Кацуки пять, и он всегда знал, кем будет. Знал, к какому виду будет принадлежать. Знал, кем будет работать. Всё это. Поэтому он совсем не удивился, когда в пять лет доктора определили, что его тип — альфа. Он был счастлив и от предвкушения не мог сидеть на месте, хотелось уже поскорее прибежать домой и рассказать маме с папой, что он альфа, самый настоящий.

— Каччан, ты удивительный!

В который раз он слышит это от него? Бакугоу и сам не помнил, но, как бы он ни кривлялся, ему всё равно было приятно, что им восхищаются.

— Я всегда это знал! — но его щёки покрываются лёгким румянцем, он отворачивается.

Его друг, Мидория Изуку, ещё не знает, кто он, и ждёт, когда его позовут в кабинет. От предвкушения мальчишка быстро-быстро болтает ногами, слегка покачиваясь.

— Мидория-кун, — объявляет медсестра, и Изуку мгновенно вскакивает с места и уносится в кабинет.

А Кацуки сидит и думает, кем же окажется Изуку. Ему мало верится, что Мидория будет альфой, он совсем не похож на них: сильных, храбрых. Мальчик ёрзает на месте от нетерпения и какого-то странного предчувствия.

Изуку выходит из кабинета весь бледный, его трясёт, и отчего-то Кацуки тут же подбегает к нему, хватая за руку. Дрожь друга моментально охватывает и его тело. Мидория еле сдерживается, чтобы не заплакать, это видит и воспитательница. Осторожно отстранив Кацуки, она присаживается перед Изуку на корточки, заглядывая ему в глаза.

— Ну, что такое? — разумеется, она уже знает, «что такое», но нужно как-то его успокоить, ведь ничего уже не исправить.

Так решила сама природа.

Кацуки непонимающе выглядывает из-за её спины, пытаясь посмотреть на Мидорию, но почти ничего не видно.

— Я… не альфа, — всхлипывая, произносит он, а из глаз рекой начинают течь слёзы.

— Давай позвоним твоей маме, чтобы она забрала тебя, — женщина аккуратно гладит его по голове, но это не особо помогает ребёнку успокоиться.

Бакугоу непонимающе смотрит на плачущего мальчика, в груди отчего-то больно, хочется подойти, обнять, успокоить, защитить…

Но он ничего не может сделать, Кацуки просто стоит и смотрит, как Изуку сначала куда-то уводят, а потом за ним прибегает Мидория-сан, вся запыхавшаяся, взволнованная. Врач быстро что-то говорит ей, и женщина бледнеет, а затем быстро забегает в кабинет, куда воспитательница завела Изуку. Он видит лишь спину друга, когда они уходят, хотя очень хочется посмотреть в его глаза.

А потом Кацуки узнаёт, что Изуку — омега. Слабый пол. Он знает, как для Мидории было важно оказаться альфой, как его кумир из мультфильма про супергероев Всесильный. Но не судьба. После этого события проходит много дней, а Изуку так и не видно и не слышно.

— Мам, почему Изуку больше не гуляет со мной? — ковыряя ложкой в тарелке супа, спрашивает он за обедом, не выдерживая.

Мицуки смотрит на него сначала удивлённо, а потом в её взгляде проскальзывает понимание.

— Ты скучаешь по нему? — мальчик сначала быстро вертит головой в разные стороны, но затем кивает в ответ.

— Не волнуйся, просто ему нужно немного времени.

— Это потому что он омега?

— разочарованно спрашивает он, смотря на мать.

— Возможно, да, возможно, нет.

Он понимает, что мама не может ответить на его вопрос, и ему не остаётся ничего, кроме как ждать.

Как-то раз на улице Кацуки подслушивает разговор старшеклассников, которые сидели на лавочке на детской площадке.

— Он меня задолбал! Постоянно таскается за мной всюду. Мешается под ногами. А его вечные подозрения об измене — это что-то! Не будь он хорош в постели, я бы уже давно его бросил.

— Тебе он только для этого и нужен?

— А для чего ещё? Они годятся, только чтобы их трахать. Ведь все омеги — шлюхи! Как только потекут, так всё — никакой верности, лишь бы им член в дырку засунули и трахали до смерти…

«Все омеги — шлюхи».

Кацуки не знал, что это значит, но по интонации понял, что это что-то очень плохое, и эти слова он никак не мог забыть.

