Ник не успел сообразить, как его словно игрушку кто-то схватил за шкирку и ударил об стену кафетерия. От удара он потерялся на секунду. Если бы Ник знал, кто за его спиной, то он перестал бы сопротивляется в тот же миг. Но, не видя своего противника Ник пытается освободится. Тот, кто сзади, напрыгивает на него и сжимает свои лапы в «замок» на его шеи. Ник теряет равновесия, и вместе с невидимым душителем они выкатывается на небольшую площадку между зданием кафетерия и прачечной. Такой же заброшенной, как и большинство домов в округе.
На площадке, в разные стороны, разлетается несколько мусорных контейнеров от их схватки. Их содержимое вываливается на мокрый асфальт.
Душители Ника на голову ниже его, но намного сильнее и свирепей. Во время недолгой борьбы, Ник все же проигрывает и падает на колени. В лапа оппонента его шея, и его жизнь. Ник чувствует знакомый запах противника. Они точно встречались раньше. Он пытается вспомнить и уже даже намеревается встать с колен, и дать отпор наглому душителю. Но на него падает свет фар от огромного кадиллака. И он вспоминает все. Он знает кто за его спиной и, кто в большой машине, что осветила его под проливным дождем. Ник смиряется и сдается. Он только закатывает глаза, отрицая тот факт, что этот день в его жизни точно самый насыщенный на события.
- Да не может, чтобы мне так везло, - не выдерживает он, - ну просто не может такого быть.
Ник яростно отказывается принять правду.
Кадиллак свернул с дороге, и заехав на площадку, осветил фарами Ника, стоявшего на коленях в луже, и небольшого медоеде, что держал его за шею, словно душа. Машина медленно подъехал к ним и остановился в паре метров. Фары тут же погасли.
- Да понял я, понял, – Ник говорил своему захватчику медоеду, - Ратэль. Ослабь хватку, я не убегу.
Медоед Ротель, стоявший за его спиной, слегка отпустил шею Ника, но продолжал контролировать его.
- Честно лисье, - проговорил лис. С этими словами он поторопился.
Ротель снова сжал ему горло.
- Да брось, это я не подумав сказал, – прохрипел Ник задыхаясь в «цементных объятьях», он бил его по плечу, словно борец который сдается. Хватка снова ослабла.
Ник жадно глотнул свежего воздуха. Он знал, кто выследил его, и приготовился к театру абсурда и фееричному шоу.
Как только фары машины погасли, наступила тишина. Она продлилась несколько мгновений и ее прервала громкая музыка в салоне. Мелодия была тяжелая, динамично монотонна, с легким оттенком жестокости. Ник расслышит лишь начальные слова песни.
Что дальше будет
Ты не знаешь
Она придет
Ее узнаешь
Холодный взгляд
В душе огонь
В руках топор
На сердце лед
После этого, музыка стихла, и снова наступила тишина.
По машине, по Нику, и по всей улицы продолжал бить ливень. Ник стоял на коленях застыв на месте, переводя взгляд то на машину, то поднимая их наверх, пытаясь увидеть выражение морды медоеда Ратэля.
Сквозь проливной ливень, задняя дверь кадиллака открылась. И красный свет салона осветил небольшой клочок площадки.
Тут же, как только открылась дверь из салона повалили клубы дыма. Они были густыми и быстро поднялись вверх. Дыма было так много, словно в салоне был пожар. И несмотря на то, что большая часть дыма вылетела за один раз, Ник видел как его остатки продолжались сочится из открытой двери, тонкими струйками, словно туман. Через секунду из салона вылетает пустая бутылка из-под спиртного. Она разбивается на мелкие осколки, об стены кафетерия. Осколки падают на асфальт дополняя мусор, разбросанный вокруг.
