Сворачивая за угол она услышала звонкий стук чужих шагов и неразборчивый крик, впереди была последняя лестница, но уже готовясь спрыгнуть вниз, азиатка рискнула на секунду оглянуться, стараясь понять, насколько далеко находится противник. Она повернула голову, в ту же секунду почувствовав резкий болезненный удар чем-то жёстким в лоб, не успела переступить, чтобы твёрдо встать на первую ступеньку, подбитая точно прилетевшим в неё предметом, смогла только худо-бедно защитить голову, по инерции уже приготовившись влететь в стену. Мир перед глазами перевернулся, девушка зажмурилась, налетев на преграду боком и плечом.

Раздался пронзительный треск разбившегося стекла, и прежде, чем она успела понять, что произошло, удар об землю выбил воздух из лёгких. От разгона тело ещё на метр протащило по траве, так что перед внутренним взором сначала потемнело, а затем расплылись цветные круги. Она замерла, хватая ртом воздух в попытке вдохнуть, первые несколько секунд не могла пошевелить даже пальцами, парализованная ужасным спазмом, сковавшим всё её существо. Оглушённая и полуслепая, она с трудом приподнялась, преодолевая нарастающую боль, стараясь спрятаться, на ощупь подползла к ближайшей вертикальной поверхности, действуя скорее инстинктивно, чем рационально, прижалась к ней, подтянув под себя ноги. У ЯИ ушло несколько мучительных минут на то, чтобы немного оклематься. Из здания раздавался визгливый крик Штатов, отозвавшийся тяжестью в висках, неразборчивые голоса долетали из-за разбитого окна, которое она так неудачно протаранила собой.

— Я точно попал! Она не могла далеко убежать!

«Меня не заметили?.. Ох… чёрт… Голова раскалывается… Больно… Не могу ничего разглядеть, перед глазами плывёт», — она осторожно прислонилась спиной к стене, вздрогнула, испытав острую резь в боку и ноге. Прищурившись, постаралась себя осмотреть, но разобрала только смазанные кровавые пятна, плывущие куда-то из-за головокружения. — «Треклятое стекло… Мх… Мне повезло, что тут скопилась куча бесполезного хлама, надо спрятаться поглубже». Напрягая последние силы, Империя забралась за какой-то ящик, безвольно уткнулась в стену, уже теряя сознание. Она как могла сопротивлялась, стараясь не лишиться чувств, но чернота отняла сначала зрение, а затем слух и ощущение собственного тела.

Когда она очнулась, всё ещё было светло, похоже, обморок не продлился дольше часа. Тело всё ещё ужасно болело, но по крайней мере сейчас зрение пришло в норму. Первым, что обнаружила девушка, стали изрезанные осколками бедро и бок, окровавленная одежда. На попытку наклониться, чтобы внимательнее рассмотреть, голова отозвалась спазмом, заставив поморщиться и на некоторое время замереть, справляясь с неприятными ощущениями. Она медленно подняла руку, кончиками пальцев коснулась правой стороны пульсирующего болью лба. Что-то липкое испачкало кожу, запах крови усилился, она вздрогнула, ощутив как тёплая капля побежала от виска к скуле, перестала трогать, боясь растревожить рану ещё сильнее.

«Что мне теперь делать?», — возникла первая мысль, азиатка попыталась подняться, тут же прочувствовав последствия каждого удара об землю. Сжав зубы, она смогла ненадолго привстать, но почти сразу опустилась обратно. Быстро ходить, а тем более бегать, больше не вышло бы, даже помимо поврежденной лодыжки, левая нога пострадала куда сильнее правой, не было понятно, сколько там порезов, но штанина во многих местах порвалась и пропиталась красным. — «Я не думала, что так получится. Ну что за идиотизм… Спасаясь от побоев, навредила своему телу ещё сильнее. Нужно вернуться и попросить прощения. Даже если этот психопат относится ко мне как к собаке, он единственный, к кому я могу обратиться. Может, если он увидит, что я молча стерпела очередную его выходку, перестанет бредить насчёт моего объединения с немцем и наконец успокоится? Ах… Это больнее, чем казалось, в ранах ещё остались осколки… Нужно поторопиться, если не получу помощь, моё тело долго не выдержит».

