Глава третья: там, где живут чудовища

В тот год на Японию обрушилось множество катастроф, что не могло не породить нашествие высокоранговых проклятий.

      Годжо прокручивал в голове воспоминания о том, что было, и о том, что ещё не случилось. И у всего этого кошмара было имя: марафон шаманов.

      Множились трагедии чужих людей, которых они спасали или стремились спасти, принимая на себя груз всё новых и новых заданий. Им не было числа. Население страны увеличивалось; преступность, болезни появлялись точно крысы, разбегающиеся по самым мрачным и грязным закоулкам, чтобы в этой тьме плодить ещё более извращённых чудовищ.

      И Годжо, и Гето, и Нанами с Хайбарой – все метались от задания к заданию, едва успевая восстановиться. И с каждой потерей, с каждой неудачей великая цель, мелькающая перед глазами, точно подвешенная перед носом ослика морковка, казалась уже не такой важной и вовсе не достижимой. Более того, каждый из студентов техникума глубоко в душе всё более убеждался, что все их старания совершенно лишены смысла.

      «Кажется, рехнулся тогда не только Сугуру», - одержимый в желании стать самым сильным, чтобы больше не повторилось несчастие, случившееся с Рико, чтобы создать мир, безопасный для Гето, он упустил из внимания всё остальное.

      Каждый лечится от горя по-своему. И никто из них с этим не справился.

      Как и предполагалось, после пересадки и недолгой поездки на автобусе шаманы прибыли на возвышенность, с которой открывался вид на раскинувшуюся внизу деревню.

      «Здесь всё и произойдёт», - осматриваясь, заключил Годжо.

      Селение совсем крошечное, как говорится, в три улицы; рисовые поля, выжженные солнцем за лето, делали пейзаж ещё более угнетающим, чем было написано в инструкции к заданию. Сентябрьское солнце золотило просёлочную дорогу с утоптанной по краю травой, но даже чистый прохладный воздух точно насквозь пропитался зловонием, исходящим от местного проклятия.

      - Как тебе? Захотелось поселиться в деревне, а, Сугуру? – улыбнулся Сильнейший, беззаботно толкая плечом друга.

      - Не сказал бы.

      Сугуру выглядел скучающим и погруженным в свои мысли. Казалось, его совсем не радовало возможность вырваться за пределы столицы вместе с лучшим другом. И даже закатные лучи, насквозь пронизывающие его тёмно-карие глаза, не добавляли им янтарно-золотистый блеск, как это отмечал ранее Годжо. Глаза друга были практически чёрными, точно затуманенные смогом.

      - Да брось. Людей меньше, проклятий меньше, работы, следовательно, тоже меньше. Самое то, чтобы остепениться, вести уединённый образ жизни… покрываться плесенью. Разве мы уже не отбатрачили своё?

      Шаманы спускались к немногочисленным домикам, почти не встречая жителей. Солнце всё сильнее клонилось к западу. Его лучи застенчиво прятались за стволами деревьев на склоне, разделяя землю полосами света и мрака. Потребуется ещё час-полтора, чтобы найти старосту, получить инструкции, разобраться с деталями, поставить барьер и уничтожить проклятие. Столько мороки, хотя дух, судя по всему, не выше второго уровня.

      - Здесь пропадают люди, Сатору, - заметил Гето, также осматриваясь в поисках наиболее примечательного здания, где можно найти руководителя. – Значит, не такое уж оно и мирное.

      И Гето был прав – проклятия из воздуха не берутся.

      Проходя мимо местного магазина, шаманы наткнулись на группу старшеклассниц. Девушки были подтянуты и милы, как и все, находящиеся в расцвете юности: загорелые, невысокие, с украшенными здоровым румянцем округлыми лицами. И судя по щебетанию и звонкому смеху, даже не представляли, какой ужас может скрывать их селение в тёмных закоулках.

      - Привет, как вечерок? – улыбаясь, подплыл к группе сверстниц Годжо. - Мы с другом у вас проездом и кое-кого ищем. Не подскажете, как дом вашего старосты отыскать?

