Рассеянный Рыцарь заполз на заправку, чтобы предотвратить аварию. В ночной тишине раздавался лишь пронзительный треск цикад, который никак не увязывался со стойким запахом бензина, заполняющим душный летний воздух.

Подобравшись поближе к одной из колонок, Рассеянный Рыцарь сел, уперевшись в нее спиной, и достал из внутреннего кармана куртки пухлый потрепанный блокнот. Сняв закрепленную на обложке ручку (в том месте, где она находилась, темно-зеленый кожзам стерся настолько, что просвечивала белесая матерчатая основа) и раскрыв блокнот где-то в середине, он принялся сосредоточенно писать что-то мелким, как маковое зерно, почерком. Бисерные строки покрывали страницу за страницей, шариковая ручка скребла со звуком, который почти заглушал цикад, но Рыцарь не обращал внимания ни на что, кроме этих строк.

В какой-то момент все прекратилось. Даже цикады замолкли, словно удивились тому, что он закончил писать. Запихнув ручку с блокнотом обратно в карман, Рассеянный Рыцарь откинул голову назад и потер закрытые глаза кулаками. Затем встряхнулся, как после долго сна, и неуклюже поднявшись на ноги бодрой походкой зашагал к минимаркету.

Этот минимаркет не отличался от сотен других таких же минимаркетов, расположенных на сотнях других таких же заправок по всей стране. Полки, уставленные продуктами в ярких упаковках, плиточный пол неопределенного цвета, он мог бы быть белым когда-то, а мог изначально выглядеть так, как будто бы в него годами въедалась грязь с тысяч пар обуви, когда-либо проходивших по нему. Разве что два пластиковых столика у крошечного кафетерия (если можно так назвать старенький роликовый гриль для хот-догов, кофе-машину и крошечную витрину с выпечкой) были слишком чистыми.

Может показаться, что чистых пластиковых столиков для заправочных кафетериев просто не существует и они с завода поставляются сразу же покрытые жирными пятнами и следами от кофейных стаканов, но эти два столика сверкали чистотой.

И дело было лишь в том, что по счастливой случайности именно на этой заправке именно этим летом работал Джером Картер, студент теологического колледжа, оказавшийся в этом богом забытом месте лишь по той причине, что его угораздило родиться здесь девятнадцать лет назад, общежитие его крошечного колледжа закрывалось на лето, а единственным способом заработка была работа в ночную смену на заправке, которая находилась неприлично далеко от города (если можно так назвать пересечение пары улиц, на которых дай бог наберется пара сотен человек населения).

Основными клиентами заправки были водители, проезжающие транзитом по трассе в погоне за более манящей целью, но и они попадались так редко, что Джерому только и оставалось, что натирать раз за разом и без того чистые столики.

Рассеянный Рыцарь зашел в минимаркет, когда Джером устал натирать до блеска все что могло (да и не могло) блестеть. Он стоял у кассового аппарата, подперев щеку рукой, пока Рыцарь внимательно рассматривал меню кафетерия.

— А у вас есть что-нибудь... Как бы это сказать? Без животных? — робкий вопрос Рыцаря и по-детски наивный взгляд его грустных заспанных глаз поставил Джерома в тупик. В какой-то момент он подумал, что Рыцарь и не человек вовсе, а одно из тех неведомых ветхозаветных существ, которых он изучал в колледже, но быстро откинул эту мысль, ведь в колледже точно не могли научить ничему стоящему (по крайней мере в колледже с такой низкой платой за обучение).

— Есть веганские сосиски, но они не очень вкусные. Но если взять из соусов только кетчуп и горчицу и черный кофе, то никаких животных там не будет. Разве что случайно, — Джером застыл с зажатой в щипцах веганской сосиской, которая по вкусу больше напоминала бумагу с гороховым пюре, но сильно прожаренная и залитая всеми возможными соусами была вполне себе съедобной.

— Случайно тоже не хотелось бы. Но будем надеяться, что эта случайность не произойдет. Я буду все, что вы назвали. И сахар, если можно.

— Сахара у нас завались, не переживайте, — Джером начал шустро собирать заказ и через несколько минут Рассеянный Рыцарь уже стоял напротив сверкающих столиков, нагруженный дарами пищевой промышленности.

Он робко переминался с ноги на ногу, глядя на сверкающую пластиковую поверхность, явно не решаясь нарушить ее неприкосновенность, но в итоге все же решился и тут же заляпал ее кофе, неловко дернув рукой. В этот момент можно было бы услышать, как несчастный столик вздохнул с облегчением, перестав отличаться от своих собратьев, но этот едва заметный вздох заглушил кашель Джерома, который от скуки решил подмести под стойкой и выгреб оттуда целую гору пыли.

— Классная у вас куртка, — Джером закончил подметать и с интересом уставился на Рыцаря, доедающего пережаренный хот-дог и явно избегающего любых разговоров. Куртка и правда была хороша, мягкая поношенная кожа пахла мятой и табаком, в многочисленных карманах лежали самые необходимые вещи. Но любой, кто сейчас посмотрел бы на Рассеянного Рыцаря, скорее обратил бы внимание на его вымазанные в горчице щеки и пальцы и то, какой беспорядок он устроил на столике во время еды.

Естественно он сделал это не нарочно и, покончив со своим скромным ужином и оттерев с себя горчицу одной из салфеток, стопку которых ему вручил в порыве щедрости юный работник минимаркета, он попытался оттереть столик. Увидев это, Джером как разъяренный тигр метнулся к нему из-за стойки и выпроводил его из мини-маркета, уверяя Рыцаря в том, что ему совсем не трудно самому все убрать (не говорить же покупателю, что это хоть какая-то работа и он не позволит выполнить ее за него, пока он погибает от скуки в самом рассвете сил).

Оказавшийся на улице Рыцарь рассеяно взглянул на старые наручные часы с крупным циферблатом. Вытащив блокнот он раскрыл его на одной из исписанных страниц и снова посмотрел на часы. Затем он перевел взгляд на одну из колонок и вновь посмотрел на часы, будто за эти несколько секунд там что-то сильно изменилось. Снова на колонку и снова часы. Это продолжалось пару минут, пока Рыцарь не посмотрел на асфальт у колонки и, кажется, наконец-то увидел там то, что искал. Добравшись до нее в несколько шагов, он опустился на колени и извлек из одного из многочисленных карманов лупу и пинцет. Направив лупу на какую-то крошечную букашку, копошащуюся на асфальте, он пригляделся. Тяжелый вздох, аккуратное, но быстрое движение пинцета, и вот лапка лесной козявки освобождена из жвачного плена, в которой она попала, перебегая заправку по каким-то своим букашечьим делам.

Закончив с этим, Рыцарь поднялся на ноги и отошел на пару шагов. В ту же минуту на парковку влетел минивэн и затормозил ровно там, где еще несколько секунд назад находилась пленная букашка.

— Успел.