Разбудили меня рано.

В последнее время я каждый день просыпаюсь так. И я от этого не в восторге, ведь потом весь день хожу усталой…

Солнце едва-едва взошло, когда я уже спускалась с горы Ёго вместе с охранницей, которую прислал за мной отец. Той же, насколько я могла судить — это она сопровождала меня к поместью Каэдэхар.

По прибытию домой я обнаружила, что отца дома уже не было — главная служанка объяснила, что он ушел на работу и вернется только поздно вечером, а меня уже ждет задание — лично от него.

«Вау, — подумала я, протирая все еще заспанные глаза. — Что же такого он мне доверил?»

В глубине души я надеялась, что это будет что-то очень легкое, и что я успею отдохнуть после вчерашней работы (а еще я жутко не выспалась), но…

Пройдя в свою комнату, я с ужасом поняла, чем именно было это задание.

Мой крошечный стол оказался полностью погребрен под стопками учебников. Под завалом я нашла и несколько новых тетрадей — кажется, как раз для заметок.

Здесь была и тактика ведения боя на мечах, и теория по фехтованию — вместе с еще одной такой же, но уже более продвинутого уровня — и огромная книга с видами оружия и странами, где их используют, и еще многое, многое другое…

Включая даже ободряющую записку от отца!

«У тебя есть где-то неделя до того, как я поведу тебя знакомиться со своими коллегами. Сделай все, чтобы не опозорить ни меня, ни себя».

Желание поспать как-то сразу улетучилось. Я, тяжело вздохнув, села за свой стол.

Да, не стоит терять время — поспать я и ночью успею. Если закончу с расшифровкой до этого времени, конечно…

.

.

.

Спустя пару дней усердной умственной работы фехтование начинает мне даже сниться. Ну, учитывая то, что я засыпала и просыпалась в обнимку с учебниками, это было неудивительно.

Стоило ожидать.

Во снах я была могучей воительницей с острым и одновременно очень красивым мечом. С ним я могла не волноваться о своей безопасности — ведь куда бы я не пошла, меч всегда был со мной.

И никто не мог остановить меня.

Ни отец, ни стража.

С самого детства у меня были очень яркие сны, поэтому после снов о фехтовании я просыпалась с интересом к тренировкам с мечом. Официально таковых у меня на этой неделе не было, поэтому в свободное время я сама выходила на тренировочную площадку нашего поместья и пыталась использовать полученные знания из книг на практике.

Однажды мои своеобразные тренировки случайно увидел отец.

В тот день я серьезно задержалась на площадке — солнце уже почти зашло за горизонт. Обеспокоенным служанкам я отвечала: «еще чуть-чуть» и «еще пять минуточек», но в итоге напрочь забывала про это и просто тренировалась дальше.

— Мне это не снится? Хотару — и добровольно вышла на тренировочную площадку?

От испуга я чуть не выронила деревянный меч из своих рук.

— Отец, — резко оборачиваюсь я, схватившись за сердце. — В… Вы сегодня рано! И почему вы не заходите в дом?..

Меня даже бросило в дрожь. Боже, почему я никогда не слежу за временем?!

Больше всего на свете мне бы не хотелось встретиться здесь именно с отцом. Немного… Стыдно, почему-то.

Может, за то, что я — в отличии от него — была полным профаном в ведении боя.

— Мне стало интересно, кто тут шумит. Надо же… Неужели это мои книги все-таки заставили тебя взяться за тренировки?

— О… Книги? Да, думаю вы правы, — невпопад отвечаю я, убирая свой деревянный меч на место.

В конце концов, так оно и было. Если бы не усиленная учеба, то мне бы никогда не приснился тот чудесный сон, где я была сильной воительницей с мечом…

Вскоре после этого мы оба вернулись домой.

Перед тем, как уйти в свою комнату, отец опустил свою руку мне на плечо и сказал:

— Продолжай в том же духе, дочка. Может, поторопился я со своими выводами о тебе…

И в ту ночь я долго не спала, размышляя над этими словами.