      Сатору, как было в его привычке, вдоволь напитал своё эго и выделывался перед местными красавицами, как полагается красавцу городскому. Он словно и вовсе забыл о первоначальной цели их с Гето визита.

      Сугуру же успел зайти внутрь магазинчика, купить перекусить, газировки и, отойдя в сторонку, нашёл себя в компании холёного, белого кота, расположившегося на лавочке возле магазина с видом хозяина заведения. Но на попытку угостить животное упитанный кот едва ли не закатил глаза и повернулся к незнакомцу пушистой пятой точкой.

      - Точно не хочешь вернуться? Возьмёшь телефончик, – усмехнулся Годжо, подначивая друга, после того как им всё-таки удалось вырваться из цепких рук новых поклонниц Сильнейшего. - Та, что была с краю, спрашивала, что это за мрачный красавец был со мной.

      - И что ты сказал? – фыркнул Гето.

      Заинтересованным он точно не выглядел.

      - Что он безнадёжно влюблён, – кривляясь, точно получил стрелу в сердце, горестно выдохнул Сатору.

      - И в кого же? – хотя спрашивать, возможно, было плохой идеей.

      - Настолько безнадежно, что даже мне не говорит. А вообще, я бы вполне мог тут обжиться. Нас даже позвали заскочить на чай как-нибудь…

      - Сомневаюсь.

      - Сомневаешься, что девчонки позвали меня на чай?

      - Сомневаюсь, что ты смог бы здесь жить. Надоест через неделю, да и что тебе здесь делать, раз уже успел увериться, что все от тебя без ума? – Усмешка, которая прорывалась сквозь броню скорби, взявшую Сугуру в тиски, как будто треснула, дав Годжо надежду, что его усилия были не напрасны.

      - Твоя правда. У меня тоже есть свои стандарты. И они довольно высокие!

      - Даже так? Вернёшься к своим новым подружкам рассказать, что они не дотягивают до твоих стандартов?

      - Я же не подонок какой-то, разбить столько сердец сразу.

      Сугуру прикрыл глаза, не в силах снова это слушать. Но по-своему… ребячество Годжо казалось даже милым. Всё же было очевидно, что представление, разыгрываемое сейчас Сатору, написано именно для него.

      - Она должна быть… во-первых, очень доброй. Прямо вот мать Тереза!...

      - Ты же в курсе, что Мать Тереза была не такой уж и доброй?

      - Пфф! Просто должна быть доброй. И красивой.

      - Само собой.

      - И умной.

      - Даже так?

      Напрашивался вопрос, как такая умница-красавица умудрится связаться с настолько заносчивым засранцем, но Гето решил его не озвучивать.

      - И мне нравится, когда в причёске девушки есть какая-нибудь «изюминка»… скажем, чёлка…какая-нибудь особенная.

      - Эээ…ты сейчас про Утахиме? – это даже слышать было удивительно.

      - Что? Нет! В каком месте Утахиме добрая?! Она совсем КО МНЕ не добрая!

      - А доброй одна должна быть именно к тебе?

      - А как же ещё?!

      Хотя чему было удивляться?

      - Тогда у меня нет вариантов. – Сугуру вздохнул, задумчиво поднеся руку к подбородку. – Нет, никого больше на ум не приходит.

      - Прям уж никого?

      Сатору многозначительно посмотрел в глаза другу, наблюдая, как недоумение на лице Гето сменяется на раздражение, смешанное с улыбкой.

      - Да пошёл ты.

      Что тут ещё скажешь?

      - Эй, жвачку будешь?

      Сатору словно впервые наблюдал за тем, как его лучший друг проглатывает поверженное проклятие. Жмурится, придерживает ладонью губы, запрокидывает голову назад, словно его вот-вот вырвет. Или как если…

      «Как будто горячую лапшу комом проглатывает», - и этот раскалённый шар застревает где-то в горле, опускаясь с болью ниже по пищеводу, настолько долго и мучительно, что хотелось бы выплюнуть, но уже поздно.

