— Я так рада, что начались каникулы, — пропищала маленькая девочка, пока осторожно расчёсывала длинные волосы старшего брата, сидящего перед ней с лёгкой улыбкой и блаженно прикрытыми волосами от движений сестры. — Теперь мы будем спать долго-долго и проводить время вместе ещё больше!

     — Конечно, — ответил старший брат. — Ты просто не представляешь, как я устал от школы и этих скучных правил. А вставать рано утром — самое ужасное, что может придумать это место!

     Девочка в ответ только хихикнула. Она прекрасно знала, что ранний подъём для её старшего брата — это настоящая пытка, а прийти вовремя в школу — вообще неразрешимая задача. Из-за этого дети Хайтани частенько опаздывали на занятия, за что в итоге получали замечания. Но теперь наступили долгожданные каникулы, а это значило, что никакие нудные учителя и скучные уроки не могли помешать им спать столько, сколько захочется, пропускать любимые мультфильмы младшей сестры, заниматься любимыми делами и гулять по городу.

     — Для тебя это настоящий праздник, Ран, — в комнату вошёл Риндо.

     Девочка улыбнулась, увидев второго брата, и тот подарил ей ответную улыбку. На ходу он снял резинку с волос, и его пучок мягко развалился. Короткие волосы упали на лоб, чуть-чуть зацепили плечи. Девочке это напомнило бутон цветка, который раскрыл свои прекрасные лепестки. Риндо мягко опустился на кровать, из-за чего та ещё больше прогнулась под весом троих детей.

     — Давай я и тебя расчешу? — весело предложила девочка.

     — Давай, — согласился Риндо, и девочка приняла сидячее положение поближе к другому брату.

     Ран в это время улёгся на свою половину кровати. Он положил руку под щёку и внимательно стал наблюдать за тем, как младшая сестра расчёсывает волосы брату. Тому почти невесомые и массажные движения сестры по голове доставляли приятное удовольствие.

     — Мне так нравится вас расчёсывать, — после минуты молчания произнесла девочка. — У вас такие красивые волосы!

     — Признай, что у меня они лучше, — самодовольно ответил Ран, накручивая на палец маленькую прядку.

     Риндо закатил глаза, а девочка снова рассмеялась. Рен отложила расчёску, а Риндо медленно снял очки и положил их на прикроватную тумбочку. Все вместе они поудобнее расположились на кровати, прижавшись друг к другу как можно теснее. Сестра оказалась зажатой между двумя братьями, рассматривающих её с особой нежностью в глазах и улыбкой. Пальцы её переплетались с большими и длинными пальцами Рана и Риндо.

     — Как последний день в школе, Рен? — неожиданно спросил старший брат.

     Девочка тут же напряглась, глаза забегали по комнате в поисках возможности ухватиться за какой-нибудь предмет. Но темнота прочно сковала окружающую обстановку, а слабый свет маленького ночника не мог её развеять.

     — Ну… — замямлила Рен, мысленно разрываясь между желанием сказать правду и солгать. На лице девочки выступил румянец, скованная улыбка появилась нежданной гостьей. — Всё прошло… мм-мм… — сама того не замечая, Рен быстро высвободила руки и потёрла друг о дружку большие пальцы. — Всё прошло хорошо!

     Ран и Риндо многозначительно переглянулись, дружно опустили глаза на сестру, ясно давая ей понять, что такой фокус с ними не пройдёт. Она может обмануть кого угодно, если, конечно, постарается, но не их двоих точно. Братья знали свою сестру как облупленную, изучили каждое её движение, свидетельствующее о перемене настроения. Рен для них — открытая книга с большими буквами. Стоит только коснуться взглядом.

     — Ладно, — тяжело вздохнула девочка. — Касама опять говорил про мои волосы. А ещё про твою старую футболку, Рин, которую ты отдал мне, когда она тебе стала маленькой. Вчера ещё Танака сказала, что у неё на теле появилось имя её Истинного. Мы оставались единственными в классе, у которых не было имени, теперь я одна.

     — Но ведь тебе нравится эта футболка! Она ведь ещё и с котом, как ты любишь, — воскликнул Риндо, приподнявшись. Брови мальчика взметнулись вверх, а после грозно нахмурились у переносицы. — К тому же у Рана тоже нет имени своей Истинной, а ему уже тринадцать.