Из-за того, что все жители Зверополиса ходили без обуви, и шанс порезать лапку был велик, и администрация Зверополиса приняла решение, сократить стеклянную тару в производстве. А позже, ученые смогли разработать формула стекла, которое не может порезать. И таким образом, настоящее стекло практически не применялась в Зверополисе в качестве тары. Но, отголоски того, что оно раньше использовалось, время от времени напоминают о себе частыми обращениями животных в больницу, с порезам задних лап.
Следующим кто выпал из кадиллака, прямо на мокрый асфальт, под дождь, это молодая лиса чернобурка.
Она распростерлась на асфальте словно на пляже. В губах у нее была сигарета, и во время падения она ударившись об асфальт, потухла, разлетевшись яркими искрами.
Ник закатил глаза, наблюдая падения «падшего ангела».
- Я вам не кокета дешевая девка! - крикнула лиса чернобурка, указывая пальцем в небо, словно общаясь с ним лично.
Наступила неловкая тишина. Только шум подающего дождя, что барабанил по крыши кадиллака, да по мокрому асфальту, нарушал идиллию тишины.
- Вот, что я сказала эти уродам – снова громко произнесло лиса чернобурка лежа на спине на мокром асфальте.
-Да, Альма! – раздался мужской клич, из салона машины.
- Так их Альма! – раздались громкие женские голоса из кадиллака.
В салоне снова заиграла музыка, но уже тише.
Ник нисколько не удивлялся, он только скорчил гримасу неприязни и грусти, с легкой толики радости на мордочке. Он продолжал смотреть представление, ведь выбора у него не оставалась. А наблюдать было за чем.
Лисица, лежа на асфальте, мордой к небу. Она грациозно согнула колени, и раздвинув лапы в разные стороны. Альма выпятила вверх грудь. Лиса начала нежно и ласково гладить шерсть лапами. Сначала шею, потом дело дошло до мордочки, и закончилось все милыми ушками. Она словно принимая душ.
Дождь приятно охлаждал ее мех проникал к самой коже. Молодая лисица получало не мысленное удовольствие от того что наконец дышала чистым холодным воздухом.
- Как тебе там Альма, хорошо? – прокричал кто-то с хриплым голосом.
Альма продолжала гадить свою мордочку, голову и ушки. Дождевая вода впитывалась в ее шерстку очень быстро. Она спокойно дышала наслаждаясь приемом водных процедур.
- Как приятно! – пикантно прокричала она.
Ник глубоко вздохнул и закрыл лапкой свою мордочку, в душе улыбаясь над всем этим цирком.
- Я вот не пойму, – говорил Ник медоеду Ратэлю, что держал его за шею в железной хватке, потеряв интерес к лисице, - почему ты на нее все еще работаешь.
Медоед Ратэль промолчал, в ответ он слегка сжал горло лиса, дав понять Нику, что не стоит поднимать эту тему.
- Прямо в мордочку! – прокричала Альма, пока Ник вел беседу со своим захватчиком.
- Да – снова раздался забористый крик из салона.
- Давай так, – Ник продолжал говорить с Ратэлем стараясь дальше не обращать внимания на лисицу, - вот зачем я вам нужен? Отпустите меня, и я даю слово, что больше вы меня не увидите. Я могу даже заплатить.
Ник хотел добавить свое фирменное «честное лисье», но вовремя одумался и замолчал.
Закончив принимать водные процедуры Альма встала. Это было для нее нелегким испытанием. Но она худо-бедно она справилась.
Альма покачивалась из стороны в сторону. Она помогала себе сохранить равновесие, балансируя пушистым хвостом. Ник не добившись от Ратэля ответа, снова перевел взор на Альму которую качало, словно воздушного змея в непогоду.
- Банку! –крикнула она, выставив лапку вперед.
- Банку! – весело отозвалось из салона.
Тут же из кадиллака вылетает банка спиртного. Она пролетает мимо лапки Альмы и улетит куда-то к мусорном бочкам.
