– Мама, смотри! – маленький мальчик, спотыкаясь, подбежал к матери, протягивая ей листок. – Это тебе!

На немного измятом листе была изображена женщина с волосами, будто её ударил разряд тока так, что волосы встали дыбом. Причем каждый волосок был прорисован разными цветными карандашами, хотя у Марии волосы были черными, отливавшие бронзой лишь при солнечном свете. Вместо глаз коричневые кружки, оранжевые точки, символизирующие веснушки, и красная линия улыбки. Рядом был изображен мужчина с красными волосами и красными кружками, обозначающими глаза. Вместе они держались за руки.

Женщина улыбнулась, глядя на рисунок, после чего посмотрела на сына и обняла его, целуя за ушком.

– Солнце, это очень красиво, я тобой горжусь. Когда папа придет с работы, то я обязательно покажу ему этот шедевр, – Рагнвиндр немного отстранилась от Дилюка, задевая кончиком пальца его нос. – Уже обед, пойдем покушаем? Потом можем пойти прогуляться. Сегодня замечательная погода, солнышко светит и не жарко.

– Пойдем! А ты почистишь мне яблоко? – мальчик вновь обнял маму, а она его подняла на руки и поднялась с кресла, где сидела.

– Обязательно, – Мария поцеловала сына в щеку и понесла на кухню, а следом за ними пошла их белая кошечка Молли. 

***

– «Я дома, так что можешь спокойно спать», – Дилюк, заходя в квартиру, написал сообщение Кэйе, как тот и просил.

Несмотря на жаркое лето, квартира была холодной, что даже освежало и расслабляло, после целого дня проведенного на улице с раскаленным воздухом. Несмотря на такой жирный плюс, был, конечно же, и минус: никто не встречает Рагнвиндра, квартира полностью пуста. С восемнадцатилетнего возраста парень начал жить отдельно от родителей, и поначалу это даже казалось здорово, ведь он любил бывать дома один, когда родители куда-то уезжали. Однако за семь лет такого одинокого жития Дилюку стала надоедать эта скука. Одиночество полностью поглощало его душу, заставляя углубиться в раздумья: почему все именно так? Многие люди в его возрасте уже имеют семьи, у них есть дети. А юноша все свои двадцать пять лет один, даже второй половинки не было, не было какой-то короткой интрижки. Вспомнить Крепуса и Марию: родители были вместе с пятнадцати лет, а познакомились еще раньше. В двадцать лет поженились, а в двадцать четыре уже появилось их маленькое солнышко по имени «Дилюк».

Парень снял с себя кроссовки и прошел в квартиру, в её темень. Темнота принимала парня с распростёртыми объятьями. Может Дилюк и был солнышком для других, однако его свет погасал, стоило ему остаться одному наедине со своими мыслями, с этой тьмой вокруг него. Она будто входила в его тело, поглощала разум, заставляя полностью поддаться себе. Неужели нет ни одного лучика света, который бы помог ему спастись из этого бесконечного круга самобичевания?

 – «Что-то ты задержался у своей подруги. Я уж волноваться начал, что что-то с тобой случилось. Кто знает, вдруг в подворотне какой-то набрел на плохую компанию...» – внезапно высветилось на экране телефона, который Дилюк держал в руке. 

На лице показалась улыбка. Парень плюхнулся в одежде на кровать, печатая новое сообщение.

– «Много чего надо было обсудить, поэтому задержался. Когда собираешься спать? Уже двенадцать часов ночи»

– «Да лягу где-то к часу, наверное. Все равно завтра не на работу, можно и до обеда проспать. А ты, солнце?» – Дилюк вновь покрылся румянцем, стоило лишь Кэйе назвать его так. 

– «Да скоро уже пойду. Сил работать уже нет, поэтому отдохну хорошенько»

– «Тогда не буду тебя задерживать. Поболтаем завтра, а сейчас спать. Сладких снов, солнышко» 

– «Доброй ночи»

Парень отложил телефон, смотря в потолок и улыбаясь, как дурак. Казалось бы, обычное прозвище, которым его уже не раз называли. Однако от Кэйи оно звучит как-то по-другому, как-то более ласково, более мило. Когда он произносит это своим хриплым, спокойным, мягким голосом, то по телу пробегают мурашки или же разряд тока. Дилюк все больше убеждается, что он и правда влюбился в Альбериха.