     Старший брат согласно закивал. Незаметно для младшей сестры он взял маленькую прядь её чёрных крашеных волос в руку и задумчиво провёл по ней большим пальцем. Правая часть головы Рен была полностью чёрной из-за краски, которая так и не отмылась со временем, а вторая половина повторяла пшеничный цвет Рана и Риндо. Ран не без стыда вспомнил, как однажды перепутал баночки с краской для волос и шампунь, и одна часть головы сестры неожиданным образом изменила свой цвет, потемнев, а потом став совсем чёрной. Тогда старший Хайтани сильно боялся, что, увидев результат, Рен расстроится и расплачется. Но сестра и слезинки не проронила, с поднятыми бровями рассматривая новую причёску в зеркале, пока Ран с удвоенной силой просил прощения и обещал больше никогда не мыть Рен волосы. Но девочка, улыбнувшись, произнесла: «Выглядит необычно!» — и Ран обессиленно уронил голову на колени сестры, а Риндо облегчённо вздохнул.

     — Ты теперь не хочешь носить майку Риндо? И волосы тебе больше не нравятся? — Ран придвинулся поближе. Ему хотелось видеть глаза Рен, понять, что она думает и как на самом деле считает.

     — Нет-нет, — закивала головой девочка. — Мне очень нравится эта футболка! Когда я её надеваю… — Рен подняла глаза вверх, пытаясь подобрать слова. — Мне становится гораздо приятней её носить, зная, что до меня её носил Рин. Словно со мной его частичка, когда его нет рядом. А волосы… Мне они напоминают о тебе, Ран. Просто… мне становится так обидно, когда кто-то говорит о моих волосах и одежде плохо! Из-за этого мне грустно. Я бы очень хотела, чтобы Касама перестал меня обижать, но ему это словно доставляет удовольствие.

     — Я думаю, что с началом нового семестра он больше не будет тебя задевать, — произнёс загадочным тоном Риндо, широкой улыбкой намекая брату, что вскоре им придётся встретиться с одноклассником Рен и хорошенько ему всё втолковать. Не словами, конечно же.

     — Да, — согласился Ран и под одеялом снова взял руку сестры в свою. — Больше не переживай так об этом. Мы с Рином сделаем всё, чтобы тебя больше не обижали.

     — И пожалуйста, всегда рассказывай нам о том, что у тебя происходит, — добавил Риндо. — Мне и Рану всегда важно знать, что с тобой происходит, — произнёс Риндо и ненадолго замолчал. — Каждую минуту твоей жизни.

     — Спасибо, — Рен приподняла уголок губы и поудобнее устроилась на подушке. — Я так рада, что у меня есть вы!

     Глаза девочки уже закрывались, усталые от бурных событий сегодняшнего дня и ночных признаний, которые сильнее всего волновали сердце. Она несколько раз зевнула, и Ран притянул сестру к себе поближе, чтобы заключить в крепкие и надёжные объятия, способные защитить от всех тягот реальности. В них Рен всегда быстро засыпала, и этот раз не стал для неё исключением: в теплоте брата засыпалось легче и приятнее, а красивые яркие сны представляли собой добрые сюжеты, которые хотелось пересказать после пробуждения. Последнее, что смогла уловить Рен перед тем, как заснуть, — невесомый поцелуй в лоб другого брата Риндо, который обнял сестру с другой стороны.

     — Мы никому не дадим тебя в обиду, — прошептал он, но эти слова услышал только Ран.

     — Давай уже спать, — шёпотом произнёс брат, приподняв голову, чтобы получше увидеть Риндо.

     — Ты думаешь, она сегодня уже не придёт? — вместо этого осторожно спросил Риндо, взглянув на безмятежное лицо сестры, а потом с подозрительностью на дверь.

     — Не думай об этом, лучше спи. Ты ведь закрыл дверь в нашу комнату?

