Первое, что почувствовал Рейх, когда начал просыпаться — что-то тёплое, мягкое и живое. Причём он сам же и прижимал это к себе. Дрёму сразу как рукой сняло, он тут же открыл глаза, да так и замер. Девушка спала у него под боком, прижимаясь всем телом, чтобы ненароком не упасть, так как места было не так много. Она обняла его руку, прижимая к груди, закинула сверху одну ногу, но даже без этого парень уже был «пойман» и не способен на сопротивление. «Она сама пришла ко мне ночью?.. Да… Припоминаю что-то такое, но разве это был не сон?» — широкая мужская ладонь ложится ей на макушку, осторожно поглаживает. Сердце громко стучит в ушах. Он прижимает её сильнее к себе, обнимая уже крепко, настойчиво, но нежно. — «Сегодня. Я признаюсь ей сегодня. Надо будет только собраться с мыслями и выбрать подходящий момент. Я буду настоящим болваном, если не отвечу на её чувства. Плевать уже на «правильно» и «неправильно», если я так продолжу, то добьюсь только того, что сойду с ума и тогда уже эти принципы не будут иметь никакого значения.». Девушка едва заметно улыбается, но он этого не замечает. Сейчас так тепло и уютно, что-то внутри трепещет, разливая тепло по телу. Они оба чувствуют это. Он приобнимает её за талию, вторую руку кладя на лопатки, чуть стискивает пальцы. Он уже не пытается сделать вид, что эти прикосновения ненарочные, пожалуй, что он не остановился бы, даже если бы она сейчас внезапно показала, что проснулась. Потребность в близости, тесном контакте, понежиться с кем-то в обнимку. Такие незнакомые доселе чувства. Если раньше он боялся показать слабину в характере, сейчас больше всего он боялся спугнуть её и поэтому чрезмерно осторожничал. Жёстко сдерживал себя, даже если очень хотелось чего-то, постоянно переспрашивал, старался не быть навязчивым, так что это был первый раз, когда он позволил себе действовать достаточно нагло. Первой решила встать Империя, спустя какое-то время, когда он уже снова замер, легко высвободилась из его хватки, села, потянулась. Немного подумав, наклонилась, коснулась губами его лба, возвращая «должок». Она чувствовала, что он уже попался и никуда от неё больше не денется. Оставалось только подождать, пока он сам это осознает.

— С добрым утром?.. — он заглянул на кухню, спустя несколько минут после того, как девушка туда зашла. Взъерошенные волосы, чуть растерянный взгляд, всё ещё наполовину расстёгнутая рубашка. ЯИ, обернувшаяся на его голос, задержалась взглядом на частично открытой грудной клетке, после чего снова отвернулась.

— Доброе. Как ты? Температура спала?

— Да, похоже на то. Сегодня можно и на работу…

— Нет, сегодня у тебя ещё выходной. Если будешь перенапрягаться, снова заболеешь. Отдохни хотя бы день. К тому же, ты сейчас выглядишь немного помятым, если с таким лицом придёшь, тебя вряд ли будут воспринимать так же серьёзно, как раньше.

— А что, не нравится мой внешний вид? — Рейх невольно ухмыляется. — Не в твоём вкусе?

— Да не то, чтобы не в моём, меня-то всё устраивает. — немного задумчиво протягивает она, начиная в упор его рассматривать. — А вот, то, что остальные скажут, это уже другое дело. Думаю, что тебе всё-таки не всё равно, что о тебе подумают.

— Тебе нравится, да и ладно. — уже тихо посмеивается он, подходит практически вплотную. — Раз ты так говоришь, то так уж и быть, сегодня останусь дома. Завтракать у меня будешь, или к себе пойдёшь?

— У тебя, если, конечно, можно. Иди пока, хоть переоденься, а то как пришёл тогда больной с работы, так в этой несчастной рубашке нараспашку и ходишь.

— Уж прости, какой есть. Всё-таки, ты ворвалась ко мне без предупреждения, так что я просто не смог бы подготовиться. — поймав на себе нетерпеливый взгляд, он вздохнул. — Ладно, я скоро вернусь.

Вернулся он и правда достаточно быстро, но за это время Японская Империя успела приготовить завтрак. Видимо, именно для этого союзница и попыталась его выгнать. Она, похоже, всё ещё была немного смущена, но старалась не подавать виду. Нацистская Германия поблагодарил её, но получив в ответ только кивок, понял, что болтать она сейчас не настроена. Завтрак прошёл в полном молчании, после чего девушка собралась уходить. Парень проводил её до самой двери, но прежде чем она успела уйти, придержал за плечо.

