- Мы подождём пока, Дима. - упредил сидящего за рулем его машины Тестова Евгений.  

Ион кивнул с заднего сиденья. 

 - Ну что, операция "Барон - Шмарон" начата успешно. Значит верхний пост нейтрализован, камушки готовы, в водопроводе на дачках весёлая смесь. 

 - Сплюньте, Ион. Только не под стекло, пожалуйста. 

 - Постучите по дереву, господин колонель. Вон торпеда красным отделана. - сонно пробурчал обер-лейтенант.

 - Не спи, замерзнёшь! Ты должен быть активным в предвкушении т - а - к - о - й ночи!

 - Не смешно. Вот верите, не смешно. 

 - Ион, вам не кажется странным, что Влад воспринимает всё с юмором, а вы коснуться этой темы боитесь?

 - Ему проще, Евгений Рудольфович. - Ион смотрел в потолок, где среди красных и белых ромбиков спрятался маленький плафон. - Он абсолютный безбожник. Изверился. Возненавидел не попов лживых, а самого Господа. И это плохо. У него в душе не просто пустота, а чёрная дыра. Вы же его давно знаете - неужто не видите?

 - Вы не гнёте ли швеллер?

 - Ничего я не гну. Я беду эту не первый год наблюдаю, а сделать не могу ничего от слова совсем. Вам всем слишком упорно вбивали, что поп равно Господь. Вот и добились. Разозлился Влад на священников, а ненависть на Господа перенес. 

 - Ион Васильевич, мне тоже это вбивали, как вы изволите выразиться. Но ведь верую и к исповеди хожу.

 - Вас, Евгений Рудольфович, уж простите, жизнь об углы куда меньше била. А вот Ворона по всем гвоздям протащила. И поселился у него в душе сатана. Вы думаете, сатана это такое чудище с рогами и хвостом? Не - ет, сатана это мы сами. Чем меньше в душе Господа, тем больше в ней места для чёрта. 

 - Теолог вы.

 - А хотя бы и теолог. Вы просто не видели, как Влад погибших оплакивал. А я вот видел. И уходил тихонько, чтобы не смущать. И до сих пор себя за это казню. Оставил его с тоской один на один, а тоска его и съела. Такая вот непруха, Евгений Рудольфович. И не знаю что теперь делать. Господу он не верит, батюшкам тоже. К ведитам иронически относится. Да хоть бы иудеем стал - плевать! Всё одно меньше чертям места в душе.

 - Вы его хоть пробовали направить?

 - Пробовал. Бессмыслено. Изверился. Озлобился. Такие дела.

 - Поехали. - угрюмо произнёс Градский. - медленно. Перед дачами втопишь до пола. 

 - Есть. - Дима тронул машину с места.

 - Ворон - Граду.

 - Ворон.

 - На исходной.

 - Делаю.

 - Снимай охранение. - бросил Влад Гарину. В руках ротмистр держал два фитиля из пропитаных горючим бечёвок. - Заводи. 

Драгуны посыпались вниз, к амфоциклам. Капрал задержался, чиркнул зажигалкой и поджёг фитили один за другим. Ротмистр бросил огненные змейки на снег. Оба попрыгали по камням к ручью. Из невидимых в темноте отверстий рванули языки огня, сопровождаемые глухими хлопками. Потек густой дым, а затем оба энерговвода сверкнули ослепительными молниями и где-то неподалёку, на противоположном берегу, лязгнул механизм защиты на автоматической подстанции.

 - Есть контакт.

 - Рвём к Зелёной!

Двенадцать амфов, урча, мчались прямо по снегу. Их широкие колеса позволяли проделать ещё не такой фокус, как скачки по сугробам. Ветер рвал капюшоны комбезов и взлетала за машинами снежная взвесь, чуть поблескивая под зеленоватым светом Кромы.

Камеры вырубились. Кащей бросил взгляд в окно - фонари в саду не горели. 

 - Пашенька, что-то сломалось?

 - Сиди, я посмотрю. - Кащей выскочил за дверь. Тут явно что-то в системе, раз весь дом отрубило. Стальной взвизг застал его на крыльце. Подняв голову, дворецкий с ужасом осознал, что верхний пост охраны падает по направляющим вниз. Клеть не заставила себя долго ждать - ударив в нижние стопора со страшным грохотом, она сорвалась с направляющих и замерла искорёженой грудой на площадке справа от крыльца. От ворот бежали два охранника и привратник. Остальные высыпали из флигеля.

 - Андрюха! Крути генератор! - орал Кащей. - Захар, тащи автоген! Чччёрт, да что за дела?