Собрав всю волю в кулак, она медленно встала, цепляясь дрожащими руками за стену. Каждое движение сопровождалось болью, но Японская Империя привыкла терпеть, поэтому была уверена, что сможет продержаться достаточно долго. Хромая, она побрела ко входу, уже собираясь свернуть за угол, замерла, услышав знакомый голос.

— Раз её не нашли в ближайшей округе, то дальше искать нет смысла. Shit! Если бы я знал, что так получится, не стал бы тянуть и прирезал её до того, как она о чём-то догадается.

— По крайней мере она принесла достаточно пользы, — ЯИ напрягла слух, но не смогла вспомнить обладателя второго голоса, на всякий случай отступила немного назад, спрятавшись за бетонным выступом в стене. — Остаётся надеяться, что она так и не восстановила память.

— Ты прав, если она вспомнит, станет на одну проблему больше. По крайней мере я достаточно напугал её нацистом, это помешает ситуации пойти по наихудшему сценарию. Ей просто повезло, если бы не этот побег, я бы уже от неё избавился. ЯИ начала задавать слишком много ненужных вопросов, похоже даже потеря памяти не изменила её сучий характер, сколько бы я не пытался это исправить, она продолжала смотреть своим противным упрямым взглядом… Пока рано думать, что всё потеряно, ЯИ ещё может вернуться. В конце концов, она ещё не разобралась в какой ситуации находится, к тому же ранена, если не сможет найти медицинскую помощь где-нибудь на стороне, никуда от нас не денется.

— Убить её при встрече? — на секунду повисла тишина.

— Нет. Я хочу увидеть её лицо в этот момент. Вспоминая, сколько нервов она мне вытрепала, разве это не будет справедливо?

Японка не стала слушать дальше, медленно развернувшись, побрела в другую сторону, сдерживая нарастающее желание изо всех сил броситься бежать. Сердце громко колотилось в ушах, от страха волоски на теле встали дыбом, стараясь унять участившееся дыхание, она вышла в переулки, торопясь, насколько это возможно. В её положении нельзя было паниковать, любое неловкое движение могло привести к падению, а подняться обратно будет уже тяжело. В голове вертелось множество разных мыслей, но самой чёткой была: «Как мне спастись?». Только отойдя достаточно далеко, девушка присела ненадолго отдохнуть. С каждым шагом раны становились всё более беспокоящими, она уже практически не чувствовала повреждённую ногу, испытывая только острую пульсирующую боль от порезов, отзывающуюся на каждое движение.

В первую очередь стоило позаботиться о себе. Немного неуверенная, получится ли, она попыталась вытащить осколки из ран. Руки не слушались, мелко подрагивали, Империя прищурилась, стараясь сконцентрироваться, осторожно взялась за самый большой продолговатый осколок, застрявший в бедре. Вытянуть его было не так легко, но после пары минут мучений, она справилась, правда едва не изрезав пальцы, тут же вздрогнула, почувствовав, что кровотечение усилилось. Под тканью штанов, щекоча кожу, поползла новая вязкая струйка. ЯИ поморщилась. Хотя она не видела кровь из-за одежды, тактильные ощущения подсказывали, что раны всё никак не подсохнут, ткань уже обильно пропиталась и потяжелела. О том, чтобы избавиться от стекла самостоятельно, не могло быть и речи, она была просто не в состоянии позаботиться о дополнительных открывшихся ранах и быстро их обработать. К горлу невольно подкатил комок слёз, ощущение собственного бессилия пожирало изнутри, девушка глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки.