- Спокойно, – успокаивает толпу пьяная чернобурка. Шатаясь, словно моряк в девятибалльный шторм, она лезет к помойным бакам.
- Не ищи, брось Альма, – кричат ей из салона, - у нас еще есть!
Но лиса настойчиво переворачивает бачки с мусором в попытке отыскать спиртное.
- Все, все, успокойтесь - успокаивает их Альма. Она поднимает банку, очень похожую на ту, что пролетело мимо нее. Ну, насколько ее могла запомнить пьяная память Альмы. В найденной банке что-то булькает, и Альма опрокидывает ее, выпивая содержимое.
- Не та – констатирует факт она сама себе.
Лиса выкидывая пустую банку через плече, она снова подходит качаясь, словно флаг на ветру, к машине и кричит:
- Банка!
- Банка! – снова весело дублирует ее команду кампания зверей.
Альма снова вытягивает лапу и в туже секунду в нее прилетает бутылка спиртного. Она ловко ловит ее. В ее лапках мелькает ножик. Альма недолго думая протыкает ее ножиком, делая большое отверстие.
Подняв высоко банку над головой, она практически вливает ее себе в открытую пасть. Конечно, все содержимое поместится не успевает, так что остатки выливаются из ее горла и проливается мимо, обливая ее, стекая по ее меху вниз. Алкоголь обливает мордочку, шею и маленький топик Альмы.
- Ники! – выкрикивает радостно Альма, закончив с бутылкой. Она сгибает левою лапку в коленке, правой становится на цыпочки и улыбаясь поднимает руки вверх, приветствуя Ника. Сверкнула молния. Силуэт лисицы падает на Ника.
- А можно так не агитировать мое появление, - пытается вразумить ее Ник.
Альма выкидывает в сторону пустую бутылку, не слыша его слова. Она, со всей силы бьет по двери машины задней лапой, закрывая ее. Ударь она посильнее, и в двери пришлось менять замки и петли.
Из салона вытягивается лапа какого-то лиса с прикуренной сигаретой. Альма берет ее. Сквозь клубы дыма ее пьяные, карие глаза, смотрят на Ника.
Уголек сигареты разгорается сильнее, когда Альма вдыхает дым в себя. Выкуривая почти всю сигарету за один вздох, она выкидывает горящий окурок обратно в салон машины, словно кидает его в мусорку.
Альма выдыхает создавая большое облако дыма вокруг себя. И вот, сквозь это облако, Альма словно мировая топ модель, шагающая по подиуму в свете софитов, приближается к Нику.
Ее серая лапка с белыми пятнышками на щиколотке наступает твердо и уверенно в мокрый мусор, что в изобилии разбросаны вокруг. Альма идет словно по канату, стараясь не горбится. Ее бедра при ходьбе двигаются вправо и влево. Пушистый хвост делает тоже самое, но в другой последовательности. Как только Альма элегантно подошла к Нику он мог разглядеть ее полностью.
Ее мордочка была пепельно-серого цвета, спина была черного окраса и плавно переходила в пепельный цвет на ее грудь, живот и шею. Кончик хвоста, запястья, щиколотки и воротник был покрыт белой шерстью. Но помимо природного окраса, Альма выделялась еще некоторыми особенностями, которая сама себе наносила краской.
Кончики ушей были окрашены в ярко зеленый цвет. Кончик хвоста также был окрашен в кислотный зеленый цвет. На правом ухе виднелось три продетых кольца, через мочку ушей. На правом два кольца и одно рваная дырка. Ник знал, что на правой верхней губе, от носика до клыка имеется маленький шрам. На шеи Альмы как и на запястьях был шипастый браслет. На голени задних лапках были одеты длинные, шипастые, кожаные, поножи.
Это возможно было разглядеть из-за минимального количества одежды на ей.
Из ее верхнего гардероба Ник видел вышеупомянутый топик, надпись на котором гласила «Плохой день для лиса». На топике, снизу надписи, рисунок: похоронное шествие из множества лисиц, несущих мертвого лиса на кладбище.
