил на диван. Навис над ним, пронзая похотливым взглядом, припал губами к шее, и тёрся возбуждённым членом сквозь ткань брюк.

      На полу валялись стеклянные бутылки и полупустые пачки чипсов. Из приоткрытого окна веял свежий ветерок, качались занавески, моргнул свет настольной лампы. Эти двое утопали друг в друге.

      Брюки с джинсами отправились на спинку дивана. Прозвучал звук молнии наружного кармана сумки, из которой Олег достал тюбик смазки и латексное колечко резинки.

      Сергей приподнялся, облизав пальцы, и принялся подготавливать себя сзади. Податливый ореол вскоре растянулся, пропуская внутрь всё больше пальцев. Волков сел, прижавшись спиной к дивану, натянул на затвердевший член презерватив. И тут Разумовский перекинул ногу через него, одарил страстным и в то же время благодарным взглядом. Прильнул влажными устами. Открылся колпачок тюбика, на ладонь пролилась густая полупрозрачная смазка.

      Контакт. Слияние. Стон. Сергей запрокинул голову, млея от удовольствия будто кот. Олег ласкал его сосок проворным язычком, время от времени нежно покусывая. Его сильные руки вцепились в бледные ягодицы, глубже насаживая тело на свою возбуждённую плоть. Вздохи, слюни, поцелуи, ласки. Переплетённые пальцы. Нежность. Словно две потерянные души в этом бескрайнем океане одиночества, они наконец-то нашли друг друга. Они наконец-то встретились и соединились. И вся та ноющая не дающая покоя тоска… жестокая ледяная тоска — схлынула. Её растопила бурлящая страстью жёлтая ночь.

      Переместившись на кровать, они проверяли на прочность пружины матраса ещё несколько раз. А потом долго лежали до рассвета, укрывшись одной простынёю. Сергей положил свою голову на плечо Олега, обнял его широкую грудь и закинул ногу на ноги. Тишина поглотила комнату убаюкивающим спокойствием.

      — Зря я бросил курить, — прохрипел Волков.

      — Не надо было и начинать.

      — Чё будем делать с Громом? Он же тебя в психушку упёк.

      — Ничего, — сухо ответил Сергей. — Он исполнял свой долг. Я бы и сам себя в клетку запер, будь я хоть чуточку сильнее этой твари внутри.

      — Я хочу прикончить его. Чтоб помучился.

      — Олег, не надо. Оставь. Всё уже кончено.

      — Тогда дай мне новую цель. Без неё жить как-то бессмысленно.

      — «Новую цель»? Как насчёт путешествий? У меня на офшорном счету припрятаны кое-какие средства, бедствовать не будем. Оставь наёмничество. Давай больше не лезть на рожон? Повидаем мир. Купим домик где-нибудь на берегу у моря. А когда состаримся — будем жить там вдвоём.

      — Втроём. Хочу собаку. Лабрадора или добермана. Нет, лучше овчарку. Из них получаются хорошие сторожи и защитники.

      — Хи-хи, хорошо. Заведём собаку, — довольно соглашался Сергей.

***

      Утром Олег произвёл впечатление на всех своей готовкой. Соседи нахваливали его стряпню, Сергей уплетал за обе щёки. Потом гуляли, сходили в кино, поужинали в местной забегаловке.

      Так прошёл месяц их совместной беззаботной жизни.