Мир вокруг Ирис всегда пестрил яркими красками.

Девушка видела прекрасное во всем — в облаках, мирно бегущих по небу, в пролетающих мимо птицах, в цветах, которые росли на многочисленных клумбах в ее родном городе, — да даже в ветре, который шевелил ее золотистые волосы, создавал рябь на воде и заставлял листья на деревьях трепетать, словно те были бабочками.

Поэтому родители Ирис ничуть не удивились, когда та объявила им о своем желании стать бардом.

Они только сказали: «Прекрасная работа для такой творческой и нежной девушки, как ты», и с легким сердцем отпустили свою единственную дочь учиться музыке в другом регионе.

Быть бардом — это значит петь песни, слагать баллады о подвигах героев, наслаждаться красивыми пейзажами этого мира, постоянно странствуя по нему в поисках вдохновения…

А еще быть бардом — это значит общаться с людьми. Самыми разными.

И ведь далеко не все путешественники были героями, равно как и далеко не все жители города могли поведать прекрасную историю о своей жизни. Уже повзрослевшая Ирис часто видела в тавернах людей, из раза в раз запивающих свое горе алкоголем.

Безжизненные глаза, монотонный голос без тени эмоций и желание хоть как-то прервать это страдание — вот какими были эти люди.

Что ж, даже это по-своему вдохновляло Ирис.

Их истории надолго омрачили ее песни, привнеся в них горечь — совсем не сочетающуюся с тем, что она писала ранее. Уныние поселилось в сердце девушки, и она, отчаявшись, совсем перестала путешествовать — вернулась в родной Мондштадт, и даже чуть было сама не стала той, кого так боялась.

Тем человеком, у которого не горели глаза.

Тем, кто не смотрел по сторонам, не замечал красоту этого мира. Тем, у кого больше не было мечты.

И неизвестно, сколько бы еще продолжалось ее уныние, если бы не один случай в мондштадской таверне, где она впервые повстречала своего коллегу-барда в зеленой одежде.

«Ветра обязательно поменяют свое направление! — однажды сказал он. — И для этих людей, и для тебя, Ирис. Продолжай странствовать по миру, и увидишь, насколько он удивителен!»

Почему-то именно эти слова снова зажгли искру в ее серых глазах.

После этого случая Ирис продолжила походы в таверну — но теперь только ради того, чтобы снова поговорить с этим бардом. В те редкие моменты, когда им удавалось пообщаться, Ирис старалась узнать о незнакомце как можно больше — ведь его, кажется, от нее каждый раз словно ветром уносило.

Из раза в раз.

«— Вот! — одна из подруг Ирис указала на доску объявлений. — Бард, которого ты постоянно взглядом выискиваешь. Сегодня должен быть в Доле Ангелов, не опаздывай!— Я постараюсь прийти как можно быстрее, — решительно кивнула Ирис. — Но у меня сегодня тоже выступление… Правда, не здесь.— Он обычно долго выступает, так что ты не должна все пропустить. Знаешь, как в прошлый раз. Главное — беги, а не любуйся природой по пути!Как назло, именно сегодня этого неуловимого барда слишком рано выпроводили из таверны. Так странно — Ирис думала, что они одногодки, но, тем не менее, она постоянно слышала от барменов, что этот бард очень часто напивается до беспамятства…В таком-то молодом возрасте? Что же у него такого в жизни уже случилось?»Несмотря на постоянные неудачи, девушка от своего не отступилась — и, в конце концов, сумела познакомиться с этим бардом получше.

Она узнала, что его зовут Венти, он, по большей мере, выступает только в Мондштадте, а свой возраст он почему-то не сказал. Равно как и то, сколько времени потратил на обучение игре на своем музыкальном инструменте, однако это не помешало девушке каждый раз восхищаться его мастерством.

И было в этом барде что-то такое, что цепляло девушку.

Что-то неведомое, непостижимое, таинственное — но в то же время Венти казался ей открытым, словно многотомная книга.

— У тебя глаза похожи на небо перед штормом, — однажды сказала ему Ирис. — Все в порядке?

В тот день они встретились неподалеку от склона Песни Ветра, за пределами города.

— Пытаешься переиграть меня? Извини, но здесь я тебе не буду поддаваться! — задорно усмехнувшись, ответил парень в зеленой одежде. — Во всем Тейвате не сыскать мастера слова лучше меня!