Так незаметно прошла целая неделя моей безвылазной учебы дома. За это время я даже успела заболеть — и вполне себе обоснованно винила в этом именно усердную учебу.

Ничего не поделаешь — проблемы с концентрацией внимания вещь страшная, а я поймала самый настоящий гиперфикс на обучение фехтованию.

К счастью, он прошел так же внезапно, как и начался — поздно вечером отец чуть ли не насильно забрал у меня книги, приказывая отдохнуть перед «очень важной встречей», и я почти сразу же уснула, ни о чем не думая…

А утром проснулась с повышенной температурой. Важную встречу пришлось перенести на несколько дней.

Болеть — отстой.

Особенно в этом мире, где не было таких сильных лекарств, как в нашем. Там я бы уже быстро встала на ноги, а так…

Простое переутомление, с которым я периодически сталкивалась в моем мире, очень дорого мне обошлось. Лежа на кровати, я безостановочно винила себя в том, что снова не смогла отвлечься от учебы и хоть немножечко отдохнуть.

Чтоб я еще хоть раз гиперфикс словила…

Хотя не то чтобы я могла это контролировать.

.

.

.

Через несколько дней мне все-таки полегчало.

Никогда бы не подумала, что лежать на кровати столько времени (отец приказал служанкам следить за тем, чтобы я не вставала лишний раз) будет так утомительно…

Сейчас приблизительно полдень.

Я смотрю в окно на затянутое тучами небо и жду отца — утром он сказал, что где-то после обеда вернется домой и поведет меня на ту самую важную встречу.

Будет славно, если в этот раз он хоть немножечко удостоит меня информацией о том, что там будет происходить. А то помню я, как зря надеялась на это перед приемом.

Интересно, а когда пойдет дождь? Что-то мне не нравится, как быстро небо мрачнеет…

Слышу стук в дверь.

— Вы пришли, отец, — открыв ту, склоняю голову я.

Может, прямо сейчас спросить его о том, куда мы идем? А то мне как-то не хочется потом волноваться…

— У нас не очень много времени на сборы, — коротко ответил отец. — Служанки тебя подготовят.

Сказав это, он сразу же ушел — и довольно быстро, надо сказать.

А я так и застыла в дверном проходе до самого прихода служанок. Впрочем, отец часто делал все в последний момент… Чего уж тут удивляться.

К выходу меня и правда подготовили очень быстро — в резких движениях слуг явно выражалась спешка. В этот раз мой наряд был ярко-красным, словно роза.

Отец так ничего и не сказал мне, поэтому, когда мы вышли за территорию нашего поместья, я решила начать разговор первой:

— Позвольте уточнить… А куда мы направляемся? — с как можно более безмятежным видом спросила я.

А то вдруг я должна об этом знать?

— Забыла уже? — рассеянно отозвался отец. — Хотя, прошло больше месяца, а ты еще и болела недавно… К Камисато, обсудить твою помолвку. Ну, вообще-то тут уже нечего обсуждать. Еще в тот раз договорились ведь.

Доброжелательная улыбка на моем лице застыла, и я лишь каким-то чудом не остановилась на месте, а продолжила идти.

Если мы идем к Камисато, обсуждать помолвку… То она уж точно не с Аякой будет. А значит…

А значит меня надурили на приеме.

Самым жестоким образом из всех!

Да и в храме Наруками, судя по всему, тоже — ну или это все один огромный акт издевательства от Аято.

С восторгом рассказывала о помолвке, значит? Была счастлива наверное, да?

А что ж ты не добавил, что помолвка была с тобой?!

— Я рад, что ты так хорошо поладила и с его сестрой тоже, — тихо произносит отец. — Было бы просто ужасно, если бы вы не сошлись характерами… Пойми, я хочу тебе только самого лучшего.