Еще пару минут парень лежал на кровати, однако вскоре он резко встал и буквально побежал в коридор к своей сумке, где был его альбом и карандаши, которыми он целый день пытался нарисовать эскиз для татуировки. Кто бы знал, что вдохновение придет в такой поздний час. Опершись на стенку, Дилюк начал зарисовывать эскиз тату, которое пришло ему в голову. Это был маленький рисунок, который идеально бы вписался на руке. Солнце и луна.

***

Изо дня в день музыка в кафе не менялась, все тот же музыкальный альбом проигрывался снова и снова. Многие посетители, возможно, этого даже и не замечали, однако не Дилюк. Он уже знал каждую песню: как она начинается, какие слова идут дальше, если в музыкальном сопровождении имелись они, поэтому парень мысленно подпевал. Рагнвиндр ожидал Кэйю, который настоял встретиться в кафе, хоть и не работал сегодня. День был жаркий, а в помещении работал кондиционер, что хоть как-то спасало посетителей.

Парень раздумывал о том, как стать ближе с Кэйей. Может стоит пригласить его куда-нибудь? Допустим, на новую выставку в галерее или же в кино на ужастик, который вышел недавно. Хотя, наверное, стоит узнать, какой жанр фильмов Альбериху нравится больше, а не основываться на своих предпочтениях. 

Дилюк так потерялся в собственных мыслях, что даже не заметил, как за стол села маленькая девочка. Он очнулся лишь тогда, когда его потрепали по голове, и раздался знакомый голос над ухом.

– Скучаешь, солнце? – Кэйа сел рядом с девочкой, которая внимательно разглядывала Рагнвиндра, изучала каждую его веснушку, каждый алый волосок, не упуская ничего из виду.

– Да не, задумался просто, – парень посмотрел на Альбериха, после чего посмотрел на светловолосую девочку. – Кто это?

– Кли, сестра моего друга. Попросил посидеть с ней, – Кэйа погладил малышку по голове, от чего та улыбнулась. – Так что ты хотел мне показать?

Дилюк достал из сумки свой альбом и протянул его другу. Парень взял его и пролистал до конечной страницы, после чего перевел вопросительный взгляд на Рагнвиндра, ведь, вроде бы, он уже все видел в этом блокноте. Девочка же заинтересовано заглядывала в скетчбук, разглядывая портреты Кэйи, коих было уйма.

– На последней странице есть рисунок солнца и луны, это эскиз тату, который я придумал. Не знаю, как тебе, но лично мне нравится. Если что, могу другое что-то нарисовать, – Дилюк немного замялся, теребя собственные пальцы. Было страшно получить от Альбериха ответ, что рисунок ему категорически не нравится.

Кэйа разглядывал эскиз, так же показывая его Кли, чтобы она так же смогла оценить. После этого он поднял голову, переводя свой взгляд на взволнованного друга, и улыбнулся.

– Мне очень нравится. Я договорюсь с Аяксом и где-то на днях сделаем мне татуировку.

– Хорошо, тогда буду ждать, – Дилюк посмотрел на девочку, чьи глаза метались между парнями. – Позволите вас угостить? Кэйе, как обычно, коктейль, а тебе, Кли?

– Мороженое и сок виноградный, пожалуйста, дядя, – малышка немного замялась, смотря то на альбом с рисунками, то на Дилюка, пока не зафиксировала взгляд своих жалобных глаз на парне. – А можно посмотреть Ваш альбом?

– Можно, конечно. Рассматривай, а я пойду, сделаю заказ, – Рагнвиндр улыбнулся и, поднявшись со стула, пошел к кассе.

Вслед за ним пошел и Кэйа, который остановил Дилюка на полпути, взяв его за руку. Парни встретились глазами, вновь рассматривая сияние глаз обоих. Альберих замешкался и отпустил руку друга, пока его щеки стремительно покрывались легким румянцем.

– Ты что-то хотел? – юноша улыбнулся, отводя смущенный взгляд в сторону. 

– Я… Я хотел спросить, не против ли ты того, что Кли проведет этот день с нами? Просто, вдруг ты не любишь детей, а мне бы не хотелось, чтобы тебе было некомфортно, – Кэйа только хотел продолжить говорить, как его тут же перебил Дилюк, который заглянул в его глаза.

– Даже не говори такого, она милая. Она не доставит мне неприятностей, если прогуляется сегодня с нами.

– Спасибо, – парень улыбнулся и вернулся на место, приобнимая Кли.