Рейх внезапно проснулся от боли в щеке, приоткрыл глаза. ЯИ упёрлась рукой в его лицо, стараясь оттолкнуть, изогнулась в попытке вырваться из объятий, он невольно вздрогнул, когда её коленка надавила на торс. Парень поспешно расцепил сжатые у неё на спине руки, почувствовал, как она, заметив, что хватка ослабла, с силой оттолкнулась, судорожно, будто вырываясь из захвата врага. «Вот так начало дня, бодрит», — он приподнялся, потёр саднящую щёку. Девушка отползла чуть назад, замерев, полулёжа опираясь на локти, тяжело дышала. — «Кажется напуганной, не помнит, что было вчера? Или, может, наоборот пришла в себя и из-за вчерашнего так себя ведёт. Примерно представляю, что у неё в голове. Учитывая то, как я ранее насмехался над её слабостью, это вполне естественная реакция, но всё равно немного раздражает».

— Доброе утро. Как себя чувствуешь? — она ничего не ответила, посмотрела в сторону, не отреагировав на его попытку завязать разговор. Её веки были немного припухшими, союзница поднесла руку к лицу, потёрла глаза, на вид всё ещё подавленная. Этот жест показался ему милым, такая уязвимая и всё ещё чем-то расстроенная, в подобных ситуациях он привык видеть ЯИ скорее злой, поэтому немного насторожился из-за апатичной реакции. Когда она села, поджав коленки к груди, он снова попробовал заговорить: — Больше не будешь плакать?

— Я ухожу прямо сейчас! — тут же срывающимся голосом рявкнула она, восприняв вопрос как насмешку, но не встала, сильнее обняв свои колени. Её глаза влажно заблестели, и прежде, чем Империя действительно попытается уйти, он потянулся, коснулся плеча. Она дёрнулась, огрызнулась: — Убери руку!

— Успокойся, я не хочу с тобой ругаться. Ночью что-то случилось, твоё состояние было нестабильным, но я так и не смог понять причину. Могла бы ты рассказать? — его внезапно ласковый тон сбил с толку, японка искоса посмотрела с недоверием, стараясь уловить издёвку, но немец выглядел слишком искренним. Перед глазами снова возникло его окровавленное безжизненное лицо, кольнуло в груди, заныло, будто вскрылась едва зажившая рана. Она вздрогнула, опустила голову, с усилием дыша, на секунду будто бы снова почувствовав тяжёлый металлический запах. Остаться одной против всего мира, прижимая к груди остывший труп единственного союзника, это воспоминание было выше её сил, пронзало насквозь всё тело, схватывая невольными спазмами. Он осторожно коснулся её плеча, наклонился, стараясь заглянуть в лицо, тихо позвал: — Японская Империя?..

Она не ответила, снова вздрогнула, всхлипнула, не в силах больше сдерживать накатывающие слёзы. Он сейчас сидел рядом с ней, тёплый, живой, но душащая горечь утраты была слишком сильной. Кошмарный сон не был похож на простое сновидение, сотканное из переплетения образов, он скорее походил на недавнее воспоминание, ещё не успевшее затереться и потускнеть, вызывая острые переживания, безжалостно царапающие грудную клетку изнутри, впиваясь острыми коготками в самое сердце. Нацистская Германия растерялся, когда её плечи задрожали, замешкался, не уверенный, как поступить. Она снова тихо всхлипнула, в отличие от внезапных рыданий ночью, заплакала почти беззвучно, только вздрагивая и судорожно вдыхая, дрожа всем телом от нахлынувших чувств. Парень замялся, не ожидая такой реакции, немного посомневавшись, наклонился к ней, нежно приобнял, прижал к себе, подтащив её поближе, так что теперь девушка почти устроилась на его коленях. Он быстро адаптировался когда хотел, с внезапной чуткостью реагируя на её состояние, хотя ещё совсем недавно в упор не замечал возможности наладить контакт.