А на следующий день он встречает Изуку на площадке. Мальчишка снова весёлый и зовёт его играть, а Кацуки бежит, стараясь сделать недовольное лицо.

***

Со временем Кацуки понимает, что омеги не такие, как альфы. Изуку медленнее, слабее, он хилый, и у него огромные зелёные глаза. Кацуки чувствует превосходство над ним, и вместе с этим растёт потребность в общении с кем-то своего типа. Другие соседские мальчишки становятся хорошими кандидатами, но даже среди них Кацуки лидер, поэтому никто не возмущается, почему с ними постоянно таскается какой-то омега.

Переломный момент в их отношениях наступает совершенно неожиданно. Они большой группкой, по очереди, проходят по бревну, но дерево под Кацуки разламывается, и он падает вниз, в реку, протекающую там. Высота совсем небольшая, и ему ни капельки не больно. Все так считают. И Кацуки тоже. Он ведь альфа, поэтому он хочет гордо подняться, но его взгляд натыкается на протянутую ему руку. На него перепуганными глазами смотрит Изуку.

— Ты как? Нигде не больно? — его голос такой обеспокоенный, в груди что-то ухает, и он медленно оборачивается на остальных, видя в их глазах то ли разочарование, то ли ещё что-то.

Бакугоу отбрасывает руку друга, злобно смотря в его перепуганные глаза.

— Не нужна мне твоя помощь! Я — альфа! Только отбросам вроде тебя нужна помощь, жалкая шлюха!

Изуку смотрит на него во все глаза, он не понимает, что значат эти слова, но ему всё равно больно. Остальные тоже не знают значения этих слов, но это не мешает им начать смеяться, тыкая в Мидорию пальцем и повторяя эти слова. Кацуки смеётся вместе с ними. Изуку оглядывается по сторонам, в глазах уже стоят слёзы, он хочет закричать «Прекратите!», но получаются только жалкие всхлипы, которые подливают масла в огонь. Он просто убегает, прижимая к груди горящую руку, слыша за спиной смех.

Инко никак не может понять, что произошло с её мальчиком, всегда весёлый и жизнерадостный, он превратился в блёклую тень. Мицуки тоже не понимает, что с её сыном, из послушного и приличного он превратился в какой-то взрывоопасный механизм, с которым невозможно найти общий язык.

Так проходит ещё год.

***

В младшей школе вокруг Кацуки собираются другие альфы, они вместе играют в игры, гуляют и издеваются над Изуку.

Кацуки придумывает ему кличку — Деку, и с тех пор у Изуку нет имени, только это прозвище.

Мидория терпит, понимая, что сдачи дать не сможет, а жаловаться на своего друга детства не хотелось, хотя теперь он понимал, что только он считает их друзьями детства.

У Изуку нет друзей, поэтому большую часть времени он проводит один. В школе. На улице. Дома. Всегда один. Хотя в школе есть Каччан, который постоянно смеётся над ним, но тем словом больше не называет, от этого немного легче.

Мидория любит рисовать, в его рюкзаке, в потайном кармане, всегда есть тетрадка. В ней разные герои, в основном — Всесильный, которым он так восхищается, но никогда не сможет стать таким, как он. Изуку часто фантазирует перед сном, как у него появляются друзья и он показывает им свои рисунки, гуляет вместе с ними. Ему очень весело. Он больше не один. Но в реальности его ждёт только Каччан и остальные альфы, и больше никого нет.

***

— Давай быстрей! — кричит один из одноклассников Кацуки, сам он сидит на своём месте и оттуда смотрит, как ребята запихивают в ранец Изуку большого, с ладонь, волосатого паука.

«Вот ору-то будет», — отстранённо думает он.

Изуку действительно не замечает сначала, но потом на уроке ему понадобилось что-то достать, и он не глядя лезет рукой в рюкзак. Он нащупывает что-то не то и вытаскивает руку, сжимая в ладони большого паука, который смотрит на него всеми своими глазами. Девчонки тут же начинают визжать так громко, как только могут, а мальчишки смеются. Но Изуку не кричит, просто смотрит на этого паука и молчит, пока кто-то из девочек не кидает в него книгой, попадая в голову. Мидория сдавленно шипит, а по его щеке стекает одинокая капля крови. Но он всё так же держит этого паука в руке, другой вытирает кровь, а потом срывается с места.