      «И он так… каждый раз?»

      Не сказать, что Сатору и раньше совсем не замечал того, как меняется лицо друга в подобные моменты. Но если подумать… с каким трудом, даже истязанием своего тела даётся Сугуру тот же «особый» уровень, что и у него, становится тошно.

      - Мм?

      - Да, показалось, что… - как это сказать, Сатору тоже не знал.

Годжо натянуто улыбнулся. Кто знает, может, вниманием к этой детали он мог поставить Гето в неудобное положение.

      - Да… это проклятие такое мерзкое было. Склизкое всё. Должно быть, на вкус не лучше, чем выглядит.

      - Есть такое.

      Сугуру же отрицать или как-то ершиться не стал, разве что улыбнулся и отвёл взгляд. Но жвачку взял, и оттого Годжо стало ещё тревожнее за него.

      «Возможно ли…»

      Возможно ли, что именно поглощение крайнего проклятия стало последней каплей? Возможно ли, именно из-за этого проклятия Сугуру решился на непоправимое?

      Как любой, Сатору Годжо пытался оправдать единственного близкого человека даже теперь, даже спустя сутки с момента, как начался отсчёт до катастрофы. Над их головой загорелись фонари, а значит, время было на исходе. Но даже теперь Сильнейший надеялся, что, возможно, был какой-то злой дух или другое явление, помутившее сознание Гето.

      Что угодно.

      Но в последний раз, обернувшись на удаляющийся во тьме дом, где они только что уничтожили проклятие, юноша с горечью признал, что нет. Этого было бы недостаточно.

      - Это как понимать? – переспросил Сугуру, глядя на двух девочек по ту сторону деревянной решётки в сарае старосты деревни.

      Кульминация не заставила себя долго ждать. И как бы Годжо ни оттягивал момент осознания этого, казалось, ещё с первой встречи со старостой и его женой несколькими часами ранее он почувствовал, что срыв Сугуру был вовсе не из-за жалкого проклятия. Точнее… и проклятие, и срыв, даже, вероятно, разбушевавшийся Сукуна – всё это было следствием того, что происходило здесь год за годом.

      И тем не менее, сейчас их, двух вчерашних школьников 17-ти лет, привели и поставили напротив запертых в клетке детей. Побитых, униженных, напуганных. И едва только вскользь поблагодарив за уничтожение бедствия, похищавшего людей в их поселении, заказчики стали непрозрачно намекать… что двум юношам следует «что-то сделать» с пленницами.

      Признаться, даже после всего, что было во сне о будущем Сатору, он не смог сразу придумать, как реагировать на сложившуюся ситуацию. Если бы он не готовился к чему-то плохому более суток, то, вероятно, взорвался в ту же минуту, как они вошли. Но сейчас он неотрывно смотрел на Сугуру, для которого всё происходящее было ещё большим шоком.

      - Что за вопрос? Из-за них у нас в деревне чёрте что происходит!

      - Вы ошибаетесь.

      «Из-за вас! Из-за вас всё это происходит!» - всё из-за немагов, порождающих проклятия.

      Да, вероятно, это стало необратимой точкой для Сугуру.

      И глядя на маленькую комнату, двух озлобленных взрослых и побитых детей, любой бы пришёл к выбору, который сделал Гето. Даже не так. Глядя на всё это, Сатору понял, что именно Гето, именно тот Гето, которого он знал прежде, поступил бы так, как случилось в итоге.

      Потому что именно Сугуру всегда напоминал ему: «Сильный должен защищать слабого».

      - Эти девочки ненормальные. Они своей странной силой постоянно на нас нападают!

      - Я уже уничтожил причину ваших злоключений.

      Сильный уже защитил слабых. Но слабые, как и слабые проклятья, собрались в кучу, чтобы напасть на сильного.

      - Да эти засранки чуть мою родную внучку не убили!

      - ЭТО ОНА НА НАС!

      Детский крик звоном разнёсся по комнате.

