Это утро обещало быть самым обычным, как и многие другие до него. Поздний подъём — суббота, выходной! — нежный поцелуй в острый нос, недовольное неразборчивое ворчание и горячие со сна руки, на автомате обхватывающие тело за пояс. Утренние ласки, не переходящие во что-то большее — давняя договорённость. Иначе они не выползут из постели до обеда, а когда у тебя всего два выходных дня в неделю, так приятно, но бессмысленно тратить время кажется преступлением. На которое они всё равно периодически срывались. Но не сегодня!

      Сегодня Салим первый, пусть и с неохотой, выскользнул из тёплых объятий в душ, а оттуда на кухню, на ходу натянув боксеры и старую футболку. Джейсоновскую, кстати. Она сидела на нём в облипку, слишком узкая для его широких плеч. Колчек, глядя на него, облизывался и пускал слюни. Салим об этом знал — и старался одевать его вещи почаще, невинно провоцируя и поддразнивая любимого.

      Телевизор глухо забубнил новостями, пока Салим ставил на плиту турку с кофе и загружал в тостер хлебцы. За долгие годы совместной жизни он назубок выучил все привычки и желания Джейсона — равно как и тот его. Что любит, что не любит, чем можно порадовать своего морпеха. На столе последовательно появлялись масло, фруктовый джем, молоко, мёд…

      Чужие руки легко обняли со спины, и Салим тихо хмыкнул, откидывая голову на чужое плечо. Сухие губы грубовато коснулись шеи, прихватывая кожу на горле. Ласка отозвалась в теле вполне ожидаемой сладкой дрожью.

      — شيطان,^Шайтан — промурчал мужчина, услышав за спиной в ответ тихий смех.

      — Скажи это ещё раз.

      Салим уже открыл было рот, как вдруг руки на его поясе неуловимо напряглись и разжались.

      — Погодь.

      Голос, которым это было сказано, заставил Османа насторожиться. Неясная тревога и ещё не высказанная, но ощутимая угроза. Он развернулся, глядя, как Джейсон подхватывает с кухонной стойки пульт и прибавляет громкости в телевизоре. Голос молодой ведущей наполнил кухню:

      «…некогда роскошный особняк стал местом упокоения более чем 18 тел. Полиция до сих пор работает на месте преступления. Журналистов пока не пускают, но мы надеемся, что в самое ближайшее время сможем поделиться с вами новой информацией…»

      Салим молча наблюдал за застывшим лицом Джейсона. За тем, как тот пожирал взглядом ничем особо не примечательный особняк в несколько этажей. Что-то за этим скрывалось… и Салим только укрепился в своей догадке, когда Джейсон вдруг сорвался с места с задушенным: «Блять!» и унёсся в спальню, повторяя это слово, будто заевшую пластинку. Выключив кофе, Осман пошёл за любимым с крайне нехорошим предчувствием в груди. Ощущение безнадёжно испорченного утра крепло и ширилось.

      Колчека он застал в спальне рывшемся в шкафу, в который они убрали все ненужные, но дорогие сердцу вещи. Чихнув пару раз от пыли, тот вытащил фотоальбом в потёртой, кожаной обложке, буквально рухнул на кровать и принялся лихорадочно листать похрустывающие страницы. Салим не выдержал:

      — Джейсон, что…? — и смолк, прерванный на полуслове резким движением головы.

      — Щас, Салим, щас. Погодь. Она где-то тут должна… Вот!

      Джейсон вырвал из ушек страницы фотографию и сунул её Осману под нос.

      — Оно же?

      Салим нахмурился. На фотографии был запечатлён мужчина лет сорока, в спецовке, на фоне роскошного особняка. Улыбающийся, немного лысоватый, но чем-то похожий на Джейсона. Улыбкой, наверное, и формой носа. Однако взгляд Османа притянулся к особняку — и скребущее чувство тревоги переросло в ледяную дрожь. Привычка запоминать детали сыграла с ним злую шутку. Это был один и тот же дом. Может, снятый с другого ракурса и чуть более новый, но… не опознать его невозможно.

      — Скажи же, похож? — Джейсон как-то обессилено осел на не заправленную постель, тяжело навалился локтями на колени, согнувшись в три погибели. — Блять, вот я чуял, что там что-то не так! Вот, сука, ну ведь чуял же!

      Салим заставил себя оторвать взгляд от фотографии и развернуться к нервно потиравшему лицо Колчеку. На плечи морпеха будто навалилась невыносимая тяжесть, так сильно он сгорбился, с каким-то безнадёжным отчаянием и злобой сверля взглядом пол. Ещё не понимая толком, но чувствуя, что случилось что-то безмерно плохое, Осман опустился рядом и осторожно тронул любимого за плечо. Даже спустя столько времени американец не привык толком принимать поддержку, и чужая забота могли как помочь ему, так и завести, лишь углубляя нервозность и агрессию.