Он выбегает из класса на улицу. Как можно дальше от всех. Изуку присаживается на корточки под деревом и снова смотрит на паука. Тот смотрит в ответ, ожидая действий мальчика. А Изуку улыбается и немного смеётся, а потом просто отпускает паука и машет ему рукой. Паук смотрит на него ещё пару секунд и убегает.

Альфы недовольны реакцией Изуку и уже думают, что придумать в следующий раз.

А Кацуки вспоминает сияющий взгляд Мидории и быстро мотает головой, стараясь прогнать это странное чувство.

***

В средней школе Изуку кажется, что он стал лучше рисовать. Он не может понять, правда ли это или ему просто кажется. Но пока что он пребывает в радостной эйфории от этого открытия. Даже в школу он идёт с улыбкой. Но всё это длится недолго, до того момента, пока он не сталкивается с Бакугоу в коридоре. Его горящий ненавистью взгляд и злобное «Деку!» заставляют сжаться в комочек возле стенки и зажмуриться от страха.

Все довольно посмеиваются, а Кацуки просто фыркает и проходит мимо. К обеду Мидория чувствует себя совершенно обессиленным. Именно морально. Бесконечные насмешки и тычки сделали своё дело. Он даже не замечает, как засыпает под деревом во дворе. На улице так тепло и свежо, в отличие от душного помещения классной комнаты.

Кацуки не знает, почему ему захотелось выйти прогуляться, и старается не думать об этом. Просто захотелось, и всё. Но, когда он видит знакомую темноволосую макушку, ему начинает казаться, что это насмешка судьбы. Бакугоу уже быстрым шагом приближается к Изуку и готовится пнуть его, даже ногу занёс для удара, но затем резко замирает на месте, когда видит умиротворённое лицо парня, что безмятежно спит, свернувшись комочком, слегка морща нос. Сердце Кацуки на мгновение замирает, а потом делает кульбит, заставляя своего обладателя резко отпрянуть назад и со всей силы сжать в кулак ткань пиджака в области сердца.

Кацуки тринадцать. Он альфа. Большой авторитет в классе. Он знает, что такое секс. Знает, как сделать больно, не применяя физической силы. Знает, что означает слово «шлюха». И знает, что Мидория Изуку — омега.

Но Кацуки не знает, отчего его сердце постоянно так сильно бьётся, стоит ему лишь увидеть глупого Деку.

«Всё из-за него. Ненавижу! Чёртов Деку!!! Чёртова шлюха!!!»

Он бросает на него испепеляющий взгляд и уходит, так и не ударив.

***

Одноклассники вовсю интересуются омегами, а Кацуки высмеивает Изуку, потому что такой омега, как он, никому и даром не нужен будет. Все смеются и поддакивают. Кацуки смеётся вместе с ними и вроде не замечает, какие похотливые взгляды иногда бросают на Деку все те, кто смеются над ним. Он старается не замечать.

Все проходят гормональную перестройку. И Кацуки. И Изуку. Все. Просто происходит это у всех по-разному.

Кацуки замечает, что его мышечная масса растёт, да и его запах становится ещё ярче, чем был. Он не страдает недостатком внимания со стороны омег. Тогда какого чёрта он замечает, что Деку тоже изменился?! Его талия стала тоньше, а задница, наоборот, стала более округлой, и Кацуки вовсе не пялился на него, просто мимолётом заметил. А этот запах. Этот паршивый запах кленового мёда с нотками корицы. Слишком сладко. Бакугоу задолбался просыпаться с отголосками этого приторного вкуса во рту и каменным стояком. Он проклинает его, представляя это чёртово веснушчатое лицо, удовлетворяя себя рукой каждое утро. С каждым разом получить разрядку всё сложнее, а издевательства над Изуку становятся всё искуснее.

Изуку четырнадцать. Он омега. Изгой всего класса и груша для битья. Он знает, что такое секс. Знает, что у него нет и вряд ли появится друг. Знает, что Бакугоу Кацуки — альфа. И знает, что не может его ненавидеть, несмотря ни на что.

Мидория не любит смотреть в зеркало, потому что стоит взглянуть на своё отражение, как его и так заниженная самооценка падает ещё ниже. И он по-настоящему боится, что его внешность помешает ему найти себе друга, про альфу он даже не думает. Слишком страшно.

И этот страх разгорается лишь сильнее.