     Риндо кивнул, но не отвёл настороженного взгляда от двери. За ней в любой момент мог включиться свет, оповестив о возвращении пьяной матери. В последнее время она возвращалась ночью только такой, рыдая над своей жалкой жизнью и жалуясь на мужа, который ушёл от неё к другой женщине, оставив детей. Совершенно одинокая, позабытая любовью она долго не успокаивалась и кричала о своём несчастье, чем будила всех младших Хайтани. Риндо, глядя на дверь, с тоской вспомнил, как ему и Рану тогда приходилось успокаивать Рен. Ночь, которую младший Хайтани предпочёл бы забыть, но пьяные истерики матери раз за разом воскрешали в памяти этот болезненный для души момент.

     Была ещё одна подобная ночь. Однажды Риндо проснулся от того, что рядом никого не было. Он медленно разлепил глаза и не обнаружил сестры. Дверь в их комнату была приоткрыта. Ран по-прежнему спал, перевернувшись лицом к окну. Младший Хайтани медленно слез с кровати и побрёл в сторону коридора, присматриваясь ко тьме. Рен сидела на корточках возле матери, спящей в коридоре, и звала её, теребя за рукав, чтобы та проснулась.

     — Мам, давай мы пойдём к тебе в комнату? Я помогу тебе. Тебе же здесь неудобно спать. Мам, проснись, пожалуйста… — уговаривала сестра, но женщина только бурчала во сне.

     — Рен… — прошептал Риндо.

     — Рен, немедленно отойди от неё, — вдруг за спиной Риндо вырос растрёпанный Ран.

     Риндо даже вздрогнул, резко услышав холодный голос старшего брата. Его волосы, раскиданные по груди и плечам, и белая кофта со штанами делали его похожим на привидение из ужастиков. А ещё голос… такой недовольный и злой, холодные глаза, смотрящие с презрением на мать, поджатые губы. Рядом с младшими Ран никогда не позволял себе так говорить, даже голос не повышал, но в эту минуту казалось, что даже в квартире от злости старшего брата похолодело на несколько градусов.

     — Но ведь ей наверняка неу…

     — Я попросил тебя отойти от неё, Рен. Почему ты меня не слушаешь? Ты в это время давно должна спать.

     Риндо вновь вздрогнул.

     — Прости, пожалуйста, Ран, — сестра поникла и послушно направилась обратно. Злить старшего брата ей хотелось в последнюю очередь.

     Ран кивнул Риндо, и тот тоже не посмел ослушаться. Вместе они снова легли в кровать, но Риндо кожей чувствовал задумчивое настроение сестры и её напряжённое тело, которое всё никак не могло расслабиться из-за настойчивых мыслей, и видел серьёзное лицо старшего брата. Оно ещё сохранило в себе отпечаток недовольства из-за поступка сестры.

     Однако наутро от недовольного настроения старшего брата и странного холодного чувства, исходящего от него, не осталось и следа. Как и всегда, он был таким же сонным и ленивым, весёлым и добрым со своими младшими. Риндо не решился заговорить о вчерашнем, а Рен некоторое время вела себя тихо. Но вскоре приняла правила их с братом игры и значительно расслабилась.

     Риндо никогда этого не забудет.

     Хотя бы потому, что спокойная темнота в квартире в любую секунду могла превратиться в беспокойный свет.

     — Ран, давай с папой поговорим? — шёпотом спросил Риндо. Он напряг глаза, чтобы получше рассмотреть лицо Рана в ночи.

     — Зачем? — сразу же прошептал Ран.

     — О Рен. О нас. Пусть он и ушёл от мамы, мы всё равно его дети. И он нам нужен. Особенно Рен. Ему ничего не стоит купить ей пару новых вещей.

     — О чём ты говоришь, Риндо? Ему плевать на всех нас. Отец нашёл себе другую женщину, которая его полностью устраивает, большего ему и не нужно. Скажи вообще спасибо, что он оплачивает тебе курсы по джиу-джитсу и балетную школу для Рен.

     — Я могу отказаться от курсов. Мне не жалко. Она достойна большего.

     — Я знаю, Рин. У нас всё обязательно будет. Ты ведь не боишься?

     — Конечно же нет. Мы же будем вместе, — Рин немного улыбнулся. — С тобой мне ничего не страшно.