«Это в ее стиле» - подумал Ник, и продолжал смотреть как Альма приближается к нему, словно она звезда сверхновая.
Короткая юбка в клетчатый рисунок бело-красного цвета, начинала и завершал ее нижний гардероб. Она висела низко на ее бедрах, а подол юбки еле-еле доставала ей до колен. Красный, кожаный поясок, очень широкий, придерживал ее юбку. На нем виднелась бляшка, в виде мордочки лиса, но вместо глаз у него были пуговицы, пришитые нитками.
Еще с ремешка свисала небольшая цепь, назначение которой было загадкой даже для Альмы. Также на ремешке находились насколько кожаных кармашков. В них лежало много разной мелочи.
Одежда молодой чернобурки, практически не оставляло место фантазиям. И можно было смело назвать ее почти голой, если бы не одно большое, но. С плеч Альмы свисал огромный серый инвернесский плащ. За спиной виднелся пришитый к нему капюшон. Плащ был длинный и доставал до асфальта, даже с запасом, тащась за ней. На спине плаща виднелся узор в виде крыльев: с правой стороны крыло были с перьями, с левой стороны были лишь кости крыла. Пришитая к плащу длинная цепочка, тащилась за ней по асфальту с характерном металлическим звуком. Плащ был расстегнут, но практически полностью покрывал ее. Только когда Альма двигалась, можно было увидеть ее тело.
Справой стороны плаща, на небольшую лямку, был привязан кнут. Он был собран в кольца. Если присмотрится, в его плети были вшиты лезвия. Металл поблескивал при попадании на него света. Это было очень необычное и страшное оружие. И Альма умела пользоваться им виртуозно. Ник видел это собственными глазами, когда стоя посередине огромного зала, Альма ловко срезала с его рыжей головы ломтики яблока, что был туда помещен в угоду ее прихоти.
- Побрейте меня на лысо - вскрикнула она, подойдя к Нику почти в плотную, - это же Николас Уайлд.
- Поверь Альма, красивее тебе уже ни стать – съязвил Ник, стоя на коленях пред ней, и оглядывая ее с ушек до хвоста.
- Ах ты мой остроумный, остроухий, рыжий красавчик, - мило и радостно продолжала Альма, склоняясь над Ником.
- Смотрите какие ушки, а какая мордочка, - Альма нахваливала Ника, теребя его за все то что называла, словно плюшевую игрушку, - ну что за милашка, ну что за мордашка, зеленые глазки, загривок, шейка, головка.
- Ну хватит Альма, хватит уже, – возражал Ник, пытался освободится от ее «ласк». У него не получалось по двум причинам: первое, его крепко держал медоед и второе Альма была очень настойчива.
- А тут что у нас, – взгляд лисицы упал на форму Ника, она снова выпрямилась и положив лапки на бедра продолжала, - какая прекрасная форма, мокрая и грязная правда, ну это наверное из-за того что ты ползал по кустам. Вот сейчас поправим.
- Альма послушай, – начал Ник, - я все могу объяснить. Пусто давай поговорим.
- Давай, – согласилась Альма, - только проведем тебя в порядок. Хорошо?
В это же время она упала на колени перед ним, став по высоте наравне с Ником. Альма аккуратно поправила галстук Нику. Она продолжала разглаживать его помятую форму аккуратно поправляя складки.
- Сейчас, все это кажется странным и непонятным, но… - тараторил Ник, пытаясь в голове сообразить, что бы такого наплести что бы остается в живых.
Пока Ник говорил Альма продолжала поправлять его форму, складывалось такое ощущение, что она его не слышит и увлеченно занята своей работой.
Ник резко затих, кода лапки Альмы аккуратно начали заправлять его рубашку ему в брюки. Во время того, как он пробирался через кусты, часть его полицейской рубашки вылетел из брюк.