«Это определенно худший вариант, — стиснув зубы, думаю я. — Он даже на нынешнем этапе наших отношений просто надо мной издевается! Увижу — просто убью, хотя бы взглядом!»

Зря я думала, что тем простым походом в храм заслужу его доверие. Кажется, это вообще невозможно. Равно как и вообще понять, что у Аято на уме!..

Но зато теперь его мотивы становятся только очевиднее. Хотя бы становится понятнее, почему он так носится со мной…

Потому что видит угрозу во мне — его будущей невесте.

…Как ужасно звучит.

— А если за этот месяц он нашел себе… Более выгодную партию? Вдруг нам сейчас откажут? — с некоторой надеждой в голосе спрашиваю я.

Если честно, я бы больше хотела навсегда оборвать с Аято любые связи. Пусть он поймет, что я не опасна, и просто забудет обо мне на всю жизнь.

— Нет, — хмыкает отец. — Помолвка обсуждалась слишком долго для того, чтобы он так поступил. К тому же, ваш брак может стать крайне важным для Инадзумы, поэтому он точно не откажет нам.

«Ну да, тут не на что надеяться…»

Интересно, какие выводы Аято уже сделал обо мне…

Вряд ли он до конца избавился от своих подозрений, а если мы сейчас заключим официальную помолвку, то у меня в высшем свете будет больше возможностей для того, чтобы подобраться к кому-то.

Ну, это если отталкиваться от его догадки о том, что я злой дух! А вдруг Аято не до конца проверил этот факт? А тут вот какая чудесная возможность для духа-подселенца вырисовывается!

Если у него все еще есть голова на плечах, то он не позволит этой помолвке свершиться.

По крайней мере, это то, на что я сейчас могу надеяться, чтобы окончательно не сойти с ума от переживаний.

.

.

.

Красивый все же у Камисато сад.

Нам предложили немного подождать Аято внутри поместья, но мой отец отказался, сославшись на: «прекрасную погоду, которой нужно наслаждаться, пока не начался сезон бесконечных дождей».

Как бы этот дождь сейчас-то не начался...

А ждали мы долго, поэтому налюбоваться садом я успела.

Мы сидели в углу, где нас не беспокоили снующие туда-сюда люди, но мне все равно было немного некомфортно ждать Аято вне помещения. А вот отцу, кажется, было все равно.

Мне бы быть настолько невозмутимой…

Кажется, я сейчас всем своим видом кричу о том, как мне страшно. Но раз отец ничего по этому поводу не говорит, то, значит, все нормально? Думаю, он не стал бы молчать!

— Вы прибыли даже раньше, чем ожидалось. Рад, что вы отнеслись к этому делу со всей серьезностью, господин Нарадзаки. Так вы еще и не один…

Я обернулась на знакомый (к моему искреннему сожалению) голос. Собрав в кулак остатки спокойствия, я улыбнулась, чуть склоняя голову в качестве приветствия.

— Добрый день.

Лицо Аято осталось непроницаемым, и он спокойно сел за столик к нам с отцом. Я же изо всех сил сдерживала свое желание высказать ему все, о чем думала, но вслух так ничего и не произнесла.

Нужно держать себя в руках, а не психовать, как дитя малое. Может, мы когда останемся наедине, то я осторожно подниму эту тему, но вот сейчас, при отце…

— Я рад, что и вы пошли мне навстречу, — ответил он Аято. — Хотя, знаете, я не мог поступить иначе, ведь дело касается наших кланов, а еще моей дочери. Поверить не могу, что она самая младшая, но самая первая заключит брак…

Вот оно как.

Ну, по крайней мере все мои старшие сестры остались свободными. Жаль, что встретиться я могу только с двумя из них — моя драгоценная Хоши, оказывается, сейчас даже не была в Инадзуме.

— Все будет в порядке. Вы же знаете, что о Хотару люди никогда не говорили ничего плохого — только хорошее.