      - Закрой свой рот, чудовище! Ваши родители - такие же сволочи были! Надо было убить вас ещё младенцами!

      И это случилось. Зловещая тень, шепчущая успокоение девочкам, выскользнула из-под пальцев Сугуру. А близняшки, как полагается маленьким шаманкам, видели это.

      В момент, когда Сугуру хотел было повернуться лицом к старосте и попросить их с женой выйти с ним на улицу, Сатору шагнул к нему и, дотронувшись одной рукой до плеча, а второй перехватив запястье Гето, очень тихо сказал ему на ухо:

      - Я знаю, что ты хочешь сделать.

      Посмотреть в глаза другу Сильнейший не решался.

      Не решался из-за того, что не смог бы выдержать сам против праведного гнева мастера проклятий. Сугуру попытался выдернуть руку, и сейчас совсем не из-за его обычной ершистости. Вся душа юноши была окровавлена, и Годжо знал это.

      - Я понимаю тебя. – Сатору выдохнул. - Тебе кажется, что другого выхода нет, но... Доверься мне, хорошо? У меня есть идея, что делать дальше…

      - Пусти, Сатору.

      Попытка вырваться повторилась. На фоне о чём-то спорили староста с женой.

      - Не единожды ты помогал мне оставаться человеком. Ты всегда был для меня опорой. Теперь моя очередь.

      - Ты!...

      Да словно помочь детям не было равносильно тому, чтобы остаться человеком! Но речь шла о другом.

      - Я больше не подведу тебя, – пообещал Годжо. - Такого, как случилось с Аманай, больше не повторится.

      Кажется, Сугуру немного, но попытался его услышать. И Сатору знал, что для этого парню потребовались все силы, всё доверие, которое выстроилось между ними за эти годы.

      - Если мы натворим дел сейчас, то ничем не поможем этим детям.

      Если Годжо правильно помнил из сна, то девочки по ту сторону решётки были очень похожи на спутниц мастера проклятий в 2017 году. Значит, в ту ночь уничтожив 112 жителей деревни, Гето забрал их с собой. Но какая у них была жизнь после этого? Сатору был уверен, что Сугуру старался изо всех сил, но разве мог 17-летний парень, пусть и захвативший целую секту, позаботиться о двух детях?

      И хорошо, что в этот раз Сугуру, кажется, смог это услышать и понять.

      - Эй ты! Что ты там про чудовищ ляпнула, э? – рявкнул, выйдя впёред и тем самым встав между Сугуру и старостой с женой, юный Годжо. – Эти девчонки пощекотали вас, небось, и вы уже считаете их чудовищами?!

      И эти никчёмные выродки даже не представляют, что сейчас только дерзкие слова Сатору отделяют их от ужасной смерти под яростью парада духов, устроенного мастером проклятий.

      - Тогда что вы скажете, если я сделаю так?!

      И эти никчёмные немаги даже не представляют, что то, как невидимая сила подняла их к потолку, переворачивая и несколько раз ударяя головой о деревянные перекрытия, словно космонавтов в невесомости, было их билетом в будущее, а вовсе не наказанием за преступления.

      Селяне кричали, а Сатору продолжал издеваться над ними, впрочем, довольно безобидно, учитывая его возможности. И даже Сугуру растерянно посмотрел на карательное унижение.

      Причинять вред немагам им было строго-настрого запрещено, но как посчитал Годжо, это была ерунда в сравнении с тем, что он пытался предотвратить.

      - Давайте условимся так, - продолжая крутить в воздухе старосту, который судя по зеленоватому оттенку лица, вот-вот хотел попрощаться с ужином, сказал Годжо. - В каком-то смысле вы правы, люди с особенными способностями опасны, поэтому девочек мы забираем!

      - К-ак-куда?! Вы же должны!... – нашёл в себе силы возмутиться староста, несмотря на тошноту, и на то, как совсем недавно хотел, чтобы парни тихо избавились от близняшек.

      - Куда-куда?! В ШКОЛУ ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА.

      И ведь хватило наглости ещё что-то говорить им!