Четыре фигуры на седловине столкнули вниз крупный валун, прислуга кинулась врассыпную. Охрана открыла беспорядочную пальбу, но тени скрылись за седловиной. Камень подскочил на уступе и пробил крышу в районе кухни. Следующий угодил в оранжерею и разнёс, как минимум, шесть стекол. Всего скинули семь камней - ещё два упали в сад, один сломал козырек на боковом крыльце, один проломил крышу в мансарде и последний всего лишь снёс наскальную камеру. Когда челядь прочистила уши после грандиозного звона и хруста, призраки со скал уже исчезли. 

 - Паша, что это было? - с ужасом спросил барон Медичи, скорчившись в кресле.

 - Напали на нас, Саня! Клеть скинули - сейчас вскрываем. Кабели порвали, пост насосной не отвечает. 

 - О боже, звони в полицию. 

 - Ретранслятор не работает! Пока ещё генератор заведут. Я поеду по дачам, гляну что да как. А ты заберись-ка в сейф - рум, там тебя не достанут. 

 - Ты поскорей возвращайся. - барон поспешил в укреплённую комнату. 

 - Всенепременно. - Кащей забежал к себе, оделся, прихватил свой "тревожный рюкзак" и спустился к гаражу. Объясняться с легавыми в его планы не входило. Хорошо, конечно, притихарился, на семь лет логова хватило. Но пора срываться, коли пошла такая разборка. Какой всё-таки дурак Лёнька - шеф охраны. Сам Кащей, увидев эти сливающиеся с фоном тени, сразу сообразил откуда ветер дует. Так только серьёзные деловые работают, у кого выход на вольных графов есть. Это у них такие маскировочные генераторы. Пора ноги уносить, пока в сеточку не превратили. Вот конкуренция в дачном деле пошла, хуже чем в контрабанде.

Через пятнадцать минут в узость меж скал на полном ходу влетел поднимающийся снизу "нордер - ланселот". Вездеход рыскнул носом, его повело, развернуло и сбросило в кювет, где он и сел на брюхо. Худющий водитель "ланса" выбрался и побежал, бросив машину. У самого шоссе прямо из снега поднялись две тени. 

 - Здорово, сука. - сказала та, что повыше. - Руки в гору. 

Кащей скосил глаза и увидел ещё двоих. В их руках чернели армейские пистолеты. Он сдался без боя и дал себя связать. Когда его вели к автобусу с распахнутыми крышками багажника, он увидел давешних "мальчиков", что-то ссыпающих из плотных мешков в огромные баки септиков. 

"Вот зараза". - с досадой думал бывший контрабандист, грабитель и камердинер. - "Да это же вояки, а не банда. Вон как чётко действуют. Не надо было пацана трогать. Доигрались. Вот почему этот гад Ахтырцев все дачи смотрел и сливниками интересовался. И как я офера не просёк, а ведь шевелился червячок в чайнике. Ох, вобьют теперь. К бабке не ходи - вобьют".

Закончив засыпку, парни завинтили люки и поспешили к автобусу, а высокий в комбезе сказал в плечо одно слово.

 - Отход.

Кащея швырнули в багажник лайнера и захлопнули крышку. Машина пошла. Через час его вытащили и отвели в развалины бывшей шахты. Под ногами хлюпало, горбился и скрипел ржавый навес, в десяти метрах начинался жуткий провал, откуда тянуло затхлым холодом. 

Люди в хамелеоновых комбезах стояли полукругом со стороны входа.

 - Жить хочешь, вша костлявая? - поинтересовался плотный коренастый мужчина. Кащей заметил, что он не на автобусе приехал, а спустился откуда-то слева.

 - Кто же не хочет, господин. - осторожно ответил Паша, отметив про себя, что уж очень безразличен тон у квадратного и глаза, еле заметные из-под маски, закрывающей пол-лица, смотрят бесстрастно. Такому убивать точно не впервой. Такие безразличные и есть самые опасные. 

 - Тогда ты споёшь. Как в опере поют. Про все твои дела с бароном. Тыква баска?

 - Не жалюсь. 

 - Вот и пой. А мы поушим и зафиксим. Пора твоему барону самому раком на параше поторчать.

Барон Медичи провёл ужасную ночь. Во вскрытой автогеном клети было пусто - охрана пропала. Садовник поехал к дороге, чтобы найти дворецкого, - там сеть брала без ретранса - и попал в аварию - машина потеряла сцепление с дорогой и упала в кювет на пустой "нордер" Паши.

Потом прибежали с первой дачи - из унитазов булькает, света, воды и - соответственно - отопления нет, а на нумере третьем происходит что-то жуткое. Господа из оккультного общества, прежде бывшие самыми тихими, бегают голышом по двору, воют на Крому, кидаются во что-то дровами и утварью. Да ещё и поносит их. Массовое помешательство продолжается уже час.  