Все-таки неприятно слушать, как обсуждается твоя же помолвка, а сама ты, по сути, ничего сказать не можешь. Интересно, зачем тогда отец вообще притащил меня сюда? Оставил бы дома.

Хотя тогда я бы не узнала, с кем именно у меня помолвка… Полезная информация все-таки достойная плата за этот поход к Аято.

Черт бы его побрал.

— Благодарю за беспокойство, — с улыбкой кивнул отец. — Давайте тогда перейдем к делу? А то мы с вами люди занятые, и лишнего времени у нас мало, сами понимаете.

— Разумеется. Значит, в прошлый раз мы договаривались, что сейчас я скажу вам точную дату помолвки…

Тон голоса Аято стал гораздо серьезнее. Теперь это даже как-то напоминало мне то, как он разговаривал со мной на приеме…

Холодно и непреклонно.

Пожалуй, эти два слова олицетворяют его лучше всего, как ни крути.

— Все верно. Я понимаю, что при вашей занятости точную дату подобрать сложно, но…

— Вот об этом я и хотел бы поговорить с вами, господин Нарадзаки. Как вы знаете, комиссия Ясиро сейчас ведет подготовку к ежегодному фестивалю в честь сезона цветения сакуры…

— Разумеется, — отец понимающе кивнул, — и вы можете рассчитывать на помощь клана Нарадзаки.

— Благодарю, но я сейчас все же не об этом. Понимаете, в лице жителей Инадзумы брак — это очень важное событие, связывающее судьбы двух людей. В связи с усиленной подготовкой к фестивалю мы с Хотару даже не сможем проводить время вместе…

Я едва заметно усмехнулась.

Все-таки он нашел лазейку для того, чтобы перенести помолвку.

— Вы имеете в виду, что могут пойти нежелательные слухи о том, что брак — просто фикция? — настороженно спросил отец.

— Именно так, — кивнул Аято, — поэтому я вновь попрошу об отсрочке объявления помолвки. Скажем… До дня рождения Хотару?

— До начала… Июля? Не слишком ли это долго?

«Не слишком ли это быстро?!»

Если сейчас где-то начало апреля… Выходит, что до моей помолвки осталось всего три месяца. Слишком мало времени для того, чтобы придумать достойный план и избежать ее.

Серьезно, Каоши из моего мира хотя бы хорошим был, а этот Аято — сущий кошмар…

— Нам нужно убедить жителей Инадзумы в том, что брак заключается именно по любви. Даже если это не так, то все равно не стоит торопиться с этим.

На мгновение мне показалось, что в голосе Аято промелькнуло нечто похожее на грусть.

Интересно, это он тоже просто думал об этом браке как о чем-то ограничивающем, или у него уже просто была возлюбленная?

Мне не хочется думать, что этой особенной девушкой была Хотару, чье место я так нагло занимаю. Пожалуйста, пусть это будет кто-угодно другой… Это слишком жестоко — даже для такого человека, как Аято.

— В таком случае нам стоит организовать вам встречи, — произнес отец. — Что насчет раза в неделю?

— Полагаю, мне стоит пересмотреть свое расписание, поэтому я отвечу вам позже.

— Понимаю… Тогда не будем вас задерживать, господин Камисато. Благодарю вас за уделенное нам время.

Вскоре после этого мы распрощались и вышли с территории имения. По дороге домой я молчала, да и отец не слишком стремился завязать со мной диалог.

А по прибытию домой я заперлась в своей комнате, не желая контактировать ни с кем ближайшее тысячелетие.

Я целый час лежала на своем футоне, уткнувшись лицом в подушку. Мне было очень страшно и обидно за то, что мне солгали (хотя скорее просто недоговорили) о том, с кем была помолвка.

Нет, конечно я могла бы попытаться понять Аято, но кто сказал, что мне хотелось это делать?

Когда я наконец поднялась с футона, мой взгляд упал на открытое окно.

А ведь немного прогуляться одной — не такая уж и плохая идея?..