Изуку не сопротивляется, когда на него сваливают очередное дежурство. А есть смысл? Всё равно его мнения никто не спрашивал.

Он уже помыл полы в классе и пошёл в туалет вылить грязную воду. Мидория даже не успевает понять, откуда здесь взялись эти альфы и почему на него так смотрят. Но обдумать это ему и не дают, просто хватая и швыряя в стенку, разливая немного грязной воды на пол. Изуку ударяется спиной и зажмуривается, а открыв глаза, понимает, что происходит. Его больно хватают за волосы, заставляя поднять голову. Он видит эти похабные улыбки, и тело самопроизвольно начинает дрожать. Альфы смеются над его реакцией. Кто-то из них проводит ладонью по его щеке, поглаживая, спускается к шее и слегка сдавливает. Парень хрипит, с ужасом продолжая смотреть на своих одноклассников.

Мидории Изуку четырнадцать. Он знает, что его все ненавидят и никому и дела не будет до того, что его хотят изнасиловать в туалете. Он знает, что никто о нём и не вспомнит. Он знает, что ему нужно рассчитывать только на себя.

От этого осознания тело немного отмирает, хотя страх никуда не делся, но стало легче. Руки, до этого момента казавшиеся онемевшими, снова приобретают чувствительность. Изуку понимает, что всё это время сжимал в руках ведро. Всё, что он смог сделать, —это со всей силы ударить альфу, что уже приближался к его губам, сдавливая подбородок, по лицу. От удара парень отступил назад, а Изуку, отшвырнув ведро в сторону, рванул от них подальше. Вот только он забыл, что здесь был не только тот парень. Понимание приходит в тот момент, когда его ловят за шиворот пиджака и со всей силы бьют кулаком в живот несколько раз. Изуку настолько больно, что весь мир теряет очертания, а слёзы ручьём льются из глаз.

Ему кажется, что он слышит, как дверь туалета слетает с петель, но не может понять, правда это или нет. Его отпускают, и он падает на пол. Затем Изуку слышит какой-то шум, но всё вокруг будто в вакууме. Его хватает, только чтобы доползти до ближайшей кабинки, где его выворачивает наизнанку. Живот будто режут изнутри, Изуку страшно и слишком больно. Его трясёт, а рука самопроизвольно поглаживает живот, всё внутри отзывается уже не такой сильной болью. Он даже не сразу замечает, что всё вокруг стихло. Когда спазмы уже не такие сильные, он переводит мутный взгляд на дверной проём кабинки. Ему кажется, что он видит знакомый силуэт, знакомые вихры пепельных волос и красные глаза, которые расплываются, становясь похожими на два догорающих уголька. У Изуку нет сил что-либо говорить, даже если это не видение и это настоящий Каччан. Всё равно. Да и нечего говорить. Тошнота не проходит, парень снова отворачивается, чувствуя подступающий ком.

Бакугоу Кацуки четырнадцать, и он понимает, что означает его учащённое сердцебиение, стоит только увидеть этого глупого Деку. Он понимает, что ему мало избить тех уродов, что посмели тронуть этого омегу. Его гнев превращается в жажду крови. Он непроизвольно рычит, сжимая кулаки. Этот приторный запах больше не ощущается. Вместо него пахнет «страхом», именно «страхом» и «болью». Этот запах «страха» с отголосками кленового мёда и нотками корицы заставил просто прийти и проверить, чтобы его чёртово сердце наконец успокоилось и перестало так грохотать и болеть. Но вместо того чтобы успокоиться, теперь оно болит ещё сильнее. Видя, как страдает этот омега, понимая, что могло случиться, если бы он не «повёлся» на своё сердце, Кацуки чувствует, как всё внутри него изнывает от боли.

Бакугоу Кацуки четырнадцать. Ему больно от осознания того, что он своими руками причинял боль Мидории Изуку. Ему больно смотреть, как тот плачет, как содрогается его тело в истерике. Он понимает, что влюблён в Изуку слишком давно. Он понимает, что слишком много дерьма сделал, чтобы просить прощения, — такое не прощают. Поэтому всё, что он может, — быстро бежать за учителем, в мыслях повторяя: «Всё хорошо. Всё хорошо. Всё будет хорошо». А потом смотреть, как мать Изуку плачет, забирая своего сына домой, и прислушиваться к своему изнывающему сердцу, которое обливается кровью.