      Удерживая немагов под потолком, Сатору обернулся к Гето и, кивнув ему, увидел, как друг всё ещё находится в состоянии оцепенения, явно стараясь перебороть внутренних демонов.

      - Сугуру, - Годжо улыбнулся, - бери девчонок и пойдём.

      Посмотрев в лицо Сатору, Сугуру немного помешкал, но всё же кивнул, глядя на эту улыбку, обещающую счастье. Именно так Сатору улыбнулся ему перед тем, как проиграл Тодзи Фушигуро, но и в этот раз… Гето принял решение вновь поверить в Годжо.

      - Эй! Вы смотрели «Гарри Поттера»? Нет, очень зря! Там была семейка Дурслей, вот как вы! Такие же свиньи. И когда они обидели маленьких магов, то их наказали, а у их любимого сыночка вырос поросячий хвост.

      Сатору усмехнулся и с угрожающей улыбкой добавил:

      - Если вы как-то решите нажаловаться нашему начальству или помешать нам забрать этих девочек, то вам двоим и всем вашим детишкам и внукам придётся походить со свиными хвостиками. Я вам это устрою!

      На вопли старосты, разумеется, сбежались соседи, сначала столпившиеся у дверей, а затем почувствовавшие количественное превосходство, попытались отбить семью у злого фокусника, пока его подельник вытаскивал из-за решётки чудовищных детей.

      Даже удивительно, насколько селянам было всё равно на участь детей, пока они сидели взаперти и терпели побои, и насколько все встрепенулись, стоило чужакам намекнуть, что издевательства жителей над малолетними пленниками станут достоянием общественности.

      - Пошли, Сатору, - взяв темноволосую девочку на руки, а светловолосую выведя из клетки за крошечную ладошку, тихо позвал Гето.

      - А ну, в сторону, мусор!

      И визг усилился, когда новые и новые жители, как воздушные шарики, стали подниматься к потолку. Кто-то выбежал на улицу, и крик поднялся уже снаружи. Жители, уже отошедшие ко сну, выбегали из своих домов, чтобы посмотреть на устроенный переполох.

      Выйдя из сарая за домом старосты, Сатору щёлкнул пальцами, и за их спинами и закрытой дверью послышался грохот падающих на пол тел. Подумав, Годжо, улыбнулся Гето и задвинул засов снаружи.

      Представление для его друга продолжалось. Да, они маги. Они сильные. Они стоят выше, чем немаги, но насилие в крайнем его проявлении – это не выход, и совсем не поможет шаманам вроде них и других учеников техникума. И он скажет об этом Сугуру. Скажет позже, когда они уйдут из этого кошмарного места.

      - Как тебя зовут, малышка? – присев на корточки перед блондинкой, улыбнулся злой волшебник.

      - Нанако. А мою сестру – Мимико!

      И насколько же им было плохо здесь, если дети так просто пошли со взрослыми, которые протянули им руку. Так просто разрешили нести их с сестрой на руках. Так просто обнимали тонкими ручками шею чудовищ, намного страшнее их самих.

      - Ты знаешь, куда мы вас поведём, Нанако? - перехватив девочку покрепче, как рюкзак за спиной, спросил Годжо, поглядывая на Сугуру, который шёл рядом с Мимико на руках. – Нет? Вы ведь с сестрёнкой маленькие волшебницы. И мы с Сугуру поведём вас в место, где тоже много волшебников и волшебниц!

      Гето сдержанно улыбнулся, чувствуя, как ком, подступивший к горлу, постепенно отступает.

      Двое шаманов, несущих двух маленьких волшебниц на себе, уходили в сторону чёрной дороги и высокой осенней луны, поднявшейся над холмами. В это время недавние воздыхательницы вместе со своими родителями и соседями смотрели им вслед уже не с интересом, а нескрываемым ужасом, граничащим с отвращением.

      - Сугуру, у меня есть к тебе предложение, но... – тихо сказал Сатору, глядя вперёд. - Дай мне немного времени, чтобы… подобрать правильные слова.