— Что-то не так? — японка спрашивает с лёгким удивлением. Она даже примерно не догадывается, что он хочет сейчас сказать.

— Нет, просто… Я хотел поговорить с тобой. — судя по голосу и взгляду, настроен немец был серьёзно.

— Поговорить? — растерянно переспрашивает она, отводя глаза.

— Да. ЯИ, я хотел сказать, что очень ценю тебя. Не только как союзницу. Наши отношения уже не являются официальными, но я пока затрудняюсь дать им более чёткое определение. В любом случае, я очень ценю это. — она слушала затаив дыхание. Так и стояла повернувшись вполоборота, чувствуя, как ладонь на её плече чуть сжимается. — Спасибо тебе. Знаешь, мне нужно признаться кое в чём. Я тебя…

— Прости, мне правда уже пора идти! — чуть ли не прокричала она, резко перебив его на середине слова. Дыхание сбилось, от живота к горлу поднялась волна тепла, заставив вздрогнуть от неожиданности. Поняв, что повела себя слишком резко, союзница поспешно добавила: — П… Прости, что не дала договорить… Можешь закончить…

— Нет, ничего такого. Не обращай внимания, всё в порядке. — как ни странно, парень выглядел совершенно спокойно. Протянул руку. — Тогда до встречи завтра?

— Да… — она осторожно пожала её, чем дольше она находилась рядом с фюрером, тем более неловко она себя чувствовала. — До свидания.

«Дура! Дура, дура, дура! Зачем я сделала это?! Ведь ещё немного и он признался бы мне.» — она сорвалась на бег, уже не думая о том, как выглядит со стороны. — «Я так глупо забоялась в последний момент… Что если теперь он не решит больше заговорить об этом?! Мне нужно успокоиться… Что сделано, то уже сделано, нет смысла убиваться… Как же… Как же я могла поступить так с его чувствами? Впервые за долгое время он решил открыться кому-то, а в итоге я даже высказаться не дала…». Напряжение подкатило к горлу, собралось в комок, мешая вдохнуть. Рейх проводил убежавшую фигурку долгим взглядом, снова вернулся в комнату. Как ни странно, он вовсе не выглядел расстроенным или подавленным от того, что признание не получилось.

— Если ты не готова услышать о моих чувствах сейчас, то лучше пусть так и будет. — он невольно хмыкнул, вспомнив, насколько смущённой она выглядела. Не только он из них двоих «пойман», Империя тоже уже никуда от него не денется. От осознания этого было спокойнее. — Я буду ждать следующего раза, meine liebe.*

*(моя любовь)

Остаток дня оставалось развлекать себя всеми доступными способами, которых, к сожалению, было не так много. Он не привык проводить много времени дома… Но, пожалуй, не испытывал бы от этого дискомфорт, даже наоборот, если бы был сейчас не один. После ухода азиатки, нацист чувствовал, что дом будто опустел. Раньше у него не возникало ощущения того, что он одинок, поэтому это было внезапно и достаточно неприятно.

***

Сейчас, когда уже наступил вечер и рабочий день закончился, ЯИ почему-то беспокоилась. Неясная тревога скреблась под рёбрами, мешая расслабиться. Уже пора было бы ложиться спать, если завтра она хотела выспаться, поэтому она так и поступила, но даже устроившись на кровати, продолжала нервничать. «Это всё из-за того незаконченного признания. Похоже, теперь ещё долго вспоминать это буду…» — она вздохнула, повернулась на другой бок. Вспомнились его объятия. От этого на душе сразу стало теплее, но вместе с тем немного грустно. Теперь так просто к нему в гости напроситься не получится, так что кто знает, когда она в следующий раз сможет полежать с ним так. — «Пожалуй, моё мнение о нём сильно поменялось за это время. Сейчас я уверена, что могу довериться ему. Он показал, что действительно может быть другим, к тому же, с того момента, как он признал меня союзницей, нападки и подколы полностью прекратились. Завтра я исправлю свою оплошность. Я признаюсь ему сама. По крайней мере, точно попытаюсь сделать это…». Начало отношений — ответственный шаг, поэтому уверенность довольно быстро сошла на нет. Конечно, это не значило, что она откажется от своей идеи, но рвения сразу поубавилось. Интересно, будет ли он пытаться рассказать о своих чувствах ещё раз, или остановится после прошлой попытки? В любом случае, японка почему-то была уверена в том, что ариец сейчас тоже думает о ней. И была права.