      Конкретно сейчас Джейсон вздрогнул, коротко глянул в бок — и Салим крепче сжал пальцы.

      — Это твой отец?

      На лбу Джейсона пролегла складка — и он вскочил, нервно заходил из угла в угол.

      — Что? Нет! Да какой там… Блять, ты же не знаешь! Я тебе об этом не говорил…

      Салим терпеливо ждал, даже не пытаясь встроиться в этот бессвязный и сумбурный поток речи. Ещё одна привычка, выработанная с годами. Колчек — такой порывистый, глотающий слова, сам порой не поспевающий за собственными мыслями. Но если уж начал говорить, легче не перебивать и дождаться, пока выскажется, вывалит всё, что есть в его голове, и только тогда уже реагировать.

      Джейсон ещё пару раз прошёлся туда-сюда, нервно ероша пальцами и без того всклокоченные волосы, и, наконец, развернулся к Салиму, всё такой же порывистый и нервно-колкий:

      — Это мой дядя. Папин брат. Он из нашей дыры вырвался, строителем работал… — Джейсон запнулся, глядя на фотографию в руках Салима, и выдохнул как-то отстранённо, глухо. — Погиб на стройке в две тысячи втором. Несчастный случай.

      — И он строил этот особняк.

      Утверждение, не вопрос. Салим чувствовал, что прав, и короткий судорожный кивок головой это подтвердил.

      — Я служил. Не смог приехать на похороны. Отец пиздец как злился, — тихо произнёс Колчек, тяжело опускаясь обратно на кровать. — Он мне рассказал по телефону, что произошло. Я чувствовал, что что-то не так. От всей этой ситуации какой-то… хуйнёй веяло. Только меня ж со службы никто не отпустит. Надо было контракт дослужить, а там Саддам, а там Аккад…

      Салим снова осторожно коснулся чужого плеча, и на этот раз Джейсон не отстранился, только вдохнул судорожно сквозь стиснутые зубы.

      — Ты хочешь разобраться в этом? — мягко поинтересовался Осман. Джейсон заполошно взглянул на него, немного виновато, немного растеряно.

      — Конечно, блять! Отца это подкосило. Нам тогда даже тела не вернули. Сказали — взрыв газа из-за неправильной эксплуатации. Но ведь что-то должно было остаться! А тут вот…

      Джейсон зло дёрнул рукой, выпрямляясь.

      — Я хочу в этом разобраться, — повторил он эхом. — Я должен понять, какого хуя это было. Что за говнюк это всё затеял и ради чего.

      — Раз об этом рассказали в новостях, значит, и в газете должна появиться заметка, — пожал плечами Салим, внутренне собираясь. Остатки сна молниеносно слетали с него, организм мобилизовал ресурсы в боевую готовность. Жаль было расставаться с дневными планами, но, если для Джейсона это важно, он сделает всё, чтобы ему помочь. — Я могу проверить…

      — А я свяжусь с Рэйчел, — Джейсон мрачно сверкнул глазами. — Думаю, она по своим каналам тоже что-то да узнает.

      Стоило только принять решения и сформировать дальнейший курс действий, как Джейсон успокоился и немного притих. И уставился на сидевшего напротив Салима смущённым взглядом.

      — У нас ведь… были другие планы на эти выходные.

      «Были», — с тёплой грустью подумал Салим. Прибрать во дворе нападавшие листья, прогуляться до озера, где они ещё весной прикормили пару лебедей. Джейсон фыркал и острил, что это уже совсем сопливой мелодрамой отдаёт, да только сам же и скрошил им потом полбатона. Попрактиковаться в стрельбе на заднем дворе перед следующими выходными. Зейн со своими друзьями пригласил их на пейнтбол. Стрелять краской на учебном полигоне… Оба военных только скептически фыркали, но младший Осман так просил показать приятелям мастер-класс. Теперь все эти планы придётся отложить.

      — Забудь, — спокойно выдал, крепко, ободряюще сжав чужую руку. — Успеется. А с этим нужно разобраться поскорее, пока след не остыл. У нас ещё будет много выходных впереди.

      Джейсон благодарно кивнул и бодро подорвался с места. Голос Османа догнал его уже у двери.

      — Только надень штаны.

      — Тебе это тоже не помешает, — вспыхнув ушами, Джейсон лихо завернул к шкафу.

      Салим тихо рассмеялся в ответ.