Она сидела свернувшись калачиком ещё некоторое время, чувствуя его осторожные поглаживания, слёзы застилали взор, капали с подбородка, впитываясь в ткань. Наконец она смогла перевести дыхание, поборов неконтролируемое желание сжаться, чуть отстранилась, уперевшись в грудную клетку рукой. «Сейчас попробует убежать», — с затаённой досадой подумал он, склонившись ниже, попытался ненавязчиво удержать её, легонько приобнял. Наконец приняв во внимание остроту их прошлых конфликтов и чрезмерную чувствительность ЯИ, особенно когда она ощущала себя уязвимой, он боялся действовать навязчивее, потому что в лучшем случае это закончилось бы яростной ссорой. Сейчас ему хотелось утешить её, в груди неприятно ныло из-за слёз той, кого он считал непоколебимой или скорее даже бесчувственной. Заметив его прикосновение, азиатка внезапно не оттолкнула, порывисто приподнялась, прижавшись к нему всем телом, с силой стиснула руки на спине, уткнувшись лицом в плечо, замерла так. Рейх тихо выдохнул, увереннее сжимая худенькую фигурку в объятиях, он не мог точно сказать, почему она приняла его прикосновения, после того, как яростно пыталась оттолкнуть, но был этому рад.

— Ты умер… — наконец заговорила она, успокоившись достаточно, чтобы не путаться в словах. Острая болезненность воспоминаний прошла, уступив место апатии и смирению, так что её голос звучал очень спокойно, несмотря на тяжесть сказанного. — Не только ты. Королевство Италия тоже, он умер ещё раньше… Только я ещё жива…

— Что? — переспросил ариец, хотя тут скорее следовало поинтересоваться, как она себя чувствует. — Подожди, как я могу быть мёртв, если сижу сейчас с тобой? Когда это я умер?

— Весной… Если точнее, в мае, — немного растерянно отозвалась она, тоже сбитая с толку из-за собственных слов. — Я тоже не понимаю, почему тогда ты тут… Я держала твой труп на руках, он был совсем холодным…

— Подожди, какой май? — немец нахмурился, стараясь понять, что она имеет в виду. — Какого года?

— Сорок пятого, разве может быть другой год?..

— Ха-ха… — из него вырвался нервный смешок. — Видишь ли, сейчас всё ещё сорок четвёртый. Даже если не помню последнюю неделю, забыть какой сейчас год я не мог.

«Он прав, мои воспоминания спутанные… Отдельные яркие образы начали возникать, когда я думала о нём, пытаясь вспомнить последнюю встречу… Но если сейчас не сорок пятый, почему мне казалось, что это так?..», — она схватилась за голову. При попытке вспомнить ещё что-нибудь, становилось неприятно, тяжело в висках. — «Это не имеет никакого смысла… Даже если сейчас был бы сорок пятый, он в любом случае живой, это сразу перечёркивает всё, что я видела». Заметив, как она болезненно наморщилась, нацист наклонился ниже, так что она уткнулась лбом ему в шею, крепко обнял, теснее прижимая к себе, замерев в этом положении на несколько секунд. Убаюканная его теплом, Империя прикрыла глаза, всё ещё чувствуя себя странно, уже путаясь, что реальность, а что ложные воспоминания.

— Верно, ты жив, сидишь рядом, ты не мог умереть… Просто со мной что-то… К тому же Китай…

— Всё хорошо. Сейчас ты немного запуталась, если просто подождать недолго, будет легче. Когда перенервничаешь иногда бывает, что снится всякое, — заговорил он, пытаясь её отвлечь, прежде, чем она снова впадёт в это состояние. То, что девушка так легко восприняла тактильный контакт, было приятной неожиданностью. Держа её в объятиях, он наконец почувствовал, что контролирует ситуацию, удовлетворённо улыбнулся уголками губ. Слова подействовали, она притихла, слушая, что ещё он скажет. — Что бы ты ни увидела, этого ещё не произошло. Я придумаю что-нибудь до весны, не беспокойся. Даже если я должен был умереть, теперь я предупреждён, этого не случится.