— Ох… Нет, я не собираюсь соревноваться с тобой. Я о том, что тебя что-то беспокоит! По глазам вижу. Это поэтому тебя в последнее время в городе не встретишь?

— Эм… Возвращаясь к теме о глазах — тебе в них что-то не нравится? Я знаю, что ты любишь солнечную погоду и безоблачное небо, так что «небо перед штормом» от тебя звучит не очень-то дружелюбно…

— Ладно, хорошо, — девушка вздохнула, устраиваясь на траве поудобнее, — я выбрала именно это сравнение, потому что твои глаза выглядят «не очень-то дружелюбно» из-за того, что тебя что-то беспокоит. Постоянно отводишь взгляд, неотрывно смотришь на одну точку — словно в пустоту. Знаешь, как будто у тебя в глубине души шторм. Что-то… Случилось?

— Эх… Все-то ты видишь, — горько усмехнулся парень, поднимая голову вверх, к луне.

Ирис частенько замечала, что перед тем, как уйти из города на несколько недель, он был болтливее и веселее обычного. И глаза были как будто затуманены чем-то непроницаемым.

Чем-то таким, через что не просматривалась ни одна мысль.

Из раза в раз у Ирис не получалось подловить Венти во время этого состояния, но она всей душой хотела ему помочь. Ведь иногда даже простой разговор способен улучшить положение, правда?

— Ты ведь совсем недавно разговаривал с Дилюком? — девушка решила догадаться. — Правда, я зашла, когда вы уже заканчивали, но после этого он как-то слишком агрессивно протирал бокалы, а ты выглядел растерянно. Поссорились?

— О, ну что ты, мы с ним самые лучшие друзья! Просто разговорились о… Всяком. Не суть важно, просто ему что-то не понравилось, вот и все. Я в порядке. Честно-честно!

Кажется, «не понравилось» — слабо сказано, но Ирис решила таки добиться своего.

— Я запомнила это, потому что он меня потом еще долго расспрашивал о тебе, — девушка обняла свои колени, мельком косясь на Венти, наблюдая за его реакцией на ее слова. — Говорил, чтобы я была с тобой осторожна, и вообще лучше не общалась. Как будто в тебе есть что-то опасное, знаешь.

— Ага, — хмыкнул парень, — наверное боится, что я разорю его таверну. Или заражу одну из лучших бардов в нашем городе алкоголизмом, и ты прекратишь выступать в Доле Ангелов. Знаешь, а ведь он действительно переживает об этом!

Ирис смущенно отвела взгляд. Да, ее не раз называли хорошим бардом — а иногда и самым лучшим, тут уж кто как считал — но слышать это от того, кем и сама восхищаешься…

Это ощущалось совсем по-другому.

— А еще он говорил, что не все вещи так просты, как кажутся. Вот, честно говоря, после этого я вообще запуталась. Как бы, я знаю тебя уже не первый год, что такого в тебе может быть, что даже Дилюк соизволил произнести нечто подобное?

Мимо пролетал светлячок.

— А если… А если да? Вдруг он прав, и я на самом деле… Хм… Какой-нибудь замаскировавшийся похититель сокровищ! Что думаешь?

Светлячок, испуганный резким движением, тут же исчез.

— Да хоть трижды прав, — пожала плечами Ирис. — Моего отношения это не изменит. Ты добр ко мне, и этого достаточно. Ты нравился бы мне даже, если бы был митачурлом под прикрытием, так что…

— Уж не слишком ли ты громкие слова говоришь? — усмехнулся Венти.

Ответом ему стал лишь недоумевающий взгляд девушки.

Слишком громкие… Что он вообще имеет в виду под слишком громкими словами? Они же оба барды, разве им не нужно говорить именно так — чтобы каждое слово вызывало эмоции, было пропитано чувствами?

— Не слишком, — смотря на небо, тихо ответила Ирис. — Даже если что случится, я не пожалею ни об одной минуте, проведенной с тобой.

Где-то вдалеке заухала сова.

Подул легкий ветер, и на какое-то время между двумя бардами воцарилась тишина. Ирис уже хотела извиниться за свои слова, но вдруг услышала фразу, которую словно уносил за собой ветер.

— Тогда ты должна пообещать, что в будущем скажешь это еще раз.