За завтраком девушка вела себя тихо, её настроение постепенно сменилось на тревожное. Парень был так поглощён новыми мыслями и чувствами, что не сразу это заметил, но не решался спросить. Наконец она заговорила сама:

— Из-за того, что я столкнулась недавно с янки, лучше будет подготовиться к обороне, он про меня вспомнил и явно не собирается оставлять в покое. Сейчас мне уже легче, я смогу защитить себя и тебя, если только не произойдёт что-то совсем из ряда вон, сильно не переживай. Нужно организовать слежку, выяснить что он задумал, мне придётся снова уйти.

— Сейчас? — она кивнула. — Я знаю, что капризничать было бы совсем по-детски, но так хочется пойти с тобой…

ЯИ только вздохнула, потянувшись погладила по голове, взъерошив волосы.

— Слишком опасно, ты же знаешь. Я обещаю скорее вернуться. — он кивнул, прижимая к себе её руку. Повернув голову, коснулся ладони губами, прикрыл глаза, почувствовав, как она невольно дёрнула пальцами. ЯИ успокаивающе проговорила: — Я рада, что ты понимаешь…

Ариец следовал за ней, до самого момента, как она остановилась у входной двери, собираясь выйти. Азиатка заметила, что он нервничает, если на некоторое время остаётся в одиночестве, но не могла ничего поделать. Коротко попрощавшись и в очередной раз пообещав скорее вернуться, она уверенным шагом направилась вперёд, несмотря на твёрдость своего решения, в глубине души немного сожалея, что не сможет пойти вместе с ним. Японская Империя вздохнула, вспоминая глаза брошенного щенка, которыми немец смотрел на неё перед самым уходом. Ей тоже хотелось взять его с собой, но это могло закончиться несоизмеримо большими проблемами. Для всего мира он должен был оставаться мёртвым, вскрывать правду, пока обстановка была напряжённой, было банально опасно. Девушка коротко оглянулась, придержавшись за забор. Он стоял в дверях, всё ещё смотрел этим жалостливым взглядом. Она ободряюще улыбнулась, подняла руку, чтобы помахать.

Резкий звон в ушах внезапно раздался так громко, что казалось ещё немного и она оглохнет. Японка несколько секунд совсем не могла понять, что произошло, попыталась сфокусировать взгляд, вдруг осознала, что ничего не видит. Резкая острая боль, будто что-то разрывает грудную клетку изнутри, неожиданно пронзила тело, стала единственным чётким ощущением, она закричала, подавилась собственной кровью, закашлялась, захлёбываясь, едва в силах вдохнуть. Боль всё нарастала, терпеть её было невыносимо, Империя в судороге изогнулась, причиняя себе ещё большие страдания, в немом крике открыла рот. Сознание помутилось, мысли смешались, спазм схватил все мышцы разом, заставив её скорчиться в неестественной позе. Будто бы что-то горячее сжало грудь, вонзилось в неё раскалённым копьём, разрывало внутренности когтистыми лапами, жгло и жгло, пульсировало острыми спазмами.

— Прекрасное зрелище, — раздалось невнятно будто откуда-то издалека, сквозь звон, шум крови в ушах и громкое сердцебиение. — Как хорошо сработало, теперь ты точно не жилец, ЯИ. Я же обещал разобраться с тобой, как тебе моё новое оружие?

Девушка не среагировала, её зрачки закатились, кровавый удушающий кашель и конвульсивные попытки дышать стали только судорожнее, смешивались с прерывистым надсадным криком, конечности бессмысленно царапали землю в неконтролируемом приступе. Кровь быстро заливала её лицо, обильно сочилась через нос и рот, разлетаясь крупными каплями от каждой попытки дышать. Резкий запах горелого повис в воздухе. Даже если бы она могла расслышать голос, вряд ли смогла бы ответить. США довольно улыбнулся. У него было подготовлено два удара, но только первого уже прекрасно хватило бы, чтобы азиатка долго умирала в мучениях. Судорога быстро становилась слабее, кровь залила глаза и уши, мешала вдохнуть, пропитывала одежду, лопаясь бордовыми пузырьками каждый раз, когда она мучительно выдыхала. Штаты подошёл к своей жертве, сладким голоском поинтересовался:

— Как тебе ощущения? Я очень старался, знала бы ты, скольких усилий мне стоило создать ядерную бомбу. Можешь гордиться, что тоже приняла в этом участие, хотя в качестве подопытного ты всё равно не идеальна. Ну да и ладно, эффект просто потрясающий, даже ещё лучше, чем я рассчитывал. Теперь можно заодно изучить последствия, думаю, так просто ты не умрёшь и если подсуечусь, у меня будет пара дней, чтобы тебя препарировать. Ну-ка, будь добра, перестань дёргаться…

Америка наклонился, собираясь её поднять, вздрогнул, отпрянул как от удара. Рейх внезапно возник всего в шаге от него, смотрел бешено горящими глазами, не то с агрессией, не то с невыносимой болью. Он не моргая пялился на парня сверху вниз, сделал ещё шаг, потянул дрожащие покрытые многочисленными рубцами руки. США вскрикнул, попятился, тоже весь задрожал, в первые несколько секунд не справившись с паникой. Ариец вдруг метнулся в его сторону, спотыкаясь и едва не падая Штаты помчался прочь, бросив свою жертву рядом с этим внезапно восставшим мертвецом.