- Брось Альма, ты можешь хоть раз быть серьезной – не выдержи Ник, - у меня и так выдался тяжелый день.
Лапки Альмы аккуратно заправили край рубашки. Ник невольно замолчал дожидаясь, когда она закончит. Он знал, что говорить сейчас с ней бесполезно.
Альма прижалась к нему вплотную, чтобы достать до спины Ника, и заправить рубашку там. Ник иронично фыркнул, стараясь не смотреть ей в глаза, он поднял мордочку вверх.
Закончив с формой Ника, Альма взглянул ему в глаза. Ник молчал и смотрел на Альму, пытаясь догадается, что сейчас за каша в ее голове. Взгляд лисицы упал ниже, Ника последовал за ней. Альма смотрела на его бирку с левой стороны.
- Рядовой Николас П. Уайлд – прочитала она на бирке.
Снова взглянув в глаза Ника, она встала с колен, и громко с яростью проговорила, словно закатывая скандал:
- Рядовой!? А почему сразу не…
Альма громко внятно и со смаком выругалась. Если бы Альму сейчас показывали по телевидению, то ее речь звучали именно так: «Рядовой!? А почему сразу не… пи, пи-пи, пи! Пи! Пи-пи-пи не генерал!?».
Она расхаживала из стороны в сторону, словно ей и вправду было важно его звание. Наконец, она снова остановилась напротив Ника, достала из внутреннего кармашка плаща фляжку и пригубила ее. Занюхав лапкой она продолжила:
- А я знала! Я знала, что ты такой же, как и я.
Ник прищурился пытаясь сообразить, что несет эта пьяная лиса.
Альма снова склонилась пред нами, и схватив его за мордочку своими лапками, говорила:
- Любишь, когда с тобой плохо обращаются? Любишь унижение, и прочий разврат? Любишь, когда тебя шпыняют. Я знала, что ты такой.
Ник вырвался из лап Альмы, на сколько это было возможно и тут же возразил:
- Да что за чушь ты несешь? Ответь честно, ты принимаешь те таблетки, что дал тебе тот хороший доктор, когда мы возили тебя в больницу?
Альма улыбаясь, отрицательно покачала головой.
- Ты снова принимаешь таблетки того доктора, что нашла под мостом?
-Да?
- И снова пьешь?
- Два из двух, Ник – Альма подтвердила догадки Ника и даже показала на лапе два пальца.
- Тогда понятно откуда у тебя эти глупые мысли – догадался Ник. Но тут он ошибся.
- Подожди, - перебила его Альма, снова сделав глоток из фляги, - давай думать логически. Как ты всегда говорил.
- Я в жизни так не говорил.
- Ну, не важно, - Альма подняла взгляд вверх рассуждая вслух, - раньше ты работал на меня. И предал меня задолжав приличную сумму.
- Это в прошлом, я с тобой расплатился, - возражал Ник, смотря на нее снизу-вверх, - ты сама сказала, что мы квиты.
- Это так, - согласилась Альма, - просто хочу восстановить хронологию событий.
- Какую еще хронологию?
- Потом ты перешел работать на мистера Бига, крутой подъем по карьерной лестнице, скажу тебе честно, для уличного мошенника. И что? Ты подставляешь мафиозного босса Тундра Тауна. Да еще каким образом!
Альма улыбнулась, а Ник опустил ушки и склонил голову.
- Обманув двух авторитетных животных, ты остался в живых. Да еще целым. Знаешь Ник, ты родился не просто под счастливой звездой, а под сверх гигантской звездой счастья. Другой бы зверь на твоем месте подумал так: «Наверное, хватит испытывать судьбу, я и так играл с ней слишком часто, пожалуй остепенюсь, затаюсь, завяжу, и буду жить счастливо». Я даже была готова понять тебя, если бы ты завязал с мошенничеством или устроился на нормальную честную работу. Но, нет! Наш Ник не такой, он упорно делает все, чтобы сократить свою несчастную жизнь, и уйти из этого мира как можно мучительнее. И что он делает, спросите вы? Правильно, поступает в академию полиции, и оканчивает ее. И теперь он страж закона! Но, и этого ему мало. Он в полицейской форме идет к себе домой, в один из опаснейших районов Зверополиса. Вот, о чем ты думал, своей рыжей головой?