     Ран улыбнулся. Риндо нашёл в темноте руку брата и сжал её. Младший Хайтани всем сердцем любил и младшую сестру, и старшего брата, желал им только лучшего. Ради них он готов пойти на многое, даже на связь с криминалом, если только от этого их положение улучшится. Он больше не мог с болью смотреть на полупустой холодильник и напряжённое лицо Рана, который всегда старался приготовить для них только вкусные блюда с минимальным количеством продуктов. Риндо с отчаянием на лице устал воровать у матери пустой кошелёк в надежде найти несколько купюр на продукты. Он больше не хотел, сидя на уроках, думать о сестре и представлять, как её в очередной раз обижают из-за старой поношенной одежды. Риндо не желал получать от отца только молчание в ответ и равнодушный взгляд. Он устал смотреть на брата, не показывающего слабость при них. Ему больно за них.

     Риндо ради них готов пойти на любой шаг. Пусть даже он связан с криминалом.

     ***

     Риндо, поглощённый мыслями о сестре и брате, незаметно для самого себя заснул. Но чуть позже он вновь медленно разлепил глаза, почувствовав пустоту рядом с собой. Ран по-прежнему лежал на своей половине кровати, зарывшись в одеяло, а вот Рен не было на своём месте. Риндо приподнялся на локте, посмотрев на дверь, и периферийным взглядом уловил очертания силуэта сестры возле окна.

     — Рен? — прошептал он в темноте, чтобы не разбудить Рана. Но тот всё равно заворочался и перевернулся со спины на бок на левую сторону к окну.

     — Рин… — ответила Рен, повернувшись.

     — Ты почему не спишь? Ложись обратно в кровать, — прошептал Риндо, но уже тише. Ран спокойно остался лежать на прежнем месте.

     — Рин, можно тебя кое о чём попросить? — спросила неожиданно младшая сестра, и Риндо нахмурился.

     Он осторожно перешагнул через Рана, стараясь рядом с ним даже не дышать, вцепившись в изножье кровати, и мягко опустился на пушистый ковёр.

Только сейчас он с удовлетворением понял, что матери до сих пор нет. Младший Хайтани осторожно подошёл к сестре, аккуратно взял за руки и спросил:

     — Что ты хотела?

     — Рин… — произнесла неуверенно Рен и отвела глаза в сторону. — Научи меня каким-нибудь приёмам джиу-джитсу.

     — Зачем тебе?! — от неожиданности вскрикнул Риндо, но тут же сам закрыл себе рот руками. Он и Рен с испугом перевели глаза на Рана, который снова завозился и вроде бы чуть-чуть нахмурился, но не проснулся. Младшие Хайтани с облегчением вздохнули. — Зачем тебе, Рен? — уже тише и мягче спросил Риндо.

     — Просто… я хочу… сама себя защищать, если ко мне снова будут приставать мальчишки, — ответила Рен, но её слова не были полны решимости. Она снова опустила глаза, будто бы размышляя о сказанном.

     Риндо почувствовал, будто ему кольнули в сердце. Он опустился на корточки и снизу вверх заглянул в её печальные глаза.

     — А ты уверена, что сможешь кого-нибудь ударить?

     Рен закачала головой, выражая отрицательный ответ.

     — Но я должна, наверное, — пробормотала она. — Я смогу себя сама защитить в случае чего.

     — Но ты ведь не хочешь причинять другим боль, верно?

     — Да, — на этот раз быстро ответила девочка.

     — Рен, — Риндо мягко взял сестру за подбородок. — У тебя есть Ран и я. Мы обязательно защитим тебя от всех мальчишек, которые только посмеют к тебе лезть. Я обещаю: никто больше не тронет тебя.

     Рен кивнула и немного улыбнулась. Её тонкие руки мягко скользнули по плечам старшего брата и осторожно обняли за шею. Девочка прижалась к Риндо всем телом, он слышал её бойко стучащее сердце.

     — Всё будет в порядке, малыш. А сейчас давай обратно в кровать? Нам ведь на завтра нужны силы, верно? И твою балетную школу никто не отменял.

     — Да, — уже веселее ответила Рен.

     Риндо, не оставляя руки сестры, повёл её в кровать, а затем устроился рядом. Отняв у Рана половину одеяла, которую он бессовестно захапал себе, младший Хайтани укрыл и себя, и сестру.

     — Спокойной ночи, Рен, — напоследок произнёс он.

     — Спокойной ночи, — ответила сестра и закрыла глаза.

     Вместе они и заснули.

     Ран ещё какое-то время не спал.