«Он хотел убить меня. Это не ошибка и не импульсивное решение после ссоры, похоже, что он хотел этого уже достаточно давно. Я настолько доверяла своему единственному источнику информации, что поняла эту очевидную истину только после того, как услышала всё напрямую. Стоило догадаться раньше, его слова о нашей дружбе и постоянные попытки навредить слабо сочетались, но я списывала всё на недопонимания, боясь потерять единственное место, где могла остаться. По крайней мере если бы его обман был правдоподобнее, я могла действительно умереть, так и не поняв, что происходит. Этот кретин мог хотя бы притвориться, что ценит меня, но он настолько переполнен злобой, что не мог сдержать желание втоптать меня в грязь. Дура… Я не должна была молча терпеть всё это время. Если бы во мне было хоть немного больше смелости, если бы я решилась пойти по сложному пути, начав всё с начала, полагаясь только на собственные силы…», — она подняла дрожащую ладонь к лицу, вытерла влажные глаза. Вместе с обидой, внутри нарастал гнев к себе и всему окружающему миру. — «Нет, был ли у меня вообще шанс сделать все по-своему? Первым, кого я увидела, был США, он же убедил меня во всём, что я сейчас знаю, он управлял мной как хотел, пока я была беспомощна. Единственное, что у меня есть — физическая сила, но это становится не так важно, когда не понятно, против кого её применять. Что мне делать? Сейчас у меня осталось всего несколько часов. Если за это время я не смогу найти того, кто окажет мне медицинскую помощь, я умру истекая кровью. Нужно думать рационально. Возвращаться нельзя, меня убьют в любом случае, даже если мне удастся достать медикаменты, самостоятельно у меня не получится остановить кровь, пальцы слишком трясутся, а движения сильно ограничены из-за травм. Тогда… Можно поискать помощи не у бывших союзников. Из всех вариантов, которые я знаю, подойдёт только Рейх. Если притворюсь, что случайно проходила мимо, поранившись на задании, он может снова поймать и подлечить, не догадываясь, что США уже от меня избавился. К тому моменту, как он поймёт, что я не представляю ценности, будет уже поздно, а если продолжу притворяться ужасно больной, он достаточно ослабит бдительность, чтобы получилось сбежать. Единственная опасность в том, что он может захотеть устранить меня, когда узнает, что я бесполезна, но выбирать не приходится. Он — последний шанс выжить, даже если это рискованно, у меня просто нет другого выбора. Нужно вспомнить, в каком направлении идти…».

Уже определившись с целью, Японская Империя испытала некоторое облегчение. Можно было отложить все размышления и страхи, сконцентрировавшись на единственной проблеме, временно приглушить тревогу, всё сильнее накатывающую с каждой минутой, медленно, но неумолимо накрывающую с головой. Она поднялась, внимательно осмотрелась, стараясь определить своё местоположение. Ближайшая область вокруг здания США была ей более-менее знакома, так что по крайней мере получилось определить направление, девушка побрела вперёд, придерживаясь за изгородь. Только сейчас она заметила, что иногда оставляет за собой смазанные красные пятна или несколько кровавых капель, старалась выбирать путь так, чтобы этот след не сразу бросался в глаза. На более продуманное запутывание возможных преследователей не было времени, её темп ходьбы и без того был крайне медленным, а неумолимо утекающие силы заставляли торопиться, игнорируя возможные проблемы из-за спешки. Дыхание совсем сбилось, но даже так кислорода будто бы не хватало, в висках нарастала тяжесть, предзнаменующая головокружение.

ЯИ совсем скоро заблудилась, всё-таки она проходила этот путь всего один раз и с помощью Штатов, а он по какой-то причине не дал точных ориентиров, стремительно протащив её по переулкам к месту, откуда до дома Рейха было не так далеко. Она остановилась, снова немного передохнула, стараясь не обращать внимания на немеющие конечности. Поиск пути затягивался, это становилось опасным. Раненая нога теперь предательски подгибалась, совсем не держала и ужасно болела в ответ на каждую попытку наступить, так что Империя на деле осталась без одной ноги, получалось ходить только цепляясь за стены и забор, что ограничивало возможные пути передвижения. Обессилев, она наугад свернула на очередную вроде бы смутно знакомую улочку, замерла, ощутив, как всё тело пробрала дрожь от сильных чувств. Нашла. Знакомый дом показался из-за угла, с непривычного ракурса, но она мгновенно его узнала, едва не свалившись от облегчения, почти сразу смогла взять себя в руки.

Расслабляться было рано, оставалась ещё самая сложная часть плана. Не было никаких гарантий, что немец сейчас дома, если она просчиталась и он отошёл куда-нибудь по делам, все эти старания не имели смысла. Безумно медленно она подобралась к крыльцу, делая маленькие остановки и нервно осматривая расцарапанные от хватания за стены руки. Никто не появился, несмотря на то, что её было видно в окно. Разволновавшись из-за этого, она остановилась перед самой дверью, не зная, что предпринять. Перед глазами вдруг потемнело, азиатка покачнулась, с трудом удержав равновесие. Сердце дрогнуло, бешено забилось от страха. Время было на исходе, ещё немного и она отключится, не выдержав нагрузки и неутихающей боли, разрывающей её израненное тело от любого даже незначительного движения. Сил держаться почти не оставалось.