На второй облевали и обосрали весь дом. Отужинали и стало плохо с животами, а на тридцать шесть человек две уборных и вот, пожалуйста. Сперва навалили в цветочные горшки, потом стали бегать на двор, в бассейн и в подвал, пили лекарства, но стало только хуже. В конце концов люди из строительной компании плюнули на всё, выделили десять комнат и приспособили под срач даже корзины для бумаг, вазы и драгоценные кувшины алгордского хрусталя. 

Ближе к одиннадцати счастливчики, оккупировавшие уборные, сбежали оттуда, поскольку из унитазов забили коричневые фонтаны с едкой вонью и теперь дерьмо было просто везде. Такая же картина пошла и на первой, и на третьей даче, а к часу ночи начал подниматься унитаз в собственном поместье Медичи. К тому же часть охранников чем-то обдолбалась и куролесила не хуже гостей, а ещё несколько сидели орлом в углу двора, куда их загнал озверевший лакей Захар. 

Дом спасли, разрубив трубу в контрольном колодце, откуда ударил фонтан с характерной дрожжевой вонью. Открывать другие не решились и правильно сделали - через полчаса иссякли расходные баки и мыться стало нечем. Генератор после часа усилий, наконец, заработал и свет в доме появился, но насос дистанционно не включался, а механик не отвечал.

 Садовник между тем вызвал себе "скорую" и уехал в больницу со сломаной рукой. "Скорая" брякнула в полицию. Под утро в "Тихую Долину" привалила целая орава легавых и совала нос куда только можно. Они пригнали бульдозер, счистили с дороги слой плотного снега с машинным маслом, мессанули в окружную спасательную службу и теперь гостей и слуг увозили пачками - на промывание желудка. Чистить дачи было некому, а с каждым часом нечистоты все глубже въедались в полы, ковры и обои, приводя дачи в состояние "проще снести, чем починить".

На верхних была та же история, единственно - часть клиентов умчалась в госпиталь своим ходом. Паша исчез бесследно, механика нашли связаного в насосной. Он бормотал про какого-то охотника в рванье и его увезли с сотрясом. 

Главный инженер строителей - крупная дама с манерами рыночной торговки - потребовала вернуть деньги и подкрепила требование кулаком в хозяйский нос. Мадам Синицину арестовали, но деньги, похоже, возвращать придётся. 

Для полного счастья "массовое отравление и помешательство на дачах барона Медичи" попало в ньюсблок и теперь Сандро в ужасе наблюдал за тем, как на мониторе один за другим исчезают прямоугольнички бронирования на праздничные дни. А ещё грозили судебные иски! "Боже.... Разорение! За что?! За что ты так со мной, господи?!" - стонал барон, прижимая к распухшему носу окровавленый платок.

Когда Кощей закончил арию, будучи уверен, что следующее что он увидит, будет ствол, коренастый брезгливо произнёс:

 - Эскорт ему и пусть катится.

Под навес втащили и бросили три замёрзших до синевы тела с мешками на головах.

 - Если некие подробности этого маленького приключения станут известны полиции... - протянул высокий мужчина в серёдке строя.

 - Я понял! - живо заверил милосердного похитителя быстро соображающий Кащей.

 - Вот тебе твои дружки. Коноград справа. В трёх верстах есть деревенька. Сами думайте как добыть транспорт. И чтобы я тебя больше в жизни не видал. Убирайся из Рубида хоть к чёрту под хвост. Поехали.

Бас ушёл, отъехала ещё какая-то машина. Кащей вздохнул, помочился в провал и начал палить верёвки зажигалкой. Всё-таки бросать живых людей помирать от холода - это в духе альстаров, а Паша был вийенцем.

23 декабря 

Домик под красной крышей сверкал окнами. 

 - Давно... давно мы вот так не сидели. - потирал руки Евгений, пока Влад разливал зеленоватое вино. 

 - Это какое? Нивейская Лоза? - тянул нос Тим. - А какого года?

 - Позапрошлого. - ротмистр наполнил свой бокал и сел. 

 - Ну, на удачу!

 - На удачу.

 - На удачу!

Выпили, слопали по дольке хрустких зимних груш.

 - Отменно сыграли. - Тим утёр губы. - И, заметьте, никого не убили.

 - Если бы не Ион, - Евгений кивнул на старшего офицера эскадрона. - Влада бы уже винтила военная полиция. 

 - Да, командир, ты, извини, слишком жестокий. - заметил Тимур.

 - Болота учат. - хмуро произнёс Стахов. - Учат тому, что ты тут сам себе суд, царь и бригадир. Никто не наградит за победу, никто не спросит за казнь, зато за поражение самого казнят.

 - Так уж кого и казнили? - усомнился Ион.