Немец проводил его взглядом, глубоко вздохнул. Ослепнуть, умереть, лишиться чувств, он был готов на что угодно лишь бы не существовать в реальности, в которой ЯИ корчилась сейчас на земле где-то позади. Сил хватило только на то, чтобы прогнать напавшего. Руки сильно тряслись, он сжал их в кулаки, несколько секунд стараясь подготовиться к тому, что сейчас увидит. Едкий запах гари, крови и палёной плоти давил на нюх, вызывая почти головокружение, не позволяя отвлечься, попытаться представить, что всё не так плохо. Медлить было нельзя, жизнь союзницы была в опасности, но он уже ощущал выступившие на глазах слёзы, судорогу, схватывающую всё тело от одних только звуков её кашля.

— Не могу… Не могу, не могу, не могу… А-а… Я должен… Быстро, соберись, нельзя больше тянуть… — зашептал сквозь зубы, сдавленно всхлипнул. Сейчас он как никогда проклинал себя за свою слабость, но с трудом мог не сорваться в истерику, перед глазами снова и снова повторялся момент, когда она вдруг упала на землю, кричала срывая связки, пока не начала задыхаться. ЯИ вдруг поперхнулась, издала булькающий звук, Нацистская Германия в страхе оглянулся, сильно дёрнулся, увидев, что вся грудная клетка девушки залита тёмно-бордовым, под клоками одежды вперемешку с кровью будто бы виднелись фрагменты чего-то похожего на кости и плоть. Обзор резко застлала чернота, на секунду земля ушла из-под ног, появилось ощущение, что сейчас он свалится в обморок. В голове помутилось, парень пошатнулся, схватившись за виски. — Терпи, терпи… Нельзя, не сейчас, если срочно не помочь… Гх…

Тошнота сжала горло, скрутила, он застыл, тяжело дыша, стараясь успокоиться, насколько это возможно. Конечности немели, от вида травмы темнело перед глазами, подступало ощущение наступающего обморока, но страх потерять возлюбленную был сильнее. Сделав над собой усилие, он отвернулся, наклонился, чтобы взять Японскую Империю на руки, перенести в дом, в безопасность. Если не смотреть, то было немного легче, желудок сжимался в спазмах, ноги дрожали, но выходило контролировать это, не проваливаться в зыбкое забытье. Стоило изменить положение, приступы ЯИ стали резче, влажный звук чего-то откашлянного участился, тёплое и густое потекло с её подбородка по шее и плечам, пропитывая одежду, пачкая его руки. Запах крови стал очень резким и сильным, Рейх постарался не думать об этом, анализируя, что лучше сделать в первую очередь. Вколоть обезболивающее, потом закрыть рану чем-нибудь, он уже знал, что не сможет собраться с силами, чтобы попытаться поковыряться и рассмотреть, что именно повреждено, оказать нормальную медицинскую помощь не смог бы. Остановить кровь пока было достаточно, регенерация не позволит Империи умереть, ей будет очень плохо, но состояние не смертельное. Потом, когда она придёт в себя, можно будет обсудить дальнейшие действия, но пока приходилось полагаться только на себя и это было невыносимо.

Рациональные мысли снова утонули в неконтролируемом приступе паники, когда он осторожно опустил раненую на кровать, потянулся к аптечке, увидев, что все руки перепачканы в крови. Пальцы липли друг к другу и к предметам, которых он касался, удушающий солёный запах стоял в носу, но на этот раз это был не кошмар, ни проснуться, ни переждать, осознание всей тяжести реальности почти раздавило его. Кровь всё не останавливалась. Он несколько минут сидел в ступоре, испытывая такое опустошение, какого не было даже в дни самых жестоких пыток, каждый её вздох и стон заставлял вздрагивать, отзывался невыносимой болью в груди. Успокоенная обезболивающим, девушка больше почти не шевелилась, начала медленнее дышать, от чего кашля стало меньше, но судороги и кровотечение так и не прекращались. Она быстро слабела, удар оказался слишком разрушительным, а её состояние куда хуже, чем казалось со стороны.

«Она точно не умрёт, если я смогу остановить кровь… Если только смогу…», — он посмотрел на ворох окровавленной ваты, марли и бинтов. Стоило наложить повязку, она тут же пропитывалась красным, протекала, пачкая руки. Перед глазами начинало плыть и ариец останавливался, чтобы начать заново, когда немного придёт в себя, сможет контролировать дрожащие руки. И этот запах. Он сводил с ума, давил на голову, не позволяя хоть немного расслабиться, даже когда он не видел рану. — «Так трудно думать, в голове мутно… Ощущение, что вот-вот упаду. Тело такое тяжёлое… Нельзя сдаваться. Нужно представить, что это просто кошмар, обычный кошмар, всё не реально, когда проснусь, снова всё будет в порядке… Ну же… Смотри на рану… Руки дрожат… Надо быстрее бинтовать, даже если испачкаюсь и потревожу её».

Самовнушение немного помогло, он смог успокоиться достаточно, чтобы действовать чётче и быстрее. Не без труда, но повязка была готова, едва закончив, Рейх не выдержал, осел прямо на пол, содрогаясь от всхлипов. Он прижал к лицу её ладонь, до ужаса холодную и безжизненно обмякшую, горько заплакал навзрыд, сжимая тонкие пальчики. Страшно. Сейчас её худенькая фигурка казалась совсем хрупкой, сильный жар истерзанного тела сделал грудную клетку и голову слишком горячими, на коже выступила испарина. Чувствуя, что больше не может держаться, он прикрыл глаза, с облегчением принимая окутавшую его темноту.