Она кивнула, прикрыла глаза, наконец отпустив болезненное переживание недавнего кошмара. В его руках было уютно и тепло, так что совсем скоро она обмякла, почти задремав, после сильной эмоциональной встряски почувствовав непривычную нежность от того, кто вёл себя довольно жёстко всё это время. Это было похоже на реальность, может, даже меньше, чем события видения. Клонило в сон, ЯИ проснулась слишком рано и ещё не выспалась, поэтому быстро поддалась усталости.

Когда она так и притихла, расслабившись и устроив голову на его плече, Рейх не стал её будить. Он прислонился к спинке, приняв более горизонтальное положение, наконец смог в тишине задуматься, больше не такой растерянный спросонья. «Май сорок пятого… Довольно точно указанное время для случайного бреда. Не могла же она предвидеть будущее? Нет, это какой-то абсурд, психологический слом ещё никогда не приводил к сверхспособностям. Похоже, она пережила что-то, что сильно сказалось на её моральном состоянии. Мне не стоит об этом спрашивать и тем более напоминать ей про Китай, судя по тому, как часто она во время срывов в разговоре пытается приплести его по делу и без, его упоминание это один из триггеров. Хотя учитывая то кашеобразное состояние, в котором я его впервые застал, это неудивительно», — он украдкой посмотрел на японку, чувствуя на себе её вес. Такой тесный контакт был непривычным, но не неприятным, хотя она находилась рядом достаточно долго, чтобы это начало раздражать его, будь на этом месте кто-нибудь другой. — «Всё не так плохо, по крайней мере она осознаёт ненормальность и отличает бред от реальности. Эмоциональное потрясение, усталость, недомогание и лёгкая боль все вместе вполне могли стать причиной, в остальном она была такой же, как обычно. Спит?.. Вот уж не думал, что она сможет уснуть у меня на руках. Лучше будет дать ей отдохнуть, у меня ещё остались планы, будет плохо, если она быстро устанет и придётся таскать её за собой».

***

Японская Империя приподнялась, приоткрыла глаза. Она ещё не совсем отошла ото сна, но позыв встать и сделать что-то важное был сильнее сонливости. Только осмотревшись и узнав комнату, она вспомнила, что происходит и где она находится, растерянно замерла. Нацистская Германия сидел на диване закинув ногу на ногу, поднял взгляд с книги на неё, услышав шевеление.

— Проснулась?

— Чёрт… — она невольно прикрыла лицо рукой. Ситуация складывалась сложная, не было понятно, как себя вести, после всего, что произошло. Немного подумав, девушка неуверенно протянула: — Прошу прощения… Думаю, будет лучше сделать вид, что вчера ничего не было …

— Я рад, что ты пришла в себя, — парень отложил книгу, поднялся. Она выглядела очень смущённой, так что он решил не давить, отложив эту неудобную тему. Выяснить отношения можно будет и позже, тем более что скрываемое искреннее мнение союзницы о нём оказалось куда теплее и трогательнее, чем то, что она показывала открыто. — Пойдём поедим?

— Идите без меня, я не голодна.

— Снова отказываешься? — она неопределённо качнула головой, избегая его взгляда. — Можешь не волноваться насчёт того, что успела мне наговорить, у всех иногда случаются срывы. По крайней мере сейчас ты в порядке.

— Да… Мне жаль, что побеспокоила вас… — он вздохнул, присел рядом.

— Пойдём, у меня ещё есть планы на сегодня. Если не поешь сейчас, то останешься голодной до тех пор, пока я не вернусь.

— Хорошо, я вас поняла, — ЯИ не хотела соглашаться, но всё ещё чувствовала вину и неловкость, поэтому сочла, что упираться и дальше будет некрасиво с её стороны. Рейх кивнул, удовлетворённый тем, как легко она приняла его решение.

— Тогда выдвигаемся.

В этот раз он замедлил темп, так что она не отставала, по собственной инициативе плетясь чуть позади, не поравнявшись с ним, даже когда он специально ещё сбавил шаг, продолжив держать небольшую дистанцию. Это немного раздражало, но он не стал ничего говорить, решив, что раз ей так удобнее, пусть держится позади. На кухне было тихо и пусто, похоже, что в округе никто посторонний так и не появлялся, что было хорошо, немцу было спокойнее от понимания, что вряд ли кто-то найдёт их убежище. Волей-неволей он уже начал воспринимать ближайшие комнаты как свою территорию.