Ник молчит, на него сверху падает дождь. Мнение Альмы, о честной работе, не распространялась на работу в полиции Зверополиса.
- Вот, о чем я могла подумать, - подводит итог Альма, - когда увидела тебя прячущемся в кустах. Только одно. Ты самоубийца.
- Все немного сложнее Альма, - оправдывался Ник.
- Да? – иронически ответила она, сделав большой глоток из фляжки, ее снова немного пошатнуло. - Ты бы хоть форму в полиции оставил.
- Не получилось, - оправдывался Ник, словно школьник.
- Да лучше бы голым пошел, и то меньше позора – предложила Альма.
После этого она допила содержимое фляжки, и оценивающим взглядом посмотрела на Ника.
Дождь, что лил как из ведра, закончился внезапно. Как по команде. Ему на смену пришел холодный ветер. Он поднялся с поляны и пролетел по площадке, мимо Ника и Альмы.
Плащ Альмы развивался на ветру. Холодный ветер замораживал мокрую форму Ника, он поднял на нее глаз и проговорил:
- Поверь мне пожалуйста. Для меня, все что было раньше, в прошлом. Я слова не пророню в полиции про вас или других. И это все серьезно. Я знаю, что доверяет моим словам лишь глупец. Но впервые, я говорю правду.
- Крис, – крикнула Альма, в сторону кадиллака, - иди сюда. Посмотришь, как Ник говорит правду.
Водительская дверь открылась и оттуда вышел Крис.
Это был молодой лис корсак, в кожаных брюках в них была заправлена черная рубашка, сверху был надет красивый, но помятый серый клетчатый пиджак.
Карсак Крис был правой рукой Альмы. Он подошел к капоту, и поставил на него маленькую толстую рюмку, рядом с ней упала большая бутылка спиртного. Потом он бросил взгляд на Ника.
Альма присела на капот машины. Полная рюмка спиртного, выплескивалась из краев, мгновенно была выпита ею. Она вздрогнула и подошла к Нику. Альма аккуратно наклонилась над его головой. Она дотронулась холодным носиком до его шерсти и глубоко вздохнула, втягивая запах лиса.
- Ну, подумай сам Ник, - продолжал за нее корсар Крис, он стоял возле капота, - ты работал в структурах двух влиятельных преступных группировок. Ты знаешь все изнутри. Ты, как бы сказать проще, знаешь все «явки и пароли». Знаешь кто с кем связан. Знаешь иерархию между группировками, и иерархию внутри них. Знаешь районы. Знаешь часы и даты, места и зверей. Не знаю, как мистера Бига и остальных, но нас, это сильно заботит.
- Брось, полиция и без меня все знает про вас, - аргументировал Ник, - я просто пытаюсь начать новую жизнь. Я никому ничего не должен, и уже давно не работаю на вас. Если так боитесь того что я проболтаюсь, поменяйте свои «явки и пароли».
- Ради одного тебя? Не слишком ли ты высокого мнения о себе? – удивился Крис.
Альма снова подошла к капоту и лихо опрокинула стопку.
- Да слово даю, что ничего не скажу, - продолжал Ник, - я даже уеду из района и больше не появлюсь здесь. Отпустите меня.
Альме словно наскучило сушить Ника, и она разлеглась на капоте кадиллака.
- Да кто тебя отпустит, – проговорила мрачно Альма, смотря на звезды, - такого ценного сотрудника полиции.
Альма улыбались, слегка оскалившись.