 - Обер-ротмистра Николаева, коменданта форта Коренной.

 - И за что?

 - Допустил прорыв оленей на посёлок. 

 - И как бы он их остановил?

 - А вот это никого не интересовало, Ионушка! Допустил, олешки пожрали народ и скот, устроили в тамошнем уезде неслабый шухер и гон. Коменданта расстреляли. 

 - Когда это было?

 - При обер-бригадире Уловецком. 

 - Вспомнил. - фыркнул Аташев.

 - А я и не забывал. Дядя Костя эту практику не применял, но вероятность в уме держали все и изощрялись кто как мог. Кстати, а где он сейчас, Жень?

 - Его сняли. За неподчинение приказу. Потом вызвали в Рамидию и велели с нуля формировать третью дивизию. 

 - Ого!

 - Для действий в условиях ксенопланет.

 - Трижды ого. - сказал Ион, беря на себя роль виночерпия. - С кем это Империя воевать собралась?

 - Могу предположить - Стахов откинулся на спинку стула. - С графьём.

 - Почему с графами?

 - До Альстара далековато, да и мельче Альстар. А графы наращивают силу. 

 - Господа. - Тим сделал неопределённый жест рукой. - Это как-то несерьёзно. У них три планеты, к тому же не ксено, вполне террианского типа. На каждой живет по полтора - два миллиарда народу на сотню - две тысяч графов. Они друг с другом разобраться не могут! Вечно какие-то стычки. Часть народа вообще вольняги и этих графьёв в гробу видали. Треть - рабы. Рабу только дай ствол - тебя же пристрелит.

 - Не треть, а три процента, Тимур. - возразил Женя. - Товар штучный, дорогой. Статусный, я бы сказал. Имеешь рабов - статус повышается. 

 - Кретинизм. - буркнул Влад. - Такой же, как у нас здоровая тачка. 

 - Не без того. - согласился Градский. - Так же, как дом, его расположение, этажность, наличие - отсутствие виллы и так далее. 

 - Я и толкую - кре - ти - низм. 

 - Когда-то ты сам был страшно озабочен всем этим.

 - Я поумнел. Воздух севера освежает.

 - О даааа. Свежачок ты наш. Вон, стал похож на тридцать с хвостиком, а то прямо дедушка был. 

 - Внешне, не внутренне. Ну что, господа. За тех, кто к нам не придёт.

 - За тех, кто умер за нас. - серьезно отозвался Ион.

 - За тех, о ком память живет, в прошлом, вовеки, сейчас. - Закончил Ефимов.

Евгений выпил молча. Он был поражён - какие горькие слова. Это традиция драгун? Он привык воспринимать колониалов, как полубанду, а у них, оказывается, есть и такие традиции, как тост о погибших, к тому же с красивым четверостишием. 

 - Кто написал эти стихи? - спросил колонель, поставив бокал.

 - Бог его знает. - отозвался Тим. - Сколько помню отцовских друзей, второй тост был за "тех, кто к нам не придёт".

 - А третий?

 - Не гони. - сказал Стахов. - Третий услышишь со второй бутылки.

 - Я и не подозревал о таких обычаях.

 - Женя, людям свойственно создавать обряды. И помнить погибших. Знаешь, кто мне часто снится?

 - Кто? - быстро спросил Ион.

 - Лютик. Я его последний раз видел, когда он к лесенке в башню шёл, лавируя между ребятами. Вот этот момент и снится. Ну что, традиции надо соблюдать. - Стахов свернул башку следующей бутыли с кроваво - красным "Алым Лебедем". Ион, давай.

 - За тех, кто сейчас в огне. - начал Аташев, по-бычьи склонив голову.

 - Бредёт, прорываясь в закат. - подхватил унтер, поднимая рубиновый бокал.

 - За тех, кто жмётся к земле. - произнёс Стахов.

 - Не зная - вернётся ль назад? - закончил Ион и четыре бокала сошлись в едином звоне над столом. 

 - Ох и будем мы наутро сонными мухами. - заметил Градский. 

 - Четвёрка на занятия до обеда не выйдет. - отозвался Стахов. - А вот тебе, Ион, пора бы и в люлю. У твоего взвода таких привилегий нет. До часу дня командует Валентинов. 

 - Тиранище! 

 - Ничего, пусть он вас потиранит маленько. По матчасти. Не всё же бегать и скакать. Надо когда-то и машину чинить учиться. 

 - Н-да, мне тоже, пожалуй, стоит вздремнуть. - Градский потянулся. - Не поймут-с.

 - Кстати, Жень, а если нохи нагрянут?

 - Надо будет - призову на суд неправый. А вообще нет моего княжьего желания с этим паршивым семенем беседы вести.