На предложение поесть японка вяло согласилась, без особого энтузиазма принявшись ковырять палочками свой омлет. Ему самому тоже не особо хотелось, но видя её упаднический настрой, возникало желание сделать наоборот и проявить активность. Девушка краем глаза иногда поглядывала на него, пытаясь считать настроение, похоже, она ещё нервничала из-за того, что успела натворить, так что он сделал вид, что не замечает этого. Даже если попытаться её успокоить, сейчас это вряд ли получилось бы. Пожалуй, в этой ситуации больше всего его удивляла та боль, что захватила всё её существо, когда она была убеждена в его смерти. То горе, которое она ненадолго обнажила, было настолько невыносимым, разъедающим изнутри, что скорее казалось, будто она переживала собственную смерть.

«Немного странно. Обычно она настолько резко себя ведёт, что я даже подумать не мог, что она может так переживать из-за меня, даже если причина этого в нервном срыве», — парень склонил голову набок, задумчиво прищурившись. Окончательно проснувшись и придя в себя, союзница перестала говорить странные вещи и жаться к нему, но он поймал себя на мысли, что это было не так уж и плохо. Ненадолго, но их отношения стали ближе, наверное это вообще был единственный раз, когда он с кем-то обнимался. — «Не было неприятно. Конечно, я делал это только чтобы её успокоить, но не заставлял себя. Даже сейчас я мог бы снова прикоснуться, но тут уже скорее это не понравится ЯИ». Она вдруг отодвинула тарелку, встала из-за стола.

— Я закончила. Куда вы собирались идти?

— Искать СССР, — выражение её лица изменилось, девушка широко раскрытыми глазами несколько секунд не отрываясь смотрела на него, прежде чем взяла себя в руки, резко отвернулась. — Думаю, в нашем положении стоит немного рискнуть, чтобы добыть хоть немного информации. Ты же тоже тогда его слышала, он явно что-то знает.

— Даже если это единственный способ, я бы предпочла с ним не пересекаться, — сухо отозвалась она, невольно поёжилась. — И вам тоже не советую. Если вы не забыли, именно из-за него сейчас вы несёте потери и едва ли сможете легко отделаться и избежать поражения. Один неверный шаг и наше положение станет катастрофически хуже. Он смертельно опасен. Не уверена, что мы справимся с ним даже вдвоём.

— Как пессимистично, ты совсем мне не веришь?

— Я хочу остаться живой, — отрезала азиатка, попыталась уйти, но он поймал её за плечо. — Отпустите…

— Давай для начала сходим на разведку. Даже если, как ты сказала, он смертельно опасен, нам надо хотя бы выяснить, насколько далеко от нас он находится. Будет безопаснее знать, где он обитает, чем случайно столкнуться во время поисков выхода.

— …

Она задумалась, с явной неохотой вернулась на место. Он довольно улыбнулся, подвинул к ней тарелку.

— Но сначала доешь. Осталось совсем немного, тем более я не хочу становиться твоей нянечкой и каждый раз напоминать, что нужно хорошо питаться, чтобы скорее выздороветь, тебе стоит думать об этом самостоятельно.

— Если не прекратите на меня ворчать, то в самом деле будете как нянечка… — вяло попыталась огрызнуться Империя, но тут же отказалась от идеи вступить с ним в перепалку. Настроение было не то, да и моральных сил осталось не так много, хотелось просто побыстрее это закончить. — Нет, не обращайте внимания…

Нацист только сдавленно фыркнул. Когда они вышли в коридор, он снова замедлился достаточно, чтобы она не отставала, но на удивление ЯИ почти не хромала. Похоже, что она смогла позаботиться о своей ране достаточно, чтобы не испытывать острой боли при ходьбе, но он всё равно не стал ускоряться, чтобы ненароком не навредить ей. Быстрый темп мог снова ухудшить состояние травмы, тогда всё было бы напрасно.